Мощный удар тыльной стороной ладони Люциана прямо в лицо отбросил эльфийку в сторону. Девушка сплюнула кровь на землю и посмотрела на офицера Вектора. Тот же, стиснув губы, отвёл взгляд в сторону, лишь бы не пересекаться им с эльфийкой.
— Эй! А если бы у неё был нож⁈ — Люциан обращался к стражникам.
Двое солдат тут же подбежали к Эльвире и оттащили её обратно в импровизированный строй пленников.
— Ты что, прониклась зеленокожими уродцами? — князь повернул голову на бок, игриво канюча, подражая маленькому ребёнку. — Ой-ёй, как же мы будем жить без наших зелёных выродков, ой-ой-ой, папочка, давай не будем с ними воевать… — Его голос сорвался на крик: — Так⁉ А теперь знаешь, где наш папочка? Кормит червей! И ты приложила к этому руку! — Он указал мечом на Эльвиру. — И уж точно к этому приложили свои грязные лапы её дружки, — Люциан ткнул мечом в плечо Пермилии. Она прорычала от боли, но даже не дрогнула. Клинок вошёл неглубоко, но кровь заструилась по её руке.
Князь недовольно посмотрел на орчиху и, глядя ей в глаза, начал медленно поворачивать клинок в ране. Девушка не выдержала такого болевого приёма и, взвизгнув, попятилась назад, стараясь вывести плечо из клинка.
— Так-то лучше, — проговорил князь.
Стражи схватили девушку и вернули её на прежнее место.
Артём с ужасом наблюдал за происходящим. Он боялся пошевелиться и с силой сжимал ткань своих штанов на коленях.
— И это твой «спаситель»? — Люциан подошёл ближе к Артёму и начал выхаживать вокруг него, словно осматривая с разных сторон. — Слабый, немощный… он не боец, не мудрец… и уж тем более он не спаситель, — князь вопросительно посмотрел на Эльвиру. — Или ты просто нашла себе новую игрушку?
— Его имя Артём Юрьевич Гагарин, — процедила Эльвира. — Его признал клинок, он пробудил зеркало!
— Да? — Люциан изобразил удивление. Присев напротив парня, он посмотрел ему в глаза.
Затем резко дал ему пощёчину. Артём зажмурился.
— Эх… а я ожидал большего от грозного посланника Владилена. Смотри: я могу бить тебя, и мне за это ничего не будет, — Люциан дал ещё одну пощёчину. Затем ещё. Он словно игрался с щенком. Артём увернулся от очередного удара. В голове всплыли воспоминания издевательств в школе.
— Ого, с пятого раза! — рассмеялся князь. — Вы видели? Наш спаситель смог увернуться от одного из пяти ударов, — он встал на ноги, отряхивая руки. — Это ничтожество не наведёт порядок железной рукой, — покачав головой, проговорил Люциан. — А я вот наведу.
Из Артёма вырвался смешок.
— Ты чего там смеёшься? — Люциан пнул парня в живот. Захрипев от боли, он согнулся.
— Чтобы навести порядок железной рукой… — задыхаясь, проговорил Артём, — … тебе потребуется войско железных солдат… если я правильно понял…
— Моя сестрёнка уже напичкала тебя своими сказками? — усмехнулся Люциан. — Нет никакого войска, человек. Есть только легенды из пыльных книг. И сегодня я докажу, что ты к этим легендам никакого отношения не имеешь, — Люциан обернулся и повернулся к грузчикам, столпившимся позади солдат. — Эй! Принесите верёвку! По закону человек должен быть повешен!
Артём осмотрелся по сторонам. Его охватило чувство дежавю. Недавно он уже был в таком же положении. Вся крепость сейчас устремила свои взоры на эту импровизированную сцену. Солдаты, грузчики, стражники на стенах. Показались даже жрецы. Стоя где-то на ступенях храма, они с молчаливой покорностью наблюдали за происходящим. Их лица скрывали маски-скафандры, и не было понятно, что они там себе думают. Свет Кирова перемешивался со светом фонарей и факелов, стоявших повсюду.
— Подумай, Люциан, — заговорила Эльвира. — Человек может быть полезен. Он способен пробуждать артефакты. Разве иметь доступ к магии не сделает тебя ближе к твоей цели?
Князь стоял спиной к троице, глазами выискивая того бедолагу, что нёс ему верёвку. Но даже со спины было заметно, что слова девушки заставили его замешкаться. Князь, задумавшись, посмотрел на Артёма.
— Игрушки богов… — проговорил он тихонько. — Сегодня он пробуждает для меня артефакты, а завтра вонзает мне воющий клинок в спину… — он покачал головой. — Мне такие приспешники ни к чему. Скоро там с верёвкой⁈
— Посмотри на него, разве он способен на предательство? — спросила Эльвира. — Я пленила его, держала в клетке, но после всего этого он не решился убить меня, когда мы спали…
— Ах, вы ещё и спали⁈ — развёл руками Люциан. — Он что, попортил наш товар? — Князь подошёл к Артёму и, взяв его за челюсть, поднял взгляд парня на себя. — Какой плохиш, кто тебе позволил?
— Она не это имела в виду, — процедил Артём сквозь сжатый рот.
— Ну конечно, — Люциан с силой толкнул парня назад. — Ты даже на это не способен.
— Просто подумай, чего можно добиться, имея его способности! — продолжала говорить Эльвира.
— Ох, сестрёнка, ты так хорошо мне его продаёшь. Подумай хорошенько — может быть, я решу, что он мне полезнее тебя.
