Устало засеменили к укрытию. Въехав под гулкие своды центрального холла, остановились. Скрипнули осколки, под неосторожным шагом. Как здание не сложилось – загадка. Вокруг холла, что вздымался метров на двадцать, по периметру намотаны этажи – четыре перекрытия с частичным обрушением. Несколько широких лестниц сохранилось, уводя в аляповатые изыски, задрапированные рваной отделкой. Прикинул возможности второго этажа – в идеале затруднен доступ снизу и есть возможность при угрозе десантироваться на природу.
Шест, затаскивая телегу при моем посильном участи, нехорошо вращал глазами. Вроде даже щеки округлил, хотя как сумел, не понимаю…
-А вниз уйдешь со свистом, - ободрил я бойца и дал команду: – Ищем закуток. Остановимся на ночь.
-Костерок, костерчик… -Шест пристроил колесницу у первого проема и огляделся. – И хрен найдут…
Крыса уже шуршала в следующем помещении. Для мусорщицы просто катарсис. Мародеры, если таковые случались в данной местности, проявили себя скромно. Обветшалые кучки барахла просматривались в большинстве закутков. А с ними – грязь и тлен, затхлая взвесь, щекотавшая ноздри…
При некотором размышлении, присоединился к поискам, делая упор на обследовании периметра. Пространство возможностей – вероятность нападения полагал небольшой, но все, что отлично от нуля, может поднасрать честным пилигримам. Хочу знать, куда пихать подопечных…
В первом же зале озадачился. Бывший магазинчик одежды, из тех, что открывали на «ура» - куча изломанных характерных стоек и стеллажей, у стен комком темнеет рванина. На дальней стене, свободной от нехитрого декора мелом нарисованы смазанные фигурки, в которых еще можно узнать апогей детского творчества – палка, палка, огуречик… Фигурка большая и маленькая, схематически держатся за руки и кривенькая подпись «Вереск». Чуть в стороне старательно изображена ель – линии прочерчены в несколько заходов, с чувством. Рядом накинуты несколько картонок – среднее между седалищем и лежанкой. Комок тряпья в черно-бурых пятнах. И не уверен, что кровь…
Позади злобно хмыкнули. Оглянулся на особо грозную Крысу. Оружие в руке, в глазах злость, замешанная на тоске, в сердце боль… Прям почувствовал, как мелкая утрамбовывала в себе детские горести и обиды. Неожиданно, но из объяснимого…
-Не затирай, - сказал спокойно. – Чем больше похоронишь в себе, тем больше шанс, что еб...т в самый неподходящий момент. И накроет не тебя, накроет нас, мелкая… Сечешь коленкор? Прошлое ушло, мы – будущее… Повторять не стану.
-Да поняла я, - засопел боец. - Че, дура что ли… Просто шоркала угольком в детстве, вспомнилось…
-Забыть не прошу, - усилил посыл. – Но киснуть нахер.
Крыса встряхнулась, из образа ушли намеки на обреченность и фатализм.
-И еще одно, - добавил проникновенно. – А я в детстве любил передернуть перед сном.
-Че правда? – не сдержалась Крыса. Заржал Шест неподалеку. Греет уши костлявый, греет…
Малюта взвился эдак грозно и неопределенно.
-Сцежу, -с облегчением выдохнула мелкая и ретировалась. Такая вот нехитрая терапия. Помню, там, где не служил, инструктор номер четыре тоже стал задумываться и отмалчиваться. Помянул пару раз всуе прошлое, а потом застрелился нахер. А терять бойцов из-за неказистой росписи я не хочу.
-Нашел, - ворвался в паузу голос Шеста.
Не на пять звезд, но приземлить плоть позволяет. Вытянутое помещение с разбитой административной стойкой и половинкой манекена на входе. Чуть дальше пол устилали доски и куски пластика - жестковатый ковер, сотканный катастрофой. Стены в трещинах, в потолке выкрошились стыки плит, образуя кляксы проломов. Вентиляция на троечку, сгодится. С оборонительным потенциалом чуть лучше – завал отрезал проход в глубины этажного уровня, участок со стороны лестницы, по которому взошли, тощий уже перегородил телегой. И гордо попирал обломки.
Я молча прошел мимо, мотанул кружок по комнате, принюхался к обрывкам в углу. Лежалая старость, иначе не скажешь – амбре вечного умирания. Мы, конечно, привнесли нотки пота и дерьма… Даже призадумался, идентифицируя источник. Потом плюнул, и так чешется… Занырнуть бы по ноздри, качнуться на теплой волне… Сука. Точка.
Подтащил первый обломок под кострище. Бойцы, замершие при моем молчаливом эпатаже, сорвались в работу. Крыса ухнула под куском металлической балки…
-Не, - остановил я дернувшегося Шеста. – Даже интересно.
Донесла, врезала в пол и смахнула трудовой пот. Одобрительно кивнул. Бивуак развернулся уже по накатанной – с изрядной долей автоматизма. Седушки, костерок, пара тряпок почище для антуража. Первые язычки пламени скупо лизнули щепу, отправив сизую ленточку к перекрытию. Неосторожно провел рукой близ огонька, и алая текстура изогнулась вослед. Шест замигал Крысе и, не выдержав, разродился горделивым:
-Во!
-Командир, - закивала мелкая.
-Проблемы? - спросил с усмешкой. Две столь разносортных головы отчаянно мотнули в отрицании. – Значит, просто рады жопы прижать?
Согласные кивки. Феерия словесности. Хотя и сам пока не знал, как принять новые возможности… Полезны? Безусловно. Риск сдохнуть? Огромный. Такие вещи привык разбирать по полочкам – почему, как и нахрена? Знания обеспечат контроль, а контроль я уважаю – когда все поводки в моих мозолистых ладошках. Есть над чем подумать… А голова тяжелая, мысли вязкими комками ворочаются у макушки.
