– И все же… Как вы думаете, их брак с Диной был удачным?
– Думаю, что да.
– Вы можете что-нибудь рассказать об этом?
– Да что рассказывать? Просто я считаю, что иметь такого мужа, как Николай Борисович, – уже большое счастье. Такой брак обречен стать счастливым…
– Но это лишь общие фразы. Николай Борисович когда-нибудь при вас упоминал имя своей жены? Может, он просил вас купить ей цветы или какой-нибудь подарок, как делают многие руководители?..
– Да, конечно. Я покупала цветы и знала, что это для Дины. Подарки мы покупали вместе. Однажды купили чайный сервиз, другой раз – корзинку для пикника, потом я покупала уже без него очень красивую норковую муфту, в тон ее шубы…
– Вы видели ее шубу?
– Да, ведь это я привезла ее из Греции… Вы не удивляйтесь, что я так активно принимала участие в их семейных делах… Николай Борисович очень занятой человек, у него расписан буквально каждый час и совершенно не остается времени на семью. Он как-то говорил мне, что Дина жалуется на невнимание с его стороны и что он не знает, что бы ему такое сделать, чтобы она на него не дулась. Я посоветовала купить ей цветы. По себе знаю – это срабатывает. И, знаете, помогло. Но каждый день не станешь же покупать розы. Он пытался ей объяснить, что задерживается на работе, а не у любовницы, что у него серьезные дела, требующие его присутствия на комбинате, и какое-то время она терпела, ждала его до полуночи, а потом не выдерживала, срывалась, говорила, что выходила замуж за мужчину, а не за директора мясокомбината…
– Как вы думаете, Ступин любил Дину?
– Думаю, что любил, иначе бы не женился. Хотя, с другой стороны, если бы любил, то старался бы пораньше приходить домой. Ведь именно его поздние возвращения и были единственной причиной ссор…
– А вы сами как считаете, он мог бы возвращаться раньше?
– Понимаете, я работаю у него… я должна защищать его… Но Дины нет, ее кто-то убил, и мне кажется, что она просто влипла в какую-то историю… Конечно, он мог приходить раньше…
– Вы противоречите сами себе.
– Да, это так. Как его бухгалтер и коллега по работе, я должна говорить, что он задерживался исключительно из-за производственных безотлагательных проблем, но, как женщина, я скажу вам, что сколько раз я наблюдала, как он сидел за столом в своем кабинете и просто смотрел в одну точку или… читал книгу… Словно ему не хотелось домой. Вот его зам, Владимир Сергеевич, вы не представляете, как он рвется домой… У него молодая жена, примерно такого же возраста, как и Дина… Так он ни минуты лишней здесь не бывает, спешит домой, в обед сбегает на рынок, купит ей рыбы свежей, у нас все знают, что Мариночка любит карасей в сметане… И хотя все мы тут очень заняты, все равно мы в первую очередь люди, а потому кое-что видим, понимаем, чувствуем…
– И что же вы почувствовали в отношении брака Ступина?
– Мне показалось, что в последнее время у них что-то не ладилось. Я не могу сказать, что Николай Борисович ходил расстроенным, вялым, неприкаянным, ничего подобного, он вел себя как обычно, но и домой не спешил…
– У него нет любовницы?
– У Ступина? Да вы что?! Это совершенно исключено!
– Почему же? Или он не такой мужчина, как все? Тем более что его домой не тянуло, как вы говорите…
– Он постоянно на моих глазах.
– Нина Васильевна, что вы такое говорите? Он не может быть постоянно на ваших глазах. У него, помимо работы, есть личная жизнь, дом, наконец, была жена…
– И все-таки у него не было и нет любовницы. Он слишком занят.
– А вы? Вам он нравится?
– Конечно, нравится. Но я замужем.
– Это не причина отказывать себе…
– Я понимаю, что вы имеете в виду, но между нами никогда ничего такого не было. Хотя все было возможно, – напустила она в конце туману.
За этими словами Таня увидела несостоявшуюся любовницу Ступина и едва скрыла улыбку. Генеральный директор и главный бухгалтер близко соприкасаются по работе, и эта близость часто перерастает в другое чувство, если только главный бухгалтер – женщина – не похожа на старую отвратительную жабу. А Нина Васильевна очень даже ничего, этакая пышка с чистой гладкой кожей и пухлыми губками.
– А почему вы сказали, что Дина влипла в какую-то историю…
– Не знаю уж, почему я так сказала, но когда я услышала о том, что ее застрелили, то сразу почему-то подумала, что девочка от скуки подалась в загул, завела себе любовника, и он-то и втянул ее в какую-то темную историю…
– Почему именно темную?
– Да потому что ее убили!
– Вы что-нибудь знаете о мужчине, с которым она встречалась?
– К сожалению, здесь я вам уже ничем не могу помочь. Я действительно ничего такого о ней не знаю, могу только предполагать… Ей надо было чем-то заняться, чтобы не сходить с ума дома в ожидании мужа… Или ребенка завести.
– А секретарша Ступина…
– Наташа?
– У нее какие отношения с Николаем Борисовичем?
– Нормальные, деловые. Если вы думаете, что у них служебный роман, то и тут вы ошибаетесь. Наташа недавно вышла замуж за делового партнера Ступина, хозяина колбасных магазинов, так что здесь… ничего такого… Кроме того, Наташа ждет ребенка.
