хит «Roll» – праздничный диско-номер, под который хочется немедленно откупорить шампанское и пуститься в пляс.
В Италии же произошла еще одна забавная трансформация: за синтезаторы там очень быстро схватились попсовики. Представители предыдущего поколения итальянской эстрады, завсегдатаи фестиваля в Сан-Ремо типа Рафаэлы Карры, Аль Бано и Ромины Пауэр или Пупо стали тоже увлекаться электронными аранжировками, после чего их в нашей стране стали ошибочно причислять к итало-диско. Но не все то итало-диско, что диско родом из Италии (это может показаться странным, но музыкальная терминология вообще зачастую алогична). Впрочем, какие-то весьма недурные синтезаторные хиты были и у этой плеяды, например «Se M’Innamoro» группы Ricchi e Poveri можно в клубе сыграть, а из вступления можно сделать отличный ню-диско эдит.
Италия для Европы стала и колыбелью диджей-культуры в том смысле, в котором мы ее знаем сейчас. Поскольку эта страна курортная, то в Италии всегда было очень много прибрежных дискотек, то есть мест, куда люди приходили потанцевать. Туда моментально проникала вся новая танцевальная музыка, и развивалась окружающая ее клубная культура. Ключевыми фигурами для диджейской сцены Италии стали Даниеле Балделли и Беппе Лода. Балделли начал играть пластинки в конце 1960-х, когда ему было 17 лет, а с 1975-го по 1979-й он был резидентом довольно известной приморской дискотеки под названием Baia Imperiale. Играл там он, естественно, диско и ставил очень много новой синтезаторной музыки.
Но самое интересное началось в 1979-м, когда Балделли, как раз вместе с Беппе Лодой, получили резиденцию в только что открывшемся клубе под названием Cosmic. Дело было в городе Верона. Визуальной и, соответственно, музыкальной концепцией клуба «Космик» был так называемый афрофутуризм. Балделли с Лодой играли там сеты как раз из футуристического диско (как живого, так и электронного), куда активно добавляли всякого рода афробит, фанк, а иногда даже джаз и кое-какую психоделию. Они не просто играли танцевальные хиты трек за треком, а выстраивали из них концептуальные сеты с сюжетом и драматургией.
В Европе Балделли и Лода заняли то место, которое в Америке занимал, например Ларри Леван с его клубом Paradise Garage (об этом явлении у нас подробно рассказывается в главе про Чикаго). Миксы Лоды и Балделли на кассетах расходились по всему континенту, и люди слушали их как альбомы. Многие из нынешних звездных европейских диджеев, например Владимир Ивкович, говорят, что выросли как раз на миксах Беппе и Даниеле и ничего про американскую историю (которая вроде бы как считается колыбелью диско и диджейской культуры в целом) в тот момент не знали, их культурный код был совершенно другим. Интересно, что Балделли и Лода оказали это влияние именно диджейскими миксами, своей музыки Балделли тогда не писал вовсе, а у Лоды выходило буквально несколько пластинок. В музыканты Балделли перешел уже позже, в 1990-х он начал делать ремиксы, а в 2000-е стал выпускать собственные треки и альбомы.
Что же в этот момент происходит в США? Примерно с 1975-го по 1979-й диско сначала резко взлетает, а потом так же стремительно падает. В середине 1970-х под диско танцует весь нью-йоркский гламур, центром и символом диско-движения становится клуб Studio 54. Там играют и Донна Саммер, и Серрон, и, конечно же, группа Chic во главе с Найлом Роджерсом и Бернардом Эдвардсом. Примерно к 1977-му диско, что называется, звучит из каждого утюга. Апофеозом диско-бума становится выход фильма «Лихорадка субботнего вечера». Саундтрек к нему записали Bee Gees, и продался он какими-то совершенно астрономическими тиражами, в какой-то момент топ-5 американского чарта составляли только песни из этого саундтрека. В истории такие аномалии случались крайне редко, например такое происходило с Beatles или с Джастином Бибером.
Естественно, при такой популярности диско вскоре начало бесить буквально всех, особенно любителей «реального рока», которых тогда тоже хватало. Одним из таких диско-хейтеров был радио-диджей Стив Даль – персонаж, мягко говоря, спорный, но сыгравший свою роль в истории музыки. Даль работал рок-обозревателем на радиостанции WDAI, но в какой-то момент эта станция сменила формат на диско, а самого Стива уволила. Устроившись на новую работу, Стив занялся анти-диско-пропагандой. Одним из его, так сказать, проектов стала «ночь против диско» на Чикагском бейсбольном стадионе. На один из бейсбольных матчей каждый желающий мог прийти, принеся с собой диско-пластинку и заплатив за билет всего 98 центов. Тут надо сказать, что матч этот был, прямо скажем, непопулярный: играли две очень слабые команды, так что это была заодно и их промо-акция. В результате на стадион явилось 50 тысяч человек, и какая-то часть из них начала прямо по ходу матча кидать пластинки на поле, то есть прямо в игроков. А в перерыве все эти пластинки у них собрали и сожгли, точнее взорвали. Ну не дичь ли? После чего дело перешло в полное бесчинство, народ повалил на поле и выгонять их оттуда пришлось полиции. Матч, естественно, не доиграли.
