Космовёнок, лучший сенсометр во Вселенной, жалобно пискнул. Снаружи по затянутому тонкой зеленой пленкой мха иллюминатору уже карабкался плющ.
– Ну нет, – сказал Немо плющу и всей планете Флора, – меня вы в мох не превратите!
И нажал кнопку «запуск». Катер заурчал и завибрировал, дернулся и сбросил плющ. Немо вжало в сиденье. Лес внизу слился в зеленое пятно с белыми вкраплениями тумана.
У Немо осталась лишь одна надежда – вырваться за пределы экранирующего поля и послать сигнал бедствия. А потом болтаться на орбите и ждать, пока его не подберет космический патруль. Если когда-нибудь окажется поблизости…
На какое время хватит запасов? На неделю? Месяц, если растянуть? Немо с тоской смотрел на дисплей навигатора. В центре мигал огонек – катер, сбоку темнела полоса планеты. И больше ничего. Только ритмично пищал маячок, отправляя сигналы в пустынный космос. Да, невеселая штука – одиночество.
И тут писк бортового компьютера ускорился, а у Немо заколотилось сердце – на краю экрана появилась новая светящаяся точка, и она двигалась прямо к нему. Его обнаружили!
Через полчаса Немо с изумлением рассмотрел в лобовом иллюминаторе знакомые контуры «Наутилуса».
– Ну как, нашел что-нибудь интересное? Не скучал? – затараторила Луна вместо приветствия, когда Немо вошел в рубку.
– Не скучал ли я?! Да отчего бы? Бриофиты – вполне дружелюбная компания.
Губы Луны сложились в букву «о»:
– Ты нашел местных жителей?!
– Это они меня нашли. И, знаешь, облепили с радостью… – Немо вздохнул. – Я, вообще-то, про мхи, Луна. Где ты была?!
– Между прочим, я успела слетать на Флоринду – твоих родителей там нет. Здесь ты тоже не нашел никаких следов, я права?
– Луна! – Немо сдвинул брови. – Тебе не кажется, что ты поступила немного как этот твой изарский… лысый гусь?
– Так… получилось, – она сглотнула. – Я… объясню.
После той ссоры с Немо Луна выскочила из рубки в коридор и тут же налетела на Маркуса.
– Что случилось? – забеспокоился тот. – Ты сама не своя. Вы что, поругались?
– Он сказал, что я… что ты… – начала Луна и прикусила язык.
– Ты столько для него сделала, а он совсем тебя не ценит, – покачал головой Маркус. – И почему ты до сих пор его терпишь?
– Во-первых, это его корабль, – ответила Луна. – Во-вторых, Немо меня сто раз выручал.
– И разве это дает ему право тобой помыкать? Ты его тоже неоднократно выручала. Может, оставим Немо здесь, раз он настаивает? А через пару дней, когда он поразмыслит над своим поведением, вернемся. Вот и узнаешь, по кому он будет скучать больше, – по тебе или по своему драгоценному кораблю.
Это Луне и впрямь хотелось бы выяснить, но еще сильнее хотелось разобраться в самой себе. Ну почему все обязательно должно быть так сложно? Почему Немо взъелся на Маркуса? И что, если капитан прав? Вдруг Маркус обманывает? Вот сейчас, например, стоял прямо за дверью. Может, подслушивал? Но как это выяснить? Без Немо на корабле он наверняка будет более откровенным, раскроет свои истинные намерения. А к вечеру «Наутилус» вернется на то же место – Немо и не узнает, что они улетали.
– Ладно, – решилась Луна. – Завтра Немо пойдет на поиски, но мы поссорились, так что… Говоришь, надо лететь на Флоринду?
– Именно! – просиял Маркус.
И тут ее взгляд упал на сенсометр.
– В общем, оказалось, что твой сенсометр не чувства определяет, а обман, – продолжила Луна. – Стоило направить его на Маркуса, это сразу и выяснилось. «Высказывание не соответствует эмоциональному фону» – вот что пишет сенсометр. А на человеческом языке это попросту – вранье. Выходит, ты собрал банальный детектор лжи. Не суждено нам разбогатеть. А жаль, потому что придется все-таки лететь через врата в Солнечную систему. Зато в двигателях ты разбираешься получше, чем в чувствах, – точно определил поломку. А то я беспокоилась, ту ли деталь тебе оставила.
– Чего ты оставила?! – Немо округлил глаза.
– Сервопривод! В коробке. Ты ведь с его помощью катер починил?
Немо хотел уже рассказать, как от злости зашвырнул коробку в заросли, но кое-что в истории Луны его смутило.
– Кстати, а с чего вдруг ты решила проверять чувства Маркуса? – спросил он. – И зачем оставила коробку, если собиралась тем же вечером верну…
Его слова заглушил грохот и звон из кладовки.
– Ох, извини, – сказала Луна. – Боюсь, некоторые твои железяки окажутся поломанными. Он уже несколько часов там буянит.
– Маркус? – уточнил Немо.
– Нет, изарский лысый гусь. Никак не мог найти дневник твоих родителей и прямо взбеленился. Всю кладовку перерыл. Так увлекся, что даже не заметил, как я его заперла. Но перед тем поставил курс на автопилот – пришлось повозиться.
– Молодец, Луна, ты отлично водишь корабль! – Немо чопорно кивнул, подражая директору интерната. – Чем я могу уважить гостя, не нарушая планетарных традиций? – Он взвесил на ладони здоровый гаечный ключ.
