Убедившись, что агент ФБР больше не представляет угрозы, Лайм обвел взглядом лабораторию. Вещество, которое он вколол Морвуду в шею, оказывает примерно такой же парализующий эффект, как и бромид векурония, но обнаружить его при вскрытии невозможно. Оно сделает свое дело минут за пятнадцать-двадцать, а может, и быстрее — лежащий уже сейчас дышит тяжело. Подготовка почти завершена, Лайм все успеет вовремя. Если поторопится.
Он подошел к черной сумке из баллистического нейлона — та стояла расстегнутая на одном из металлических смотровых столов. Порывшись в ней, Лайм достал несколько миниатюрных инструментов и запечатанный пакетик с чем-то похожим на коричневые рисовые зерна, только очень крупные; это был крысиный помет. Потом Лайм направился в дальний угол лаборатории, встал на табурет-стремянку, дотянулся до решетки под потолком, вывинтил болты и снял ее. А затем, светя миниатюрным фонариком, принялся за работу. Лайм трудился быстро и продуктивно: через восемь минут дело было сделано, решетка и табурет, с которого стерли все следы, вернулись на свои места.
Лайм взглянул на часы. Он уложился в нужное время, не хватает только последнего штриха.
В его руке появилась маленькая отвертка, и он подошел к видавшему виды круглому аппарату в пыльном углу — лабораторному автоклаву. Действуя быстро и уверенно, опустился на колени и снял металлическую пластину в боковой части аппарата. Отложив ее, просунул внутрь перочинный нож и, повозившись каких-то двадцать секунд, привинтил пластину обратно.
Наконец Лайм еще раз все проверил, мысленно пройдясь по списку: так его учили. Он направился к двери, в которую вошел Морвуд, убедился, что автоматический замок сработал и она снова надежно заперта. Потом Лайм вернулся к неподвижно лежавшему Морвуду и убедился, что тот без сознания. Еще пытается дышать, но ему осталось недолго. Значит, меньше будет мучиться. Лайм не любил применять средства такого рода, задохнуться от паралича — не самая приятная смерть. Но в легких покойника должны обнаружить следы дыма.
Жаль, что так вышло: судя по тому, что Лайм узнал из собранного на Морвуда досье, он был бы подходящим кандидатом. Характер, убеждения, взгляды — все соответствует принципам «Атропоса». Но увы — его пришлось отбраковать по состоянию здоровья.
Лайм торопливо осмотрел карманы агента. Порылся в кошельке, проверил ключи, затем вернул то и другое обратно. Вместе с кошельком обнаружился сложенный листок, вырванный из блокнота. Лайм развернул его, прочел текст и тоже отправил назад. Правило номер семь: старайся ничего не забирать и ничего не оставлять.
Приглушенный хлопок автоклава дал понять, что операция началась. Через секунду Лайм в этом убедился, почуяв едкий запах дыма. Он вернулся к смотровому столу, где лежала сумка. Бросив внутрь инструменты, Лайм быстро, но тщательно осмотрел лабораторию. А потом с ловкостью, выработанной тренировками, снял пиджак и брюки и вывернул наизнанку, черным войлоком наружу. Он снова надел эти вещи, потом вытащил из сумки балаклаву и натянул на голову. Тем временем дым быстро заполнял помещение, но сигнализация не сработала, и сопла системы пожаротушения не исторгли воду.
Довольный сделанным, Лайм застегнул молнию на сумке, повесил сумку на плечо и направился к закрытому погрузочному доку, возле которого находилась неприметная служебная дверь. Она была чуть приотворена — такой он ее и оставил. Лайм на секунду замер на пороге, потом закрыл за собой дверь. Он повернулся и, обходя огни служебной парковки, быстро скрылся в темноте.
22
Мобильный телефон зазвонил так громко и резко, что Кори вздрогнула под одеялом и проснулась. Даже в постели она оставалась настороже. Весь вечер ее по непонятной причине одолевало беспокойство, и она проворочалась целую вечность, прежде чем забылась неглубоким сном.
Приподнявшись на локте, она схватила телефон с тумбочки. Полтретьего. Черт возьми, выходит, она проспала меньше часа. Номер засекречен — должно быть, очередной автоматический обзвон. Удивительная наглость! Отвечая на звонок, Кори поклялась себе разыскать гада, владеющего компанией, ответственной за это безобразие, и прибить его мошонку к своей двери.
— Да? — хриплым спросонья голосом произнесла она.
— Агент Свенсон? — Мужской голос говорил торопливо, отрывисто.
Что-то в его властном тоне заставило Кори на секунду вернуться на десять лет назад, в ту ночь, когда канзасский шериф колотил в дверь трейлера, где она жила вместе с матерью.
— Агент Свенсон? — повторил голос.
Выкинув давнее воспоминание из головы, Кори села и прокашлялась.
— Слушаю.
— Говорит старший агент Гарсия.
Гарсия, начальник отделения ФБР в Альбукерке. Конечно, Кори редко его видела, однако слышала неоднократно. Но сейчас ни за что бы его не узнала.
— Да, сэр?
— Простите, что потревожил в такой час.
— Ничего страшного, сэр.
— Если не возражаете, задам вам несколько вопросов. Скажите, когда вы в последний раз видели агента Морвуда?
