Выждав, пока погаснет экран, Антон спросил:
— Как думаешь, про Сообщество он серьезно?
— Думаю, серьезно, — ответил Олег. — Впрочем, можно проверить: если завтра ты об этом вспомнишь, то несерьезно, а если не вспомнишь — серьезно.
— Как же я вспомню, если не вспомню?
— А вот и проверим, — усмехнулся Олег. — Я-то точно не забуду…
Где-то в 10 вечера Антон сидел в своей каюте и изучал схему ходов вокруг «Хаоса». Точнее, не изучал, а тупо смотрел на неё. Глаза слипались, он тер их кулаками, зевал, потом встал и включил чайник. Вскрыл банку с кофе, ту еще банку, которая во время полета хранилась в тумбочке и до которой так и не дошла очередь.
В этот момент в дверь постучали, Антон открыл. Вошла Анюта и сказала:
— Как вкусно пахнет. А мне можно?
Глава 8Первая попытка
Утром, проснувшись, Антон встал и потихоньку, чтобы не разбудить Анюту, прошел в ванную. Почистив зубы, встал в кабинку под теплый душ и понял, что пора, туды её в качель, остепеняться. Но, пораздумав, понял еще одно: торопиться не надо. Конечно, жениться — дело хорошее, нужное, однако больно уж профессия у него рискованная. Вот сегодня придется лазить под землей, где гарантия, что не завалит? Запросто завалит, особенно если учесть, что обвалы просто так не происходят. Каково будет Анюте?.. «Э-э, брат, — подумал он. — Да ты себя жалеешь».
В дверь ванной потихоньку постучали.
— Антоша, — сказала Анюта в щелочку. — Ты долго?
— Всё, выхожу, — ответил он, выключая душ и заворачиваясь в махровое полотенце. Вышел, аккуратно приоткрыв дверь. По дороге чмокнул Анюту в душистую щечку. От неё приятно пахло чистотой и утренней свежестью.
«Господи, — подумал он. — Что тут думать? Ведь не будет же никого лучше»…
Позавтракав в столовой, где прислуживал Гарик 2, они направились в комнату отдыха, куда вскоре должен был прибыть Горбунов.
— Ну что, вспомнил? — спросил Олег, устроившись на диване рядом с Антоном.
— Что именно? — уточнил Антон.
— Про Сообщество, — сказал Олег.
Антон похлопал глазами.
— Ладно, потом, — сказал Олег. — Горбунов идёт.
Горбунов вошел твердым шагом уверенного в себе человека. Все встали. Все — это Антон, Олег, Ромка, Тимофей, Лаурген, Анюта и Вика.
— Есть «добро», — сказал Горбунов, показав жестом, что можно садиться. — Проект, слава Богу, открыт. Товарищ Лаурген, Анна и Вика — пока свободны, но далеко не уходите. Если будет нужно, я приглашу… Антон, сколько понадобится людей?
— Как вчера. Вход в тоннели со стороны Гнилозадовки.
— Аппетитное название, — усмехнулся Горбунов. — А что это такое?
— Капитан шутит, — сказал Олег. — Он имеет в виду деревню Бухалово.
— Велик могучим русский языка, — проворчал Горбунов. — Хрен нас, русских, победишь. Не заблудитесь там, в тоннелях?
— «Архимед» дал объемную карту, — сказал Антон. — Подробности до миллиметра. Скафандры, противогазы и фонари возьмем на складе «Архимеда».
— Оружие? — уточнил Горбунов.
— Бесшумное, — ответил Олег. — Бластеры и автоматы. Есть парализующее оружие, гранаты. У вояк что-то своё.
— С гранатами поаккуратнее, — сказал Горбунов. — Всё-таки ограниченный объем, себя же и подорвёшь.
— Есть поаккуратнее, — отозвался Антон.
— Вроде всё, — сказал Горбунов. — Всего не предусмотришь, действуйте по обстоятельствам. Так, а что со связью?
— С этим под землей напряженка, — ответил Олег. — Будем держаться в пределах видимости. В остальное время действительна мобильная связь.
— Да уж, далеко не разбегайтесь, — сказал Горбунов. — Итак, сегодня разведка. Если получится — захват объекта, но это вряд ли. Ну, всё…
Семенов выделил шестьдесят вооруженных бойцов в защитных комбинезонах и с противогазами.
До Гнилозадовки бойцы добирались на бэтээрах и военных грузовиках, а «архимедовцы» — на геликоптере.
По дороге Антон завел с Олегом разговор о Сообществе и сам же себя убедил, что память у него, Антона, дырявая, а Горбунов — никакой не пришелец, просто шутник. На том и порешили.
На опушке соснового бора в окаменевшей под лучами палящего солнца земле ковырялись деревенские пацаны, а вот лезть в черную вонючую дыру категорически не хотели. Кто-то из старших припугнул их глиняными монстрами, которые жрут маленьких детей…
Первыми в дыру, оскальзываясь на влажной глине, спустились одетые в легкие серые скафандры Олег и Антон. И сразу оказались по колено в жиже. Хорошо, что подстраховались спасательными тросиками, которые были пристегнуты к поясам.
— Вытаскивать, что ли? — спросил один из семеновцев, услышав предательский всплеск.
— Погоди, — ответил Олег. — Тут по колено. Пока никто не идёт. Осмотримся — дадим знать.
Пошли вперед. Шагов через пять лужа закончилась, но под сапогами хлюпало. Головные фонари выхватывали из темноты решетчатый потолок, неровный, покрытый жирной глиной пол, темные стены. Здесь уже было суше, чем на входе, похоже — ночью работал вентилятор. Ну да, вот и он, торчит из стены, кургузый, ржавый, с двухметровыми лопастями. Писк инопланетной инновации. Или из гнилозадовского коровника? Если да, то ночью пришельцы побывали в Гнилозадовке.
