Ричард поручил группе верных людей править в его отсутствие – в надежде, что они смогут справиться с Иоанном. Алиенора Аквитанская, вернувшая себе политический вес после долгих лет заключения и в возрасте 66 лет явно не планировавшая второй раз отправляться в крестовый поход, должна была по-матерински присматривать за младшим сыном. Управление делами в Англии было поделено между Гуго де Пюизе, епископом Дарема, и Уильямом Лонгчампом, епископом Или: граница их ответственности проходила по реке Хамбер. Епископы получили четкие инструкции по управлению страной, но было бы удивительно, если бы их не обуревали дурные предчувствия. Хотя Генрих II доказал на собственном примере, что король Плантагенетов может без особых проблем покидать Англию на долгое время, но и он никогда не уезжал дальше южного побережья Франции.
Собрав и снарядив армию и огромный флот, который должен был ждать его в Марселе в конце июля 1190 года, Ричард встретился с Филиппом II в Бургундии. Они поклялись поровну разделить всю будущую добычу и военные трофеи. 4 июля два короля двинулись на юг в сопровождении своих гигантских армий. В Лионе их пути разошлись: войско французского короля проследовало в Геную, где он собирался нанять флот; люди Ричарда же направились в Марсель. Ричард, который заботливо взращивал романтический миф о себе самом, постоянно носил меч – якобы легендарный Экскалибур, меч короля Артура. Лихорадка крестовых походов расчищала ему путь.
Герой Востока
В середине зимы 1191 года по заснеженным ущельям Альп медленно ехала Алиенора Аквитанская. С нею была юная девушка. Их путь лежал через горы и далее вниз, по равнинам Ломбардии в направлении Пизы. Они провели в дороге уже несколько недель. Останавливаясь на ночлег в монастырях, днем они медленно пробирались по неприветливой местности. Передвигались они в паланкинах, в окружении многочисленной челяди. Но в таком трудном путешествии нелегко обеспечить комфортные условия. Хотя они были весьма знатными путешественницами, дорога была в ту пору опасна для всех.
На исходе лета Алиенора Аквитанская увезла девушку – 18-летнюю Беренгарию Наваррскую – из семейного гнезда, новехонького замка-дворца Отиле, воздвигнутого недалеко от Памплоны, на высушенных солнцем равнинах Наварры. Она везла Беренгарию к своему сыну Ричарду, чтобы они могли пожениться. Увидев Беренгарию своими глазами, Алиенора убедилась, что она, как и писали хронисты, более умна, чем красива, зато скромна и целомудренна.
Эпопею с путешествием Беренгарии планировали несколько лет, и, видимо, Ричарду и его дипломатам пришлось постараться, убеждая Санчо VI отпустить дочь в долгое и опасное путешествие по труднопреодолимой местности через земли враждебных королевств вдогонку за королем, направляющимся в опаснейшую зону военных действий. Вдобавок Беренгарию пришлось вверить заботам Алиеноры, самой знаменитой и самой скандально известной женщины в Европе, что не столько успокаивало, сколько добавляло волнений.
Беренгария знала, что ее брак с Ричардом будет воспринят крайне неоднозначно. Английский король все еще был обручен с сестрой Филиппа II, Алисой, которой был предназначен с детства. Ходили слухи, что Алису соблазнил его отец, но и это не освобождало Ричарда от обязательства жениться на ней.
Если что и могло успокоить Беренгарию, так это путешествие в компании спутницы, знавшей гораздо худшие времена. Годы были не властны над Алиенорой. В дороге она решала дипломатические вопросы: в частности, встретилась с сыном и наследником Фридриха Барбароссы, Генрихом VI, в Лоди, недалеко от Милана. Юная Беренгария наверняка понимала, на какую высоту поднимет ее этот брак: входя в семью Плантагенетов, она присоединялась к династии, чьи контакты и влияние простирались от Германской империи до Иерусалима.
Не застав короля в Пизе, Алиенора и Беренгария 30 марта 1191 года догнали его на Сицилии. Сам Ричард находился на острове уже шесть месяцев, пережив по дороге немало приключений. Огромное воинство Плантагенетов высадилось в Лиссабоне, где проявило свое религиозное рвение, насилуя женщин и разоряя земли. Затем, воссоединившись в Марселе с Ричардом, армия переправилась на Сицилию. На долю Ричарда выпали и другие испытания: на итальянском побережье он наткнулся на неаполитанских крестьян, запускающих сокола, и отчитал их за занятие, приличествующее лишь аристократам. Те в ответ чуть не забили его камнями до смерти. Добравшись до Сицилии и овладев Мессиной, он рискнул поднять над стенами города английский флаг, нарушая данное Филиппу обещание разделить с ним военную добычу. Мессинский пролив был забит его высокобортными, широкими боевыми кораблями – к неудовольствию французского короля, считавшего помпезность, с какой путешествовал его союзник, несколько утомительной.
Но если бесцеремонный стиль ведения войны всего лишь раздражал Филиппа, то, узнав, что на Сицилию вот-вот прибудет Беренгария Наваррская, французский король пришел в ярость. В неприятном разговоре, состоявшемся за несколько дней до приезда новой невесты, Ричард наконец сообщил Филиппу, что не собирается жениться на Алисе. Он говорил, что девушку растлил его отец, и утверждал, что плодом этой связи стал внебрачный ребенок. Филиппу не оставалось ничего другого, как смириться с тем, что его годами водили за нос. Проглотив постыдную новость об отмене свадьбы, он согласился принять компенсацию в 10 000 марок, но все равно, шокированный и оскорбленный, покинул Сицилию, на пару дней разминувшись с Беренгарией.
