Он осторожно потянул за веревку, и из воды появилась пластиковая бутылка. В ней виднелся кусочек чего-то зеленого. Ральф внимательно посмотрел: это была половина рыбы.
Кована также вытащил бутылку, вдвое большую той, что была в руке Ральфа. Вот уж чего-чего, а бутылок тут в избытке. Мальчик передал одну Ральфу. Внутри виднелись белые перья и оранжевые ноги. Наверное, чайка.
– Попробуй, – предложил Кована, открывая бутылку.
Гнилостная вонь ударила в лицо Ральфа, словно кто-то кулаком стукнул по носу, и он откатился прочь, заливаясь соплями и слезами.
– Это что за дрянь?
– Еда. – Инуит вынул птицу из бутылки и ловко ободрал с нее перья, обнажая красную тушку. – Попробуй.
Ральф покачал головой.
– Как хочешь. – Кована не стал настаивать, поднял чайку, направил ее себе в рот, а затем всосал внутренности.
Кишки морской птицы с чавкающим звуком выплеснулись в рот юного инуита, Кована с удовольствием пережевал пищу, оторвал птичью голову и бросил белому медведю.
От этой сцены у Ральфа волосы встали дыбом. Он был на поле боя и три дня прятался в куче трупов, чтобы выжить. Вонь застала его врасплох, и он оправдывал себя лишь тем, что не успел морально подготовиться.
Но теперь это… Ральф представил, как Кована пережевывает гнилые птичьи кишки, тут бы даже Беар Гриллс [20] не выдержал.
Он отвернулся, и его вырвало.
Печенье, которое, по расчетам, дало бы достаточно энергии для поддержания дневной активности, смешалось с желудочной кислотой и превратилось в лужу светло-желтой рвоты, что расстроило Ральфа.
– Что с тобой? – с беспокойством спросил подошедший инуит.
Ральф попятился:
– Ничего, морская болезнь.
– Ты правда не хочешь есть? – спросил Кована, направляясь к берегу. – Там еще много чего.
– Нет, – Ральф твердо покачал головой, – ешь сам.
– Мы, инуиты, все используем этот метод для хранения продуктов. Вы, чужаки, говорите, что у нас мало растений и мы можем получать витамины только таким способом. Я не знаю, что такое «витамины». Что, ты тоже это ешь?
– Ага… – Ральф старался не смотреть на рот Кованы, – но не таким образом.
– А мне кажется, неплохо придумано. Наши деды использовали выпотрошенные трупы тюленей в качестве контейнеров и запихивали внутрь птиц. Я почти поймал тюленей, но ледник рухнул. Ты уверен, что не хочешь?
– Да, я точно не буду это есть.
– Ну, высокие белые люди не едят еду Кованы… – буркнул Кована себе под нос.
– Кстати, ты здесь уже давно. Ты обошел весь остров? – спросил Ральф.
– Да, – Кована кивнул. – Есть одна странная штуковина. – Он на мгновение задумался и сказал: – Мне не нравится. Очень шумная.
– На что похожа?
– На какой-то механизм.
– О, отведи меня.
– Что ты хочешь делать?
Ральф облизнул губы и выплюнул кислую слюну:
– Ты ведь хотел найти цель. Вот я и поведаю тебе, в чем она заключается.
Остров из мусора, мальчик-фаталист, белый медведь, больной раком, и еда, которую едят только вороны и личинки, – с Ральфа достаточно. Ему хотелось убежать отсюда и вернуться в темный город. Он нашел бы любую девушку, даже если бы у нее было лицо Энди, и крепко поцеловал бы ее.
«Я хочу домой!» – кричал Ральф про себя, хотя у него не было собственного дома, и он никогда не жил в одном и том же месте дольше недели. Но, черт возьми, если где-то есть вино и женщины, это уже дом.
Они добрались, когда стемнело. Оказалось, Кована говорил об огромном агрегате на другом краю трапециевидного острова.
Его высота составляла более десяти метров, а ширина несколько десятков метров. Прямо перед ним располагалась огромная воронка, которая засасывала в этот странный агрегат пластиковые отходы с мусорной ленты, и они превращались в тонкие пластиковые волокна, выползающие из его нутра. Конструкция задней части машины оказалась значительно сложнее передней: бесчисленное количество мелких механических рычагов слаженно переключались, а тонкие волокна сначала собирались в пучки, а затем сплетались в полотнище.
В верхней части агрегата распологалась большая солнечная панель, которая служила единственным источником энергии. Было уже поздно, и машина, вероятно, замедлила скорость из экономии энергии, но грохот был слышен на многие километры вокруг. Поскольку это приспособление стояло на необитаемом мусорном острове посреди Тихого океана, его проектировщикам вообще не нужно было заморачиваться по поводу уровня шума.
Ральф осторожно пошел к агрегату и, чтобы снова не свалиться, аккуратно прощупывал ногой поверхность перед собой, прежде чем сделать следующий шаг. Вблизи он обнаружил, что на поверхности находится лишь небольшая часть машины, а основная часть ее корпуса спрятана под водой, как айсберг, для сохранения устойчивости. Время от времени на поверхности океана появлялись и лопались пузырьки. Вероятно, так работала система охлаждающей циркуляции.
Теперь Ральф примерно понял функцию этого агрегата: это была упрощенная версия 3D-принтера, который использовал пластиковые отходы в качестве сырья и по программе превращал их в толстое тканое полотнище, чтоб мусор удобнее было собирать.