– Этого… – выдавила Луна сквозь смех, – сдадим первому же патрулю космополиции за попытку угона.
– Не надо меня сдавать, ну пожалуйста, – послышался из кладовки жалобный голос Маркуса. – Я же не угонщик, а обычный механик. Случайно услышал в кафе ваш разговор про планету Сокровищ, и у меня случилось какое-то помутнение рассудка. Все само шло в руки – и корабль, и дневник. Каждый день работаю в поте лица, а тут такой соблазн. Вот и решил заманить вас на необитаемую планету, а позже сообщить патрулю, чтобы вас подобрали. А потом вообразил, будто смогу и Луну уговорить лететь со мной…
Немо покосился на сенсометр, но, увы, прибор был выключен.
Не услышав ответа, Маркус продолжил бодрее:
– Может, вы меня просто на Флоре высадите, а? Я бы дождался там патруля или какой-нибудь экспедиции.
Луна и Немо переглянулись.
– Ну, если ты и вправду этого хочешь, Маркус… – Немо еще раз взглянул на Луну. Она кивнула. – Оставлю тебе инструменты и запас деталей: хороший механик не пропадет на необитаемой планете.
Немо не собирался ему говорить, что запустит на орбиту зонд с маячком для оповещения – на случай, если Маркус все-таки не такой хороший механик, как утверждает. Как сказала Луна, пусть сначала поразмыслит над своим поведением.
Планета Земля
– Немо, слушай вопрос, – Луна сидела в потрепанном кресле «Наутилуса», закинув ноги в черных обтягивающих сапогах на приборную панель.
Веня пригрелся рядом, прикрыв глазки и тихонько курлыкая от удовольствия, когда Луна почесывала пушистое ухо.
– Как называется космическая раса гуманоидов со светлым цветом кожи, волос и глаз. Глаза у них бывают даже голубыми, как у тебя, представь! Эй, ты меня слышишь, вообще?
– А? – Немо оторвался от дымящейся кучки бесполезного чего-то, которую он паяльником, десятком отверток и сотней мигающих датчиков пытался превратить в полезное кое-что.
– Бэ! – передразнила Луна. – Иди сюда, помоги мне. У тебя же по расологии единица была?
Немо задрал на лоб большие защитные очки, аккуратно отложил паяльник и подошел к Луне.
– Смотри, кто это? Что за раса?
Луна ткнула голубым пальцем в экран планшета, на котором в этот момент улыбалась светлокожая девочка с длинными золотыми волосами.
Веня радостно чирикнул и подпрыгнул в кресле. Обычно бледные щеки Немо порозовели, и он, откашлявшись, сказал:
– Точно не помню: Еврипида, или Эврика, или как-то так. А это что, игра? Есть варианты ответов?
– Есть. Вариант А – андромедянин, Б – центаврианец, В – европеоид.
– Да-да, точно, европеоид, – перебил Немо. – Они как раз на Земле обитают. Там вообще все на редкость красивые должны быть. Рептилоидов, инсектоидов нет совсем.
– А когда наступит это самое «как-раз-на-Земле»? – нахмурилась Луна. – Уже неделю летим и никак не прилетим! Тоже мне планета «на куличках». До Павелики быстрее добрались.
– Не нагнетай, мы почти на месте.
– Ладно, вариант В – верно. Следующий вопрос. Космическая раса, представители которой чаще остальных преступают закон, страдают отсутствием образования, формируют сообщество космических пиратов.
Немо пожал плечами:
– Не знаю, мне, кроме рептилоидов, ничего в голову не приходит.
Луна хмуро смотрела в планшет.
– Нет такого варианта.
– Ну подсказку возьми.
Луна ткнула пальцем и прочитала подсказку:
– Голубая кожа, острые уши, волосы одного из оттенков красного спектра. Что-о-о?
Немо фыркнул и вернулся к дымящейся кучке железяк. Веня поспешил телепортироваться. А взбешенная Луна подпрыгнула в кресле и зашвырнула планшет в центр приборной панели «Наутилуса».
– Ах, вот как! – горячилась она. – Страдают отсутствием образования! Что за расизм?!
– Они же не про тебя конкретно, – попытался успокоить Немо.
– Конечно, тебе все равно. Ты-то у нас валорианец. Беленький, умненький, первое место школы по всему на свете. Даже кубок по поплиму умудрился выиграть. Бесишь.
На «Наутилусе» воцарилась гнетущая тишина. Наконец Немо не выдержал:
– Ты думаешь, рожденным на Валоре легко? Ты считаешь, это просто – поддерживать репутацию планеты ученых? Так же трудно, как опровергать дурную славу планеты гангстеров, поверь!
Увидев, что Луна смотрит на него с открытым ртом, Немо сменил тему:
– Загрузи лучше видео про Землю.
– И чего там смотреть… – буркнула Луна, – какая-нибудь черная дыра на периферии. Наверняка ни космодрома, ни заправки, ни еды нормальной.
– Нет, с ней не все так просто, – возразил Немо. – На Землю часто летают экспедиции. Она включена во все справочники. Да и родители зачем-то же к ней полетели?
Луна махнула рукой:
– Ну опять, наверно, аборигенов изучали. Смотри! Промахнешься сейчас!
На большом экране транслировался обзор с передней камеры – мимо уже плыл огромный серый, испещренный кратерами, шар.
– Это не Земля, – Немо сверился с приборами, – это, видимо, ее спутник. Земля вон, дальше! Не черная дыра, а голубая. Видишь? Красивая! Пристегивайся!