– Около двух месяцев, как я поняла, мадам.
– О Господи! Да, нужно что-то решать как можно скорее.
Бидди осторожно поерзала на стуле. Она страшно устала и чувствовала себя абсолютно разбитой.
– Принеси одеяло, – распорядилась тем временем мадам, – я хочу, чтобы ты осталась со мной. Мне надо подумать, нам следует поговорить и все обсудить. К утру я должна принять решение, когда эта глупая девчонка явится ко мне, надеясь на чудо. Но она убедится, что чудес я творить не могу.
Она продолжала что-то бубнить себе под нос, а Бидди принесла из гостиной одеяло и села на стул у постели, завернувшись в него с ногами.
– Ей надо отсюда уехать. Это очевидно, – многозначительно глядя на Бидди, говорила мадам. – Это первое. Но куда ей уехать, куда? К друзьям? – исключено. Если надо, чтобы секрет знали все в округе, стоит сказать несколько слов другу. Я никогда в жизни ни с кем не советовалась, и моя голова до сих пор трезво мыслит. Не спи, девочка. Спать не время, надо думать.
– Да, мадам.
– Тебе не холодно? Даже летними ночами бывает совсем не жарко.
Эти заботливые слова прозвучали так неожиданно, что Бидди даже растерялась и не сразу нашлась что ответить. И лишь когда приглушенный, но тем не менее строгий голос повторил: «Тебе не холодно?» Только тогда ей удалось выдавить из себя:
– Нет, мадам, спасибо, мадам.
– Теперь представь, что бы стала делать ты на ее месте. Говори, не бойся, что думаешь. Ум хорошо, а два – лучше. Итак, как бы ты поступила, случись такое с тобой?
Что бы она сделала? Отправилась бы к матери, чтобы наслушаться всевозможных упреков и ругани. А потом бы родила ребенка и прожила бы с клеймом всю жизнь одна, потому что никто бы не захотел после этого на ней жениться. Попользоваться ею нашлось бы немало охотников, но о женитьбе и думать было нечего. Но с ней такое не случится. И она никогда не выйдет замуж. Никогда. Никогда… на этой мысли Бидди сморил сон.
Она проснулась, чувствуя, что все тело онемело. Девушка сидела в крайне неудобной позе, прижавшись щекой к спинке стула. Одна ее рука лежала на постели, другая сжимала у подбородка одеяло. Несколько раз моргнув, она поняла, что уснула, и тут же собралась вскочить, но лишь поморщившись, застонала.
– Не спеши, девочка, не спеши, – раздался рядом спокойный голос.
Бидди медленно выпрямилась и, продолжая хлопать глазами, смущенно проговорила:
– Извините, мадам… я не хотела, я уснула случайно.
– И я тоже спать не собиралась, но не могли же мы сидеть всю ночь напролет. Кстати, уже пять часов.
– Уже пять! – ахнула Бидди. Она попыталась было встать, но ноги свело так, что она скривилась от боли. – Пять часов, – повторила она. – Я проспала всю ночь, мадам?
– Да, девочка, ты проспала всю ночь.
– А вы, мадам, спали?
– Временами. То засыпала, то просыпалась. А теперь мне хотелось бы чашку чаю. Скоро все в доме встанут. Думаю, тебе надо побыстрее одеться.
Бидди налила старой даме чай, подождала, пока она его выпьет, налила еще, а затем отправилась в маленькую кухоньку, где на ходу проглотила две чашки чая, после чего побежала к себе в комнату одеваться.
Едва она снова вошла в спальню, мадам встретила ее вопросом:
– Надумала что-нибудь?
– Да, мадам, мне пришла в голову одна мысль.
– Рассказывай.
– Я подумала… мне кажется, мадам, куда бы ни поехала мисс Люси, если она останется в Англии, ее кто-нибудь может узнать. Удивительно, как быстро расходятся слухи. Поэтому я подумала… лучше бы ей поехать за границу… как будто у нее длинные каникулы…
– Ха! – это прозвучало, как сдавленный смешок, но лицо старой дамы осталось серьезным. – При других обстоятельствах ты бы далеко пошла. Мне тоже в голову пришла эта мысль. Ей надо уехать из Англии, но не на длинные каникулы. У таких молоденьких девушек, как мисс Люси, не бывает продолжительных каникул. Однако на какой бы срок она ни поехала, следует иметь для этого существенный предлог. И я его нашла. Но здесь без посторонней помощи не обойтись. И единственный, на кого можно положиться в таком деле, это Лоуренс. Он отвезет ее во Францию и якобы определит в школу. Она предположительно могла бы пожить у его друзей. Как он мне рассказывал, у него во Франции есть хорошие друзья, а у них дочери и сыновья. Люси якобы поселится у них и станет посещать школу вместе с детьми друзей Лоуренса. Но ей понадобится служанка, поэтому вместе с ней поедешь ты.
– Я, мадам? – Бидди опасливо зажала рот рукой: ее возглас могли услышать в коридоре, а старая леди в свою очередь крикнула:
– Ну так кто из нас здесь шумит, а? – и продолжала: – Да, девочка, поедешь ты. Как я понимаю, ты хвасталась, что умеешь говорить по-французски. Вот у тебя и появится возможность узнать, как по-французски говорят французы. И не говори мне, что не можешь ехать, потому что, по сути дела, к этому причастна ты.
– Я, мадам? – Бидди это «я» не проговорила, а как-то сдавленно пропищала.
