Это сказалось не только в практике мореплавания, но и в развитии географических представлений. Не случайно, конечно, штабом мировой географической науки на несколько столетий становится александрийский Мусейон — одновременно библиотека, университет и научно-исследовательский институт, в котором успешно разрабатывались проблемы естественных и даже технических наук. В новую столицу эллинистического Египта стекались сведения обо всех странах, с которыми вела торговлю эта страна. Во времена расцвета эллинистической культуры ученые не отгораживались от жизни, не гнушались расспрашивать моряков и купцов, ездивших по суше и по морю за тридевять земель.
Само название «география» восходит к греческому ученому Эратосфену (276–194 годы до н. э.), который долгое время стоял во главе Мусейона. Эратосфен является отцом математической географии и создателем карты населенной земли, основанной на новейших для его времени данных. Его «Географические очерки» были свободны от характерных для античности мифов и легенд и содержали довольно точные сведения о значительной части Европы, Азии и Африки. В первой книге своего труда он прямо говорит, что при составлении его пользовался как сочинениями предшественников, так и рассказами многих очевидцев. Он был твердо уверен в том, что Атлантический океан соединяется с Индийским и что Африку можно поэтому обойти морским путем.
Кстати сказать, в этом важнейшем вопросе точка зрения великого ученого полностью совпадала со взглядами Эвдокса, практика мореплавания. Вполне вероятно, что она основывалась на результатах египетско-финикийской экспедиции вокруг Африки.
Эллинистический Мусейон стоял на почве древнего Египта не только физически, но, так сказать, и духовно.
Достаточно почитать Геродота, чтобы убедиться в том, какое большое значение имели контакты с учеными египетскими жрецами для этого зачинателя как исторической, так и географической науки в классической Греции.
В эллинистическую эпоху древняя культура Египта продолжала питать своими соками науку александрийского периода.
Особенно примечательно в этом отношении свидетельство Страбона. Во-первых, потому, что он побывал в Египте сравнительно поздно — после нескольких веков иноземного господства. Во-вторых, по той причине, что Страбон был настроен довольно скептически по отношению к трудам своих предшественников, а в оценке им египетской науки не свободен от высокомерия, свойственного завоевателям. И все же он написал в своей «Географии» о пребывании в Египте на рубеже двух эр: «До настоящего времени эллины многое заимствуют у египетских жрецов и халдеев».
Сотрудничество народов Индоокеанского бассейна с греками, а затем и римлянами вызвало замечательный расцвет международной торговли и мореплавания, которым ознаменовались первые века нашей эры. Характеризуя состояние Римской империи во II веке н. э., Карл Маркс подчеркнул оживление внутренней и внешней торговли с Индией через Египет, а также через Пальмиру и Сирию.
Оба пути, указанные Карлом Марксом, были связаны с морской торговлей в районе Индийского океана. Пальмира — город в пустыне, выросший на караванном пути, который соединял Персидский залив со Средиземным морем. Стоило этому городу получить известную автономию, а пальмирским купцам — право торговать за пределами Римской империи, как там была создана гильдия морских капитанов (начало II века). Назначением гильдии была организация перевозок по Красному морю. Император утвердил ее устав.
В Египте римские завоеватели, захватившие эту страну в 30 году, всячески стремились расширить морскую торговлю с Азией и другими странами Африки, успешно развивавшуюся при Птолемеях.
При этом был сделан значительный шаг вперед. Торговля птолемеевского Египта со странами Востока зависела от посредничества сабеев. При Антонине Пие (138–161) Запад отказывается от этого посредничества. В этот период греко-египетские суда достигают Занзибара в Восточной Африке, острова Цейлон, устья Ганга и полуострова Малакка. В 166 году какие-то купцы из Римской империи, возможно выдававшие себя за послов императора Марка Аврелия, побывали при дворе китайских императоров. С точностью установить их маршрут невозможно, но, вероятно, они добрались морским путем до Бирмы, а оттуда — по рекам и сухопутью достигли китайской провинции Юньнань.
Связи между Индией и Средиземноморьем достигли невиданной интенсивности. В конце I века в Египте появился, как уже говорилось, «Перипл Эритрейского моря» («Плавание по Индийскому океану») — мореходный справочник для купцов. Автор его — тоже купец греко-египетского происхождения. Это не писатель и не ученый, взяться за перо его побудили чисто практические интересы развития морской торговли. Плавание в Индию или в Восточную Африку для автора «Перипла» — будничное дело. Он бы, вероятно, очень удивился, если б узнал, что почти полторы тысячи лет спустя великий поэт Португалии — Камо-энш — прославит подобные путешествия звучными строфами.
Для автора «Перипла» самым важным в его произведении был, надо думать, перечень товаров, которые в его время можно было приобрести с перспективой на хороший барыш при перепродаже.
