Она вынуждена была признать, что заинтригована: не ожидала такого высокого уровня — во всех смыслах высокого. С другой стороны, она не могла представить развитие событий, при котором этот проект положительно скажется на ее карьере. Значит, Ноам Битан… Имя показалось смутно знакомым.
Таппан привел брата и сестру в смежный павильон. По узкому центральному коридору они подошли к двери справа. Таппан нажал на ручку, но оказалось заперто.
— Ноам! — позвал он и постучал в дверь.
— Я занят, — отозвался недовольный голос.
— Я показываю лагерь доктору Норе Келли — археологу, которая, как я надеюсь, будет руководить раскопками. А еще ее брату: он будет заниматься и библиотекой, и вашими коллекциями.
— Вот и чудненько, — ответил голос с сильным израильским акцентом. — Приведите их через час.
Таппан взглянул на Нору, выразительно закатил глаза и вполголоса прокомментировал:
— Ноам немного эксцентричен.
Затем снова повысил голос:
— Ноам, у нас плотное расписание. Если не возражаете…
Изнутри донеслось ворчание, и наконец дверь открылась. На пороге стоял мужчина с неопрятной бородой и нечесаной смоляной шевелюрой. Лицо у него было сердитое. На вид Нора дала бы ему лет пятьдесят.
— Можно войти? — с легкой иронией осведомился Таппан.
— Конечно. — Мужчина глянул на Нору и чуть улыбнулся. — Здравствуйте.
Потом окинул Скипа критическим взглядом и только хмыкнул.
Ноам Битан провел их в просторное помещение. Даже удивительно, что у человека с такой неряшливой внешностью может быть такой аккуратный кабинет. Битан расположился за столом, но остальным сесть не предложил. Таппан указал Норе и Скипу на стулья рядом со столом и сам занял третий.
— Ноам — бывший председатель научно-консультативного совета SETI, — сообщил Таппан. — А еще он профессор астрономии в институте Вейцмана в Израиле.
Вдруг Нора сообразила, где видела Битана. Он иногда появлялся на ток-шоу: эксцентричный, порой даже экзальтированный, профессор рассуждал о пришельцах, вовсю жестикулируя.
— Ноам, сначала хочу представить вам Скипа Келли. Скип работал в Институте археологии Санта-Фе в качестве куратора коллекций.
Битан окинул брата Норы скептическим взглядом, но, прежде чем астроном успел сказать хоть слово, Скип выпалил:
— Знакомство с вами для меня большая честь, доктор Битан! Я просто в восторге от вашей книги про SETI. Вы выстроили очень убедительную систему доказательств того, что Земля находится под наблюдением инопланетян.
Скип попал в точку: скепсис тут же исчез и астроном просиял.
— Спасибо, Скип.
Таппан представил Битану Нору и спросил, есть ли у нее вопросы.
— Извините, вашу книгу я не читала… — начала Нора.
Битан жестом прервал ее, встал и снял с полки книгу. Затем положил ее на стол, открыл, сделал дарственную надпись, захлопнул книгу и протянул Норе.
— Проблема решена, — объявил он.
— Спасибо, — произнесла Нора.
Книга называлась «Второе откровение». Обложку украшало изображение туманности Кошачий Глаз.
— Можно задать вам несколько вопросов? — Нора решила, что постарается говорить с будущим начальником Скипа как можно вежливее, и все же необходимо было кое-что уточнить.
— Разумеется.
— Как вы думаете, откуда прилетел НЛО… то есть НВФ?
— Космический корабль такого крупного размера трудно разогнать до скорости, близкой к скорости света, а значит, он, скорее всего, прибыл из соседней звездной системы. Но в широком масштабе это не имеет значения.
— Почему?
— Потому что я полагаю, что уже создана галактическая цивилизация, которая ведет за нами наблюдение. А правительство, конечно, идет на все, чтобы это скрыть.
— А почему инопланетяне не выходят с нами на контакт? — спросила Нора.
— Они понимают, что этим нанесут ущерб человеческой культуре. Мы наблюдали подобные явления в нашем собственном мире: когда туземные народы попадают под влияние более технически развитого западного общества, их культура почти всегда разрушается.
— Хотите сказать, что мы первобытное племя, живущее в этаком заповеднике, и нас всячески оберегают от контактов с внешним миром? — спросил Скип.
— Именно, — подтвердил Битан.
— Задам следующий вопрос, — сказала Нора. — Почему тогда правительство позволило вести раскопки в Розуэлле? Это федеральная земля, и вы здесь по федеральному разрешению. Если правительство хочет скрыть случившееся, какой смысл пускать сюда археологов? Что-то не сходится.
Битан повернулся к Таппану:
— Это по вашей части.
