почти прошёлся «колесом», а когда понял, что «колесо» провернулось только наполовину, откатился обратно, вскочил на ноги, подхватил изумлённую Тиффани и закружил её по дороге, громко крича: «Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три!» — пока та, хохоча, не вырвалась на свободу.
— Нынче вечером мы с жёнушкой пойдём куда-нибудь поразвлечься, барышня, и ох уж повальсируем так повальсируем!
— А мне казалось, от вальсов сплошные развраты? — удивилась Тиффани.
— Это уж как повезёт! — подмигнул ей возница.
— Вы, главное, не переусердствуйте, господин Ковёрщик, — предостерегла Тиффани.
— По правде сказать, госпожа, я как раз намерен переусердствовать, если не возражаете. После всех этих скрипов, и стонов, и бессонниц, думается мне, я с удовольствием чуточку переусердствую, а по возможности и не чуточку! Ох ты, умница, даже о лошадках подумала, — добавил он. — Верно, сердце у тебя доброе.
— Вижу, настроение у вас улучшилось. Я так рада, господин Ковёрщик!
Возница крутнулся волчком посреди дороги.
— Да я на двадцать лет помолодел! — Он просиял улыбкой, а затем по лицу его скользнула лёгкая тень. — Эгм… сколько я тебе должен?
— Сколько я вам должна за повреждение окраски? — вопросом на вопрос ответила Тиффани.
Взгляды их встретились, и господин Ковёрщик признал:
— Что ж, я с тебя ничего не могу требовать, госпожа, учитывая, что зеркальный шар-то грохнул я сам.
Что-то тихонько звякнуло. Тиффани обернулась.
Зеркальный шар, по-видимому целый и невредимый, плавно вращался в воздухе — на некотором расстоянии от земли, если приглядеться.
Тиффани опустилась на колени в пыль, где не осталось ни осколка, и произнесла, словно бы ни к кому не обращаясь:
— Вы что, снова его собрали?
— Ах-ха, — радостно подтвердил Явор Заядло из-за шара.
— Но он же разлетелся вдребезги!
— Ах-ха, дыкс дребезги — это ж раз плюнуть! Зырь, чем крохотулечнее мал-мала кусочки, тем лучшее они пригоняются друг к дружке. Ты их только мал-мала подтыкнёшь, и мал-мала мали-кули враз воспомнят, где им место, и вдругорядь слипнутся, нае проблемо. И неча тут дивоваться, мы не только ломать да рушить могём.
Господин Ковёрщик вытаращился на неё.
— Это ты сделала, госпожа?
— Ну, вроде того, — кивнула Тиффани.
— Ну надо же! — расплылся в улыбке господин Ковёрщик. — Так я скажу: quid pro quo, услуга за услугу, око за око, баш на баш, долг платежом красен, ты — мне, я — тебе. — Он подмигнул. — Так что мы квиты, а компания может засунуть все свои бумажки туда же, куда мартышка — свою прыгалку, что ты на это скажешь, а? — Он плюнул на ладонь и протянул руку.
«Ох ты ж, — подумала Тиффани, — смазанное плевком рукопожатие намертво скрепляет договор! Хорошо, что у меня есть почти чистый платок!»
Девушка безмолвно кивнула. Только что шар был разбит, а теперь словно сам собою починился. Стояла жара, незнакомец с дырами вместо глаз исчез в никуда… С чего же начать? Бывают дни, когда ты подстригаешь ногти на чьих-то ногах, вынимаешь занозы и пришиваешь ноги, а бывают такие дни, как сегодня.
Тиффани и возница обменялись довольно влажным рукопожатием, а метлу запихнули в кучу свёртков позади возницы. Тиффани вскарабкалась на козлы рядом с ним, и карета покатила дальше, по пути поднимая тучи пыли: эти клубы приобретали до странности неприятные очертания, прежде чем снова осесть на дорогу.
Спустя какое-то время господин Ковёрщик осторожно поинтересовался:
— Эгм, а эту свою чёрную шляпу ты и дальше собираешься носить?
— Ну да.
— Просто, ну, на тебе такое миленькое зелёное платьице, и, не в обиду будь сказано, зубки у тебя такие ровные и белые, прям загляденье. — Возница, похоже, ломал голову над неразрешимой загадкой.
— Я их каждый день чищу солью и сажей. Очень рекомендую, — отозвалась Тиффани.
Разговор становился всё менее приятным. Возница, похоже, пришёл про себя к некоему выводу.
— То есть на самом деле ты вовсе не ведьма? — с надеждой уточнил он.
— Господин Ковёрщик, вы меня боитесь?
— Я боюсь такого вопроса, госпожа.
А ведь он прав, подумала Тиффани. А вслух сказала:
— Послушайте, господин Ковёрщик, к чему вы клоните?
— Эх, понимаешь ли, госпожа, раз уж ты спросила, у нас тут в последнее время много чего рассказывают. Ну, знаешь, про украденных младенцев, про сбежавших детишек и всё такое. — Возница малость оживился. — Но, наверное, во всём виноваты злые старые… ну, сама знаешь, с этими, крючковатыми носами, и бородавками, и в зловещих чёрных платьях, а вовсе не милые девушки вроде тебя. Да-да, от таковских всего ожидать можно. — Решив эту головоломку, к вящему своему удовлетворению, возница до конца пути всё больше помалкивал, хотя насвистывал без умолку.
