– Это пусть тебе хозяйка объясняет. Совсем с ума сошла на почве безопасности.
– По-твоему, у меня оснований для этого нет? – недовольно сказала инора Эберхардт. – Мои рецепты представляют огромную ценность, сам знаешь, сколько за ними охотятся.
– Но ты их никому не сдашь, дорогая, так и унесешь свои секреты в могилу, – фыркнул Эдди.
– До могилы мне, слава Богине, далеко.
– Сколько тебе до нее, только Богиня и знает…
– Эдди, не начинай!
– Маргарета, мы же партнеры, нет?
– Да я скорее со Штефани рецептом поделюсь, чем с тобой! – в сердцах сказала инора Эберхардт.
– Одобряю, только ты ее удочери сначала, раз уж она сирота. Я на ней женюсь, и будет у нас маленькое семейное предприятие. Все довольны, все счастливы.
– Вот когда я удочерю, а ты женишься, тогда и поговорим, – насмешливо сказала инора Эберхардт. – А пока ты мне всего лишь поставщик, а Штефани – всего лишь продавщица. Да и не похоже, чтобы она горела желанием за тебя выйти.
– Кстати, о Штефани, – перевел взгляд на меня Эдди. – С ней-то что собираешься делать? Не умеющая контролировать силу магичка попросту опасна.
– Да сколько у меня этой силы, – удивленно сказала я.
– Много, – неожиданно серьезно ответил Эдди, – из приюта тебя обязаны были в Академию отправить и учителей должны были приглашать. Но тебя не учили ничему, поэтому ты открыта для любого магического воздействия даже больше, чем человек, Дара не имеющий. И более того, поскольку ты энергию больше никуда не сливаешь и никак не используешь, ты сейчас как полный сосуд, который в любой момент выплеснуться может или даже лопнуть.
Я неуверенно потерла лоб рукой. Слишком много на меня сегодня обрушилось. Инора Эберхардт смотрела даже с некоторым участием. Из того, что раньше лежало в мешке Эдди, на столе ничего не было, исчез и запах, который так на меня подействовал. Да и запах ли это был? Возможно, какая-то разновидность магии? Запрещенной магии?
– А зачем тогда все это было?
Я неопределенно махнула рукой в сторону лабораторного стола. Подвижность начинала понемногу возвращаться, но движение все равно было неуверенным и слабым.
– Маргарете показалось, что ты притворяешься, – любезно пояснил мне Эдди.
– Не преувеличивай, я просто хотела убедиться, – чуть поморщилась инора Эберхардт, – что это не очередная попытка вытащить рецепт. Вы с Сабиной насколько близки? – неожиданно спросила она меня.
– Она как вышла из приюта два года назад, так и не появлялась до тех пор, пока мне не предложила к вам пойти, – честно ответила я. – И тогда, когда она еще в приюте жила, мы с ней подругами не были. Разве что… мне она квартиру свою сдала.
– Я хочу тебя попросить, чтобы все случившееся не так давно осталось между нами, а до Сабины ничего не дошло. Совсем. – Она пристально на меня посмотрела и добавила: – Если ты, конечно, еще хочешь здесь работать.
– Я теперь не уверена, что я хочу здесь работать, – честно ответила я. Не знаю, что на меня нашло, видно, голова была совсем не в порядке. – Но мне идти некуда. И денег нет.
Эдди хохотнул.
– Маргарета, ты все еще считаешь ее шпионкой?
– Я и раньше не считала, но проверить-то нужно было, – недовольно сказала инора Эберхардт. – Штефани, мне нужна помощница. Если ты для этого подойдешь, то и зарплата увеличится. Кроме того, я с тобой буду заниматься магией.
– Получается, я могу и в Академию поступить? – Я наконец поняла, что они говорили про Дар.
– Можешь, – неохотно подтвердила инора Эберхардт. – Но я не уверена, что результат будет лучше, чем занятия со мной. Сейчас поступить ты все равно не сможешь, в этом году время упущено, занятия уже начались, а у тебя даже начальных навыков нет. Идти тебе некуда, а у меня хорошее жалованье при не такой уж сложной работе. Но если соберешься в Академию, ни о каких договоренностях со мной и речи не будет. Так что решай.
Я опять потерла лоб рукой. В голове шумело, и очень сложно было что-то понять, а уж принимать решение в таком состоянии точно не стоило. Неправильным оно будет почти наверняка.
– Маргарета, она у тебя сейчас второй раз в обморок упадет, – опять неприятно хохотнул Эдди. – Дай ей подумать хотя бы до завтра. Иди, детка, чаю выпей наверху, а потом я тебя провожу.
Хоть я и отвратительно себя чувствовала, его предложение мне совсем не понравилось. Он не стал выглядеть менее подозрительным, после того как я узнала, что он компаньон иноры Эберхардт.
– Не надо меня провожать, – запротестовала я.
– Надо, – неожиданно сказала инора Эберхардт. – Эдди прав. Досталось тебе сейчас. Извини.
Смотрела она на меня смущенно, с таким сочувствием, которого я от постороннего человека не ожидала. Сама нанимательница тоже выглядела бледновато. Похоже, испугалась намного больше, чем я.
– Мы здесь закончим, и он тебя проводит, – продолжила она. – Я должна быть уверена, что до дома ты дойдешь и с тобой ничего по дороге не случится. Сейчас иди наверх. Там в вашей комнате, во втором ящике, лежит пакетик успокаивающего чая. Завари себе.
