— Антон, отдай мне Стратега и его команду, — попросила Гуда. — Тебе они ни к чему, а мне пригодятся.
— Для чего пригодятся? — уточнил Антон. — По нашим меркам они преступники — подорвали вертолет. Судить, понимаешь, надо.
— Не жмись, — сказала Гуда. — Всё равно ведь заберу. Как тебе, кстати, пчёлки?
— Да уж, — ответил Антон. — Мэйд ин Чайна?
— Оттуда, — согласилась Гуда. — Разработка в начальной стадии, потом её не одолеть.
Глава 18Полетят головы, Антоша
— Хорошо, — сказал Антон. — Куда доставить?
— Через пять минут за ними прибудет экраноплан, — ответила Гуда. — Надеюсь, Горбунов будет не против?
Антон посмотрел на Стратега и сказал сурово:
— Думаю, не будет, потому что они сгорят.
— Как бы пожар? — весело спросила Гуда. — Как бы трупы? Кровожаден ты, дружок.
И добавила:
— Илларион, покажи ему машину.
— Заходите, кэп, — сказал Стратег, сделав приглашающий жест.
Антон прошел вслед за ним в разрушенные ворота, затем в здание. Предполуденное солнце било в спину, ярко освещая стоящие впереди колесные бронетранспортеры, с которыми было что-то не так, неправильно. Ну да, на припорошенном песком бетонном полу нет следов от колес, да и сами машины не мыты, не ухожены, все в пыли. Люди, прячущиеся за ними, самые настоящие, но нету в них военной выправки, стати нету, так — накинули на плечи разнокалиберное оружие (в том числе и дедовские двустволки), которое, поди, не стреляет, и стоят себе лыбятся. Причем треть из них в очках с толстыми линзами. Есть парочка арапов-марабутов со зверскими рожами.
А сзади людей непонятная чернота, всё резко погружено во мрак, будто часть здания занавешена черным бархатом.
Стратег подошел к марабутам и что-то тихо сказал. Те посторонились, пропуская.
Стратег кивнул Антону, приглашая за собой, и прошел сквозь бархат, который, естественно, бархатом не был. Антон последовал за ним, слыша, как непонятный материал при прохождении потрескивает, будто искрит.
И очутился в небольшом зале с зеркальными стенами, в центре которого на черном гранитном постаменте в неглубоком золотом вазоне покоился белый матовый шар.
— Узнаёте, кэп? — спросил Стратег. — Это третья секция. А дальше будут биолаборатория, хлев, предбанник, он же шестая секция, и, наконец, бывшая обитель госпожи Гуды. Всё это вы, мой друг, видите благодаря так называемой машине времени, хотя это и неправильное название.
— А где же сама машина времени? — произнес Антон, на которого опять накатила ностальгия. Вроде бы и прошло уже много времени и обстоятельства давно изменились, но как, черт возьми, приятно было вернуться в волшебное прошлое.
— Долго объяснять, — ответил Стратег. — Впрочем, я и сам толком не понимаю, так что объяснять нечего и нечем. Уж извините. Примерно, на пальцах, знаю, что это устройство работает с разными измерениями, что само находится в Бог знает каком измерении, то есть обнаружить его нашими органами чувств невозможно, и что управлять им может существо, имеющее как минимум восьмой уровень развития. Таких на Земле нет. Но у госпожи Гуды как раз именно такой уровень.
— Туманно, потому что нет критериев, — сказал Антон, подходя к постаменту и разглядывая белый шар, по которому пошли сполохи. — Не с чем сравнивать.
— Отчего же не с чем? — произнес Стратег, тоже поглядывая на шар. — Ваши гении, например, имеют седьмой — восьмой уровень развития души, по крайней мере так объясняла госпожа Гуда. Мы с вами, уважаемый капитан, увы, не гении.
— Кто активировал шар, господин негений? — осведомился Антон. — Что происходит?
В черный бархат с легким потрескиванием просунулась голова марабута, которую на общем черном фоне можно было различить только по белой склере глаз, и деловито доложила:
— Экраноплан прибыл.
После чего исчезла. Спустя несколько секунд в зал вошла Гуда. В бордовом комбинезоне с опущенным капюшоном, рыжими, собранными сзади в пучок волосами, огромными голубыми глазами, с неземной красоты лицом и точеной фигуркой она была чудо как хороша. У Антона перехватило дыхание.
— Я вас приветствую, госпожа, — покосившись на него, сказал Стратег. — Надолго к нам?
— Это будет видно, — своим нежным голоском прощебетала Гуда. — Вы можете оставить нас с капитаном на пару минут?
— Слушаюсь, — сказал Стратег. — Шар, как я понял, активировали вы, госпожа?
— Да, — ответила Гуда. — Проверила работоспособность.
Стратег поклонился и вышел.
— Пожалуй, надолго, — сказала в пространство Гуда. — Мне здесь больше нравится. Что ты об этом думаешь, капитан?
— Угу, — промычал Антон, понимая двойственность своего положения.
Сделаем так, - сказала Гуда. Жечь никого не будем. Места здесь много, всем хватит, в том числе и пчелкам. Вижу, у тебя крутится вопрос: как я смогла так быстро измениться. Отвечаю: помогли китайские товарищи, они в этом деле кудесники. Чудесная пластика лица, удаление волос, прекрасный макияж. Всё земное, никаких инопланетных инноваций. Хотя нет, инновации есть — волосы на лице больше не появятся. Привыкай, дорогой. Видишь, я всё делаю, чтобы тебе понравиться.
- У меня есть девушка, - вякнул Антон.
- А у тебя есть мои дети, - возразила Гуда. - В них твои и мои гены. Кроме того…
Она помолчала и сказала: «Я знаю, что ты ко мне неравнодушен».
