— Уже шестнадцать часов, — напомнил Антон. — До вечера два часа, можем не успеть.
— Хорошо, — согласился Горбунов. — Но чтобы утром были результаты. Мне нужно отчитаться перед комиссией. Привлекай Ромку, Олега, Тимофея. Если потребуются крепкие программисты, звони, организуем. Действуй, я на тебя надеюсь.
Это означало, что ночь придется провести на «Архимеде»…
В шестнадцать тридцать «Архимед» ненадолго завис над «Хаосом», потом принялся кружить над ним, постепенно расширяя круги. Иногда он останавливался, «всматриваясь» во что-то, что его заинтересовало где-то там, под землей, потом стремительно возвращался на прежний курс. Это продолжалось невыносимо долго, потому что Антону и Олегу приходилось, потея, клюя носом, со слипающимися глазами сидеть в мягких противоперегрузочных креслах и тупо пялиться в пустые черные экраны. Этот поросенок «Архимед» не удосуживался даже демонстрировать то, что он «видел». Не считал нужным. Хотя бы мультяшку какую-нибудь врубил.
Нет, какое-то разнообразие, конечно, было. Например, позвонил Ромка и доложился, что прибыл на место дислокации «Хаоса». Семеновцы встретили его радушно, напоили какой-то фигнёй, от которой заболел живот. Сообщил, что рядом с ним Анюта, которая передаёт горячий привет Антону. Плохо, что у них тут нет ни кресла, ни раскладушки, хотя неплохо бы вздремнуть. Привет от Вики, которая тоже рядом. От дяди Лаургена также большущий привет и наилучшие пожелания.
— Слушай, Ромик, — открыв глаза, сказал Олег. — И без тебя тошно. Не мог бы ты заткнуться с наилучшими намерениями и пожеланиями?
— Сам дурак, — отозвался Ромка и заткнулся.
Разведка с воздуха продолжалась три долгих часа, после этого «Архимед» приземлился в сотне метров от «Хаоса».
— Можно вставать? — спросил Антон.
В ответ молчание, потом скороговоркой:
— Да, да, пожалуйста.
Олег фыркнул, уж очень «Архимед» этой своей фразой напомнил рассеянного ученого. Были в своё время такие пронафталиненные типы, с ушами погруженные в придуманный ими мир.
Вскоре на лифте поднялись Ромка, Анюта, Вика и Лаурген.
Анюта с Викой быстро приготовили ужин, самый простой — из того, что было под рукой, то есть в холодильнике, то есть из старых запасов, а именно: говядина по-бургундски, картофельный гратен, куриный паштет, грибной жульен. Из напитков были: крепкий массандровский херес, ароматное бургундское, терпкий каберне. Надо сказать, что всё было аппетитное и вкусное, и исчезло неимоверно быстро, вот только каберне было похоже на чернила, хотя никто в жизни чернила не пробовал.
После сытного ужина неплохо было бы вздремнуть, но «Архимед» не дал, вызвал первого, второго и третьего на капитанский мостик. Антон, Олег и Ромка прошли в рубку. За пульт можно было не садиться — «Архимед» вывел изображение с монитора на большой настенный экран. Изображение было четкое, но слишком уж много мелких деталей, всё сливалось в маловразумительную пёструю плоскую картинку. Ромка разобрался в картинке первый.
— «Архимед», дружище, — сказал он. — Будь добр, выдели пожирнее и покрупнее передний план, а задний план оставь, как было.
— Как было до того? — уточнил «Архимед», запутывая разговор, как это мастерски делали Карцев и Ильченко. Разумеется, «Архимед» про двух последних ничего не знал.
— Оставь, как сейчас, — ответил Ромка. — А передний план…
Он не успел договорить, а «Архимед» уже всё сделал. Картинка сразу получилась трехмерной, на переднем плане выделился «Хаос», выделился подробно, так что сразу стало видно, где они застряли во время недавнего штурма. Да, там был тупик, хотя за глухой стеной имелось продолжение помещения, и там стояла толпа вооруженных людей. Очевидно, ждали, что земляне будут взрывать препятствие.