– Да, да, – подтвердила мадам. – Если бы не тот скандал в прачечной, Люси никогда бы не отправили в школу. Ее мать возражала. – Мадам, однако, умолчала, что сама была сторонницей отъезда Люси, чтобы освободить ее от недостаточно хорошо подготовленной гувернантки, а заодно избавить от опеки помешавшейся на своих псалмах матери. – А теперь, довольно хлопать глазами. Спустись вниз и найди кого-нибудь из мужской прислуги. Фроггетт—лентяй, он еще спит, но Томпсон, думаю, уже на ногах. Скажи ему, чтобы он разбудил мистера Лоуренса и передал ему, чтобы тот поднялся ко мне как можно быстрее, а это значит – до завтрака. Сделай на этом упор.
– Да, мадам. – Бидди вышла из комнаты и сама не заметила, как оказалась у двойных дверей. Ей казалось, она не идет, а летит; на несколько мгновений она забыла о беде мисс Люси. «Я еду во Францию», – вот единственная мысль, которая занимала ее в тот момент. – Ах, мистер Миллер, – прошептала она, казалось, словно он стоял рядом и говорил ей: «Я всегда верил в тебя, Бидди!»
Девушка спустилась по главной лестнице, где и увидела Джона Томпсона. Из мужской прислуги он единственный относился к ней дружелюбно.
– Что случилось, красавица? – тихо спросил он. – Не замечал тебя здесь раньше в такое время, впрочем, ты вообще не появляешься в этой части дома. – Он приветливо улыбнулся ей.
– У меня поручение от мадам. Она желает, чтобы вы разбудили мистера Лоуренса и передали ему, что ей надо немедленно с ним увидеться… до завтрака.
– Что-то не так? – наклонясь к ней, поинтересовался Томпсон.
– Нет, все в порядке. – Она покачала головой и еще раз звонко повторила: – Все в порядке, вот только, – Бидди заставила себя улыбнуться, – мадам не спалось, и ей хочется на ком-нибудь отыграться. Нас с Хобсон ей показалось мало.
– Да, она такая, – рассмеялся мужчина. – И мы знаем, кто тут командует, а? – Он хитро подмигнул ей.
– Да, уж это-то мы знаем, – согласилась она. – Так вы передадите все мистеру Лоуренсу, мистер Томпсон?
– Конечно, подожди минутку. – Он коснулся ее руки и она обернулась. Томпсон предусмотрительно посмотрел по сторонам и тихо сказал, кивая на коридор: – Я рад, что ты взяла над ними верх, особенно над этой Фултон. Не давай им спуску и впредь.
– Спасибо, мистер Томпсон, я постараюсь. – Со спокойным достоинством девушка развернулась и плавно направилась вверх по лестнице, чувствуя, что он провожает ее глазами. «То ли еще будет, – думала Бидди, возвращаясь в западное крыло. – Когда станет известно, что я буду сопровождать мисс Люси за границу, многих от зависти хватит удар». – И в душе она почувствовала удовлетворение.
Бидди не пошла сразу к мадам, а заглянула сначала к мисс Хобсон. Увидев, что Джесси все еще крепко спит, Бидди вышла из комнаты, размышляя, должна ли Джесси узнать правду, или нет. Ведь мисс Люси в самом деле могла поехать во Францию и ходить там в школу. Это называлось завершить образование. Так молодые джентльмены отправлялись путешествовать за границу, чтобы подвести итог. Чему? Она не знала. Ей было ясно одно: у бедной мисс Хобсон впереди тяжелые времена. Ей снова придется одной крутиться целый день, выполняя поручения мадам. Но вполне возможно, что у нее появится помощница, многие с радостью уцепились бы за такую возможность…
Не прошло и пятнадцати минут, как Бидди увидела спешащего к ней по галерее мистера Лоуренса. Он надел брюки, но был в комнатных туфлях и коричневом халате в рубчик. Девушка заметила, что его волосы были мокрые, должно быть, он ополоснул лицо, чтобы скорее проснуться.
– Что такое? – озадаченно спросил молодой человек. – Что-то случилось?
– Да, сэр, в определенном смысле, случилось, – уклончиво ответила Бидди.
– Она заболела?
– Нет. Дело не в этом, сэр, она… мадам вам все объяснит сама. Хотите чаю, сэр?
Он уже направился к спальне мадам, но, услышав ее слова, обернулся:
– Да, Бидди, хочу. Чаю выпить не помешает. – И он прошел в комнату.
Она не торопилась с чаем, давая возможность мадам рассказать своему внуку всю историю и посвятить в свои планы.
Держа в одной руке маленький серебряный поднос, Бидди постучала и, войдя в комнату, очень удивилась, не услышав голосов. Мистер Лоуренс устроился на стуле, который недавно занимала она, а мадам сидела в подушках. Они смотрели на нее и молчали.
Бидди опустила поднос на маленький столик и придвинула его к мистеру Лоуренсу.
– Спасибо, – поблагодарил он не отводя от нее взгляда.
– Мистер Лоуренс согласился с тем, о чем я с тобой говорила раньше. Но слишком спешить было бы неразумно. Тем не менее он поедет с вами во Францию и устроит в семью.
– Нет, бабушка, – повернулся к ней Лоуренс. – Я вам говорил, что эта семья не подойдет. У них чересчур много знакомых в Лондоне и…
– Ну хорошо, хорошо. – Мадам крепко зажмурилась и с легким раздражением захлопала по одеялу худой, как плеть, рукой. – Да, ты говорил об этом, они нуждаются в опеке.
– Я позабочусь об этом, бабушка. Однако центр Парижа, не кажется мне подходящим местом для двух юных леди. Но я обязательно что-нибудь придумаю.