Странное признание в любви, подумал Антон, чувствуя, что понемногу проваливается в какую-то пропасть, откуда трудно будет выбраться.
- Отпусти меня, госпожа, - сказал он.
Я бы отпустила, - ответила Гуда, - да, боюсь, Горюнов будет против. Он так долго искал машину времени. И получается, что вся ваша экспедиция идёт насмарку. Полетят головы, Антоша, и первая твоя.
- Отвечать прямо сейчас или дашь времени подумать? — спросил Антон.
Что я — зверюга что ли? - сказала Гуда. - Подумай хорошенечко, что тебе дороже: жизнь обычного человека или практически бессмертие. Учти, что Горбунов выбрал второе, но это ему вряд ли удастся.
- Отомстит ведь, - сказал Антон. - Взорвёт вашу машину к чертовой бабушке.
Каким образом? - спросила Гуда. - Пока он не владеет пространством и временем. Иди, Антон, к своей Анюте и крепенько подумай. А ребятишек я на всякий случай заберу сюда.
- Последний вопрос, госпожа, - сказал Антон. - Как вы перебросили машину под этот склад? Надо же было вырыть огромный котлован.
- Что ж тут непонятного, - ответила Гуда. - Машина находится в другом измерении.
И подмигнула ему…
Антон вышел из развороченных ворот и остановился, ослепленный ярким солнечным светом. Воздух раскалился под обжигающим полуденным солнцем, городок будто вымер, даже кошки и собаки куда-то попрятались. Олег включил затемнение стекол, и геликоптер теперь был черным, как сапог. Когда Антон подошел, Олег открыл дверь. Внутри геликоптера было сумрачно и прохладно — работал бесшумный кондиционер. Антон плюхнулся в кресло рядом с Олегом и какое-то время сидел просто так, прикрыв глаза. Потом его сморило…
— Ну, что? — громко сказал Олег.
— Что именно? — уточнил Антон, не открывая глаз.
— Храпите, коллега, — ответил Олег. — А ведь еще не вечер.
Сзади хихикнул Ромка.
— Нервы не в дугу, — сказал Антон.
— Нервы надо беречь смолоду, — посоветовал Лаурген.
— И всё же, — сказал Олег. — О чем договорился с Гудой? Не зря мы сюда прикатили?
— Не зря, — туманно ответил Антон.
После чего вышел из геликоптера и направился к бронемашинам майора и лейтенанта. Поговорив с ними о чем-то, минут через десять вернулся и попросил Олега лететь в Циолковский.
Глава 19Что нам показывает внешняя камера?
Горбунов был у себя в кабинете. Указав Антону на стул, он встал, подошел к окну, постоял, глядя вниз, потом вернулся обратно и уселся в свое глубокое кресло, утонув в нем. Посмотрел на Антона и произнес:
— Я в курсе, что Гуда в Шимановске. Знаю, что и машина уже там, удобное место. Может, так оно и лучше, что у нас, а не в Китае, они ребята прижимистые. Как думаешь, она здесь надолго?
— Хочет ребятишек к себе забрать, — ответил Антон. — Думаю — надолго.
— Та-ак, ребятишек, — сказал Горбунов. — Значит, скоро её потянет за Шеолом. Они ведь, ребятишки-то, быстро вырастут. А они для чего предназначены? Правильно, для обслуживания звездолета. И, естественно, для создания новой расы. Всё для этого есть, всё рядом. Короче, машину она так просто не отдаст.
И подмигнул.
Ишь, прозорливец.
Вывод про машину был довольно неожиданный. Но это на первый взгляд, потому что сразу следовал вопрос: а с какого перепугу Гуда вот так запросто отдаст уникальное устройство времени? И немедленно следовал ответ: нет такого перепуга. Хотя…
— А скажите, Лев Иванович, — сказал Антон. — Это правда, что вы не землянин?
— Пришелец, что ли? — ухмыльнулся Горбунов. — Да, я страшный-престрашный пришелец. Ты меня должен бояться.
Последние слова он произнес с завыванием и клацнул зубами. И скорчил ужасную рожу, скосив глаза к переносице.
— Ладно, — сказал он, посерьезнев. — Может, даже будет лучше, если она заберет ребятишек. Вдвоем с Анютой вы их не потянете, а Гуда запросто. А вот насчет звездолета для Гуды надо подумать. Усилим-ка мы охрану «Хаоса», чтобы китайские товарищи не скоммуниздили реактор и шеол. Всё, капитан, свободен. Будь на «Архимеде», вдруг понадобишься.
— Есть, — ответил Антон. — Да, чуть не забыл. Злодеи подорвали Кукуеву вертолет.
— Знаю.
— Кукуев расстроен. Предъявляет претензии.
— Ты-то здесь при чем? — удивился Горбунов. — Сам прошляпил, а претензии к тебе. Надо было выставить охрану.
— То есть, с меня взятки гладки, — сказал Антон удовлетворенно.
— Иди уж, пока я добрый, — посоветовал Горбунов. — И не вздумай при Анюте заикнуться о Гуде. А с ребятишками я сам разрулю вопрос…
Вернувшись на «Архимед», Антон первым делом направился в «детскую». Анюта с детьми была там, обучала их с азов русскому языку. Дети попались на удивление понятливые, и уже лопотали без всякого акцента какую-то ерунду, типа: «Мама мыла Машу, а Маша ела кашу», «Ну-ка, харя, громче тресни», «В здоровом теле здоровый стул», «Смех смехом, а сильна Россия мехом», «Умом админа не понять, и мозг линейкой не измерить. У них особенная стать — в админа можно только верить»…