— «Архимед», дружище, — сказал Ромка. — Раздели, пожалуйста, «Хаос» на сектора. Каждому сектору присвой букву.
— Нет проблем, — отозвался «Архимед», за время перелета нахватавшийся людской терминологии. — Так пойдёт?
— Отлично, — похвалил Ромка. — А скажи мне, пожалуйста, вот этих людей, что в секторе F, ты когда снимал?
— Хороший вопрос, — сказал Олег. — По идее, в тупике, то есть в секторе D, должны быть мы. А нас там нет.
— Вы же сами сказали, что оставить как сейчас, — отозвался «Архимед». — А сейчас вас там нет.
— Вопрос был про задний план, — терпеливо сказал Ромка, и Антон понял, что «Архимед» специально вредничает. Не тот у Ромки статус, чтобы «Архимед» перед ним отчитывался.
«Намучаемся мы с ним теперь», — подумал Антон.
— Пожалуйста, — сказал «Архимед», и в ту же секунду в секторе D появилась другая вооруженная группа, стоявшая более кучно.
Глава 7Дело совести
— И всё же хочу повторить вопрос про сектор F, — сказал Ромка.
— До того, то есть до штурма, — ответил «Архимед». — Как только начался штурм, они отошли на заранее подготовленные позиции.
— И где эти заранее подготовленные позиции? — не отставал въедливый Ромка.
— Вне «Хаоса».
— Гуда тоже там? — уточнил Ромка.
— Тоже, — ответил «Архимед». — Уважаемый, э-э, младший сотрудник. Куда вы гоните? Нужно всё делать по порядку. Мы бы всё равно к этому пришли, но в результате последовательных действий и умозаключений.
— А знаешь, уважаемый искусственный интеллект, в чём между нами разница? — усмехнувшись, отозвался Ромка. — Ты вряд ли ответишь, и я отвечу за тебя. У человека есть логика и прозрение, то есть, как говорится в энциклопедии, умение проникать в сущность, понимать и предвидеть. А у тебя только логика.
— Стоп-стоп-стоп, — вмешался Антон. — «Архимед», сотри последние слова навигатора Лебедева. Я приказываю, как командир корабля.
— Слушаю и повинуюсь, — безропотно, как старик Хоттабыч, ответил «Архимед».
— А теперь покажи нам на схеме местонахождение Гуды, — сказал Антон. — И укажи точный маршрут от того места, где мы находимся сейчас, до того места, где находится Гуда. В трехмерном изображении.
И добавил: «Пожалуйста».
Да, конечно, ответил «Архимед», но прежде я продемонстрирую вам кое-что другое, весьма любопытное, чего вы раньше нигде не могли видеть. Выделяю задний план. Подсветка моя.
Верхний слой с «Хаосом» и его ближним окружением ушел вверх, исчез, возник слой (этаж) ниже с пустотами и ходами между ними. Пустоты были заполнены арматурой и перекрытиями, осталось только всё это обложить кирпичами или залить бетоном, перекрытия покрыть линолеумом или ковролином, подкрасить, где надо, и готовы коридоры и помещения. На нескольких этажах (слоях) ниже картина повторялась, потом началось то, что «Архимед» назвал весьма любопытным. Этаж этот, подсвеченный «Архимедом», широкий и длинный, с черными будто отполированными боковыми стенами, был низок, метра два в высоту, с рыхлым грунтовым полом, на котором самопроизвольно с низким жужжанием возникали и опадали песчаные пузыри.
— Что жужжит? — насторожился Ромка.
— Увидишь, — ответил «Архимед».