-Проверили оружие, амуницию, - сказал двум парам ожидающих глаз. Шест, тянувшийся к рюкзаку, горестно вздохнул. – Потом личностный досмотр на целостность тушки.
-Да на мне затягивается… - Тощий раздвинул руки в необъяснимо широком жесте. Мы с Крысой смерили взглядом, и мелкая фыркнула.
Теплая, дружественная обстановка. Танец пламени с приятным флером тепла. Пальцы привычно перебирают сталь. Люблю момент… Пятиминутка пустоты без говнистых мыслей.
Разобравшись с обязательной программой по уходу за экипировкой, занялись ужином, если верить потускневшему свету. Вышел к телеге, осмотрел стылую гулкость холла… За спиной мягко скворчали вскрытые консервы, пристроенные у костерка. День угасал… На ночь распределю дежурства, на себя возьму рассветные часы – легкое беспокойство упорно просачивается на грань осознания. Ткнув кулаком в тюк тележного скарба, вернулся к группе.
-Горяченького. – Шест потер руки.
Дружно застучали ложками. Выскребли влет – дно жестянки проявилось до обидного рано. Зашлифовали водой, о пополнении запасов которой полагалось уже думать, и притихли. Изучали пламя – занятие древнее и бесконечное.
-Джимми, -ожила Крыса. Один из минусов свободной минутки у бойцов – просыпается тяга к коммуникации. -Думаешь, догонят?
-Кто? Кого? – спросил методично. Вопрос понятен, но отвечать не хотелось.
-Торговцы, Разорители… сам же сказал, идут суки за нами…
Вот и Шест оживился, расправил кости. Тревожатся? Засоряют мозг вероятностями… Без комментария не обойтись, иначе надумают, накрутят… Поворошил полешком угли.
-Каковы шансы найти конкретного бродягу среди зон? -махнул рукой в сторону выхода. – Ответа не требуется, Шест. Противник использует привычную тактику – возьмет под контроль доступные ширмы, лагеря, раскинет сети и будет ждать сигнала. А затем семенить в сторону вероятных слухов. В ноль избегать стоянок местных у нас не получится - нужна информация, припасы. А можем тупо влететь на патруль, как на Эстакаде… Тогда да, шанс оставить след повысится. Но мы мобильны и не обременены. Плюсом, я нихера не собираюсь бегать. Усвоено?
-В общих чертах, - помотал рукой тощий. – Догонят -нагнем.
-Уважаю, -кивнул. – Они просто несут нам наши вещи.
-Хо, - вскинулась меркантильная Крыса. – Наши вещи.
Не знаю, насколько глубоко усвоили мысль, но толика нервозности ушла. Одно не сказал – чтобы досадить врагу, достаточно просчитать куда и зачем его тащит упертая планида. А там широкий простор для маневра – хочешь, жди на месте, хочешь, устраивай засады – возникай из-за угла с приятной улыбкой и пожеланием хорошего дня. И если Разорители не знают про мой симбиоз с машиной, то Торговцы очень даже в курсе. И объем их знаний беспокоил, потому как могу оказаться в хвосте – в жалкой позе несведущей жертвы. Подводя итог течению мысли, варианты нагадить у преследователей имелись. Воспользуются ли? Опят же надеюсь, да. Суки носят наши вещи.
Темнота за пределами комнаты подступила вплотную к ореолу огня. Усталость брала свое…
-Командир, - решился Шест. – Если идем по заданию машины… Знаешь куда?
-В место, из которого выгрызу ответы и которое сделает нас сильнее, - ответил спокойно и твердо. Сомнения в жопу. И функция неопределенно трепыхнулась, чует зараза…
-Адхары? – С Крысы спала сонливость.
-Адхары, - подтвердил.
-Движемся на Ось, добрый знак, - солидно добавил Шест.
-Почему?
-Ну знаешь, типа, многое болтают, кто-то видел кого-то, кто слышал и все такое… - Тощий замялся. – Мол, доходили до Оси… врут паскуды, но говорят… Счастье там, говорят, для всех, коли дошел…
-Даром? - выдержал ровный тон.
-Не уточняли… Да и под грибами сказано, мордой кривой и слюнявой.
-Я бы дошла, - выдала Крыса и стушевалась. Да мелкая, сказала вслух, будь осторожна в мыслях и желаниях…
-Шест, дежуришь первым. Крыса сменит. Закемарите на посту, не обижайтесь.
Устраивать разнос не пришлось. В положенное время Крыса ткнула меня в бок, завалилась на картонку и отрубилась еще в падении, прошепелявив что-то напоследок. Ровных снов, боец, ровных снов… Потянувшись и хрустнув доступными сочленениями, поднялся – реальность по обыкновению вошла в сознание одним куском, на полную. Проверил костер, переложив обугленную ножку стола. Язычки пламени оживились, сея багрянец. По рукам скользнуло тепло.
Вышел из комнаты. Зарница голубоватым отсветом выхватила стоп-кадр торгового зала. И тишина. Почти привык... За остатками перил черно-серое полотно первого этажа, навалы и холмики, углы и округлости. Прислушался, покосился на портик входа. Пустота, но для чуткого уха ночь жила… хотя, заявлено громко. Не жизнь это - просто шепоток мертвечины. Пристроившись у телеги, откинулся на борт и замер. Поплыли минуты… А следом тихо подступила серость рассвета. Опасные часы, обманчивые. Когда смог различить отдельные обломки за провалом этажа, вернулся в комнату. Костер почти догорел, бойцы скорчились в компактных позах.