— Указание или внушение? — уточнила Вика.
— Внушение. Была отмечена чрезмерная активность, что недопустимо в нашей хрупкой реальности. Про вас, принцесса, ни слова.
— Это посмертное внушение, — сказала Вика. — А потому искаженное. Сядем, майор, в ногах правды нет.
Отойдя на лужайку, они сели прямо в траву. Вика начала говорить, Даларм внимательно слушал и коротко отвечал, поглядывая порой на Тимофея, который с беззаботным видом прохаживался по обочине. Тимофей прекрасно слышал, о чем они говорят, также он прекрасно слышал, о чем разговаривают сидящие в раскаленных и душных бронемашинах солдаты и поневоле их жалел. Машин было десять, солдат в них тридцать пять. «Стоп-стоп» сказал себе Тимофей, понимая, что отвлёкся и пропустил часть разговора, но мысли упрямо возвращались к несчастным солдатикам, к их каждодневным нуждам и тяготам.
— Тимофей, — услышал он. Вика уже шла к нему и махала рукой. Даларм отряхивал штаны и шепотом ругался. Теперь замучаешься их стирать.
— Всё окей? — спросил Тимофей.
— Окей, — ответила Вика и сделала удивленные глаза. — Что такое окей?
Глава 15Реконструкция
Три офицера, помощники майора, освободили командирскую бронемашину и, сняв стоптанные сапоги, с удовольствием разлеглись на лужайке. Даларм распахнул настежь дверцы и люки, чтобы продуло, после чего вернулся к Вике с Тимофеем. Между тем, Олег посадил геликоптер на землю и уставился на Антона.
— Да-да, пора, — сказал тот, вставая и тихонечко передвигаясь к двери. — Пора в Центр какого-то Управления. Языка вот только не знаю, экая незадача.
Чувствовалось, что так ему неохота.
— Можно я? — спросил Ромка. — Мне Вика переведёт.
— Оставайтесь, ребятки, — заявила Аня, выбираясь из своего кресла. — Я поеду.
— Нет, нет, это опасно, — заговорил Антон. — Я возражаю.
Олег включил громкоговорящую связь и сказал в микрофон:
— Вика, сколько еще можете взять?
Офицеры с перепугу вскочили, принялись озираться, связь была ну очень громкоговорящая.
Вика показала два пальца.
— Мы с Ромой, — констатировал Антон.
— Мы с тобой, — возразила Аня. — Ну же, кэп, смелее.
— Решено, — сказал Олег. — Ежели что, мы с Ромкой мигом припорхнём на помощь. Что, Рома, припорхнём?
Насупившийся Ромка только рукой махнул…
Техника клинеров Антону была откровенно мала. Он еле уместился на узкой скамье в задней части машины, предназначенной для трех десантников, и сидел сгорбившись, втянув голову в плечи. Трясти не трясло, но было душно и, как положено, воняло портянками. Сквозь узкую амбразуру ничего не было видно, так, мелькало что-то серо-зеленое. Сзади спиной к нему на такой же скамье разместились Аня с Викой и о чем-то шептались. На сиденье командира, что справа от водителя, устроился Тимофей, за рулем был сам Даларм.
Вот дорога кончилась, их стало трясти, потом Тимофей невозмутимо сказал: «Заезжаем в скалу». Что-то приглушенно лопнуло, сделалось темно, и БТР, будем называть его так, начал рывками продираться сквозь что-то вязкое, озабоченно бормочущее, астматически придыхающее. Вырвался на свободу, проехал пару метров и остановился. Сквозь обзорные люки и амбразуры струился неверный зеленоватый свет. Даларм закрыл их, и тут же БТР обдало потоком воды, а потом струей шипящего пара. Спустя несколько секунд это повторилось, и на этом всё, длительная пауза. Для разнообразия Даларм включил жиденькую лампочку под потолком. Но вот кто-то снаружи постучал в броню. БТР тронулся.
Ехали бодренько, однако недолго, с минуту. Судя по звукам, въехали в какое-то помещение и остановились. С мягким стуком затворились невидимые ворота. Даларм вышел первым, сквозь распахнутый люк видна была серая стена и закрытая дверь.
Антон вылез последним. Они находились в небольшой комнате, которую занял БТР, да еще осталось метра два для людей. Чистенько, скромненько, похоже на подвал где-нибудь в земном поселке, для большого города слишком уж компактно. Освещение скудное.
Даларм открыл дверь, за которой оказался маленький вестибюль. Две распахнутые двери приглашали в раздевалки со шкафчиками, скамеечками. Мужскую и женскую. Далее, надо полагать, располагались душевые. Как на каком-нибудь земном заводе в каком-нибудь двадцатом веке.
— Очень странно, — шепнул Антон Тимофею. — Будто и не улетали.
Тот сказал что-то Даларму, Даларм ответил.
— Реконструкция, — перевёл Тимофей. — Чтобы для нас было привычно, не травмировало. Забота, так сказать, предупредительность…
Даларм в душевую не пошел, у него были свои дела…
Вода была жесткая, не то что в космолете, потом Антон догадался: что-то добавлено для дезинфекции. Как бы от этой добавки шкура не облезла. Немедленно после этого зачесался правый глаз. Он начал тереть его кулаком, и вот тут мимолетно, боковым зрением увидел, как же на самом деле выглядит душевая. Продолговатая, со скругленными углами, зеленая, точно из малахита, вода с золотистым отливом, пол устлан мхом или чем-то на него похожим. Никакой не коврик — мох. Но самое противное, что в стене на уровне головы имеется круглое, около полуметра в диаметре, окно, а в это окно на тебя пялится огромный желтый глаз с вертикальным зрачком. Глаз гигантской рептилии.
