Глава 13
После обеда Рудольф вызвался меня проводить до магазина, хотя я и пыталась отказаться. Мне нужно было хоть немного обдумать в одиночестве все, что я сегодня узнала, и решить, что же делать дальше. Мысли не радовали. Со всех сторон я старательно загоняла себя в тупик. Обратиться в Сыск, как предлагала Регина? Но у меня ничего нет, кроме смутных подозрений. Там посмеются и отправят ни с чем. Инора Эберхардт весьма обеспеченная дама, занимающая заметное место в Гаэрре. Но ее клиентки тоже очень богаты и известны. И если бы они часто умирали, перед этим использовав крем, сделанный лично для них, на это непременно обратили бы внимание, и давно. А дело иноры Эберхардт совсем не недавно появилось, Сабина говорила, что этот магазин чуть ли не ее ровесник.
Рудольф что-то спрашивал, я отвечала, но совсем невпопад, так что он замолчал и больше за всю дорогу не сказал ни слова. У входа в магазин коршуном, высматривающим добычу, кружил Эдди. Увидев нас, он довольно зло прищурился и пробурчал мне:
– Детка, я тебе говорил держаться от него подальше? Нельзя доверять парням, которые с ног до головы увешаны всякими магическими цацками.
Я с интересом уставилась на своего провожатого. На первый взгляд никаких украшений на нем не было, но раз Эдди говорит, значит, там что-то такое есть. Рудольфу высказывание встречающей стороны не понравилось, он недовольно посмотрел, скривился и решил не отмалчиваться.
– Ну уж с ног до головы, – возразил он. – У меня всего пять артефактов, и все – по работе.
– И кем же ты работаешь? – подозрительно спросил Эдди.
– А это не ваше дело. Почему я должен отчитываться перед каждым встречным магом?
– Можешь передо мной и не отчитываться, – покладисто сказал Эдди. – Штефани тоже не расскажешь? Детка, тебе ведь интересно, кем этот инор работает?
Мне было интересно, что ответил бы на такой вопрос Рудольф, но идти на поводу у Эдди я не собиралась.
– Мне все равно, кем он работает, – невозмутимо сказала я, открыла дверь и прошла в магазин, оставив этих двоих разбираться между собой.
К сожалению, не было никакой надежды, что они разберутся, не привлекая меня. Я посмотрела через витрину – Рудольф уже уходил прочь, а Эдди смотрел ему вслед напряженным злым взглядом.
– Ты совсем быстро вернулась, – инора Эберхардт ласково мне улыбнулась. – Я же сказала, чтобы ты не торопилась. Видишь, в это время никого нет, в зале пусто. Можешь еще отдохнуть, утро у тебя выдалось нелегкое.
– Я уже отдохнула, инора Эберхардт, – ответила я.
Мне не хотелось выходить из магазина на улицу, где до сих пор стоял ее партнер, пытавшийся взглядом просверлить дырку в спине соперника. Да и что мне там снаружи делать? Ходить бесцельно по улицам?
– Пока тебя не было, я поговорила с инором Хофмайстером, – неожиданно сказала инора Эберхардт. – Удивительно, но он серьезно настроен в отношении тебя.
– В самом деле, инора Эберхардт?
– Да, он сказал, что готов пойти с тобой в храм хоть сегодня. Не знаю, чем ты его так зацепила, но я бы посоветовала тебе согласиться. Для одинокой девушки, не имеющей близких родственников, это очень хорошая партия. Человек он обеспеченный. Свой дом, хоть и не в столице. Солидный счет в банке.
Я кисло улыбнулась. С точки зрения Эдди, хорошей партией была как раз я, только он не торопился ставить в известность об этом свою партнершу по косметическому производству. Ему это и не нужно – он надеется убрать препятствие к деньгам моей матери руками иноры Эберхардт и посвящать ее во все, что выяснил, не будет.
– Но тебе он не нравится, – проницательно сказала она.
– Нет, инора Эберхардт.
– Все же подумай, прежде чем окончательно решать. Поговори с ним, вдруг он тебя убедит? Не отказывай сразу. Дай ему хоть небольшой шанс.
– Хорошо, инора Эберхардт, я с ним поговорю.
Она опять мне улыбнулась – очень по-доброму улыбнулась, с искренней заботой во взгляде о моем будущем. Неужели это маска, приросшая за столько лет настолько, что уже кажется ее настоящим лицом, а что там, под ней, – уже и не видно. Пока я видела от своей нанимательницы только хорошее, и Сабина уверяла, что инора Эберхардт – золотой души человек. Но Сабина и соврать может, если ей это выгодно. А мне окончательно поверить в расположение хозяйки не давал их разговор с Эдди про шантаж и решение всех проблем специальным кремом.
Тут как раз и сам он решил, что достаточно налюбовался прекрасной Рудольфовой спиной, и зашел внутрь магазина. Он явно разозлился и разбрасывался такими взглядами, что можно было только радоваться, что здесь ничего легковоспламеняющегося нет, а то вокруг все бы уже вовсю пылало. Инора Эберхардт улыбнулась мне еще раз и заторопилась к себе, чтобы дать нам возможность выяснить отношения без свидетелей. Я проводила ее тоскливым взглядом и повернулась к Эдди. Объяснение, никому из нас не нужное, становилось все ближе и ближе, так что пока он не начал говорить о своих неземных чувствах, я торопливо сказала:
– Инор Хофмайстер, должна вас сразу предупредить, я никогда и ничего не приму со стороны своей матери. Ни денег, ни имущества.
