Повелителю зверей оставалось только ждать, когда он более или менее оклемается от действия станнера, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания. По счастливой случайности пленника уложили у подножия пригорка, закрывавшего его от центра лагеря: Хостина никто не видел, кроме нескольких человек, ходивших к реке за водой, да пары поселенцев, что устраивались неподалеку на ночлег.
Сперва Сторм силился пошевелить головой, не рискуя двигать руками, привязанными к колышкам: вдруг откуда-то издалека за ним наблюдал Бистер. Когда Хостин наконец сумел приподнять голову, не теряя сознания от боли, уже начало смеркаться. Ничего, скоро наступит ночь, и он отважится на побег, пусть преимущество и на стороне притворщика.
Однако перед тем как стемнело, Дюмарой вспомнил о пленнике. Сторм тут же закрыл глаза и притворился, что по-прежнему лежит в беспамятстве.
— Что-то долго парень не очухивается, — удивленно, хотя и без особого беспокойства, произнес Дюмарой.
— Землянин: они плохо переносят электрошок, не привыкли, — пояснил Бистер.
Хостин прислушался, стараясь уловить в речи поселенца хоть малейший намек на акцент, который выдал бы в нем притворщика.
— Хм, может быть. Но Старль сказал, что он из бывших диверсантов, а они вроде как ребята крепкие. Кстати, Колл, я так и не понял, зачем ты вообще его вырубил?
— Видишь ли, мы ведь ехали с ним вместе от самого космопорта. Странный парень, как все земляне, и ведет себя так, точно вот-вот слетит с катушек. Сам знаешь, они дружно с ума посходили, когда услышали, что Земля сгорела. Вот бедняге и взбрело в голову, что все вокруг настроены против него и хотят навредить. Все, кроме козлов. Он с рогатыми сразу снюхался. Когда этот тип смылся из Кроссинга, я раскопал еще кое-что: оказалось, он повелитель зверей. Видел бы ты, как он объезжал норовистого жеребчика для Пата Ларкина! А теперь прикинь, что будет, если молодчик, который играючи управляется с животными, уйдет к Мясникам и, с разрешения туземцев, обоснуется на землях норби? Да это же опаснее разъяренного йориса прямо под носом! Не удивлюсь, если он вместе с шосоннами воровал скот, потому и вернулся в деревню. Я просто не хотел, чтобы парень улизнул, пока мы его не допросим. Правда, лучше бы спрятать его куда-нибудь, а то придется отвечать перед шерифом.
— Верхом он все равно ехать не сможет, пока не оклемается, — сказал Дюмарой. — Глаз с него не спускай и доложи, когда очнется. Есть у меня к нему пара вопросов.
Наконец оба ушли. Чтобы не привлекать внимания, Сторм изо всех сил напрягал мускулы, и теперь к мучительной тяжести в голове добавилась еще и боль в истерзанном теле. Значит, Дюмарой поручил Коллу Бистеру за ним присматривать? В таком случае притворщику не составит никакого труда незаметно избавиться от Хостина.
Ах, если бы неподалеку в траве притаилась Сурра или Баку кружила бы в небе… Повелитель зверей решительно взял себя в руки: ничего, не такой уж он слабак — и без команды справится!
Мерное журчание реки заглушало шум лагеря. Вся жизнь в этом засушливом краю жалась к воде, и отряд Куэйда наверняка заночевал где-нибудь на берегу. Сторм сомневался, что осилит дорогу верхом, даже на послушном Дожде. А вот вплавь…
Погонщики обычно наливали воду во фляги, притороченные к седлу или вальтрапу. Но для похода в горы большой группе колонистов требуется изрядный запас питья. Жидкость перевозили в бурдюках из кожи водяных жаб: мешки попарно вешали на спины вьючных лошадей.
Огромные бурдюки изготавливали из цельных шкур гигантских амфибий, обитающих в арзорских болотах. Рыбаки-норби с южных берегов очищали и дубили кожу, пока она не становилась почти прозрачной. Намокнув, мешки раздувались, точно шарики. Сторм не раз наблюдал, как дети туземцев в деревушке Кротага мастерили из пузырей плоты. С парой таких бурдюков сплавиться по течению не составит труда.
Значит, нужно прокрасться мимо Бистера и стащить мешки. Если отряд выступит на рассвете, Дюмарой отправит кого-нибудь из всадников к реке, чтобы наполнить бурдюки и положить в них обеззараживающие таблетки. Мешкам предстоит простоять всю ночь: тогда на следующий день воду можно будет пить. Хостин лично занимался очисткой во время экспедиции Соренсона и хорошо представлял себе процедуру.
Повелитель зверей ослаб, но уж с одним-то погонщиком как-нибудь справится, особенно если нападет исподтишка. Однако Бистер… Бистер был слишком опасен. Сейчас все зависело от везения: главное — не пропустить удачный момент.
Землянин осторожно пошевелил кистями рук: веревки чуть поддались. Итак, что ему известно? Прежде всего, противник принадлежит к иной гуманоидной расе, пусть даже и выглядит, и думает, и ведет себя как обычный человек. Однако малейший проступок, ничтожнейшая ошибка — и он мгновенно себя погубит. Очевидно, из-за постоянного страха разоблачения Колл Бистер и возненавидел Сторма. В армии повелителей зверей ценили за невероятные способности, которые в целом чем-то напоминали таланты притворщиков. Поэтому Бистер не доверял Хостину: считал, что землянин куда прозорливее простого смертного и, возможно, обладает неким экстрасенсорным даром, а значит, легко выведет ксика на чистую воду. Гнетущее беспокойство неприятеля играло на руку Сторму: Бистер ничего не знал о Хостине наверняка — даже как именно подействовал на землянина удар станнера. Вот от этого и следовало отталкиваться.