— Здесь территория Бюро по управлению земельными ресурсами, а над бюро стоит Министерство внутренних дел. Я получил разрешение напрямую у министра внутренних дел — так уж совпало, что он мой старый друг. Много лет назад, после школы и перед колледжем, мы с ним работали инструкторами по рафтингу в Гранд-Каньоне. Он был моим загребным. Это все равно что вместе воевать — человека, с которым сплавляешься, узнаешь по-настоящему. Так вот, когда я первый раз подавал документы на разрешение, кто-то пытался вытеснить меня с поля, а потом вдруг отступился. Министерство внутренних дел благополучно выдало мне разрешение — позвольте заметить, при поддержке президента. Мы, кроме всего прочего, занимаемся ветровой энергетикой, и некоторые наши крупные проекты реализуем совместно с министерством. Да, разрешение я получил, но только благодаря связям на самом верху. — Таппан покачал головой. — Мы так и не узнали, кто возражал против нашего проекта, но догадываюсь, что раскопки не одобряют где-то в недрах Пентагона. Однако военные перестали на нас давить, чтобы не привлекать к себе внимания.
— Да, — подтвердил Битан. — И поэтому я научил Лукаса проверять машину на наличие взрывных устройств! — Он посмеялся над собственной шуткой. — Есть еще вопросы?
— Всего один. Если инопланетяне настолько технически развиты, что способны совершать межзвездные перелеты, как же их угораздило разбить свой космический корабль?
Битан посмотрел на Нору в упор:
— Я тоже задавался этим вопросом.
Повисла долгая пауза.
— Ну и?.. — поторопила Нора.
Битан чуть улыбнулся:
— Единственный ответ, который приходит в голову: даже инопланетяне совершают ошибки.
Вдруг у Норы возникло ощущение, что Битан кривит душой: у него есть другая версия, но он не хочет ею делиться.
— А я знаю почему! — вдруг выпалил Скип.
Все обернулись к нему.
— Инопланетные пилоты пить не умеют.
Некоторое время все молчали, а потом дружно расхохотались. Скип широко улыбнулся, довольный собой. Нора отметила, что он уже чувствует себя в лагере Таппана как дома.
5
Мужчина с каштановыми волосами надежно запер за собой дверь, рысцой сбежал с крыльца, а потом привычно остановился, чтобы поглядеть по сторонам и подышать утренним воздухом. После холодной, сырой зимы Виргиния радовала своих обитателей свежим весенним днем. На улице царила тишина, аккуратные домики спали в ажурной тени.
Мужчина стоял, собираясь с духом перед дорогой до работы, и тут заметил, как из дома выходит его сосед Билл Фоссерт. Мужчина удивился: сейчас без четверти восемь, а Билл — инвестиционный банкир и на работу он обычно выезжает около девяти. Наверное, у него ранняя встреча.
Фоссерт тоже заметил мужчину и остановился:
— Привет, Лайм.
Мужчина с каштановыми волосами кивнул в ответ:
— Здорово, Фоссерт.
— Видно, денек сегодня опять будет солнечный. — Фоссерт поглядел на небо сквозь сплетенные ветки деревьев, будто таким образом надеялся предсказать погоду.
— Похоже на то, — согласился Лайм.
— Вот только на выходных придет последний холодный зимний фронт.
— Да, я слышал.
— Ну ладно, мне пора бежать, — сказал сосед. — Приятно было встретиться.
— Взаимно.
Билл Фоссерт остановился возле своей машины.
— Милости просим к нам! — прокричал он. — Давненько вместе не ужинали.
Лайм, успевший подойти к своей «субару», улыбнулся в ответ:
— С удовольствием.
Он сел в машину и дождался, когда Фоссерт заведет «БМВ» пятой серии, выедет со двора и укатит прочь. Одно время Лайм был с Фоссертами на дружеской ноге. Он показал Биллу, как менять свечи зажигания в снегоочистителе и как избавиться от паразитного контура заземления, чтобы дорогая звуковая система перестала гудеть из-за перепадов напряжения в сети. Жена Фоссерта близко дружила с Кейтлин, особенно когда та забеременела. Но прошло время, и теперь Лайм встречался с Фоссертом только случайно — как, например, сегодня. Соседи обменивались любезностями и приглашениями, за которыми ничего не следовало.
Лайм расстегнул до середины молнию на ветровке, завел машину и поймал взглядом свое отражение в зеркале заднего вида. Ему тридцать семь, но жена говорит, что при такой внешности ему можно дать сколько угодно лет, от двадцати до пятидесяти.
«Лицо совсем как у шпиона, — смеялась она. — Красивое, но незапоминающееся».
Лайм отъехал от своего аккуратного дома в колониальном стиле — он меньше, чем другие дома в этом квартале, зато ландшафтный дизайн на участке безупречен. Три года назад, когда они купили этот дом, Кейт (она тогда вот-вот должна была стать младшим партнером в юридической фирме) заявила, что для первого собственного жилья это то, что надо, особенно учитывая скорое появление ребенка. Но теперь зарплата Лайма — единственный источник дохода у семьи, и угнаться за соседями становится все труднее, ведь Ист-Фоллс-Черч — пригород дорогостоящий.
Лайм ехал по симпатичным улочкам, пока не добрался до автострады I-66, среди местных больше известной как «Кастис». Движение, как всегда, было оживленным, а учитывая, как плохо разгонялась машина, Лайму пришлось ждать почти полминуты, прежде чем удалось влиться в поток. «Субару» — одна из главных статей режима экономии: Лайму следовало бы продать ее еще год или два назад. Но на одометре уже сто семьдесят тысяч миль, а значит, еще тридцать тысяч машина как-нибудь протянет.