Старший агент замолчал. И опять он устремил на Кори пристальный, проницательный взгляд. Она опустилась на стул. Вот новое потрясение, но на этот раз совсем иного свойства.
Гарсия прокашлялся, а когда он снова заговорил, голос звучал тихо, почти доверительно.
— Сейчас я вам все сказал по протоколу. А вне протокола признаюсь: я вам искренне сочувствую. В более справедливом мире вам дали бы время оплакать вашу потерю и не стали бы сразу накидываться с обвинениями. Доктор Лэтроп… Между нами говоря, он обладает, скажем так, определенной репутацией… Но факт остается фактом: Лэтроп прослужил в ФБР много лет, и мы не можем отмахиваться от его заявлений. Надеюсь, вы поймете, что я должен задать вам кое-какие вопросы. Поверьте, так будет лучше.
— Да, сэр. — Кори судорожно вздохнула. — Спасибо, сэр.
Еще раз прокашлявшись, Гарсия снова принял облик строгого начальника.
— Много времени я у вас не отниму. — Он достал из кармана ручку. — Ночью вы сказали, что около пяти часов вечера Морвуд заходил в криминалистическую лабораторию. В это время там работали вы и Лэтроп?
— Работала одна я. Лэтроп только наблюдал.
Чтобы Кори и дальше прикрывала этого сукина сына — ни за что!
Гарсия сделал пометку.
— Чем конкретно вы занимались?
— Разогревала в воде пластилин над… над горелкой. Для реконструкции лиц. Это нужно, чтобы нанести на слепок черепа мышцы.
— О чем вы говорили с Морвудом?
— В основном о том, удастся ли достоверно установить личности убитых при помощи реконструкции. Лэтроп был уверен в успехе, я утверждала обратное.
— А какое мнение высказал Морвуд?
— Он был доволен тем, как продвигается моя работа. Даже попросил меня вести презентацию на собрании во вторник.
— А после этого агент Морвуд ушел?
Кори кивнула.
— Что было потом?
— Мы с Лэтропом… э-э-э… поспорили.
— Из-за чего?
Кори вздохнула.
— Сэр, у него есть привычка преуменьшать мои заслуги. Он отпускает ехидные, сексистские, унизительные комментарии, а когда я выражаю недовольство, переводит все в шутку. И так ведет себя с первого дня. В присутствии Морвуда он назвал меня Кассандрой, и мне показалось, что это неуважительно. Я сказала, что, если он позволит себе еще один подобный комментарий, я буду жаловаться.
— Ясно.
Гарсия снова начал писать.
— Между прочим, в колледже Джона Джея я получила диплом судебного антрополога, а Лэтроп как будто…
— Я понял, агент Свенсон.
На этот раз в голосе Гарсии прозвучала железная нотка. Потом он писал, а Кори молчала. Наконец Гарсия поднял взгляд.
— Видите ли, я обязан задать вам эти вопросы. Доктор Лэтроп покинул лабораторию раньше вас?
— Да. На этом и закончился наш спор.
— Вы продолжили работу?
Кори кивнула.
— И долго работали?
— Примерно час. Может быть, час с четвертью.
— Во сколько ушли?
— Около половины седьмого.
— Лэтроп в лабораторию не возвращался?
— Нет, сэр.
— Когда он уходил, газовая горелка работала?
— Да.
— Как долго вы пользовались ей после его ухода?
— Минут пятнадцать. Как только пластилин стал достаточно мягким для лепки, я достала его, погасила горелку и выключила газ. За все время моей работы легковоспламеняющиеся материалы не вступали в контакт ни с газом, ни с огнем.
— Не могли бы вы вкратце перечислить меры безопасности, которые приняли перед уходом из лаборатории?
— Закончив работу, я положила модель в шкаф, чтобы с ней ничего не случилось. Потом убрала инструменты, сняла перчатки, навела порядок на рабочем месте. Я уже выключила регулятор воздуха и закрыла газовый вентиль рядом с рабочим столом, и к тому времена горелка остыла. Я убрала ее вместе с остальным оборудованием. Убедилась, что главный вентиль закрыт, осмотрела лабораторию, потом выключила свет, дождалась, когда на сигнализации загорится зеленый огонек, и только после этого ушла.
Кори думала, что Гарсия будет записывать ее слова — от руки или на диктофон. Но вместо этого он просто слушал, поглаживая бороду и наблюдая за Кори. Наконец задал последний вопрос:
— Вы полагаете, что Морвуд вернулся в лабораторию ночью ради того, чтобы вернуть улику в сейф? Я прав?
Кори растерялась. В полночь?
— Я не уверена.
— Вам известны какие-либо другие причины, связанные с работой агента Морвуда или с чем-то еще, по которым он мог прийти в лабораторию в такой поздний час?
— Нет, сэр. Иногда он работал допоздна. Может быть, хотел узнать, скоро ли будет готова реконструкция.
Гарсия выслушал ее ответ с каменным лицом. А потом убрал ручку в карман и закрыл папку.
— Спасибо, Кори.
Она совсем запуталась: ее болтало туда-сюда, как корабль в шторм.
— Сэр, я хочу помочь…
— Знаю. Но расследование должно идти своим чередом. Поскольку ваши действия поставлены под сомнение, напрямую вы в нем участвовать не можете. Это ясно?