— Будя, — сказал Антон, выходя из-под тугой струи.
— Что? — спросил Тимофей. — Хороша водичка?
Он был бледен и худосочен, типичный мозгляк-ученый, книжная моль с гофрированной шиной на руке. А в одежде вроде ничего.
— Надо бы вам, любезный, с гантельками поработать, — сказал Антон. — Подкачаться, подзагореть. Домой вернемся, махнем втроем куда-нибудь на Борнео.
— Втроем — это как? — уточнил Тимофей, поворачивая к нему голову.
— С Аней, — ответил Антон, снимая с вешалки белое махровое полотенце, которое запросто могло быть сплетено из каких-нибудь водорослей. К тому же кишащих бактериями.
— Ах, ну да, с Аней, — сказал Тимофей, отворачиваясь. — Без Ани никуда…
Даларм уже ждал их в раздевалке с двумя комплектами белой одежды. Похоже было на тренировочные костюмы, только потоньше, помягче. Сидели идеально, точно в размер. Даларм велел не обуваться.
— Костюмчики тоже реконструкция? — спросил Антон.
Наверняка рептилия за стеной имела прямое отношение к этим костюмам. Всё сфотографировала и запротоколировала, все особенности фигуры.
Тимофей перекинулся с Далармом парой слов и сказал, что да — реконструкция. После этого Даларм разразился долгой, минуты на три, речью.
— Ну и? — произнес Антон, когда тот замолк.
— Боги всемогущи, — помедлив, отозвался Тимофей. — Могут внушить что угодно, могут в секунду построить замок и снести его. Они читают наши мысли, наши воспоминания, наши желания и строят нужную конструкцию. В этой конструкции есть что-то настоящее, привычное нам, а что-то внушенное, навеянное. Многое мы домысливаем сами, а они, повелители, воплощают это в реальность.
— Например, бронетехнику клинеров, — ввернул Антон.
Тимофей пожал плечами.
— Такого хлама и на Земле не сыщешь, — сказал Антон. — Или клинеры не владеют гравитацией?
— Наверное, владеют, только им не разрешают, — скучно произнес Тимофей. — Представь себе, что эти гробы начнут летать.
— Нет уж, нет уж, — сказал Антон и добавил: — Извини, я тебя перебил. Он говорил гораздо дольше.
— Остальное чушь, — ответил Тимофей.
— В душевой за нами наблюдала рептилия, — сказал Антон. — Спроси у него — это бог?
Тимофей спросил, Даларм важно ответил.
— Это нам кажется, — перевел Тимофей. — Бог невидим. Горе тому, кто его увидит. Счастье тому, кто его услышит.
Антон вздохнул, догадываясь, что толку от Даларма и этого туземного Центра будет мало.
— Готовы? — спросила Аня, заглянув в раздевалку. — Тогда вперёд…
В вестибюле Даларм приказал всем остановиться и держаться подальше от стен, после чего закрыл двери. Сразу вслед за этим вестибюль поехал вверх. Проехал метров пять, и заглох, но пару секунд спустя продолжил движение.
— Вечно так, — перевел Тимофей ворчание Даларма.
— Лифт, что ли? — уточнил Антон. Никто не ответил.
Теперь лифт еле тащился, дёргался, скрипел и, похоже, шепотом ругался. Но вот он дёрнулся в последний раз и остановился. Даларм пнул одну из дверей, та распахнулась.
Они очутились в длинном хорошо освещенном коридоре, обитом мягкой серебристой материей. В поперечнике коридор был овальным, пол был идеально чист и приятно пружинил под босыми ногами. Как-то это не вязалось с придурковатым «лифтом».
Даларм махнул рукой, приглашая за собой, и пошлепал вдоль коридора, оставляя грязные рубчатые следы. Ботинок он не снял. Вика сказала ему что-то резкое, после этого он разулся, оставшись в носках, которые оставляли грязные жирные отпечатки.
Глава 16Стратег
«Вика не простой человечек, — подумал Антон. — Совсем не то, что думает Ромка». «Да, да, — странным образом услышав его, тихо сказал Тимофей. — Даларм зовёт её принцессой».
Пока они шушукались, откуда-то из-под пола выскочил маленький беленький пылесосик и принялся шустро убирать следы Даларма.
— Во-во, — сказал (а Тимофей перевел Антону) Даларм. — И еще пятки чеши.
Пылесосик обиженно фыркнул.
— Ну и воспитание у этого вояки, — проворчал Антон. — Не нравится мне его воспитание.
Коридор был пуст, но оставалось ощущение, что кто-то за ними наблюдает. За спиной задышали, Антон обернулся — нет, никого.
— Не дёргайся, — сказал ему Тимофей. — Всё равно не увидишь.
— А ты видишь? — спросил Антон.
— Скорее чувствую, — ответил Тимофей. — Как можно увидеть духа?
— Ну, этак мы договоримся, — произнес Антон, который категорически не верил в чертовщину.
— Твоё дело.
— Не спорь, — обернувшись, сказала Антону Аня. — Ну, пожалуйста.
Вика хихикнула…
В середине коридора обнаружился еще один лифт, который отвёз их наверх, в большой зал.
Зал был высок и странен, видать строил его одноглазый циклоп. Боковые стены расходятся вкось под разными углами и упираются в плохо отесанную скалу. Потолок, низкий над дверью, уходит вверх, и у скалы теряется во мраке. Освещение скрытое, скудное, идёт от стен. Впечатляет сверкающий мозаичный мраморный пол, тут уже циклопом не пахнет, уволили, поди.