В дыру я бы заглянул. Есть подозрение о начинке и нестерпимо хочется убедиться, потешить догадливость… С виду – просто темная пасть с легкой сединой пыли. Десятки метров непреодолимой пустоты, что хоть как-то объясняли уверенность престарелого аборигена. Для полноты еще посмотреть, куда ведет бетонка и можно заглатывать слюну… С виду дорожка убегала в мешанину корпусных блоков, что взрезали забор, но проход есть – уверен. Не думаю, что местные ползают через решетку - если только попинать сухих в погоне за био…
-Семейка на Отшибе, - повторил Вихор, обводя рукой пейзаж. – Хошь вилла, хошь отель…
-Сральник во дворе, - нейтрально отметил Шест. Не понял, это добавило или отняло звезду в личном рейтинге тощего? Крыса в оба пятикопеечных глаза обозревала окрестности. Подозреваю, ее впечатлило изобилие хабара – пусть рванина с гнильцой, но количество и разнообразие зашкаливали. А если заглянуть в черные сарайчики, состыкованные неловким паззлом по двору, да занырнуть по ноздри…
-На чужие клозеты зубы не скаль, - одернул старик. – Дырка справная…
Я прикинул особенности ландшафта, еще разок изучил земляные наносы у разлома. Любопытно… Вихор, обозначая намерение, зашагал с насыпи – прямиком через пересушенный грунт, к тому, что можно принять за дворовое парадное. Свободный пятачок, пара табуретов, лавка, пластиковый столик, козлы с наваленными жердями… За ними слепо темнели занавешенные окна и приоткрытая дверь.
Покатили следом. Если ловушка, то достаточно странная – нашу тройку надо снимать в теснине, отсекая возможность маневра… А сейчас вижу у табурета пожилую женщину – некогда широкую в кости, а ныне сутуло-дрябловатую.
-Фиска, принимай гостей. Вывел из Урочища. Лично, - зычно гаркнул дед.
Шест тормознул телегу, завертел головой. Я постарался придать лицу нейтральный вид - улыбка наше все, еда, постой да вольный треп. Женщина одернула некогда синий халат… Банный что ли? Но лично впечатлился стоптанными тапочками и чулками с намотанными подвязками.
-Анфиса я, - хмыкнула хозяйка. -Чего в Урочище полезли?
-По незнанию, - ответил честно.
-Обманула дорога, - встрял тощий. Сразу видно, успел погонять пилигримов - те поди так и орали ему… о лживой сучьей тропке. Хотя бродяжного колорита добавил – для достоверности.
Из двери медленно вышла девица лет на 15 – чумазая, в чем-то бесформенном. В волосах солома, на лице застенчивая улыбка… Первый подростковый привет от сломанного мира. Признаю, не ожидал… А вот двоих парней - нескладных с тусклыми лицами вечной усталости – воспринял благосклонно, как соответствовавших типажу. Еще бы вынули что-то острое и недоброе…
-Не косись, бродяга, сыновья мои, -представила Анфиса. – Гляжу, заторкала вас зона… Куда путь держите?
-Туда. – Даже не потрудился показать. Но если источник информации сам хочет отдаться, я не против. Сосем не против. – Шест, пару банок на котел.
-Не обязательно, - отмахнулся Вихор. – Ось нынче благосклонна…
-Да и от нас не убудет, - сказал, игнорируя постную мимику костлявого. От него уже убыло, прям от сердца отхерачили…
Компания задвигалась, облагораживая участок. Анфиса бодро командовала, исполнители бурчали… На раз, два, три – в привычном сельском ритме, когда легкое застолье уверенно возникает из ниоткуда. Девица принесла бутылку воды, протянула несмело…
-Не первачок, - грустно прокомментировал дед.
