— Вы в любом случае убьете меня, как только я напишу этот указ. Поэтому с какой стати мне подчиняться вашим требованиям?
— Пожалуйста, выслушайте меня. Я не какой-нибудь кровожадный маньяк. Пока еще ни один человек не был убит или даже ранен и если вы будете вести себя должным образом, никто не пострадает и впоследствии. Можете считать мое слово таким же твердым, как слово любого Герцога, — с улыбкой заверил Филиппа Жюль. — Если вы подпишете указ о передаче мне этой планеты, у меня не будет никакой надобности убивать вас. Разумеется, я должен буду заключить вас в тюрьму на несколько месяцев — до тех пор, пока население Исландии не свыкнется с тем фактом, что планетой правлю я. Но как только все успокоится, вы будете немедленно освобождены из-под стражи. Ведь лично против вас я ничего не имею — едва ли вы располагаете тем, что мне требуется. Ну а теперь садитесь и пишите указ.
Герцог Филипп внимательно рассматривал человека, который в эту минуту держал его на мушке своего смертоносного оружия, пытаясь оценить, насколько серьезно все, что тот поведал ему. Вполне возможно, что этот человек обыкновенный сумасшедший. А может быть, он действительно сдержит свое слово. Но при любом стечении обстоятельств у герцога Филиппа был совсем небогатый выбор — оставалось лишь подчиниться требованиям этого человека и надеяться на то, что в будущем появится возможность как-то исправить ситуацию. Он медленно извлек из ящика письменного стола чистый лист бумаги и приготовился писать все, что ему продиктует Жюль.
Жюль с величественным видом расхаживал по комнате и диктовал манифест об отречении.
«Я, Филипп Мессон, с этого дня и впредь отрекаюсь от рангов и титулов, пожалованных мне, а также от всех земель, дарованных мне Имперской властью. Сим манифестом объявляю Эрнста Брехта моим законным преемником и наследником всех вышеупомянутых рангов, титулов и земель, включая право передачи их по наследству своим потомкам».
— Ну вот. Думаю, что это должно пройти достаточно хорошо, — с удовлетворением заметил Жюль. А теперь подпишите, поставьте дату и заверьте государственной печатью.
Разумеется, Жюль отлично понимал, что этот документ будет признан недействительным сразу по нескольким пунктам, главным из которых был тот, что написание манифеста происходило по принуждению, а сам указ не был оформлен законным образом. Но зато эта бумага более всего остального из проделанного Жюлем и Ивонной до сих пор во время судебного разбирательства будет способствовать их обвинению именно в государственном преступлении против Империи, а не в обычном вооруженном нападении и похищении людей, которые были преступлениями планетарного масштаба. Кроме того, для любого благородного человека считалось совершенно незаконным отречься вот так от власти, не подав предварительно прошение об отречении на имя самого Императора. И даже тогда, когда такое прошение было удовлетворено, отрекающийся от власти по закону не имел права называть имя своего преемника. Передача власти и имущества происходила в соответствии с Законом о наследовании, который самым подробным образом излагался в Доктрине Стэнли. Согласно этому закону, если какой-либо благородный человек в силу определенных причин имеет намерение лишить своих законных наследников права наследования, правила предписывали ему сначала вернуть свой титул Короне, после чего Император по своему усмотрению назначит наследника.
Грубо нарушив эти основополагающие принципы Имперского законодательства, Жюль тем самым вывел себя из разряда обычных преступников Л ведь он сунул свой нос в дела Империи, узурпировав права Имперской власти и тем самым поставив себя выше Императора. Это было государственное преступление, бесхитростное и несомненное, а Имперское правосудие прежде всего стремилось наказать преступника именно за преступления против государства, даже в тех случаях, когда за ним могли числиться и другие правонарушения. При управлении такими огромными и непохожими друг на друга доминионами даже малейший намек на чье-то неповиновение должен расследоваться самым тщательнейшим образом и при наличии такого правонарушения оно должно быть публично наказано.
После того как герцог Филипп проделал с указом все, что от него требовалось, Жюль проверил документ и, убедившись, что с ним все в порядке, приказал своему пленнику отправиться с ним к автомобилю — телохранителей, слуг и членов семьи правителя Исландии он решил оставить в резиденции. Эти люди очень скоро придут в себя, так как едва ли они очень уж сильно пострадали от лучей станнера. А супругам д’Аламбер для выполнения их плана они едва ли пригодятся.
Жюль направился на главную радиостанцию Исландии, где, используя власть герцога и силу собственного оружия, заставил служащих прервать все передачи для того, чтобы зачитать указ об отречении прежнего правителя жителям планеты. После этого Жюль обратился к «своим подданным» с короткой речью, которая была наполнена банальными обещаниями о том, какой прекрасной станет их жизнь при его правлении. Закончив дела на радиостанции, Жюль отвез герцога Филиппа в полицейский участок, где их весьма любезно встретила Ивонна. Затем она проводила герцога в отдельную камеру, приготовленную специально для него.