Эльвира нервно сглотнула. Сделав паузу на глубокий неуверенный вздох, она продолжила:
— Орки пограничья признали в нём миссию! Одного этого достаточно, чтобы раз и навсегда прекратить их набеги!
— Да, или сплотить их в большую орду… — покачал головой Люциан. — Я знаю, как всё это работает. Не надо меня учить. Я примерно догадался, каков был твой план. Но он не сработал. Всё. Ты проиграла. Смирись, — князь резко обернулся к собравшейся толпе: — Где, чёрт побери, уже верёвка⁈
По толпе прошёлся небольшой гул, все начали осматриваться по сторонам, ещё двое рабочих побежали куда-то вглубь склада. Люциан медленно осмотрел толпу собравшихся эльфов, а затем, прищурившись, прошёлся взглядом по крепостным стенам.
— И где все дозорные?..
Яростный рёв раздался из глубины склада. Все в толпе вздрогнули. Из темноты склада в воздух подлетел молодой эльф — его тело, брыкаясь, приземлилось на сложенные стопкой ящики, проломив их и, судя по всему, переломав кости бедолаге.
— Отец… — прошептала Пермилия. Люциан бросил на неё быстрый взгляд.
В солдат, стоявших полукругом, прилетели несколько стрел. Пара солдат, взвыв от боли, упали на землю. Толпа вздрогнула, гражданские в панике бросились врассыпную. Солдаты подняли щиты, защищаясь от стрел. Они летели одна за другой, словно отовсюду: из темноты склада, с дозорных стен, из-за храма.
— На нас напали! — закричал Люциан. — Защищать меня! Мою сестру — в храм!
Солдаты с щитами тут же подбежали к князю, укрывая его веером щитов. Стражники потащили эльфийку в храм — она начала яростно сопротивляться, отбрыкиваясь от солдат. Вектор, подходя к девушке, поднял щит над ней, приговаривая:
— Это для вашего же блага, княжна.
С трудом стянув с плеча сумку, Эльвира швырнула её в сторону Артёма. Она приземлилась прямо возле него.
— Не будь щепкой! — только и успела крикнуть она, прежде чем хаос, неразбериха и солдаты не разделили её.
Одна стрела угодила в стражника, державшего Артёма. Тот, схватившись за грудь, упал на ступени храма. Второй бросился его ловить. Крики, рёв орков — а точнее, одного конкретного орка.
Когтеклык ворвался из сумрака склада в бывший полукруг сцены, на которой Люциан собирался вершить своё правосудие. В руках он держал два окровавленных топора, сам он был забрызган кровью с головы до пят. В его глазах — ярость, неистовство. Его рёв распугал воинов, что ещё секунду назад стояли рядом.
— Стоять! — выкрикнул Люциан. Солдаты, что защищали его, разошлись в стороны. Князь оказался напротив орка. Вот только князь сапогом прижимал Пермилию к земле, а кончик его меча упирался в её шею.
Когтеклык, увидев это, замер. Он дышал, словно бык, готовый к атаке, но теперь его движения — до этого размашистые и мощные — словно сковала невидимая стена. Он делал раскачивающиеся движения, словно боясь двинуться вперёд, к дочери. В его глазах было смятение. Он всё ещё был в ярости, но изо всех сил сдерживал гневные порывы.
— Хороший мальчик! — радостно воскликнул Люциан. — Что это у нас — очередная атака на лагерь эльфов?
Артём посмотрел по сторонам. Про него уже словно все забыли. Спины стражников Люциана оттесняли его ближе к ступеням. Ползком, пятясь назад, он положил руку на сумку Эльвиры, что она бросила к нему. Его пальцы ощутили что-то твёрдое внутри.
Когтеклык не отвечал. Его взгляд метался с Пермилии на Люциана, затем снова на дочь, потом снова на князя, и вдруг — на Артёма.
— Смотри на меня! — яростно воскликнул князь. — Эй, я тут. Это твоя дочурка? Да?
Орк продолжал тяжело дышать через ноздри, пальцы то крепко сжимали топоры, то отпускали их.
— Прикажи своим остановиться! — крикнул Люциан.
Когтеклык мешкал. Сражение вне этого полумесяца продолжалось, слышались крики.
— Ну же! — Люциан прижал клинок сильнее, заставив орчиху вскрикнуть от боли.
Когтеклык издал яростный рёв:
— Уходите! — крикнул он в сторону своих спутников — орков, что сражались в тени, там, где Артём их не видел. — Это касается только меня!
Звуки боя начали стихать. Орки и эльфы прекращали сражаться друг с другом, смотря на картину, разворачивавшуюся прямо перед храмом Владилена. Но орки не хотели бросать своего командира.
— Вот и правильно! — Люциан заулыбался, оглядывая ситуацию. — Пускай тогда твои дружки соберутся в кучку, чтобы мы вас всех видели.
Когтеклык мешкал. Видя это, князь посмотрел на Пермилию:
— Ты же не хочешь, чтобы пролилось слишком много вашей крови сегодня? — Люциан показал взглядом на Пермилию.
— Отец! Нет! — Пермилия пыталась что-то сказать, но сапог князя прижал её голову к земле, утопив крик.
Когтеклык чуть дёрнулся вперёд. Стражи, окружавшие Люциана, вздрогнули, устремляя клинки в сторону орка, и тот вновь замер.
— Та-ак… Мы, кажется, зафиксировались в патовой ситуации, — оглядываясь, заметил Люциан.
Орки осторожно оглядывались по сторонам и, обходя эльфов, стянулись к Когтеклыку, вставая спина к спине.
— Отпусти мою дочь! — крикнул орк. — И мы уйдём.