– Ну прости. Конечно, за прекрасную душу. А еще – за твою исключительную полезность, – усмехнулся парень.
Анна вскочила. Она и так перенесла сегодня достаточно, чтобы терпеть еще его сомнительные шуточки и ядовитые подколки!
– Извини. – Даниэль тоже встал и положил руку на ее плечо. – Что-то на меня нашло, ну, ты знаешь.
Девушка вздохнула и медленно опустилась на стул.
– Не хотел тебя обидеть, – повторил он и обезоруживающе улыбнулся, – Все, оставили эту тему. Тем более, есть более важные вещи, которые следует обсудить. Ты вроде сказала, что у тебя остался тот клубочек?
Анна вытащила из сумки и положила перед парнем шарик.
Даниэль принялся осматривать находку.
– Надо же, – отметил он, – сделано в Китае. Юмор, можно сказать, как раз в моем стиле… Послушай, а та фигурка, ну, с которой все началось, она с тобой?
Девушка неохотно кивнула. Фигурка Красной Шапочки уже давно стала ее амулетом, Анна машинально перекладывала ее из кармана в карман.
– Покажи, – попросил Даниэль.
Она неохотно вытащила фигурку. Почему-то было очень неприятно то, как парень ее рассматривает, не хотелось отдавать ее ему в руки.
– Эта фигурка тоже есть в обоих мирах? – поинтересовался он, с интересом наблюдая уже за самой Анной. Она поспешно убрала пластиковую фигурку в карман, подальше от посторонних взглядов.
– Нет… – Она нахмурилась. – Не знаю, я ее там не помню.
Даниэль хмыкнул и в несколько больших глотков допил свой кофе, а потом уставился в окно, за которым шел снег. Хотя до Рождества оставалось еще достаточно времени, год выдался холодным и неожиданно снежным.
– Ну и что ты молчишь? – не выдержала Анна. Она отодвинула от себя тарелку с чизкейком – то ли наелась, то ли после слов Даниэля у нее неожиданно пропал аппетит.
– Думаю, – ответил парень, крутя в руках чашку. – И вот что мне кажется… Эта фигурка определенно связывает тебя с тем миром. И… не сочти за бред, но предполагаю, что она – это ты, которая там. Поэтому в мире сказок фигурки нет. Ты сама становишься ею.
– И что же делать? – растерянно поинтересовалась девушка.
– А вот это – вопрос, – заявил Даниэль и поставил на стол чашку. – Есть два варианта. Первый – мы можем уничтожить фигурку, скажем, расплавить ее, и тогда твоя связь с миром сказок распадется. Ты останешься здесь и забудешь, как страшный сон, то, что там с тобой происходило.
– А второй? – тут же спросила девушка.
– А второй вариант хуже. Уничтожение фигурки может привести к каким-нибудь неприятным последствиям. Возможно, ты уже связана с ней слишком сильно. Вот, сама же сказала, что стрела Охотника едва тебя не убила…
– То есть я умру? – уточнила она.
Даниэль рассердился.
– Я тебе что, гадалка?! – Он хлопнул ладонью по столу. – Я только пытаюсь представить развитие сюжета. Не я его придумывал, а поэтому откуда мне знать, что к чему приведет? Я бы, кстати, придумал все абсолютно по-другому.
– Что ты взбеленился? Я просто спросила. – Девушка чувствовала себя бесконечно усталой, словно на ее плечи легла вся тяжесть мира. Или даже обоих миров.
Как же хотелось избавиться от всего этого!.. Но она обещала Принцу. И разве ей самой не нравилась более насыщенная, полная настоящими приключениями жизнь? Это же вполне нормально, если на героя постоянно нападают, в него стреляют, его хотят сожрать и так далее. Все это – прелести геройской работы, полагающиеся каждому желающему вместе с плащом супергероя.
– Пойдем. – Даниэль встал и махнул рукой, привлекая внимание официанта. – Похоже, тебе стоит пройтись по свежему воздуху.
Анна молча кивнула. Она боялась, что если начнет говорить, то непременно разрыдается, а это уж точно никак не пристало герою!
Они вышли из кафе, и снег тут же обрушился на них, словно только дожидался этого мига.
– Как ты думаешь, я справлюсь? – спросила Анна, пытаясь подтянуть шарф повыше.
– Конечно, а какие у тебя варианты? – ответил Даниэль беспечно и тут же чуть не упал, поскользнувшись на льду, покрывшем ступеньки блестящей карамельной глазурью. Городские службы вовсю уже трудились над расчисткой улиц, но снег пока выигрывал по времени. – Ты же справилась с ведьмой.
– Ну она же находилась на моей стороне, – возразила девушка.
– На твоей? – Он усмехнулся. – Да ладно. А те змеи, которых она в тебя пускала, были нацелены мимо.
– Нет, – задумчиво ответила она.
– Так вот что я думаю! Слушай! – Парень торжественно поднял руку. – Мне кажется, она не слишком тебя щадила. Скорее проверяла. Если ты герой, который может победить колдуна, то и с ней справишься. Если нет – лучше уж и вправду тебя съесть. Ну, чтобы не мучилась.
– Спасибо, друг. – Анна поежилась. Ее передергивало от мысли, как можно запросто говорить о подобных вещах. Конечно, если читаешь о них, скажем, в сказке и не думаешь, что они каким-либо образом тебя коснутся, – одно дело, зато как все меняется, когда угроза становится реальной, не сказочной.
– Пожалуйста. – Даниэль иронично поклонился и вдруг, захватив рукой пригоршню снега, кинул в Анну.