Один из пузырей приглушенно лопнул, вслед за ним лопнули еще два. Взрыхленная земля осела и тут же начала вспучиваться, принимая форму очень толстой приземистой человеческой фигуры с огромной бесформенной головой. Фигура эта стояла в глубине широкой воронки. Рядом с ней точно таким же образом, то есть из взрыхленной земли, возникла еще одна фигура, затем другая, и так далее, по всему этажу. В каждом таком уродце должно было быть не менее тонны почвы. Вслед за этим, как по команде, уродцы начали двигаться к черному прогалу, которым заканчивался дальний конец этажа. В итоге высота этажа стала уже три метра.
— И куда же эти големы переносят землю? — полюбопытствовал Ромка.
— А это мы сейчас проследим, — охотно ответил «Архимед.
Невидимая камера, посвечивая перед собой прожектором, понеслась вперед. Вот она выхватила из темноты толпу големов, пролетела над всей этой топающей по рукотворному тоннелю когортой и какое-то время мчалась в расступающуюся перед ней темноту, пока тоннель не начал понемногу подниматься вверх к светлеющему выходу на поверхность.
Напомним, что никакой физической камеры не было, «Архимед» на основе материалов облета создал правдоподобную анимацию, которая ничем не отличалась от земного аналога.
Итак, псевдокамера вылетела из тоннеля, который располагался неподалеку от опушки соснового леса. Деревья здесь росли редко, сквозь них просвечивала стоявшая неподалеку, через луг и дорогу, деревенька из двух десятков домов.
— Что за деревня? — спросил Олег.
— Гнилозадовка, — ответил «Архимед». — Другое название Бухалово.
— Хорошо в деревне летом, пристают грибы к штиблетам, — мечтательно произнес Антон.
— Для того они, штиблеты, и существуют, чтобы к ним всякая дрянь приставала, — сказал Ромка. — Кстати, ко мне утром Лаурген привязался. Ты, говорит, Ромка, помоги на родину вернуться — слишком тут опасно.
— А что опасного? — удивился Олег. — В следующий раз ко мне перенаправляй.
— Есть перенаправлять, — сказал Ромка.
Из тоннеля начали появляться големы. Они разбредались подальше от выхода, поближе к опушке, выбирали подходящее место и разваливались на влажные бурые кучи. Кучи шевелились, растекаясь и медленно оседая.
— Я думаю, Гуда имеет власть над микроорганизмами, — сказал «Архимед». — Есть какие-то технологии, которые заставляют их организованно рыхлить грунт, организовываться в псевдоорганизмы и передвигаться в определенном направлении.
— Очень хорошо, — произнес Олег. — А теперь вернемся к нашим баранам, то есть к Гуде…
Выслушав по видеокому вечерний отчет Антона и Олега, Горбунов похвалил команду за интересные сведения и приказал отдыхать. Утром приеду, там и решим, что делать дальше, сказал он, но главное, что есть свет в конце тоннеля. В смысле: понятно, куда двигаться дальше. В том плане, что можно конкретно требовать силы и средства на…. Тут Горбунов задумался и продолжил: «Впрочем, это не важно, потому что у руководства есть два пути: либо открыть новый проект по «Хаосу» и привлечь большие средства, либо закрыть старый и сэкономить. Я это к тому, что горячие головы, а их примерно половина, склоняются заполучить с нашей помощью Гуду и дальше действовать по своему плану». «То есть, как бы выражают нам с вами недоверие», — сказал Антон. Горбунов перевел взгляд на Олега. «Я тоже так думаю», — поддакнул тот. «Вот именно, — сказал Горбунов. — Оно, конечно, загребать чужое добро здоровенной лопатой — дело совести, но когда попахивает крупными деньгами и карьерным ростом, то тут все средства хороши. По моему мнению это чистой воды средневековье, я бы даже сказал каменный век, так что до светлого будущего, где царит разум и справедливость, нам еще расти и расти. Поэтому Земля не принимается в Высшее Космическое Сообщество. Впрочем, это неважно, это можно забыть. До завтра, господа».