Спустя два часа после обращения Жюля к жителям планеты с космодрома Исландии взмыл в небо какой-то космический корабль. Жюль и Ивонна д’Аламбер наблюдали за взлетом из здания полицейского участка и улыбались. У них не было ни малейшего сомнения в том, что капитан этого корабля был осведомлен о государственном перевороте и хотел избавить свой космический корабль от возможной опасности, пока у него была для этого хоть какая-то возможность. Ведь ему неоткуда было узнать, что этот государственный переворот осуществляется силами всего двух человек, а он не желал, чтобы после смены власти конфисковали его груз или арестовали всю команду корабля. Оказавшись в межзвездном пространстве, капитан наверняка пошлет сигнал бедствия, после чего Имперские власти обязательно узнают, что произошло на планете Исландия. Следует заметить, что чета д’Аламбер не приступала к осуществлению своего плана государственного переворота до тех пор, пока в космическом порту Исландии не собралось несколько кораблей. По их расчетам, хоть одного из капитанов обязательно должна была охватить паника, вследствие чего он совершил бы самовольный взлет и затем сообщил властям о событиях, происходящих на планете.
Когда все свершилось в точном соответствии с планом, они стали ждать результатов.
А все население Исландии между тем находилось в полном смятении. Ведь в эти дни происходили самые драматические события за всю историю планеты, поэтому люди, встречаясь друг с другом, обсуждали ситуацию и гадали, чего же им ждать в будущем. Большинство были охвачены праведным гневом — герцог Филипп был очень популярен на планете, — но у них не было никакой возможности облечь свою ненависть в какие-то конкретные действия. В сложившейся ситуации, когда сам герцог, все полицейские и агенты Службы Безопасности оказались за решеткой, у жителей Исландии не оказалось лидеров, способных сплотить людей воедино и создать некую боеспособную силу, чтобы отвоевать у путчистов свои права. Кроме того, оружие, которое находилось на руках у обычных жителей, не шло ни в какое сравнение с арсеналом, захваченным Жюлем и Ивонной в здании СИБ и в полицейском участке. Население волновалось, но поделать ничего не могло.
Что касается Жюля и Вонни, то все время было занято выполнением неспешной однообразной работы. Полицейский участок стал их штабом и они никогда не выходили за его пределы. Вместо этого они принимали у себя жен полицейских и позволяли им передавать принесенную еду непосредственно заключенным, чтобы женщины убедились сами, что все люди, сидящие в камерах, питаются должным образом. Это обстоятельство использовалось супругами д’Аламбер также и для того, чтобы все население планеты через жен полицейских знало, как хорошо обращаются с арестованными. Посетители, постоянно бывающие в полицейском участке, будут сообщать остальным о том, что никто из захваченных пленников не ранен и держится достойно, несмотря на сложившуюся непростую ситуацию.
Много времени Жюль и Вонни проводили в беседах со своими арестантами и всегда обходились с ними вежливо, если не сказать дружески. Жюль самостоятельно снял с себя мерку и заказал у местного портного военный мундир весьма претенциозного покроя. Время от времени по своей прихоти он издавал указы, подписывая их как герцог Эрнст, которые затем передавал за пределы полицейского участка в толпу журналистов, собравшихся у здания в ожидании сенсационных новостей, чтобы потом напечатать их в своих газетах. «Герцог Эрнст» объявил свой день рождения, а также день рождения жены государственными праздниками Исландии, отменил налоги, увеличил верхний предел скорости автомобилей на дорогах, учредил комендантский час и переписал в новом виде некоторые статьи прежних указов. На самом деле он не располагал достаточной силой для того, чтобы эти указы обрели жизнь и отлично понимал это. Ему хотелось только того, чтобы создавалась видимость наличия серьезных намерений у «герцога Эрнста» стать подлинным правителем этой планеты.
Минуло три дня осадной жизни четы д’Аламбер. И вот Вонни, которая часть свободного времени проводила за прослушиванием эфира на полицейской радиостанции, поймала обрывки каких-то переговоров, из которых ей стало ясно, что специальный штурмовой отряд Службы Имперской Безопасности находится уже на пути к Исландии с близлежащей планеты Аппеини. После стольких дней вынужденного бездействия Жюль и Ивонна очень обрадовались, что в конце концов очень скоро что-то произойдет.
Они точно знали, что штурм должен будет начаться сразу после того, как репортеры покинут окрестности полицейского участка. Стандартная операция сил Службы Безопасности по освобождению захваченных террористами зданий заключалась в попытке сначала использовать тиракслин. Тиракслин являлся одним из сильнейших усыпляющих газов, когда-либо созданных человечеством. Своим действием он совершенно безвредно усыплял и преступников и их заложников, после чего агенты СИБ могли без единого выстрела войти в здание и спокойно разделаться со злоумышленниками. Разумеется, в здании полицейского участка хранились противогазы, которые Жюль и Вонни могли бы использовать для того, чтобы защититься от действия газа, но они и пальцем не пошевелили. Они могли бы какое-то время оборонять здание даже против небольшой армии, но сейчас от них этого не требовалось. Совсем наоборот, Жюль и Вонни хотели, чтобы их захватили в плен и чем меньше усилий для этого затратят агенты СИБ, тем будет лучше для дальнейшей судьбы супругов д’Аламбер — Брехт.