– Вот как, – он криво улыбнулся. – Тебе этот хмырь вот так все выложил?
– Нет. Я поняла, что вам от меня нужно. А как догадались вы?
– По ауре. Вы слишком близкие родственники, чтобы этого не заметить. Я ж, детка, на целителя учился, пару лет даже поработал. И был очень даже неплох в своем ремесле. А ей рассказывать не будешь?
– Нет. Если ей я столько лет не была нужна, то и она мне тоже не нужна.
– Гордая, значит. Но глупая. Помрет она – деньги государству отойдут.
– Мне без разницы, куда они отойдут, – отрезала я. – Я на них не рассчитывала и рассчитывать не собираюсь. Надеюсь, вопрос с вашим сватовством решен?
– Нет, детка, ты мне и без денег нравишься, – внезапно заявил он. – Не хочешь их – и не надо. У меня и своих достаточно. Я могу завязать с этой торговлей и начать практиковать в родном городе. Думаю, Маргарете не составит труда найти другого поставщика. Так как?
– Решили, что я потом передумаю? – зло сказала я. – Могу только повторить. Мне не нужны деньги постороннего мне человека. Ни деньги, ни что-то другое.
– Штеффи, что ты так горячишься? Да понял я уже. Не нужны ее деньги, и не нужны, у меня своих хватает.
Слава Богине, как раз в этот момент появилась покупательница, что позволило мне прекратить неприятный разговор. Но Эдди на удивление терпеливо дождался, пока она уйдет, и добавил к сказанному, хотя и видел, что слушать его и соглашаться я не настроена.
– Детка, я тебя не тороплю. Подумай, взвесь все. Ты пока от Маргареты уходить не собираешься?
– Могла бы – ушла.
– Да, ты говорила, что денег нет. Не так уж ты от них и не зависишь. – Он посмотрел на мое мрачное лицо и быстро перевел разговор: – Завтра мне крайний срок, как уезжать надо. Не надумаешь до завтра, так, может, хоть к следующему моему приезду? А, детка? Мне приятно будет знать, что меня кто-то в этом городе ждет.
– Девиц из местных борделей вам не хватает, инор Хофмайстер? Думаю, вы там столько денег оставили, что они вас всегда с нетерпением ждут.
– Делать мне больше нечего, как по столичным борделям ходить, в провинции и лучше, и дешевле, – нагло ответил он. – Это у нас с Маргаретой дежурная шутка после одного случая. Хочешь, вечером поужинаем вместе, и я расскажу?
– Спасибо за приглашение, инор Хофмайстер, но ваши секреты с инорой Эберхардт меня не касаются, и на вечер у меня другие планы.
– С этим типом, что тебя провожал сегодня, встречаешься? – нахмурился он. – Ну и зря. Мутный тип. Не думаю, что ты хочешь своим детям собственной судьбы.
Намек, что я могу родить внебрачного ребенка и оставить его в приюте, меня ужасно разозлил. Как бы ни сложилась моя судьба, отказываться от своих детей я не буду, но и заводить в ближайшее время тоже не собиралась.
– Инор Хофмайстер, мое терпение не безгранично, – намекнула я.
– Все, ухожу. Не злись, детка.
Он действительно ушел, а я испытала огромнейшее облегчение. Возможно, для собственной безопасности нужно было согласиться и попробовать потянуть время. Но Эдди одного согласия будет мало, сразу потребует подтверждения более материального, как тогда благодарности. А второй раз Сабина может и не заглянуть столь удачно.
Вторая половина дня прошла намного спокойнее, инора Эберхардт даже предложила закрыть магазинчик пораньше. Но не успела я этому порадоваться, как она сказала:
– Я хочу, Штефани, чтобы ты осталась и помогла мне с кремом.
– Да, инора Эберхардт, – покорно сказала я.
Я не знала, что меня больше пугает – возможные уговоры выйти замуж за ее партнера или воспоминания о чувствах на лице Сабины, когда ее просили остаться в прошлый раз. Но на деле ничего страшного не было. Моей задачей было лишь четко подавать баночки темного стекла, на которых стояли только цифры. Все силы и внимание иноры Эберхардт были отданы концентрации на применении магии. Подай я ей баночки не в том порядке, она бы не заметила, настолько была вовлечена в приготовление. К концу процесса она была бледная, как стены в нашем приюте, и с трудом стояла на ногах. Сил ее хватило, только чтобы поместить получившееся – еще не крем, а лишь заготовку – в контейнер с непонятными символами, а сам контейнер – в сейф. После чего она без сил даже не села, а упала на табуретку.
– Инора Эберхардт, – испуганно сказала я, – что с вами? Я могу что-нибудь сделать? Может, за лекарем сходить?
– За лекарем? – чуть слышно переспросила она и улыбнулась. – Нет, Штефани, не надо. Я посижу немного, а потом ты поможешь мне подняться наверх и сможешь уйти.
– Давайте я вам хоть чай заварю?
Стоять и смотреть на нее, ничего не делая, когда ей так плохо, мне казалось настоящим преступлением.
– Здесь ничего лишнего не должно быть, – отказалась инора Эберхардт. – Мне уже лучше.
Она подняла руку и потерла лоб.