– Да, инора Эберхардт.
Я встала, чуть при этом покачнувшись. Слабость накатывала волнами, но идти было можно, хоть и тяжеловато. Я добралась до середины лестницы, цепляясь за перила и чувствуя себя с каждым шагом все лучше, как вдруг мне пришло в голову, что иноре Эберхардт тоже неплохо было бы выпить такого чаю. И я пошла вниз, чтобы об этом спросить.
– И что мне с ней делать? – Голос иноры, донесшийся до меня, был абсолютно безжизненным.
Я замерла на месте, уверенная, что они говорят обо мне и сейчас, в этот самый момент, решается моя судьба. В перила я вцепилась так, что свело пальцы, хотя, наверное, нужно было бежать. И как можно дальше.
– Маргарета, твоя ошибка, – глуховато сказал Эдди. – Я не знаю, как могла Марта добраться до твоих записей, но ведь добралась же. Да еще и поделилась с посторонними.
– Похоже, только с этой.
– Но ведь доказательств у нее нет? – уточнил Эдди. – Только ничем не подтвержденные слова.
– Для моей репутации и слов будет достаточно, ты же понимаешь.
– Понимаю. Она много хочет?
Ответом ему было молчание. Я пожалела, что не вижу их лица, так как Эдди вдруг присвистнул и сказал:
– Да сделай ей крем по особому рецепту. Нет шантажиста – нет проблемы.
– Не люблю я этого. Да и потом, это не совсем шантаж.
– Предлагаешь мне ею заняться? Так у меня нет ни времени, ни желания тратить его на престарелых теток. Вот этой твоей Штеффи я бы занялся, если ты вдруг надумаешь ее удочерить.
– Ты неисправим, Эдди. – В голосе иноры Эберхардт появилась смешинка. – Но в твоем предложении что-то есть. За ней никто не стоит, мне опереться тоже не на кого, а одиночество – не такая уж веселая вещь. Особенно когда боишься каждой тени.
– Ты мне еще поплачься о своей тяжелой доле. Скидку за нее все равно не получишь. Давай-ка лучше подсчитаем привезенное да разбежимся. Не надо рушить мои планы на сегодняшний замечательный вечер.
– Да какие у тебя планы? – инора Эберхардт зашуршала бумагами. – Пробежаться по столичным борделям? Часом раньше, часом позже – разницы особой нет. Да позже даже лучше – выбор больше.
– Вспоминаешь молодость, Маргарета?
Дольше я не стала слушать. И так узнала много больше того, что должна была. Меньше знаешь – дольше живешь. Странные разговоры, которые тоже можно понять по-разному. Какой особый крем предлагал сделать Эдди иноре, что сегодня приходила? Возможно, я опять чего-нибудь выдумываю, и если спросить, то ничего страшного не окажется. Но я спрашивать не буду. Не знаю и знать не хочу. В голове шумело, не помог и успокаивающий чай, который я заварила не только себе, но и иноре Эберхардт. Она появилась, когда у меня оставалось еще половина чашки, и сразу сказала:
– Штефани, я хочу, чтобы ты дала мне магическую клятву о том, что ты никому ничего не расскажешь о том, что сегодня случилось с тобой внизу.
Я и согласилась. А почему нет? Рассказывать мне все равно было некому, а такая клятва – залог того, что хотя бы сегодня я благополучно доберусь домой. Сейчас мне нужна была лишь кровать, и ничего больше. Решать что-то с такой головой, которая все время кружится, – дело совершенно бессмысленное.
– Ты извини, что все так нехорошо получилось, – успокоенно сказала инора Эберхардт сразу после того, как я сказала нужные слова. – Но я постараюсь тебе возместить испытанные сегодня неудобства. Поэтому основы я тебе дам, даже если ты решишь пойти в Академию.
От чая, сделанного для нее, инора не отказалась. Улыбнулась мне немного устало, поблагодарила, сделала первый глоток и глаза прикрыла. Видно, день у нее тоже выдался сегодня не из легких.
– Дамы, вы до утра сидеть будете? – недовольно сказал Эдди. Выглядел он несколько обиженным. Возможно, потому, что ему не досталось ни чая, ни внимания. – Так, может, я вам и не нужен в качестве провожающего?
– Я сама дойду, спасибо, не стоит беспокоиться.
Я попыталась отказаться от его услуг. Пусть идет туда, куда собирался. А то еще перепутает ненароком бордель с квартирой Сабины. С него станется, вон какой наглый.
– Нет, инор Хофмайстер тебя проводит, это не обсуждается, – заявила инора Эберхардт и отставила свою чашку. – Идите, я за вами закрою. Эдди, если у тебя остались вопросы, с ними – завтра.
Эдди изобразил на лице странную гримасу и подал мне руку. Взялась я за него неуверенно. Нет, я видела, как ходят важные дамы, цепляясь за локоть своего кавалера, но до сего дня такой практики у меня не было. Мне опять подумалось, что он сейчас выведет меня подальше и прикончит. Я вздрогнула. Хотя в следующее же мгновение мне это показалось совершеннейшей глупостью. Но мой испуг незамеченным не остался.
– Не бойся, детка, не съем, – заявил мне Эдди, – разве что покусаю немного. Маргарета, так и быть, не возьму с тебя денежек за доставку до дома твоих продавщиц. Но за остальное, будь добра, подготовь мне завтра. И никаких чеков, как в прошлый раз. Терпеть их не могу.