Отец много рассказывал об этом месте. Он говорил, что жил когда-то знаменитый охотник. День и ночь носился он по лесам и полям, не зная устали, в сопровождении своих верных слуг и охотничьих псов – белоснежных, с красными ушами. Ни одна добыча не могла ускользнуть от него. Везде настигал он свою жертву. И леденела у людей в жилах кровь, когда слышали они трубный зов его охотничьего рожка, топот коней и хриплый лай ужасных, не знающих пощады собак.
И была в одном селении девушка, чья красота затмевала звездный свет. Вот однажды, когда шла она к колодцу за водой, выехал из леса король охоты и попросил дать ему напиться. Налила девушка в кувшин ключевой воды и, не поднимая глаз, с поклоном подала охотнику. Он же смотрел на нее таким тяжелым и мрачным взглядом, что у бедняжки замирало сердце. Выпил охотник воды, разбил кувшин и, не произнеся больше ни слова, уехал, и свита его последовала за ним. Но на другой день снова появился он в селении и так же молча смотрел на красавицу. Только перед тем, как уехать, сказал: «Завтра, в этот же час, я приду за тобой».
Страшно стало девушке. Замирало ее сердце от ужаса при мысли о безжалостном охотнике. Говорили, что это сам податель жизни и смерти, повелитель подземного мира. Что собирает он в этих местах свою кровавую жатву. Обернет он жертву своим черным плащом – и уведет ее из мира живых в мир мертвых.
Пошла тогда красавица к колдунье и взмолилась, прося помочь ей избежать беды.
– Вот тебе гребень из оленьих рогов, – сказала колдунья. – Если и вправду так велик твой страх, как придет за тобой тот, кого ты боишься, воткни гребень себе в волосы. Тут же обратишься ты белым оленем. Кинутся на тебя красноухие собаки, будут рвать тебя острыми зубами. Станут травить тебя охотники. Беги от них. Сумеешь убежать и укрыться в единственном месте, где не достанут они тебя, – твое счастье. Не сумеешь – стать тебе добычей короля охоты.
Поблагодарила колдунью девушка и взяла волшебный гребень.
И случилось всё в точности так, как сказала старуха.
В назначенный час, когда явился за ней охотник в черном плаще, воткнула девушка в волосы гребень из оленьего рога и оборотилась белоснежным оленем. Пустилась она бежать что есть сил и услышала, как разочарованно и грозно протрубил за ее спиной охотничий рог. Тут же бросились на нее красноухие собаки, вгрызаясь в ее беззащитную плоть, засвистели копья, полетели стрелы.
Не помня себя от ужаса и боли, неслась через лес прекрасная девушка, перекинувшаяся в оленя. Уже обессилевала она, уже появилась на ее губах кровавая пена. Все громче, все победнее звучал позади охотничий рог, все яростней лаяли собаки, все сужал круги летевший над ними черный ворон, предвкушая кровавый пир.
Из последних сил выбежал белый олень на крутой берег и рухнул в озеро.
Горько закричал тут охотник, осознавший, что на этот раз упустил добычу, завыли собаки, словно черные тени, сгрудились на обрыве безмолвные слуги.
А белый олень, окунувшись в целительную воду, вновь обрел силы. Затянулись раны его, а страх растаял, как тает снег под теплым весенним солнцем.
«Потому что нет здесь смерти, – неизменно заканчивал рассказ отец. – Невозможно отделить ее от жизни. Так повелось испокон веков, и так будет до самого конца времен, пока существует это озеро, пока существует этот мир».
Так говорил отец – давным-давно, когда не было еще этого мрачного леса, когда мир вокруг казался светлым и радостным.
Настало время проверить эти слова.
Медленно, изо всех сил цепляясь за траву, Охотник пополз вниз. Земля осыпалась из-под ног, каждое движение причиняло такую боль, словно его протыкали длинными раскаленными спицами. Охотник закашлялся, и губы защипало от горького вкуса крови. Нужно поторопиться.
Шаг за шагом он спускался к озеру, осторожно нащупывая ногой мельчайшую выемку, до боли в пальцах вцепляясь в камень, выступивший из земли кривой корень, иногда буквально держась за воздух.
Умирать было не страшно. Было бы – если бы не требующие завершения дела, если бы не клятва.
Он преодолел уже большую часть пути, когда земля все же подвела. Камень, дрогнув, ушел из-под ног, и человек с громким криком рухнул вниз.
И снова воцарилась хрустальная тишина – такая, как бывает лишь в этом месте…
Глава 8Обозначение конфликта
– Интересно у тебя. – Даниэль оглядел прихожую от стилизованного пола, покрытого потертыми досками с оттисками разнообразных печатей, до двухуровневого потолка, не забыв остановить взгляд на контрастных стенах, одну из которых покрывала неровная краска с потеками известки. Через две арки виднелась гостиная и кухонная, где не было стола, зато имелась большая барная стойка, расположенная вместо подоконника у окна. – Дизайнер делал?
– Мачеха. – Девушка сбросила кеды и поставила их в узкий шкафчик, где хранилась ее обувь.
– У нее хороший вкус… – начал он и осекся, наткнувшись на Аннин взгляд. – Я что-то не то болтаю?