— А как же установление личности убитых?..
— Оба тела сильно пострадали при пожаре. Боюсь, что вашу работу придется отложить, пока мы не узнаем причину возгорания.
Гарсия поморщился: он и сам почувствовал, что его слова прозвучали пренебрежительно.
— Из-за Лэтропа не беспокойтесь, ладно? И главное, дайте себе время пережить эту трагедию. Вам следует отдохнуть. Советую уйти в отпуск на всю следующую неделю.
— Но, сэр…
— Агент Свенсон, пожалуйста, возьмите недельный отпуск. Договорились?
— Да, сэр.
— Вот мой личный номер на случай, если вам нужно будет поговорить о Морвуде или у вас появятся предположения, зачем он пришел в лабораторию ночью. — Гарсия достал из кармана пиджака карточку и протянул ее Кори. — А теперь идите домой, Свенсон. И спасибо вам.
Кори хотела возразить, но поняла, что сказать ей нечего. Она встала, пробормотала под нос ответные слова благодарности и вышла из кабинета еще более ошеломленной, чем входила в него.
25
Охваченная странной нервозностью, Нора с ноутбуком под мышкой постучала в дверь огромного трейлера. Таппан открыл почти сразу же.
— Вы как раз вовремя! Проходите.
Она переступила порог элегантных апартаментов, и Таппан затворил за ней дверь. Стол посреди комнаты был завален планами раскопок и почвенными профилями.
— Присаживайтесь, — предложил Таппан, отодвигая бумаги. — Я позвал вас, потому что озадачен сегодняшней находкой — точнее, отсутствием находки, — и надеюсь, что вместе мы найдем решение. Я не археолог, поэтому вам нужно набраться терпения.
Таппан произнес эти слова с улыбкой, от которой на щеках заиграли ямочки, и опустился на стул напротив Норы.
— Разумеется. У меня уже есть кое-какие соображения.
— Тогда объясните мне с археологической точки зрения, как так вышло, что эта борозда — или колея? — просто взяла и исчезла.
Нора открыла ноутбук:
— Будет проще, если я покажу вам трехмерную модель места раскопок. — (После нескольких кликов появилось трехмерное изображение плато.) — Чтобы посмотреть на нее, вам придется подойти ко мне.
Таппан пересел на диван рядом с ней.
— Это объемная модель, на ней отмечены все результаты раскопок до сегодняшнего дня. Единственный крупный объект, представляющий интерес — борозда. Здесь ее хорошо видно. — Нажатием клавиши Нора повернула изображение.
— Понятно.
— Здесь показано, что довольно небольшой объект, менее десяти футов в диаметре, ударился о землю под углом примерно двадцать градусов к горизонту.
— Всего десять футов? Серьезно?
— Такова ширина борозды в самой узкой части. Если речь идет о круглом предмете, то его диаметр — десять футов. Конечно, объект мог быть и вытянутым — скажем, сигарообразным или в форме ракеты, — и тогда это, вероятно, ширина его носа.
— Ясно.
— На том месте, где объект врезался в землю, осталась широкая неглубокая воронка — вот она. От удара в воздух поднялась туча песка, именно в ней образовалась бо́льшая часть микротектитов, обнаруженных Грегом. Как вам уже известно, это означает, что объект двигался на очень большой скорости. Чем дальше, тем уже и глубже становится борозда, а угол наклона уменьшается. На глубине двенадцати футов дно борозды становится почти плоским. А вот здесь все разворочено и колея пропадает. — Нора повернула изображение и увеличила его.
— Выглядит так, будто НВФ просто исчез, — произнес Таппан. — Это возможно?
— Что бы ни упало на плато, просто раствориться в воздухе оно не могло. Полагаю, здесь вступили в дело присланные правительством люди. Траншею явно раскопали бульдозерами, забрали то, что нашли, и при этом нарушили археологическую целостность нашего места раскопок. После них здесь все перепутано: ни слоев, ни структуры, лишь развороченный песок. — Нора выдержала паузу. — Так что никакой загадки тут нет. Во всяком случае, это одна из версий. Если продолжить раскопки и прорыть траншеи по обе стороны от борозды, ситуация прояснится.
— Понимаю, — произнес Таппан. — Выходит, объект, проделавший борозду, сейчас хранится в одном из запечатанных ангаров зоны пятьдесят один.
Нора не ответила.
Таппан взглянул на часы и встал.
— Выпьем по бокальчику?
Нора ответила не сразу. Чутье подсказывало, что добром дело не кончится, но с другой стороны, Нора взрослая женщина, ей хорошо за тридцать, так чего бояться?
— Давайте, — ответила она.
— Какой из вредных для здоровья напитков предпочитаете?
— Не откажусь от бокала белого вина.
— Сейчас подам.
Таппан подошел к бару, достал из холодильника бутылку, наполнил бокал и поставил перед Норой. Потом быстро взболтал мартини для себя и налил его в коктейльный бокал.
— Ваше здоровье. — Таппан чокнулся с Норой и улыбнулся. Отпив, наклонился к ней. — Интересно, вы уже готовы ответить «да»?
На секунду Нора растерялась от такого вопроса, но потом сообразила, что Таппан имеет в виду их предыдущий разговор. Пригубив вино, она поставила бокал на столик.