Страховочные тросики тащились по глине и уже мешали.
— Страховку отстёгиваем, — сообщил в микрофон Олег. Троса не убирайте, на обратном пути пристегнёмся.
— Принято, — раздался в шлемофоне искаженный голос Ромки. — Как там, страшно?
— Аж жуть, — ответил Олег.
— Ничего, — сказал Ромка. — Мы вас тут помоем, постираем, свежие памперсы приготовим.
— Это кто там выпендривается? — деловито спросил Антон.
— Да стажер, понимаешь, пытается левой рукой достать правое ухо, — ответил Олег.
— Что с него возьмешь — ботаник, — вздохнув, сказал Антон.
Ромка хихикнул.
Карта, составленная «Архимедом», была удобна еще и тем, что имела звуковое сопровождение.
Вот и сейчас, когда Антон развернул планшет, карта сказала человечьим голосом:
— Идешь вперед, никуда не сворачивая, потом шаг вправо — и там будет платформа, которая спустит тебя на этаж ниже.
Голос был не поймешь чей — то ли низкий женский, то ли высокий мужской.
— От этого контральто аж мурашки по коже, — признался Олег.
— У тебя тоже? — сказал Антон. — По какому принципу «Архимед» выбирает голоса?
— По принципу, чтобы не скучно было, — влез в разговор Ромка.
— Опять этот ботаник, — проворчал Олег. — Слушай, командир, тебе не кажется, что ботаник озвучивал карту?
Ромка опять хихикнул.
На правой стене появилось вдруг большое светлое пятно, которое трансформировалось в прямоугольный экран, вслед за чем на этом экране начало проступать мужское лицо с закрытыми глазами. Вот изображение сделалось четким, хорошо очерченным. Чем-то он, этот метафизический незнакомец, напоминал Гуду. Мужчина открыл глаза, вместе с этим его лицо начало вырастать, выпячиваться из стены.
— Дорогой, — сказала он басом. — Наконец-то ты пришел. Я тебя вижу.
Страшное было зрелище. Голова и шея незнакомца торчали из стены, а тело где-то застряло и не могло выбраться на волю. Росту в нем было метра три, но главное, что он не смотрел в глаза. Он смотрела куда-то в сторону и вниз. И там, куда он смотрел, в глине появилась крутящаяся воронка, которая начала быстро перемещаться к Антону с Олегом.
— Бегом, — выдохнул Антон, кинувшись прочь, к выходу.
Олег метнулся вслед за ним, но воронка передвигалась быстрее.
— Хватайтесь за троса, — раздался в шлемофоне голос Ромки.
Антон с Олегом ухватились за один трос, второй исчез под слоем глины. Бойцы потащили извивающиеся тела, выдирая из-под наваливающейся почвы, Антон с Олегом помогали, как могли. Хорошо, что отошли недалеко от входа, это их и спасло. Еще пара добрых рывков, и командир с замом пробкой вылетели из вонючей дыры.
Глава 9Вторая попытка
Какой-то стукачок доложил Горбунову о конфузе, и первое, что ожидало перемазанного в глине Антона на поверхности, была старинная затертая до дыр зеленая армейская рация.
— Что, Антоша, больше всех надо? — спросил Горбунов. — Какого ляха попёрлись с Олегом в разведку? Давай, оправдывайся.
— Виноват, — весь красный, сказал Антон. — Но мы же не какие-то рядовые из стройбата, а космодесант. Обучены, стало быть. К тому же меня Гуда лично знает и доверяет.
Горбунов помолчал и сказал:
— Не хочу быть грубым, кэп, но ты иногда бываешь наивным, как пареная репа. И что, что Гуда тебя лично знает? Однако же чуть не закопала. Представь некролог в газете: «Опытного космодесантника героически засосала трясина под деревней Гнилозадовка». Чуешь, какой пафос, какой патриотизм, какая связь с народом? Не где-то в созвездии Альфа-Центавра, а на родине, в глубинке, в самой сермяжной гуще, в периферийном болоте.
— Да ладно вам, Лев Иванович, — шмыгнув носом, ответил Антон.
— Что думаешь делать? — помолчав, спросил Горбунов.
— Надо заморозить грунт, чтобы и впрямь трясина не засосала, — сказал Антон. — Да и не трясина это вовсе, а микрофлора. Которую приводит в действие Гуда.
— И чем будешь замораживать?
— Жидким азотом, — подсказал Олег. — Надо несколько баллонов. На 30–35 часов хватит, а может и всю эту микрофлору нафиг поубивает.
— А если Гуду азотом заморозить? Это её активность затормозит? — спросил Горбунов.
— Если не жалко — можно попробовать заморозить, — сказал Антон.
— Жалко чего: Гуду или азот? — уточнил Горбунов.
— Азот, конечно, — кровожадно ответил Олег.
— Ладно, — сказал Горбунов. — Морозьте всё, что попадет под руку, но чтобы Гуду мне доставили живой и здоровой. И поперёк пехоты не лезьте, пускай они своими давами дорогу протаптывают. Вот ужо приеду, проконтролирую. Да, что это я? Азот достанете?
Олег посовещался с Семеновым и ответил:
— Достанем…
Часа через два грузовик привез строительного дядьку — спеца по заморозке, и с ним десять баллонов жидкого азота. Дядька был доволен, на азоте он лично сшиб с вояк кругленькую сумму. Привез он также, как подарок, огнемет времен Великой Отечественной войны, который хранился у него в промасленном холсте в подвале, но семеновцы его, дядьку, оборжали, поскольку имели в запасе современный и легкий ранцевый огнемет, пуляющий смесью на 100 с лишним метров. Кстати, это была неслабая альтернатива жидкому азоту.