Нас же интересует больше всего географический кругозор автора, простиравшийся от Рапты в современной Танзании до земли Хрисе («Золотой») в современной Малайзии. Практический склад ума автора «Перипла» предохранил его от грубых ошибок, сделанных величайшим географом древности: в отличие от Птолемея он понимал, что Индийский океан соединяется с Атлантическим и Африку можно обогнуть с юга.
В суховатом и вполне объективном описании индоокеанская торговля предстает как совместное предприятие народов, населяющих этот географический район; в Восточной Африке преобладает арабское судоходство, но сюда открыт путь и греко-египетским купцам из Римской империи и индийским «гостям». Из Индии в Хрисе ходят океанские суда местной постройки — коландии.
В 99 году ко двору римского императора Траяна прибыло посольство индийского царя Кадфиса II, которое передало Траяну поздравления по случаю вступления его на престол годом раньше. Греки и римляне в свою очередь были частыми гостями в Индии, служили в войсках местных правителей. Крупнейшими индийскими портами, куда прибывали суда с Запада, были Баригаза и Музирис. В последнем даже воздвигли храм в честь императора Августа. Очевидно, в этом порту имелась достаточно многочисленная колония римских граждан. Индийцы имели свои постоянные фактории в Египте.
I век ознаменовался также обменом посольствами между Римом и островом Цейлон. В царствование императора Клавдия (41–54) его подданный был прибит штормом к берегам острова. В связи с этим местный царь решил направить посольство в Рим.
Его послы, прибывшие в «Вечный город» уже при Нероне, сообщили много сведений о природе родного острова, поведали о путешествиях цейлонцев через Индию в районы Центральной Азии, расположенные за Гималаями.
Правители Римской империи не случайно придавали большое значение морской торговле с Востоком. Пути, которые вели в эти далекие страны по суше, были ненадежными, сообщение по ним, и без того чрезвычайно медленное, часто прерывалось войнами. Установить же свой контроль над ними римляне не могли — для этого у завоевателей Средиземноморья просто не хватало сил.
Вместе с пряностями, драгоценными камнями и жемчугом, шелками и хлопчатобумажными тканями эллинистический Египет, а затем и Рим получали с Востока географические знания.
Торговля с Индией в тот период, о котором упоминает К. Маркс, означала уже и обмен с другими странами Юго-Восточной Азии.
Географическое положение Индии, наличие двух побережий со множеством гаваней открывало мореходам этой страны пути как на запад, так и на юг и на восток. По маршрутам, проложенным в море народами Азии, шли греко-римско-египетские мореплаватели.
Индийцы в Индийском океане
Флагманский корабль индийской экспедиции на Яву (рельеф в храме Боробудур)
Естественно, что первой вехой на пути индийских мореходов в юго-восточном направлении стал остров Цейлон. Вероятно, индийцы достигли его не сразу, а передвигаясь вдоль цепочки более мелких островов, которая как бы соединяет его с материком.
По древнему преданию, вошедшему в эпос «Рамаяна», эти островки — остатки моста, построенного некогда витязем Рамой, чтобы освободить свою жену красавицу Ситу. Царь демонов похитил ее и увез к себе на Цейлон. Но Рама собрал войско из обезьян и медведей, победил демонов и вернул любимую.
В этом «сухопутном» сказании нашли отражение морские походы с побережья Индостана на Цейлон. А в палийской литературе (княжество Пали существовало в Бенгалии в VIII–X веках) есть рассказ об экспедиции в эту страну, предпринятой героем Виджайей. Корабль Виджайи вмещал семьсот человек, а тот, на котором прибыла его невеста, — восемьсот. Мукерджи относит эту экспедицию к 543 году до н. э. В другом произведении, сообщает Мукерджи, описывается судно, которое направляется на Цейлон. Оно построено из крепких досок, сшитых веревками, имеет высокую мачту с большим парусом, командует им опытный кормчий.
Опытным кормчим, хорошо знакомым с морской астрономией, в буддийской литературе оказывается сам Бодисатва (Будда); от него не отстают и обыкновенные мореходы. Шаг за шагом они освоили путь в Индонезию, создали условия для мирного распространения в этой островной стране своей цивилизации.
В Кеду на Яве высится огромная каменная ступенчатая пирамида. Это всемирно известный буддийский храм Боробудур, восходящий к IX или первой половине VIII века. На нижних террасах храма — рельефы из жизни Будды.
Ряд скульптур повествует о плавании индийской экспедиции на Яву. Скульпторы сумели передать не только величие длительного поединка с водной стихией, но и совершенство технических средств, при помощи которых была достигнута победа в этом поединке. Большие парусно-гребные суда экспедиции производят впечатление прочности и остойчивости, парусное вооружение хорошо приспособлено к условиям плавания в муссонных морях.