– Вот именно. – Девушка посмотрела на него в упор.
Она могла бы сказать, что при маме здесь было совсем не так. И папа поддерживал дом в правильном виде… до появления мачехи, которая тут же все здесь перекроила. Началось с упавшей фотографии и разбитой рамки, но этим дело отнюдь не закончилось. Сохранить прежний вид удалось только в комнате Анны. И то девушка не понимала, каким чудом. Мачеха пыталась уговорить падчерицу на ремонт, но после первого же захода, наткнувшись на яростное сопротивление, отчего-то отступила. Скорее всего, потому, что на самом деле ей было наплевать и на Анну, и на то, как выглядит ее комната. Главное – в остальном доме она творила все, что хотела, найдя применение своим так называемым творческим наклонностям. Получилось, надо сказать, модно, интересно и современно – в общем, ужасно. Полная противоположность маминому уютному укладу.
– Давай оставим эту тему, – предложила Анна, сжав зубы.
– Понял. – Даниэль серьезно кивнул.
Они поднялись в комнату Анны, и по удивленному взгляду Даниэля девушка поняла, как выбивается ее обстановка из общего вида дома. Как же давно Анна никого сюда не приводила! Так что реакцию стороннего человека она наблюдала впервые. Она словно чужими глазами взглянула на свою комнату. Старые обои с детским рисунком – веселенькими цветами, на стене – увеличенная мамина фотография, в углу шкаф, у окна стол с ноутбуком, напротив него потрепанный диван. На полу – ковер из маминой комнаты.
Как давно в ее комнату не заглядывали посторонние! Конечно, в школе к Анне приходили гости, в том числе мальчики, но когда это было! Некстати вспомнилось, как в средней школе они с девчонками с помощью цветных резиночек заплетали хвостики долговязому Дилану, а он терпеливо сносил все издевательства, только слегка краснел. Тогда все было легко, и Анну не смущало ни то, какая обстановка у нее в комнате, ни то, как выглядит она сама.
К счастью, парень не стал ни комментировать, ни задавать вопросы.
– Садись. – Анна кивнула ему на компьютерное кресло, а сама устроилась на кровати.
– Сейчас найду записи, которые я делал. – Он открыл браузер и взялся за работу.
Девушка ждала, сцепив на коленях руки так, что занемели пальцы. Ей казалось, что сейчас обнаружится нечто очень важное, то, что прольет свет на всю историю и расставит все по своим местам. В любом случае она больше не одна. Какое облегчение, когда можешь хоть с кем-то поделиться тем, что тебя тревожит. Но тут же в голове мелькнула следующая мысль: не слишком ли она доверяется Даниэлю – парню, которого еще совсем недавно подозревала разве что не во всех смертных грехах?
– Вот. – Даниэль придвинул к ней ноутбук. – Читай.
Я видел Короля. Его лицо было застывшим, словно у мертвого. Белая кожа, впавшие щеки и сверкающие, необычайно яркие глаза в запавших глазницах.
Король находился в зале, где царила сама ночь. Его руки неподвижно лежали на подлокотниках массивного трона с высокой, очень неудобной спинкой. Несмотря на это, Король сохранял полную неподвижность, и, если приглядеться, можно было заметить, что грудь его не вздымало дыхание, а у рта, несмотря на царящий в зале холод и свободно разгуливающий между колонн ветер, не появлялось облачко пара.
Я не знаю, был ли Король жив или мертв – он казался живым и мертвым одновременно. В его присутствии угасал малейший отблеск света и умирала даже самая мизерная надежда. Он был самой смертью. Он был страшнее, чем сама смерть…
Анна взглянула на Даниэля. Тот кивнул и открыл следующий отрывок.
В этих местах есть легенда о вечном охотнике, господине жизни и смерти. В сопровождении верных слуг и красноухих собак носится он по лесам и полям, собирая богатую жатву…
– Красноухие собаки! Надо же! – фыркнула Анна, оглянувшись на молодого человека. – Как-то странно звучит.
– Ничего странного, – пожал плечами Даниэль. – Этот образ пришел из кельтской мифологии. По преданиям, в холмах обитают древние существа – сиды…
– Сиды? Это кто?
– Фейри, – ответил Даниэль.
– Феи? – уточнила Анна.
– Ну… – парень поморщился, – давай считать так для простоты. Только не те феечки со стрекозиными крылышками, которых ты представляешь. Ближе к эльфам, но опять-таки не совсем. В общем, это обитатели холмов, существа из другого мира. И вот у сидов были особенные собаки – белоснежные, но с ушами алыми, как кровь. Добрые фейри охотятся со своими собаками на животных, злые – на человеческие души. Кстати, легенда о Дикой охоте, близкая к тому, что я описал, базируется на скандинавских и кельтских преданиях. Сначала сидов почитали как представителей иномирья, отличной от людей расы, затем, после установления христианства, стали называть демонами. Мы говорим о сказках, а это один из пластов древнейших мифов, преобразованных поколениями, однако сохранивших свой старый сакральный смысл. Но я отвлекся. В общем, собаки с красными ушами однозначно указывают на существо, принадлежащее к потустороннему миру.