Заметить внешний край защитного периметра Шинто оказалось проще простого. Сначала Марла поймала рутинные радиопереговоры, потом справа от тропы они увидели большой дюропластовый знак. На нем были изображены устрашающего вида череп и скрещенные кости, а пониже шла надпись:
ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ. ВХОД ЗАПРЕЩЕН.
НАРУШИТЕЛИ БУДУТ РАССТРЕЛЯНЫ НА МЕСТЕ
Ренн взглянул на Марлу и засмеялся:
— Вот что мне нравится в Шинто. Этот человек говорит то, что думает.
Начиная отсюда и вплоть до самой крепости число поджидающих их «сюрпризов» будет с каждым шагом возрастать. Если, конечно, они вообще доберутся до крепости. Темнота не мешала Марле без труда обнаруживать скрытые датчики, мало чем отличающиеся от тех, которые Джумо использовал на Трясине. Их излучающие тепло силовые элементы отчетливо выделялись на более прохладном фоне леса. Грубые, тупые устройства, датчики были разбросаны повсюду в качестве первой линии обороны.
Ренн удивлялся, почему датчиков оказалось не так уж много. Что стоило, скажем, создать из них такую густую сеть, чтобы проникнуть сквозь нее было просто невозможно, не повредив хотя бы некоторые? Вместо этого их просто разбросали там и сям, безо всякой системы. Складывалось впечатление, что установка датчиков была простой формальностью. Те, кто руководил здешней службой безопасности, были либо слишком глупы, либо слишком уверены в более действенных мерах защиты, которые ждали нарушителей ближе к крепости. Ренн от всей души надеялся на первое, но опасался второго.
Тем временем идти становилось все труднее. До убежища Шинто оставалось всего четыре мили. Немного, казалось бы, но не в том случае, когда приходится взбираться все выше и выше. Легче всего было бы идти по тропе, но именно на ней наверняка расставлены ловушки. Следовало держаться подальше от нее до тех пор, пока это удавалось. Однако пробиваться сквозь густые заросли с каждым шагом становилось все труднее. Спустя некоторое время пришлось все же перейти на тропу, хотя двигаться по ней можно было только очень медленно, обследуя каждый дюйм в поисках ловушек или засады. Но как бы то ни было, они продолжали путь. Мысль о том, чтобы раскинуть на ночь лагерь, даже не возникала. Нет. Пусть и смертельно усталые, но они проникнут в крепость Шин-то этой ночью, и тьма скроет их появление.
Несмотря на все свои прекрасные рецепторы, Марла угодила в ловушку столь древнюю, что все уже давным-давно забыли, кто и когда их придумал. Как и следовало ожидать, это произошло совершенно неожиданно. Вот только что Марла шла по тропе, внимательно сканируя окружающие заросли, и в следующий миг исчезла из вида. Будь она человеком или даже обычной собакой, металлическое копье наверняка убило бы ее. А так оно лишь вошло ей в бок, разрушило ячейки солнечных батарей, пробило радиоприемник и вышло из другого бока.
Отчаянно ругаясь, Ренн спустился по осыпающемуся склону ямы, стараясь не напороться на целый лес острых копий, воткнутых на дне. Очень бережно он вытащил пронзившее Марлу копье.
— Марла? Марла? Ты слышишь меня?
— Конечно, слышу! — рявкнула она. — Проклятое копье вывело из строя солнечные батареи, а не слуховое устройство.
Едва произнеся эти слова, Марла тут же пожалела о них, но… Она была так напугана и сбита с толку.
Ренн, похоже, обиделся. Тем не менее он взял ее на руки и положил на край ямы.
— Я думал, ты ранена.
Марла уже была на ногах и дожидалась, пока он сам выберется из ямы.
— Джонатан?
— Да?
— Я сказала глупость. Мне… Мне стало очень стыдно. Могучий киборг проваливается в замаскированную яму. Ну разве это не идиотизм? Ты простишь меня?
Ренн улыбнулся:
— Уже простил.
Они пошли дальше. Миновал час. Марла не могла больше отслеживать местные радиопереговоры, и сервомеханизмы ее правой задней ноги работали чуть медленнее, но в остальном она чувствовала себя нормально. И бежала впереди, разведывая местность.
Ренн тащился следом, борясь с навалившейся усталостью, от которой отяжелели и едва не закрывались веки. Приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы заставить себя сосредоточиться. Взгляд вправо, взгляд влево, поднять правую ногу, опустить ее, поднять левую, опустить ее. Взгляд вперед, взгляд назад, поднять правую ногу, опустить ее… Так, казалось, будет продолжаться вечно.
Потом как будто из ниоткуда возникла Марла, сделала ему знак сойти с тропы и помалкивать. Усталость тут же как рукой сняло, ее смыл мощный выброс адреналина. Чувства Ренна необыкновенно обострились, нервы напряглись, словно натянутые струны. Спрятавшись в зарослях, он замер в молчании, пытаясь поймать взгляд Марлы и хоть в какой-то степени понять, что произошло. Бесполезно. Все ее внимание было сосредоточено на тропе. Он вытащил лазерное ружье и приготовился.