Сторму пришлось лежать довольно долго, но наконец, как он и надеялся, один из людей Дюмароя начал спускаться к реке с пустыми кожаными мешками на плечах. Хостин подождал, пока тот приблизится, и решил действовать.
Землянин глухо застонал и дернулся, словно желая освободиться от пут. Арзорец оглянулся, удивленно разинул рот и подошел к пленнику. Пока все складывалось удачно: мужик определенно соображал туговато. Еще один протяжный стон (по меркам Хостина, весьма правдоподобный — он и сам удивился собственному артистизму) — и пастух, бросив бурдюки, наклонился проверить, все ли в порядке с пленным.
Бывший диверсант резко рубанул ребром ладони по шее поселенца. Из-за слабости не получилось нанести удар правильно, но хотя бы удалось сбить арзорца с ног — он с удивлением приземлился прямо на повелителя зверей. Хостин сдавил противника, и тот вырубился. Какое-то время Сторм прижимал к себе безвольное тело, напряженно прислушиваясь, не поднялась ли суматоха, и собирался с силами.
Убедившись, что в лагере все спокойно, землянин осторожно выбрался из-под обмякшего колониста, уложил его на свое место, подобрал мешки и, старательно сдерживая шаг, направился к реке. Каких-то три-четыре ярда — и он у воды. Затем надуть бурдюки и завязать, чтобы не вышел воздух: получится что-то вроде плота.
К несчастью, на берегу было полно народу. Неподалеку с шумом и гамом купались поселенцы; на водопой пригнали коней. Сторм, крепко сжав мешки, скрылся в камыше, каждую секунду ожидая, что в лагере поднимется переполох.
Но вот среди лошадей землянин заметил Дождя. Конь был в отвратительном настроении: ему явно не нравилось, что им помыкают, как стадным животным. Вдруг рядом вызывающе заржал черный жеребец, и Дождь с готовностью ринулся навстречу обидчику. Всадник, пригнавший лошадей на водопой, попытался навести порядок, орудуя хлыстом направо и налево.
Но с Дождем этот номер не прошел. Жеребца еще ни разу не хлестали, с того самого момента, как Хостин вывел его из загона Ларкина в космопорте. Конь впал в дикую ярость; несмотря на молодость, он был опасным противником и охотно пускал в ход зубы и копыта.
Сторм подобрался к краю берега. На него никто не обратил внимания: все как один уставились на взбудораженных, мечущихся в воде лошадей. Повелитель зверей вновь посмотрел на серого в рыжих яблоках коня, бросил мешки в реку и поплыл. Мощный поток сразу подхватил беглеца (а ведь с суши течение казалось таким ленивым).
Позади раздались крики; землянин оглянулся: серый жеребец в вихре брызг выскочил на берег и, прорвавшись через кучку наездников, устремился к горам, навстречу свободе, — да так быстро, что ни одна лошадь не догнала бы. Но вот река вильнула, и лагерь скрылся из виду.
Пока Сторм пробирался к реке, прилив адреналина поддерживал силы; теперь же землянину ничего не оставалось делать, кроме как отчаянно цепляться за пузыри, надеясь, что Куэйд где-то близко. Наступила ночь; от холодного ветра по плечам бежали мурашки. Далеко в горах сверкнула молния, а затем угрожающе пророкотал гром. Нужно быть начеку и, если польет дождь, сразу пристать к берегу, чтобы не сгинуть в бурных водах.
Мысли еле ворочались в голове; мокрый до нитки повелитель зверей вяло покачивался на мешках, влекомый течением, не ведая, сколько прошло времени. На миг он обрадовался, вспомнив, что все-таки перехитрил Бистера, но вскоре опять погрузился в оцепенение.
Ночь выдалась безлунная, и только тусклые звездочки едва-едва проглядывали между клочьями туч, гонимых ветром. Сторм прижался щекой к скользким мешкам, отметив краем сознания, что река несет его к югу. Любопытная водяная крыса повела носиком в сторону землянина, но тут же отплыла подальше, почуяв незнакомый запах.
Вид крупного грызуна напомнил Хостину, что в арзорских реках обитают твари гораздо более опасные и прожорливые, чем водяные крысы. Пора браться за дело: повелитель зверей принялся двигать ногами, что не особо ускорило странный плот, но хотя бы дало возможность немного менять направление.
Глубокой ночью землянин столкнулся с очередной сложностью: за новым поворотом реки открылась настоящая плотина — течение натащило сломанные ветки и поваленные стволы деревьев. Не успел Сторм очухаться, как острая коряга проткнула пузырь: тот мигом сдулся, обвис и потащил его на дно. Повелитель зверей ухнул под воду, и мощный поток со всей силы прибил его к запруде.
Каким-то чудом Хостин вскарабкался по куче обломков и, отделавшись лишь царапинами и ссадинами, добрался до полосы песка. Преодолев ее, он наконец растянулся на траве и тут же уснул, вымотанный до предела.