Но его скорость оказалась слишком медленной. Ральф погладил нагретый корпус. Следы эрозии подсказывали, что эта громадина работала здесь уже много лет, создав искусственный остров длиной более десяти километров, но это была не более чем капля в море с учетом увеличивающегося количества мусора.
Тем не менее агрегат и человек, который его построил, спасли ему жизнь. По правилам Ральфа, нужно отплатить услугой за услугой.
На верхней части машины имелся шильдик. В лунном свете на нем можно было рассмотреть два огромных квадратных знака. Это были два китайских иероглифа – «Циндао» [21], но Ральф не мог их прочесть.
– Знаешь, что написано? – спросил Ральф.
Кована покачал головой.
– Глядя на твою внешность, я бы подумал, что ты азиат. Это скорее всего китайский.
– Я инуит, – сказал Кована и добавил: – А ты у нас расист.
За два дня общения Ральф и Кована очень хорошо, даже слишком хорошо узнали друг друга.
Ральф изумился:
– Оказывается, ты понял, что я сказал.
– Я уже потом вспомнил, что означает это слово.
Проиграв еще один раунд, Ральф скривил губы, дал Коване знак подождать, а сам вскарабкался на агрегат.
Это устройство походило на броню средневекового рыцаря, состоящую из нескольких слоев. Машина простояла столько лет в морской воде, и от воздействия солнца и дождя на ее нижней части четко была видна граница погружения. Верхнюю часть, напротив, покрывала пыль, но если ее протереть, принтер выглядел как новый.
Ральф несколько раз обошел его. Части корпуса были так плотно соединены между собой, что даже зазоры между ними сложно обнаружить, если не приглядываться. Теплая махина слегка дрожала под ним, словно спящий гигантский зверь.
– Что ты ищешь? – Кована нетерпеливо ждал внизу.
– Дай-ка я посмотрю, смогу ли его открыть.
– Там есть какая-нибудь еда, которую ты можешь поесть?
– Это похоже на холодильник? – спросил Ральф.
– Что такое холодильник?
– Ха, парень, ты опять притворяешься дураком? Я тебе больше не поверю. Разве ты не знаешь, что такое холодильник?
– Я действительно не знаю. На улице в Тигите часто до минус сорока. У нас там никогда не было ничего подобного…
– То есть ты не в курсе, что такое холодильник, но знаешь, что он используется для охлаждения? – Ральф быстро разоблачил ложь Кованы.
Тот высунул язык и состроил гримасу.
– Какие мы нежные, – хмыкнул Ральф, забрался на машину и обнаружил за шильдиком боковую панель, закрепленную винтами. – Эй, парень, принеси мне отвертку из ящика с инструментами.
Кована долго возился, но так и ничего и не принес.
– Что случилось? Тебя только за смертью посылать.
– Я… – Мальчик поднял голову и нерешительно сказал: – Я не могу открыть эту коробку…
– Что ты будешь делать… – Ральф спрыгнул вниз. – Смотри, замок открывается тут и тут…
Он достал инструмент, помахал им перед лицом Кованы и снова забрался наверх.
Открутил восемь винтов и снял панель. Там было пространство площадью тридцать квадратных сантиметров. Темно-зеленая интегральная плата была помещена в центр, где собирались бесчисленные провода. Как и ожидалось, сердце агрегата спрятали наверху, подальше от воды. Этот микропроцессор управлял всеми программами большой машины.
– Чудненько… – пробормотал Ральф, оседлав корпус, заткнув отвертку за ухо и потирая руки. – Давайте посмотрим, сможет ли она подключиться к Интернету…
Он собирался внимательно изучить схему, когда услышал крик Кованы снизу:
– Что это?!
– Ой, ну хватит! – Ральф подумал, что это шутка, и небрежно отмахнулся, но тут что-то появилось позади него, загородив лунный свет и отбросив черную тень.
Он откинул голову назад и увидел огромное существо, похожее на щупальце, торчащее из-под воды и поднимающееся все выше и выше. Рефлекторно прижал отвертку к груди в оборонительной позе, но, подождав немного, понял, что целью щупальца был не он.
Вокруг агрегата возвышалось в общей сложности шесть одинаковых гигантских рук, поддерживаемых механической конструкцией. В центре находился толстый шланг, а на его конце виднелась металлическая конструкция, устройство которой при луне было толком не рассмотреть.
Шланг поднялся наверх и откинулся назад. Ральф увидел, что все щупальца обращены к нему, и вдруг понял, что это такое – шесть огромных водометов.
– Черт! – выругался Ральф, разворачиваясь и собираясь спрыгнуть вниз, но вдруг вспомнил, что все еще держит в руке боковую панель.
Хрупкий микропроцессор машины обнажен. Если по нему ударит водяная струя, то его закоротит, и он сгорит. Времени на изучение конкретных функций микропроцессора нет, но это единственный шанс выйти на связь с внешним миром. Ральф повернулся и поставил панель на место. Гидравлический пистолет перестал подниматься, и из-под агрегата вдруг донеслось журчание воды, которое становилось все более стремительным. Закручивать винты было уже поздно, и он не осмеливался рисковать, чтобы вода не просочилась к микропроцессору. Другого пути не было, поэтому Ральфу пришлось ухватиться за верхнюю часть машины обеими руками и своим телом загородить панель.