Сначала послышались сопение, тяжелое дыхание и шуршание ветвей. Потом ушей Ренна коснулось характерное потрескивание статических разрядов коротковолновой рации. Но все эти звуки ни в какой мере не подготовили его к тому, что он вскоре увидел. Это оказался один из тех самых ужасных псов! Он был размером с маленького пони и выглядел отнюдь не дружелюбно. То и дело он принимался рычать и оскаливаться, отчего морщилась кожа длинного, похожего на волчий носа, а жуткие клыки то появлялись, то исчезали. Красноватые глаза безостановочно шарили по сторонам. К удивлению Ренна, на спине пса сидел человек, одетый в зеленоватый камуфляж и вооруженный короткоствольным автоматом с большим магазином. Разумный выбор, если учесть густой подлесок вокруг. Дальнобойное оружие бесполезно там, где больше чем на пятнадцать футов местность не просматривается.
Внезапно пес остановился и уставился прямо на Ренна. К счастью, шкура, из которой была сшита одежда Ренна, сделала его почти невидимым. Пес казался сбитым с толку: он ощущал запах человека, но не видел его. Догадаться, что именно происходит, ему и не было суждено — в следующее мгновенье Ренн выстрелил. Наездник замертво рухнул на землю, а пес прыгнул на них и был еще в полете, когда луч, посланный Ренном, разрезал его почти пополам. С глухим стуком пес шмякнулся на груду собственных внутренностей, но даже смертельно раненный продолжал рычать и лаять. Ренн выстрелил еще раз, уже в голову, и пес наконец затих.
Ренн и Марла уставились друг на друга.
— Что, черт возьми, нам теперь делать? — спросил он.
— Да, скверно получилось, — задумчиво ответила Марла. — У меня такое ощущение, что это — далеко не последний пес, с которым нам предстоит встретиться.
Вдруг слева от них послышалось характерное похрустывание статических разрядов и женский голос произнес:
— Шестой, шестой… База — шестому. Здесь Гильда. Шестой! Отвечай, черт возьми, сукин ты сын!
Ренн подбежал к рации, схватил ее и нашел взглядом красную кнопку, обеспечивающую переключение на передачу. Это было рискованно, очень рискованно. Но, может быть, сильные статические разряды сделают неузнаваемым его голос? Он нажал на кнопку.
— Шестой — базе. Полегче, ради Бога. Я просто остановился, чтобы облегчиться.
— Фу, напугал меня! Ты дерьмо, шестой. Ладно, подотри задницу и отправляйся дальше.
— Слушаюсь, мамочка. Конец связи.
Марла покачала головой:
— Ты очень рисковал.
— Рисковал, да… Но зато я обеспечил нам спокойные полчаса. Чем плохо?
— И что будем делать?
— Отсчитывать каждую минуту, — улыбнулся Ренн.
Марла по-волчьи оскалилась:
— Тогда пошли.
И они пошли. Полная решимости в любой момент броситься на защиту Ренна, Марла бежала впереди, а он шел следом, высматривая опасность по сторонам и сзади. Для того чтобы осложнить жизнь возможным преследователям, Ренн разбрасывал за спиной мини-мины — прощальный подарок Джумо; похоже, сейчас настало самое подходящее время воспользоваться ими. Каждая такая мина представляла собой крошечный шестигранник, детонирующий от малейшего давления, но предназначалась скорее для того, чтобы ранить, а не убить. Тоже неплохо. Раненому требуется помощь, и, значит, можно сбросить со счета не только его самого, но и того или тех, кто эту помощь будет ему оказывать. Так обстояло дело теоретически. Но даже если мины просто позволят Ренну понять, что их догоняют, и на том спасибо.
Марла учуяла часового задолго до того, как увидела его. На нем был камуфляж, и спрятался он очень хорошо, но выдал запах. Точно неоновый знак, висящий над местом его расположения, запах, казалось, вопил: «Убей меня!»
Однако для того, чтобы добраться до часового, Марле нужно было незамеченной пересечь небольшую поляну. Она легла на брюхо и поползла. К несчастью, часовой не дремал и увидел ее.
— Эй, песик! Иди сюда, парнишка!
Марла встала и подошла к нему, виляя хвостом. Он протянул к ней руку:
— Что ты тут делаешь, песик?
Марла сделала вид, что обнюхивает его руку.
— Рву людей на части, — с усмешкой ответила она, обнажив ряды сверкающих зубов.
Глаза у часового чуть не выскочили из орбит, крупное адамово яблоко заходило вверх и вниз. Он попятился. На поляну вышел Ренн с ружьем на изготовку.
— Какие-то проблемы, Марла?
— Ничего особенного, — ответила она. — Просто парень, который не любит собак.
Гильда была крупной женщиной, очень крупной. Настолько, что, положив обутые в сапоги ноги на консоль, загородила ими большую часть экрана. Именно это, а также то, что ее маленькие, заплывшие жиром глазки слипались, на какое-то время обеспечило Ренну и Марле безопасность. Будь Гильда повнимательней, она бы заметила, как на экране одна за другой возникают световые вспышки, когда нарушители пересекали первые ряды датчиков. Конечно, световые вспышки должны были сопровождаться сигналом тревоги, но Гильда его отключила. Сигнализация частенько срабатывала по ошибке, и ее завывание мешало слушать музыку, лившуюся из стереонаушников.
Тем не менее все хорошее когда-нибудь кончается. Стараясь устроиться поудобнее, Гильда бросила взгляд на экран и увидела на нем уже около сотни вспышек. В то же мгновение она с грохотом опустила массивные ноги на пол, а мясистым пальцем нажала кнопку общей тревоги. Взревели сирены, изо всех дверей повалили наружу люди.