— Кончай храпеть.
— Я не сплю, — возразил Черемушкин.
— Хитрый этот Семендяев, — сказала Лера. — Выцыганил всё-таки. Ты завтра Лёшку пригласи, чтобы у нас пожил. Нехорошо получается, Брызгаловых-то никуда не спрячешь…
Утром Черемушкин заявился в контору Дергунова, и первым же делом столкнулся со Старожилом.
— Выйдем, — нахально, как какому-нибудь пацану, предложил старый перец.
Черемушкин взял его за ухо, вывернул, чтобы побольнее, и вывел на улицу. Старожил плевался, шипел, лягался, молотил кулачками по воздуху и никак не мог попасть. Черемушкин держал, не отпуская. Наконец, Старожил сдался, залился горючими слезами, забормотал: «Отпусти, мил человек. Я больше не буду».
Черемушкин отпустил. Старожил отбежал в кусты и принялся оттуда метать в Василия каменюги, да так метко. Пришлось срочно ретироваться в контору.
Глава 38. Мистификация или мечта?
Дергунов сидел в своем кабинете и не очень-то обрадовался нежданному визиту, правда, выгонять не стал, даже предложил сесть. Черемушкин начал разговор по-умному, то есть на посторонние, отвлекающие темы. Похвалил погоду, сказал, что Волшебный лес не узнать, чувствуется хозяин, и тут же посетовал, что Старожил имеет на него, Василия, зуб. Только что закидал камнями.
— Попал? — заинтересованно спросил Дергунов.
— Нет.
— А хвалился, что белке в глаз попадает, — с сожалением произнес Дергунов. — Значит, соврал.
— Мы вот тут с Лерой подумали, — сказал Черемушкин, не зная, как бы половчее начать. — Короче, у нас второй этаж свободен. Перебирайся, чем в общаге-то жить. До работы два шага.
— Ещё наслежу, — желчно ответил Дергунов. — Объем, обопью.
— Серьезно, Лёшк, — продолжал Черемушкин. — Я был не прав. Брызгаловы уже у нас.
— Да ещё Трезор, — уже помягче сказал Дергунов. — Куча мала.
— Ну, по рукам? — спросил Черемушкин, вставая. — Лера будет рада. С работы прямиком к нам.
— Ну, если Лера, — совсем уже смягчился Дергунов. — Ты пришел пешком?
— Я же говорю — два шага.
— Я провожу, — сказал Дергунов. — Старожил просто так не успокоится. И чем ты ему насолил?…
Время шло, вот уже и конец октября с заморозками, колючим ветром и свинцовым небом. Все знали, что лето давно закончилось, поэтому странным казался прогноз погоды в Знаменске, о котором всё чаще упоминалось в желтой прессе. А тут ещё свеженький сюжет по центральному телевидению Артура Румпекова, которого по Знаменску возил некто Берендеев. Вчера возил, а сегодня сюжет, то есть самый что ни на есть свежачок. Белые многоэтажки в окружении зеленого леса под голубым безоблачным солнечным небом. Бирюзовая вода в огромных водоемах, пляжи из белого песка с шезлонгами, кафешками, загорелыми официантками в мини. Температура воды и воздуха — плюс 27.
Бред да и только, мистификация. Или, напротив, мечта?
Артур Румпеков был парень серьезный, на вранье его ещё никто не ловил, а вот сюжеты делал отменные, любо-дорого посмотреть.
И, главное, не рекламы ради, а чтобы показать, что мы ничем не хуже остального мира. И не просто не хуже, а много лучше. В отдельно взятом месте.
Смущало, правда, что от Москвы до Знаменска, который где-то под Тамбовом, можно было добраться за пятнадцать минут. Нет, ну бред. Тут до метро-то пешком за пятнадцать минут не успеть, а это не в сам даже Тамбов, а на 25 километров южнее. Причем, со вновь открытой станции метро «Знаменская», куда можно было попасть со станции «Ленинский Проспект». Чистой воды бредятина. И, тем не менее, москвичи рванули проверять.
И не поверили своим часам — действительно, через пятнадцать минут они оказались на полной света платформе, украшенной полированными колоннами, витиеватыми барельефами, ажурными резными арками, балконами, мостиками и смотровыми площадками для любования станцией сверху, из-под высоченного застекленного купола.
Всё было так, как показал Артур Румпеков, только много лучше.
Ушлые люди тут же кинулись в агентства недвижимости, которых в городе было с десяток, чтобы узнать цены на квадратный метр. Цены были просто класс, самые дешевые в мире, за московский метр в солнечном Знаменске можно было купить трехкомнатную квартиру.
И закрутилось.
В городе появилось много южных людей с мешками денег, которые малость опередили ушлых риэлтеров. Похоже, уже в ознакомительную поездку они на всякий пожарный прихватили мешки. И не ошиблись. Спрашивается: откуда у них деньги? Выращивают, прямо в мешках, юг, плодородная почва, хороший полив плюс адская предприимчивость. Теперь они, а не агентства диктовали цены, но недолго.
В город приехал богатый, как арабский эмир, Зиновий Захарович Тарнеголет. Богачи, когда идут куда-нибудь или едут, распространяют перед собой особые лучи, и все знают, что сюда направляется богач, поэтому ведут себя соответствующе. То есть, расстилают перед нужным вагоном или самолетом ковровые дорожки, дудят в трубы, кричат «Слава, слава», норовят чмокнуть ручку. Так и сейчас: Тарнеголета ещё не было, а его уже ждали. Кто ждал? Разумеется, толстосумы и прихлебатели. Симеона Лаптева и других представителей знаменской интеллигенции среди них не было.