Что до Тиффани, то она сидела тихонько. Во-первых, она здорово встревожилась, а во-вторых, краем слуха слышала, как Фигли, угнездившись между мешками с почтой, читают друг другу чужие письма[22]. Оставалось надеяться, что Фигли уберут их обратно, не перепутав конверты.
Известная песенка гласила: «Анк-Морпорк! Удивительный город! Тролль и гном в нём и счастлив, и молод! Здесь — не то, что в норе под землёй!* Анк-Морпорк! Ты навеееек город мооооой!»
На самом деле всё было не совсем так.
В прошлом Тиффани довелось побывать здесь только один раз, и большой город ей не слишком-то понравился. В нём дурно пахло, в нём было слишком много людей и слишком много разных мест. А зелень просматривалась только на поверхности реки, которую называли грязной лишь потому, что слово более точное в печать бы не пропустили.
Возница притормозил снаружи у главных ворот, хотя они и стояли открытыми.
— Послушай моего совета, госпожа, сними лучше шляпу и войди так. Метла сейчас всё равно больше похожа на хворост для растопки. — Он нервно усмехнулся. — Удачи тебе, госпожа!
— Господин Ковёрщик, — громко произнесла Тиффани, отлично понимая, что вокруг — люди. — Я надеюсь, что, когда вы услышите, как рядом с вами обсуждают ведьм, вы не забудете упомянуть, что лично знаете одну из них, она вылечила вам спину и, по всей вероятности, помогла сохранить работу. Спасибо, что подвезли!
— Да-да, я непременно всем расскажу, что познакомился с доброй ведьмой, — заверил кучер.
Высоко держа голову, или, по крайней мере, так высоко, насколько оно уместно, если тащишь на плече свою собственную испорченную метлу, Тиффани вошла в город. Один-двое прохожих покосились на остроконечную шляпу, а кое-кто насупился и сдвинул брови, но по большей части люди на девушку и не смотрели. В деревне любой встречный — это либо твой знакомый, либо чужак, о котором надо бы разузнать побольше. А здесь людей тьма-тьмущая, рассматривать каждого — пустая трата времени, да в придачу, пожалуй, что и опасно.
Тиффани нагнулась к самой земле.
— Явор, ты ведь знаешь Роланда, баронского сына?
— Ах-ха, мал-мала прыщ на ровённом месте, — отозвался Явор Заядло.
— И тем не менее, — откликнулась Тиффани. — Ты ведь умеешь находить людей; я хочу, чтобы ты пошёл и отыскал его для меня, будь так добр.
— Ты не возражнешь, коли мы глотанем мал-мала поддавона, пока шаримся? — уточнил Явор Заядло. — Тута от жажды того гляди кирдыкснешься. Прям и не упомню, шоб я хде не застрянул заради мал-мал одной-десяти капелюх!
Тиффани понимала, что отвечать «да» или «нет» в равной степени глупо, и довольствовалась компромиссом:
— Хорошо, но только одну каплю. Когда его отыщете.
За её спиной послышалось легкое «шух!» — и Фигли как сквозь землю провалились Впрочем, проследить их путь труда не составит: надо только прислушаться, не бьётся ли где стекло. О да, бьётся и само собою склеивается. Ещё одна загадка: Тиффани очень внимательно рассмотрела зеркальный шар, пока его укладывали обратно в ящик, — и не нашла ни трещинки.
Девушка скользнула взглядом по башням Незримого Университета, битком набитым мудрыми мужами в остроконечных шляпах, или как минимум мужами в остроконечных шляпах. Но был и ещё один адрес, хорошо знакомый ведьмам и в своём роде ничуть не менее волшебный: «Магазин увеселительных товаров “Боффо”, 10-я Яичная ул., д.4». Тиффани в жизни там не была, но иногда получала по почте каталог.
Стоило Тиффани свернуть с центральных улиц и оказаться в жилых кварталах, и на неё стали обращать больше внимания. Идя по булыжной мостовой, она ощущала, как чужие взгляды так и впиваются в неё. Нет, не то чтобы люди были злы или недружелюбны. Они просто… наблюдали, словно решали про себя, что с ней делать, и Тиффани оставалось только надеяться, что это будет, скажем, не жаркое.
Над дверью магазина увеселительных товаров «Боффо» колокольчика не висело. Зато висела подушка-пердушка, а в глазах большинства потенциальных покупателей магазина подушка-пердушка, да ещё и щедро политая бутафорской блевотиной, считалась последним писком развлекательности — что, к сожалению, чистая правда.
Но и настоящие ведьмы порою нуждались в боффо. Бывают моменты, когда просто необходимо выглядеть как ведьма, а не у каждой ведьмы это получается; кроме того, ведьмы зачастую слишком заняты, чтобы приводить в беспорядок волосы. А «Боффо» — это такое место, где запросто можно купить накладные бородавки, и парики, и нелепые тяжёлые котлы, и искусственные черепа. А если повезёт, то ещё и разжиться адресом гнома, который сумеет починить метлу.
Тиффани вошла внутрь, восхитившись низким горловым басом подушки, кое-как обошла (или, скорее, пробралась сквозь) нелепый бутафорский скелет со светящимися красными глазами, достигла прилавка — и тут кто-то пискнул в неё пищалкой. Пищалка тут же исчезла, уступив место физиономии озабоченного коротышки, который поинтересовался:
— Как вам кажется, это хотя бы чуть-чуть забавно или вообще без шансов?
Судя по голосу, ответа он ждал отрицательного, и Тиффани не видела причин разочаровывать коротышку.