Алиенора сделала на Сицилии трехдневную остановку, достаточную для того, чтобы повидаться с любимым сыном и дочерью Иоанной, королевой Сицилии, которую Ричард освободил из заточения, завоевав Мессину. Алиенора не видела Иоанну с тех пор, как в 1177 году в возрасте 11 лет ту отослали на остров с целью выдать замуж. Но воссоединение семьи было кратким. Дела в Англии и Нормандии, где Иоанн продолжал мутить воду, требовали присутствия Алиеноры. Армия крестоносцев готовилась покинуть остров и отплыть на Святую землю, и взять на себя роль дуэньи при Беренгарии пришлось Иоанне.
Следующим перевалочным пунктом предполагалось сделать Крит, но на море поднялся шторм, и около 25 кораблей Ричарда снесло к Кипру. Остров тогда был независимой греческой территорией, и правил им византийский «деспот Кипра» Исаак Комнин. Кипр был важной базой для прибрежных городов Утремера, но полагаться на Комнина было невозможно. Когда корабли крестоносцев потерпели крушение у берегов острова, подданные Комнина жестоко обошлись с пассажирами. И что самое оскорбительное, Комнин попытался захватить судно с Иоанной и Беренгарией, стоявшее на якоре у Лимассола.
Корабль Ричарда в шторм не попал. 22 апреля, высадившись на Родосе, он узнал об опасности, угрожавшей его сестре и невесте. Он решил наказать киприотов, как и жителей Мессины, и пойти на них войной, как будто позабыв, что Кипр – христианское государство, а сам он – крестоносец. 5 мая Ричард и его люди атаковали Лимассол с моря и устроили кровавую резню на улицах города. Киприоты были отброшены к городу Фамагуста, расположенному на восточном побережье. 12 мая, празднуя победу, Ричард женился на Беренгарии Наваррской. Церемония прошла в Лимассоле, в византийской церкви святого Георгия. Молодую королеву венчал на царство нормандский епископ Эврё. Среди гостей наверняка присутствовал Ги де Лузиньян, бывший король Иерусалима и вассал Ричарда как граф Пуату. Это без сомнения была самая необычная королевская свадьба и коронация в истории Англии: девушка из Наварры стала королевой Англии, а короновал ее нормандский епископ – в церкви на Кипре, в присутствии аквитанско-иерусалимской знати. Пожалуй, сложно придумать более убедительное доказательство широчайшего влияния английской короны при Плантагенетах.
Отпраздновав свадьбу своего короля, войско Ричарда потратило следующие три недели на окончательное завоевание Кипра. Ричард разбил флот на две части и отправил их вокруг острова навстречу друг другу. Где бы не причаливали его корабли, в воздух взмывали крики ужаса, когда солдаты английского святого воинства, в одеждах с белым крестом, высаживались на берег, грабили города, захватывали замки и брали на абордаж вражеские суда. Главным врагом и главным трофеем был сам Исаак Комнин. Деспот какое-то время держался, но, когда его любимая дочь попала в западню в крепости Кирения, его воля к сопротивлению угасла. Он сдался Ричарду с одним лишь условием: уважать его положение и не заковывать в железо. Ричард, неизменно галантный, оказал ему эту милость. Комнина заковали в специально изготовленные серебряные кандалы.
С завоеванием Кипра империя Плантагенетов дотянулась, в прямом смысле слова, до окраин Ближнего Востока. Ричард писал домой, своему канцлеру Уильяму Лонгчампу: «Мы подчинили себе целый остров Кипр со всеми его крепостями». Он приказал кипрским мужчинам брить бороду и отправлять местные законы и обычаи под контролем его официальной администрации. Но Ричард, в отличие от отца, больше интересовался звонкой монетой, чем укреплением своей власти. Завоевав Кипр, он незамедлительно продал его тамплиерам за 100 000 сарацинских безантов.
С некоторых высот Кипра был виден берег Ливана. Близость Святой земли дразнила. Ричард не стал терять времени даром и поднял паруса. 8 июня 1191 года он добрался до Акры и узнал, что осада города тянется уже больше года. Филипп II поехал в Акру прямо из Мессины и находился там уже несколько месяцев. Его войско было расквартировано к востоку от города; недавно к нему присоединились армии христиан Востока, германцы, пизанцы и все остальные. Они выставили огромную катапульту Мальвуазен («Злой сосед») против такой же с мусульманской стороны – эта звалась Малькузен («Злой кузен»). Мальвуазен постоянно страдал от вражеского огня, но Филипп снова и снова восстанавливал его. Свист и грохот огромных камней, врезающихся в городские стены и глубоко увязающих в земле снаружи, приводил в ужас всех, кто мог его слышать.
Акра открылась Ричарду с моря: город, затянутый пылевыми облаками многомесячной войны на истощение. Это была картина такого неимоверного человеческого страдания, какую только можно себе вообразить. Гниющие тела солдат распространяли заразу, а мертвыми лошадьми и павшими воинами христиане засыпали крепостной ров, чтобы подтащить к стенам осадные орудия; тени гигантских камней и шквал смертоносных стрел заслоняли полуденное небо.