Монтро с удовлетворением кивнул: полученные от Зами Кхоури сведения пока в точности подтверждались. Известие о высоком служебном положении Феррати не смутило комиссара, который из повседневного опыта знал, что гангстерские боссы не ночуют под парижскими мостами. Заверив женщину, что операция проводится в соответствии с установленным порядком и по предписанию самого президента, он отпустил ее и, сняв с предохранителя пистолет, ринулся на штурм шестикомнатной квартиры. Впрочем, его интересовала лишь библиотека, и, оставив в других комнатах по одному полицейскому, он прошел прямо туда.
Ряды книг в кожаных переплетах простирались до самого потолка, а там, где не было книг, виднелись панели из ценного дерева. Бегло окинув взглядом роскошное помещение, Монтро стволом пистолета указал на эти панели и приказал стоящим позади полицейским ломать их. С нелегким сердцем принялись люди ломать прекрасное темное дерево.
Кровь, однако, застыла в их жилах, когда от стены отлетел первый большой кусок панели: в открывшейся нише, как в Музее восковых фигур мадам Тюссо, стояла, уставившись на них неподвижным взглядом, красивая молодая женщина. Только внимательно присмотревшись к ней, можно было увидеть, что она сделана не из воска. Сам Монтро в первый момент испугался, когда этот хорошо сохранившийся женский труп стал медленно падать прямо к нему в руки.
Умершая, как на другой же день установили судебные медики, была набальзамирована особым составом, содержащим парафин. Благодаря этому вид ее сохранил известную свежесть, хотя, по заключению специалистов, со времени смерти прошло никак не меньше двух лет.
Обручальное кольцо свидетельствовало о том, что покойная была замужем, а обвивавший ее шею нейлоновый чулок не оставлял сомнений в насильственном характере смерти.
Хотя Монтро быстро оправился от испуга, неожиданное открытие вовсе его не обрадовало. Несмотря на самые тщательные поиски, его сотрудники не обнаружили за панелями ни грамма наркотика. Комиссар начал опасаться, что придется передать дело в комиссию по расследованию убийств. Только если в течение 48 часов удалось бы доказать непосредственную связь между этим убийством и торговлей наркотиками, Монтро мог сохранить дело за собой. И он не стал терять времени.
Некоторые обстоятельства помогли ему. Так, предметы, находившиеся в сумочке убитой, позволили быстро установить ее личность. Здесь имелись водительские права с ее фотографией, выданные на имя 24-летней Камиллы Яинской. Счет из косметического кабинета и маленький карманный календарь дали возможность уточнить время и место убийства. Счет был от 21 августа 1961 года, а в календаре та же дата была помечена крестиком с весьма существенной припиской: «22 часа - Поль Ф.», что, несомненно, означало Поль Феррати.
Комиссар внимательно изучил календарь. Все дни, за исключением воскресений, были помечены аналогичным образом, причем имена, как правило, повторялись через определенные промежутки. Например, имя Поля Ф. встречалось регулярно раз в неделю. Будь в календаре не только мужские имена и будь убитая старше, Монтро принял бы ее за приходящую прислугу. Но так… Последние сомнения рассеивала торчавшая за обложкой календаря контрольная карточка полиции нравов! Камилла Яинская была проституткой, а Поль Ф., Жан П., Марсель Д. и все прочие - ее клиентами, регулярно обслуживаемыми на дому.
- Каждый день, кроме воскресенья… - пробурчал себе под нос комиссар и, быстро покончив с обыском квартиры Поля Феррати, вернулся в полицейское управление.
Здесь он без труда раздобыл недостающие сведения об убитой: она была одной из 29 тысяч официально зарегистрированных парижских проституток. 10 мая 1959 года она вышла замуж за 34-летнего лакировщика автомобилей Поля Яинского, а с 22 августа 1961 года значилась в полицейской картотеке «бесследно пропавшей (предположительно ставшей жертвой преступления)».
Неприятной неожиданностью была для Монтро толстая пачка протоколов, свидетельствовавшая о том, что комиссия по расследованию убийств уже занималась этим делом и пришла к определенному заключению. Среди прочего здесь говорилось:
«Крайне подозрителен в смысле совершения преступления муж разыскиваемой. Брак этот был, по существу, не чем иным, как замаскированным содержанием сутенера, и Яинская уже в течение ряда месяцев пыталась расторгнуть его. Она отказывалась отдавать мужу доходы от своего ремесла, которые он либо пропивал, либо тратил на других женщин. Непосредственно перед исчезновением Яинской между супругами все чаще повторялись ссоры, доходившие до рукоприкладства. 10 августа 1961 года Яинская окончательно ушла из дома, оставив мужа. Все говорит о том, что Поль Яинский выследил ее, а затем, когда она отказалась к нему вернуться, убил. В кругу своих приятелей он неоднократно высказывал такое намерение. По подозрению в убийстве он был арестован и три месяца содержался в следственной тюрьме. Как многократно судимый за различные правонарушения, он, однако, достаточно искушенный в подобных делах, категорически отрицал свою вину, пока не доказано, что Яинская действительно мертва. Его пришлось освободить из-под ареста, и дело, возбужденное против него, было следствием приостановлено. Все же комиссия по расследованию убийств продолжает придерживаться мнения, что преступление совершено им, и убеждена, что после обнаружения трупа вину подозреваемого Поля Яинского удастся доказать…»
- Черта с два удастся… - ругнулся про себя Мон-тро, кончив читать протоколы.