Но он, довольно простенько одетый, неказистый, с седоватой всклокоченной прической, так что и не скажешь, что крутой толстосум, выйдя из метро, скромно прошел мимо внушительной толпы прямиком в здание администрации.
Мортимер встретил его радушно, усадил в удобное кресло, налил холодного боржоми.
— Водки не предлагаю, — сказал Мортимер, — кока-колы тоже, вы этого, полагаю, не пьете.
— Откуда вы знаете, что я люблю боржоми? — осведомился Тарнеголет, прихлебывая из хрустального бокала.
— Я много что про вас знаю, — ответил Мортимер, садясь рядом. Не беспокойтесь, это не по линии КГБ, который давно переименован. Где предпочитаете поговорить с Григорием: здесь или в его кабинете?
Тарнеголет усмехнулся.
— Я полагаю, вы меня вызвали не для того, чтобы я переговорил с Гришей, — сказал Тарнеголет. — Хотя, я планирую с ним встретиться.
— Нет, конечно, — ответил Мортимер. — Я заинтересован, чтобы вы приумножили ваш капитал. У нас в городе есть много жилья, которое через полгода будет стоить в десять раз дороже.
— А вам-то какая выгода? — грубовато осведомился Тарнеголет, который болезненно относился ко всему, что касалось его капитала.
— Так ведь долг платежом красен, уважаемый Зиновий Захарович, — сказал Мортимер. — Помните шкатулочку? Очень, очень помогла.
— Так и знал, что Гришка надует, — сдвинув брови, недовольно произнес Тарнеголет. — Только я не понял, а в чем фокус-то? Я её и так крутил, и этак. Надо было больше просить.
— Всё честно, — успокоил его Мортимер. — За то, чтобы быть хранителем, вы получили более чем достаточно. Но я хочу сотрудничества, поэтому и предлагаю ваш немалый капитал приумножить.
— Не пойму, зачем вам это надо, — с чисто еврейским упрямством заявил Тарнеголет. — А главное — мне-то к чему русская недвижимость? Сегодня она есть, а завтра придут коммунисты — и её нету.
— Зря беспокоитесь, уважаемый, коммунисты нынче не те, — успокоил его Мортимер. — Китаем правят коммунисты, а богатейшая страна…. Давайте-ка представим такую несложную ситуацию: где-то по весне вас разбивает инсульт, и что будете делать?
Глава 39. Не экономьте на парикмахере
— Или не разбивает, — усмехнулся Тарнеголет. — Чувствуется, что вы не юрист, конкретики маловато.
— Разбивает, дорогой мой, разбивает, — утешил его Мортимер. — Могу сказать день и час, могу даже показать, как это произойдет.
Тарнеголет побледнел и начал вставать, рванул душивший галстук, просипел:
— Душно. Что вы там подмешали в боржом?
— Это всего лишь богатое воображение, — сказал Мортимер, усаживая его назад в кресло. — В Мюнхене вас ничего не спасет, а здесь вы будете в целости и сохранности. И всегда сможете побывать где вам угодно, зная наперед, что ничего вам не грозит.
— Сколько денег нужно? — мрачно спросил Тарнеголет.
— Пусть вас это не беспокоит, — сказал Мортимер. — С вашего счета будет снято ровно столько, сколько необходимо. Ваша электронная подпись у нас имеется. Единственное, что вам потребуется, это заключить договор с администрацией города, передав ей свои права на любого рода сделки. Вот тут вам придется расписаться. Через полгода удвоенная сумма поступит на ваш счет.
— Сколько? — прорычал Тарнеголет.
— Хорошо. Снято будет пятнадцать миллиард евро, поступит тридцать миллиардов. Вас это устраивает?
— А гарантия, значит, моё здоровье? — усмехнулся Тарнеголет, но чувствовалось, что ему тяжеловато. — Есть такой способ письма — вилами по воде.
— Дорогой мой Зиновий Захарович, — Мортимер взял его руку, начал поглаживать. — Поймите, вы член команды. Ещё два месяца назад у вас были только лишь шкатулка и скромное пособие, на которое вы позволяли себе ежедневно покупать курочку. Теперь у вас миллиарды евро. Посчитайте, вы же грамотный человек, сколько нужно получать в день, чтобы за два месяца стать обладателем пятнадцати миллиардов. Не ударяя при этом палец о палец.
— Да, действительно, — пробормотал Тарнеголет. — Как это у вас, у русских, называется — общак? Я кассир общака, как все ваши олигархи? В любой момент сапогом под зад, катись, Зиновий, колбаской по Малой Спасской.
— Э-э, да бросьте вы, — Мортимер отпустил его руку. — Никто у вас ваших денег не отнимает. Просто пришел такой момент, когда срочно требуется иностранная инвестиция. Это не просто модное слово, это жизненная необходимость. Дело в том, что южные инвесторы скупили дешевые активы в городе и взвинтили цены до уровня московских. Но оформляют сделки таким образом, будто продают эти самые активы по прежним, бросовым ценам. Городу это невыгодно, поэтому вы, господин Тарнеголет, как русский патриот, приходите нам на помощь, инвестируете ваши капиталы, получаете на этом законную прибыль и платите в городскую казну соответствующий подоходный налог. Честно? Да. Порядочно? Несомненно. Особенно если учесть, что город стремительно растет, сближаясь с Москвой. А если хотите обессмертить себя в веках…