Еще сонную Кори этот простой вопрос заставил призадуматься.
— Сегодня вечером, сэр. Вернее, вчера. Он заходил в криминалистическую лабораторию.
В трубке послышался шорох бумаг.
— Вы занимались реконструкцией лиц?
Голос Гарсии звучал странно, однако в столь поздний час агент был удивительно бодр, да и соображал быстро.
— Верно, я проводила подготовительную работу.
— Случайно, не помните, во сколько он заходил?
Кори напрягла память. Она уже проснулась окончательно, и направление, которое принял разговор, ее все больше тревожило.
— Часов в пять, сэр.
— Морвуд не упоминал, какие у него планы на вечер?
— Сказал, что… Ах да, он говорил, что навестит старого знакомого и спросит его, что за устройство обнаружили на месте Розуэлльского инцидента.
И снова шорох бумаг.
— Видимо, это тот самый ученый, о котором он говорил. Как его фамилия?
— Истчестер.
— Хорошо, — произнес Гарсия. — Не знаете, что Морвуд мог делать в криминалистической лаборатории несколько часов назад?
— Несколько часов назад? — Кори задумалась. Из трубки доносился гул голосов. Откуда Гарсия звонит? — Наверное, возвращал на место устройство. Морвуд ведь забрал его, чтобы показать Истчестеру.
— Понятно…
— Сэр, объясните, пожалуйста, к чему все эти вопросы?
Гарсия ответил не сразу.
— Ночью в лаборатории случился пожар. Сильный.
— Что?! — выпалила опешившая Кори. — В лаборатории?
— Мне очень жаль, но агент Морвуд погиб в огне.
— Что?! — снова воскликнула Кори, даже не пытаясь сдержаться.
— Расследование уже начато, завтра у меня будет больше информации.
Кори не ответила — от потрясения она утратила дар речи. А голоса в телефоне зазвучали громче.
— Я сейчас не могу разговаривать. Мои соболезнования, Кори. Знаю, как вы его уважали. Для вас это удар, как и для всех нас. Поговорим утром.
— Подождите! — выкрикнула Кори, но Гарсия уже дал отбой, и она разрыдалась в затихший телефон.
23
Скип был недоволен, что придется работать в воскресенье: ему надоело и каталогизировать библиотеку Битана, и просеивать землю через сито, но ничего не находить. Он предвкушал, как будет спать допоздна и бездельничать в трейлере. Однако Нора и ее команда выразили желание продолжить работу, ведь они вот-вот доберутся до участка, где, по мнению его сестры, должен находиться конец борозды. В одиннадцать утра группа устроила предобеденное собрание, расположившись за столом в палатке возле раскопов.
Обводя взглядом коллег, Скип почувствовал, что обычное утреннее собрание сегодня перерастет в нечто большее. Эмилио Виджил занял место рядом с Норой, его черная борода была вся облеплена пылью. Второй археолог-постдок, Скотт Риордан, расположился напротив, и пыли на нем было еще больше.
Неожиданно к ним присоединился Ноам, а также Грег Бэнкс и двое других инженеров. Таппан сел в дальнем конце стола.
Скип глотнул кофе и приготовился слушать.
— Итак, — начала Нора, — Эмилио, расскажите о результатах нашей утренней работы.
— Конечно. — Виджил поднял голову. — Как вам всем известно, мы ведем раскопки по контуру борозды, вырытой объектом при падении. Доктор Битан потратил немало времени на то, чтобы ее измерить.
Битан много раз просил археологов прервать работу, спускался в раскопы и производил точные измерения при помощи лазерного теодолита. Для чего это делалось, Скип не знал, а на вопросы Норы Битан отвечал расплывчато.
— Может быть, доктор Битан расскажет нам о масштабах и целях своей работы? — довольно-таки сухо осведомилась Нора.
Скип видел, что сестра рассержена, однако не сомневался в том, что у Ноама есть причины что-то скрывать.
— Еще не время! Еще не время! Скоро вы все узнаете. У меня есть одна скромная гипотеза, и я ее проверяю, только и всего.
«Скромная гипотеза!» — подумал Скип. Он старался не встречаться взглядом с Битаном.
— Как скажете, — произнесла Нора. — Продолжайте, Эмилио.
— Спасибо. Сегодня утром нас ждал большой сюрприз. Судя по всем признакам, мы добрались до конца борозды… и ничего не обнаружили. Объект, прочертивший эту борозду, исчез.
— Исчез? — переспросил заинтересовавшийся Таппан. — Как это — исчез?
— Здесь начинаются загадки, — ответила Нора. — Объект падал под небольшим углом. Конечно же, борозду закопали в сорок седьмом, но ее очертания все равно видны. Я, то есть мы надеялись найти место, где объект остановился. Но вместо этого колея просто расширилась и прервалась, остались развороченный песок и сожженная трава. Скип собрал остеклованный песок и отдал доктору Бэнксу для анализа.
Бэнкс кивнул.
— Наш план таков, — проговорила Нора. — Продолжим раскопки с того места, где борозда обрывается, и посмотрим, что удастся найти. Еще мы собираемся выкопать несколько траншей — вдруг наткнемся на обломки объекта, отлетевшие в другую сторону? У кого-нибудь есть вопросы или предложения?