Новая атака началась спустя 2 часа после первой. На сей раз первыми шли семеновцы, защищающие азотного дядьку. Антон, Олег и Тимофей ждали сигнала о готовности, чтобы присоединиться к семеновцам, а Ромка оставался на связи.
Семеновцы благополучно добрались до грузовой платформы, которая, очевидно, служила лифтом, поискали рубильник или пусковую кнопку, которая включает лифт, ничего не нашли и тут же позвонили Ромке.
— Лифт есть, а пусковой кнопки нету, — сказал Ромка Антону и похлопал глазами.
— Пора, — сказал Антон и добавил, обращаясь к Ромке: — А ты, ботаник, свяжись с Гариком, пусть приведет парочку боевых роботов.
— Их поначалу следует расконсервировать, — напомнил Олег.
— Со смазкой скрипу меньше, — сердито сказал Антон. — Давай, Рома, действуй. Схема такая: связываешься с «Архимедом», тот дает команду Гарику от моего имени, ну а Гарик, сам понимаешь, звонит тебе и начинает ловчить, отнекиваться, требовать меня.
— Прибежит, как миленький, — успокоил Ромка. — Я волшебное слово из трех букв знаю. Он сразу начинает бояться…
До семеновцев они добрались без происшествий. Действительно, на самой платформе, которая умещала пять человек, не было ни кнопки, ни рубильника. Зато был маленький выпуклый знак на твердой глиняной стене, который сразу и не разглядишь. Но Олег разглядел. На одно нажатие лифт не отреагировал, после двух нажатий поехал на этаж ниже, который был почище первого, но тоже пуст. Правда, был шире и длиннее. Тут уже лифт примыкал не к стене, а к простенку между двумя солидными проёмами. Этаж был погружен в мрачную темноту, и Олег поторопился вернуться к коллегам.
И вовремя — на стене вновь, как и в прошлый раз, появилось большое светлое пятно.
— Стреляйте, пока не началось, — сказал Олег Семенову.
— Огонь по пятну на стене, — скомандовал Семенов.
Заработало сразу несколько бесшумных автоматов. «Ой-ёй-ёй», — сказал густой бас, после чего пятно исчезло, остались глубокие следы от пуль, а через секунду на глине начали проступать капли крови.
— Огонь по той же цели, — скомандовал Семенов.
Последовали несколько очередей, но крови не прибавилось.
— Странно, — сказал Олег. — Это был фантом. Откуда кровь?
Подумал и сказал тихо, но уверенно:
— Выходит, это не фантом, а клон Гуды, тот самый — хамло. Тот тоже ворковал басом. Трехметровый клон с обалденными возможностями. Но — пуля его берет, это не Мутуал.
— Что ты там бормочешь, Олежек? — полюбопытствовал Антон.
— Так, мысли вслух, — ответил Олег и подмигнул до сих пор молчавшему Тимофею…
Идти в глухую темноту, в неизвестность как-то не хотелось, карабкаться наверх, к Ромке, тоже было не с руки, а уж оставаться внизу, на подмороженной глине, тем более не тянуло, вот наши завоеватели и топтались туда-сюда, как стадо баранов, канителились. И пока они валандались, из лесу в дыру прискакали Гарик и два боевых робота, от которых несло графитовой смазкой. Ростом каждый робот был ниже Гарика, зато прекрасно вооружен и стрелял без промаха. С речью у них было так себе, не ораторы и не дипломаты, на приказ отвечали «Угу» или «Ыгы», то есть поняли, либо вообще не отвечали, а палили по указанной цели.
— Запашок от них, — заметил Семенов. — Демаскирует.
— Миральдяне и так знают, что мы здесь, — ответил Антон. — И что не с букетиками пришли…
Первыми на этаж ниже спустились боевые роботы и Антон с Олегом и Тимофеем. Вслед за ними туда же перебрались семеновцы, а невостребованный Гарик и азотный дядька поднялись наверх, к Ромке. Три неизрасходованных баллона с азотом остались внизу.
Роботы включили налобные прожекторы, и в темном коридоре сделалось поуютнее.
Карта «Архимеда» показывала, что этаж весьма длинен, имеет четыре боковых ответвления и заканчивается металлической решеткой. За решеткой коридор продолжается, сворачивает направо и плавно переходит в круглый зал. Зал этот и боковые ответвления, по два с каждой стороны, на карте пока не детализировались. Главное, что миральдян здесь не было. Вот так всегда — вроде никого нет, потом как выскочат…
— Двинулись, — сказал Антон. — Оружие наизготовку, никому не расслабляться.
Как положено, роботы шли впереди.
На карте что-то изменилось, в конце этажа появились яркие точки.
— Вот и выскочили, — произнес Антон и поднял руку, чтобы все остановились.
— Ну что, братцы, — сказал он, обращаясь к роботам. — Впереди шесть противников. Пятерых убить, одного доставить сюда живого.
Глава 10Копия первой секции
— Стоп, — сказал Олег (шевельнувшиеся было роботы остановились). — А если это ребята Гловера?
— Это убийцы, — сурово произнес Антон.
— Их уже не переделать, — сказал Тимофей.
— А самого Гловера? — уточнил Антон.
— Боюсь, и его тоже, — ответил Тимофей. — Там не просто гипноз, как я поначалу думал, а изменения на структурном уровне. Нам это пока не по зубам.
— Может, пока изолировать? — предложил Олег. — Своих крошить как-то не по-человечески.