Для диско-музыкантов типа Глории Гейнор и других деятелей шоу-бизнеса, чья жизнь была связана с диско, эта история стала большой душевной травмой и большим ударом по их карьере. Но, как мы знаем, то, что умирает в мейнстриме, очень скоро возрождается в андеграунде. Так и случилось в Америке с диско. Диско-возрождение на этот раз было тесно связано с гей-сценой, и центров тут было сразу два: Сан-Франциско и все тот же Нью-Йорк. В Калифорнии главным действующим лицом новой сцены стал Патрик Коули. Он был, по сути дела, последователем Мородера, но его идеи были еще более радикальными. Коули сочинял музыку сольно (причем поначалу его заработком были саундтреки для гей-порно, тогда, разумеется, нигде на пластинках не выходившие, а сейчас найденные и торжественно переизданные) и работал в качестве продюсера. Для Коули, так сказать, аналогом Донны Саммер, то есть самым именитым клиентом среди тех, кого он продюсировал, был певец по имени Сильвестр. Это был очень экстравагантный персонаж, местная гей-икона, которая выступала в образе drag queen, то есть мужчины, переодетого в женщину. Причем Сильвестр весьма убедительно косплеил идеальную диско-диву и пел, очень высоким фальцетом.
Вместе с Патриком Коули они даже записали свой «I Feel Love», песню «Do You Wanna Funk», которая стала гигантским хитом. В каком-то смысле «Do You Wanna Funk» – это даже не столько «I Feel Love», сколько «Love Will Tear Us Apart», потому что Патрик этого успеха уже не застал. В ноябре 1982-го он умер от СПИДа, который тогда не умели не то что лечить, но даже толком диагностировать. По сути, его карьера длилась буквально года два-три, а последний альбом (звучавший, естественно, как солнечное оптимистичное диско), Коули записывал уже буквально по полчаса в день, и в студию его привозили на инвалидной коляске. Сильвестра в результате тоже унес СПИД, он умер в 1988-м в возрасте 41 года.
Американская версия электронного диско получила название Hi-NRG. Помимо обязательного электронного ритма, который стал чуть побыстрее по сравнению с диско семидесятых, здесь обязательно присутствовал пульсирующий синтезаторный бас и синтезаторные же аккорды, которые как бы имитировали духовую секцию. По сравнению с «первой версией» диско это была музыка действительно гораздо более энергичная, бравурная и в то же время футуристическая.
Вторым, так сказать, мозгом Hi-NRG диско в Америке стал житель Нью-Йорка Бобби Орландо. Он, так же как Коули и Мородер, работал саунд-продюсером, записывал собственные диски, а еще у него был собственный лейбл O-Records. По сравнению с тем же Коули, его музыка звучала еще более тяжеловесно, Бобби еще больше упора делал на электронные ударные и бас-линию. При этом никаких следов фанка в его музыке уже не было, его треки звучали абсолютно по-европейски.
В качестве продюсера Орландо работал с десятками музыкантов, и, наверное, самыми успешными среди них были певица Ронни Гриффит, а также группа The Flirts. The Flirts были классическим «продюсерским проектом», собранным из трех девушек по принципу «блондинка, брюнетка и рыжая». Среди клиентов Орландо даже был собственный аналог Сильвестра, своя draq queen. Музыканта этого звали Divine, и если Сильвестр символизировал собой стиль, изысканность и утонченность, то Дивайн был мастером кича и эпатажа. Он весил 145 килограмм, пел низким и грубоватым голосом и выступал в трэшовых гей-кабаре. Если хотите составить представление о том, как это выглядело, представьте себе брутальную версию Владика Мамышева-Монро или посмотрите его клипы. Пик карьеры Орландо пришелся где-то на период 1983–1985 гг., и в это время он успел и две собственных пластинки выпустить, и поработать со множеством поп-звезд, включая начинающих Pet Shop Boys.
Вообще, примерно с конца 1970-х к электронным диско-музыкантам потянулась очередь из рок- и поп-исполнителей, искавших новое и модное звучание. Тот же Мородер, например, успел поработать и с группой Sparks, и с Blondie, и с Japan, и даже с Фредди Меркьюри. Помните момент из фильма «Богемская рапсодия», когда Фредди собирается ехать в Мюнхен записывать сольник (о чем его коллеги по группе отзываются с презрением)? Так вот едет он именно к Мородеру. Надо сказать, что в 1990-е ситуация, когда рок-группа идет к продюсеру за новомодным звуком, была едва ли возможна. В те времена по правилам игры группе полагалось нести с собой собственный узнаваемый саунд. А вот в конце нулевых эта изменчивость вернулась. Те же Coldplay сейчас звучат как R&B, и ничего, все довольны.
Но кажется, нам пора возвращаться в Италию. В начале 1980-х в Италии развивается экономический кризис, и единственное, что спасает страну, это туризм и индустрия развлечений. По всему побережью итальянской Ривьеры работают многочисленные дискотеки, в которых полно публики. Звучит в них в основном диско, причем чаще всего привозное, потому что центром диско-индустрии все же опять стала Америка. А покупать американские пластинки дорого, потому что курс лиры очень низкий. На помощь приходит что? Правильно, импортозамещение. Чтобы быстро насытить этот курортный рынок, компания итальянских продюсеров решает быстро наделать много модной музыки. Вот эта сцена, существовавшая примерно в середине 1980-х, и получает название итало-диско.