Он запер их в ящик письменного стола и торопливо покинул здание полицейского управления. Теперь он должен был действовать на собственный страх и риск, если не хотел, чтобы у него отобрали дело и чтобы на скамье подсудимых оказался не тот, кто надо. Он был убежден, что, если комиссии по расследованию убийств станет известно об обнаружении трупа, она сразу же арестует по подозрению в преступлении Поля Яинского. Пресса, конечно, растрезвонит об аресте по всему миру, и находящийся в Африке Феррати, который, как Монтро не сомневался, является действительным убийцей, будет таким образом предупрежден. Этому комиссар хотел во что бы то ни стало помешать. Он начал с того, что посетил супруга убитой.
Яинский, однако, был сильно пьян и вообще не мог сообщить комиссару ничего важного. Монтро рассчитывал, что Яинскому могут быть известны какие-нибудь сведения о Феррати. Но было совершенно очевидно, что Поль Яинский никогда не слышал этого имени. Видя, что ничего от него не добьется, комиссар удалился.
Предприятие, затеянное Монтро, могло при неудаче стоить ему не только службы, но и головы. В противоположность детективным романам, в которых сыщики буквально на каждом шагу пускаются по собственному усмотрению в рискованнейшие авантюры, в действительной жизни крайне редко бывает, чтобы подобные опасные операции осуществлялись одним человеком. И это понятно: ни одна полиция в мире не может допустить, чтобы самые ценные ее сотрудники легкомысленно, без крайней необходимости подставляли себя под удар. Ведь только в кинофильмах пули яростно стреляющих гангстеров почти никогда не причиняют вреда герою-сыщику, словно защищенному, как Зигфрид, незримым панцирем. А настоящие преступники и в Париже, и в Лондоне, и в Нью-Йорке превосходно умеют при стрельбе попадать в цель.
Операция началась с того, что Монтро вытребовал из института судебной медицины труп убитой Камиллы Яинской и отвез его назад на рю Лемерсье, 17. Сам Монтро вырядился подобно сутенерам, которые надзирают за своими дамами, промышляющими в районе Плас Пи-галь. В карманы он сунул два автоматических пистолета и миниатюрный магнитофон.
Снарядившись таким образом, комиссар отправился на квартиру высокопоставленного чиновника министерства по делам Африки, чтобы здесь дождаться его возвращения из служебной командировки. А чтобы консьержка каким-нибудь неосторожным замечанием не предупредила Феррати, Монтро заменил ее на время своей невестой.
Еще раз подтвердилось, насколько верны сведения, полученные от алжирца Зами Кхоури. Вечерний самолет из Туниса по расписанию прибывал на аэродром Орли в 21 час. Ровно через полчаса к дому подъехало такси, а вскоре хлопнула входная дверь квартиры. Одна за другой вспыхивали электрические лампочки в прихожей, столовой, гостиной, кабинете. Только Монтро, спрятавшийся в библиотеке, продолжал сидеть в темноте. Хозяин квартиры не доставил ему удовольствия и не заглянул сюда. Он распаковал чемоданы, умылся, поговорил по телефону о чем-то и, явно не подозревая о приготовленном сюрпризе, собрался уходить. Но тут комиссар решил действовать. Он включил в библиотеке свет, ногой распахнул дверь настежь и крикнул:
- Погодите, Феррати! Я вас заждался.
Французский министр по делам Африки сделал бы, верно, большие глаза, если бы видел, с каким проворством почтенный чиновик возглавляемого им министерства выхватил из кармана и снял с предохранителя пистолет. Впрочем, Феррати не сразу решился пустить в ход оружие, предпочитая, видимо, без боя покинуть квартиру. Но Монтро остановил его:
- Идите сюда! Я хочу только поговорить с вами.
Феррати медленно приблизился к двери и остановился за шаг до порога. Отсюда ему хорошо была видна библиотека: валявшиеся на полу куски панели, открытая ниша в стене и труп Камиллы Яинской - бледный, восковой, зловещий.
Только какая-то доля секунды потребовалась Феррати, чтобы справиться с неожиданным потрясением и осознать угрожавшую ему опасность. Затем он поднял пистолет, просунул его в открытую дверь и стал наудачу стрелять. Он выпустил шесть пуль в различных направлениях, надеясь, должно быть, что одна из них поразит незнакомца.
А Монтро, спрятавшись за широкой резной колонной, подождал, пока Феррати расстреляет все патроны, и только после этого подал голос:
- Перестаньте палить, приятель! Вы всполошите полицию. Бросьте эту штуку на ковер и садитесь!
Когда Феррати бросил пистолет и опустился в кресло у камина, комиссар вышел из укрытия, быстро нагнулся, поднял оружие и выпрямился во весь рост, чтобы Феррати видел, с кем он, собственно, имеет дело. В своем щегольском костюме Монтро не показался чиновнику министерства по делам Африки особенно страшным.