– Получается, что Ступин – просто ангел, а вот жену его, молодую и красивую, кто-то взял и убил. Просто так.
– Просто так никого не убивают, – развела руками Блюмина. – Хотя, признаюсь честно, я ей иногда завидовала… Нет, не черной завистью, конечно, но все равно завидовала… Все-таки она была женой самого Ступина, жила в его роскошной квартире, могла позволить себе многое из того, чего не могу себе позволить даже я, его бухгалтер… Мне ее жалко. Глупая девочка…
– Но почему глупая? Что вы о ней знаете такого, что позволяет вам так о ней отзываться?
– Да потому что ее застрелили, понимаете? Если бы она упала с моста, или отравилась, или повесилась, я бы еще поняла… А тут – застрелили. Оружие. Попахивает криминалом.
– Да уж куда криминальнее…
Таня вдруг поняла, что тема разговора исчерпана. Блюмина уверена в том, что Дина завела себе любовника из криминальной среды и поплатилась за это. Ей и в голову не приходит подозревать своего шефа. Она, скорее всего, влюблена в него… Может, она и пристрелила жену Ступина, чтобы занять ее место. Но разве такое бывает?
– Спасибо вам, вы очень помогли мне…
– Сейчас я дам вам деньги… А можно, я поеду с вами, чтобы встретить Николая Борисовича?
– Пока не знаю. Мне надо согласовать этот вопрос с Шубиным.
– С Игорем?
– Вы и с ним знакомы?
– Да, но не думаю, что он помнит меня… К вам приходил мой муж… И Крымов, позже, когда мы благодарили его, сказал, что большую часть работы проделал именно Игорь Шубин. Помнится, помимо гонорара, мы подарили ему трубку и коробочку табака. Вот так-то вот… – Блюмина встала, подошла к сейфу, открыла его и достала оттуда несколько пачек денег. – Вот, держите. Вы не представляете себе, как я буду рада, если его отпустят… Уверена, он не имеет к убийству жены никакого отношения. И поговорите, пожалуйста, с Шубиным, чтобы я поехала вместе с вами… Думаю, Ступину будет очень приятно после всего, что с ним произошло, увидеть знакомое лицо…
«Точно, это она убила Дину, чтобы заполучить себе в мужья Ступина…»
Таня взяла деньги и отправилась в приемную, где должна была встретиться с Игорем.
Глава 7
Сергей в тот памятный день, когда Валентина позволила себе забраться в чужую квартиру, тоже вернулся в колодец не с пустыми руками. У него были деньги, а не хлеб с колбасой, как обычно. Валентина смотрела, как он выкладывает на стол сторублевки, и спрашивала себя, рассказать ему о том, где она раздобыла немного еды, или же промолчать, как делает он в ответ на ее вопросы.
– Вот, немного заработал, – сказал Сергей тоном добытчика и принялся раздеваться. Грязную рубаху аккуратно сложил в изголовье их убогого ложа, брюки повесил на крюк в стене. Оставшись в одних трусах, он пробормотал что-то вроде «надо бы помыться-постираться» и лег рядом с Валентиной. Шумно, значительно вздохнул. И, только теперь обратив внимание на развешанное над головой белье, замер, разглядывая его и, видимо, недоумевая, где жена могла взять воды для стирки.
– Где стирала, я не понял? – спросил он недовольным тоном, поскольку его-то белье давно никто не стирал. – Постой, а что на тебе надето? Белые штаны, майка… Где ты была?
– На рынке. Познакомилась там с одной женщиной, у нее дом неподалеку от рынка, сказала, что мне очень нужны деньги и что я готова поработать на овощах…
– И что, поработала?
– Да. Потом она пригласила меня к себе, накормила, разрешила помыться в ее бане и постираться… Я и тебе принесла кое-что из еды. Очень добрая женщина…
– Ты и завтра пойдешь туда?
– Конечно. Я неплохо себя чувствую.
– Может, поговоришь с ней, чтобы снять у нее угол? Сколько можно жить в этом колодце?
– Я поговорю, конечно, но не думаю, что она согласится.
– А ты скажи ей, что будешь прибираться в ее доме, стирать… В крайнем случае, можешь объяснить ситуацию. Мы же не преступники какие, у нас и документы имеются.
Валентина повернула голову, чтобы рассмотреть мужа. Лицо его не было обветрено, как если бы он работал на воздухе, он даже не загорел. Руки чистые, без ссадин и следов краски или земли. Ей даже показалось, что от него тоже, как и от нее, пахнет или шампунем, или одеколоном, какой-то слабый сладкий запах. Она вдруг вспомнила, каким был Сергей в первый месяц ее замужества, и от нахлынувших воспоминаний комок подкатил к горлу. Ей не хотелось верить, что они стали совершенно чужими людьми. Она спрашивала себя, если бы не с ней, а с Сергеем произошла эта невероятная история с ключами, рассказал бы он ей о том, где провел день? Поделился бы впечатлениями о той жизни, какой жили другие люди? Принес бы ей котлету? И подумалось ей, что ничего бы не рассказал, ничего бы не принес.
– Сережа, скажи мне, ты приходишь сюда только потому, что тебе жить негде, или ты все-таки еще приходишь ко мне?