— Может, на ромашке погадаем? — насмешливо сказал Семенов. — Они уже сожгли живьем наших товарищей. Это по-человечески?
Антон посмотрел на него и набрал на своем видеофоне номер Горбунова. И услышал: «Нет связи». Тут же позвонил Ромке, попросил его связаться с Горбуновым, но и у Ромки связь отсутствовала.
— Да, сваливать не на кого, — усмехнулся Семенов. — Извечные терзания гнилой интеллигенции: «Быть или не быть?», «Пить или не пить?», «Бить или не бить?». Наши мудрые прадеды во времена застоя решали это партийным голосованием. Нас четверо, бойцов и роботов в расчет не берем. Итак, извечный вопрос решает простое большинство, и все муки прочь. Ну же, Антон, давайте.
Это было весьма неожиданно и как-то несовременно, старомодно. С другой стороны, это снимало единоличную ответственность, за которую можно было крепко получить по ушам. Вот бы еще…
— Вот бы еще получить разрешение Горбунова на это голосование, — широко улыбаясь, сказал Семенов. — Я угадал?
— Ладно, давайте сделаем так, как предложил капитан, — скрипнув зубами, произнес Антон. — Кто из нас, четверых, за то, чтобы…
Когда голосование закончилось, он велел роботам исполнять свой первоначальный приказ…
Гловеровцы встретили появление роботов стеной яростно шипящего напалма, но те, отступив на безопасное расстояние, быстро и точно расстреляли пятерых противников, а шестого оглушили метким броском валявшегося под ногами булыжника и приволокли на допрос к Антону.
— Помнишь меня? — спросил Антон, когда марабут очнулся.
Марабут ничего не ответил. Лежал на спине, сопел, хлопал черными глазищами и молчал в тряпочку.
— Можно я? — попросил Тимофей и сказал несколько слов на непонятном языке.
— Помнит, — перевел Тимофей. — Но теперь вы не командир.
— А кто командир? — спросил Антон.
— Великан, — ответил марабут (здесь и дальше будет перевод Тимофея).
— Но Гловер меня назвал вашим командиром, — сказал Антон. — Я это слышал собственными ушами. Я, а не великан назначен капитаном «Архимеда».
— Теперь всё по-другому.
— Гловер тоже так считает?
— Вот именно.
— Кто такой великан? — спросил Антон.
— Это такой трёхметровый верзила. Здоровый, как черт, а голос громкий и грубый. Редкостный хам. Моему товарищу за замечание дал по уху, тот оглох, потом и вовсе помер. Но затем, как водится, воскрес. А другому, нашему же, выдернул руку. Напрочь. Тот тоже умер и воскрес. Все его боятся до ужаса.
— Откуда он взялся, этот великан? — спросил Антон. — Я такого не помню, а ведь на Миральде я был Мутуалом.
— Да, я знаю, что ты был Мутуалом. А великан — клон Гуды. Но сама она, госпожа наша, быстро идёт на поправку, так что, поговаривают, клон скоро будет не нужен. И Мутуал будет не нужен. Чуете, куда я клоню?
— Нет, больно витиевато.
— Что недолго вашей власти тут, на Земле, быть.
— Может, заткнуть его пасть? — предложил Семенов. — Да в одиночную камеру без жратвы и питья? Это мы мигом. А, командир?
— Можно, — согласился Антон. — Прикажите своим бойцам, чтобы связали и вынесли на поверхность. Потом заберем.
После чего велел боевым роботам проверить, как там расстрелянные марабуты. Так ли уж они бессмертны?
Роботы проверили, тел не нашли и принесли в подтверждение пули от своих же патронов, которые лежали на полу…
Теперь уже сама ситуация велела как можно быстрее обезглавить противника, то есть выкрасть, арестовать, умыкнуть Гуду. Ах, как не хватало универсального геликоптера, но здесь, в узком пространстве, он, увы, был бесполезен. Застрял бы немедленно. Схема передвижения была прежней: впереди боевые роботы, за ними бойцы Семенова, далее сам Семенов и трое космодесантников.
Погруженный в кромешную темноту, которую слабо разбивали прожектора роботов и фонари бойцов, этаж казался бесконечным, но вот появились боковые ответвления, заканчивающиеся тупиками. Все четыре ответвления не вели никуда.
Сзади вдруг раздался тупой сильный удар, от которого перекрытие больно ударило по ногам. Зашуршал песок, по полу покатились камушки. За спиной, в нескольких метрах, выросла глухая, во всю ширину и высоту коридора земляная стена. Стена эта разваливалась, а вслед за нею катил еще один вал сырой глины.
— Вперёд, ребятки, — зычно скомандовал Олег. — Бегом марш.
Ноги понесли сами, и уже не до темноты было, не до нехватки кислорода.
А вот и решетка, в которой имелась запертая дверь. Один из роботов, на могучих плечах которого восседал пленный марабут, ударом ноги вышиб решетчатую дверь, и тут вдруг глиняный поток остановился, застыл.
Дальше они не особенно торопились, хотя не оставляло ощущение, что сзади кто-то крадется, отслеживая каждое неверное движение. Антон даже остановился, прислушиваясь. Да, да, сзади кто-то был, кто-то скрывающийся во мраке, но выдающий своё присутствие звуками шагов и тяжелым астматическим дыханием. Свет фонаря, правда, не выхватывал из темноты никого постороннего. «Нервы», — сказал себе Антон и заставил не отвлекаться на глупости. Потом и вовсе поймал себя на том, что дышит не кто-то другой, а он, Антон.