Она увернулась, но он уже лепил новый снежок.
– Ах ты, предатель! – крикнула девушка. – Думаешь, с ведьмой справилась, а с тобой не справлюсь? Размечтался!
И начался снежный бой. Укрытиями служили припаркованные машины, до тех пор пока пущенный Даниэлем снаряд не вызвал вой сигнализации.
Окно на втором этаже тут же распахнулось, и оттуда высунулся пожилой мужчина в майке.
– Хулиганы! – закричал он, заметив обоих преступников. – Я вам сейчас покажу!
Что он там собирался показать, Даниэль и Анна смотреть не стали. Вместо этого они сбежали с места преступления и еще минут десять смеялись, вспоминая снежную битву и разъяренного автовладельца.
– А если серьезно, что мне делать? – спросила Анна, когда Даниэль подвозил ее до дома.
– Если серьезно – выбирать, – он пожал плечами, – хочешь ли ты остаться здесь или готова идти дальше.
До самого дома они ехали молча.
– Я готова идти дальше, – сказала тихо девушка, уже собираясь выйти из машины.
– Тогда действуй как героиня. – Даниэль серьезно взглянул ей в глаза: – Сюжет уже перевалил за половину, близится финал, и, если я прав, тебе предстоит серьезное испытание.
Она кивнула и, махнув рукой, вышла на улицу под медленно падающий снег.
А на следующий день отцу позвонили из университета, и дома разразился настоящий скандал. Доказать, что ничего она не употребляет, было почти невозможно.
Странно, но мачеха вдруг приняла сторону падчерицы.
– Бред! – заявила она Анниному отцу. – Твоя дочь абсолютно адекватная. Да, немного не от мира сего, но она фантазерка, вот и все.
– Ты говоришь так потому, что она тебе чужая! – ответил в запале отец.
– Ах, так? – Ноздри Оливии нервно дрогнули. – Ну если ты думаешь именно так, мне больше нечего делать в этом доме.
Она плавно развернулась и исчезла в комнате.
– Сумасшествие! – крикнул отец и пошел на кухню.
Впрочем, минут через пять Анна услышала, как он пытается помириться с Оливией и уговаривает ту остаться.
Радуясь, что о ней хоть на время все позабыли, Анна сидела на кровати, поджав под себя ноги, и держала на открытой ладони дешевую пластиковую фигурку в красном плаще.
В детстве, когда она была для отца принцессой, Анне подарили кукольный домик. Двухэтажный, с красной пластиковой крышей, симпатичными окошками и немудреной кукольной мебелью. Девочка сажала своих кукол за стол и вела за них светский разговор о погоде и вкусном чае. Пожалуй, именно в то время она чувствовала такой покой и уют, какого не ощущала потом никогда в своей жизни.
В комнату заглянул отец. После пережитой бури волосы на его голове были всклокочены.
– Мы должны серьезно поговорить, – категорично объявил он.
– А Оливия остается? – поинтересовалась девушка.
– И не надейся. – Отец закрыл дверь.
Анна пожала плечами. Должно быть, очередной спектакль ее гениальной мачехи увенчался успехом. Отважная женщина стоит на защите интересов своей падчерицы. Ну, тут самое время залу разразиться слезами и восторженными аплодисментами.
Она понадеялась, что отец позабудет об обещанном разговоре, но напрасно.
Он поймал ее в тот момент, когда она собиралась сбежать на тренировку. Мачеха в это время пребывала в своей комнате.
– Анна, подойди, пожалуйста, сюда.
– Я опаздываю, пап. – Она продемонстрировала сумку с формой. – Нужно вести здоровый образ жизни, понимаешь? Даже психолог это говорит. Ну и не хочу, чтобы меня принимали за наркоманку.
– Если опоздаешь на пять минут – ничего страшного не случится.
– Хорошо. – Она бросила сумку на пол и села на кухне напротив отца. – Я слушаю.
– Тебе не нужно воевать против всех, – проговорил отец со вздохом. – Думаешь, я не понимаю ничего? Думаешь, мне не больно на тебя смотреть?
От мгновенно нахлынувшей жалости к самой себе защипало глаза.
– А кто же воюет на моей стороне? – Она положила руки на стол и специально следила, чтобы они не дрожали.
– И я, и Оливия… Если ты дашь ей шанс, она тебя поддержит.
– Да ей вообще пора свой пряничный домик открывать, – привычно хмыкнула Анна, но, наткнувшись на усталый, какой-то погасший взгляд отца, вздрогнула и замолчала.
Отец как-то внезапно постарел, и Анну кольнула неприятная мысль, что она сама отчасти в этом виновата.
– Пап, – она присела перед ним на корточки, заглядывая в лицо, – прости, пап, я не хочу тебя обижать… Как-то само собой получается.
Он кивнул, сжал в своих крупных ладонях ее руки.
– Что с тобой происходит? – спросил он, в свою очередь вглядываясь в глаза дочери.
– Ничего… То есть… – Она смутилась.
Отец кивнул:
– Я понимаю, ты выросла. И ты… влюбилась. Так?
Перед мысленным взором тут же возникла стройная фигура в белом мундире с золотыми эполетами, ласковые глаза и темные волосы, по которым так красиво скользит солнечный луч, к которым так и хочется прикоснуться… Она еще никогда не испытывала такого чувства – это была боль и радость. Любовь ли? Анна не знала, раньше она лишь читала о любви, но никогда еще сердце не выкидывало в груди такие акробатические пируэты.