-Зараза… - Шест приложился, похлебал. Следом Крыса… В горле протолкнулся пыльный комок. Жидкость привычно тухловатая, рассчитанная на волевое усилие. Справился…
И картинка замерла. Внутренности скрутило, дернуло, из мышц точно стержень вынули. Бросило в жар… И повело, сука, - в мутном плавном танце. Увидел, как столбиком завалилась Крыса, рассадив голову об угол табурета. Шест просел на метр – подогнулись колени, скребанул ногтями по бедру… В попытке распрямиться завалился на бок и содрогнулся всем тощим нескладными телом.
-А че Джимми, че не так? – спросил с участием старик. И даже падла не изменился в интонациях и мимике. Работает по Станиславскому, не в обиду…
Жар припорошила ярость, крутанула маховик, но завести сбоившую протоплазму не смогла. Добротно выстроенное обещание выдал посредственно:
-Ву-и-и… - Язык куда-то запал.
-Это грибочки, Джимми… Наши, забористые… у провала собираем. Готовим заботливо, - Вихор размеренно кивал в такт словам. И руки потирал крысеныш.
Что-то из нейропаралитического… Мир лихо провернулся вокруг оси. За шиворот скользнул ручеек пота… Теряю, бл… акву. А ствол? И в лоб прилетело черпаком – ультимативно и обидно. Подловили без изысков, действенно. И ведь заноза сомнения пыталась достучаться, не хватило толики… Как уроды выживают?
Свет померк при встрече тела с хорошо утоптанной землей.
В себя пришел от зудящего нудного голоса. Сознание колыхнулось мутно и липко, не спеша развертываться. А функция порадовала - плеснула очередной порцией колик. Зачесалось в паху и подмышкой. Прикинул диспозицию… Херово так вишу на стене в эротичной Т-позе - руки примотаны к скобам, тельце обмякло тряпочкой. Разгрузка и бронежилет сняты. Меж висков тяжелый шар, что наматывает извилины… Помню себя таким – тогда инструктор номер семь откинулся первым, а недобрые ребята подступили ко мне с одним богомерзким вопросом…
Сдержал порыв тела трепыхнуться в стремлении обрести свободу. Рано. Рискнул только чуть дернуть припухшими веками… на минимум видимости.
Подвал – незамысловатый и обширный, полумрак разгонял неясный источник света и справлялся отвратно. Стены из почерневшего кирпича, на них поблескивает инструментарий… В подвале отрывисто тек разговор – Вихор изрекал, неизвестный мужик внушительных габаритов слушал и мекал.
-Жди Пальчик. Следи. Готовь.
-Дед, я бы наверх…
-Успеешь. Не обижу, помнишь же… А этот крепенький, Анфиса слюну пустила, чуешь…
-Да не очнется…
-Следи, говорю. Я к девке, тоща конечно… но может побалую оказию, присуну, пока пилим… - Голос отдалился. А меня начало накрывать. Мир сужался до точки, в которой я сущий плохиш…
-Я и говорю, наверх… Ты обещал, дед.
Обидные нотки остались безответны. Вихор утопал под скрип лестницы. Я приподнял взгляд; первоначальная оценка с упором на слух подтвердилась. Осторожно напряг мышцы… и захлебнулся рвотным позывом. Расплескал что-то черное… С душком грибочки-то, с говнинкой…
-Ты чего, э? – Пальчик тяжело приблизился. Прям по классике – грузная фигура затянута в сальную спецовку, на щекастом бледном лице две с половиной мысли. – Нельзя…
Руки, ноги неохотно откликнулись. В животе по-прежнему стылый комок, но и хер с ним… Меня начало потряхивать, скудные краски помещения исказились…
-А-а… деда… - Пальчик потянул с пояса неслабый тесачок. И я смог досказать обещанное:
-Всех. Всю сраную семью.
Веревки на запястьях смрадно зачадили и лопнули от рывка. На миг словно провалился в прошлое – в тот незатейливый сарайчик… Соскальзывая, приложил утырку ладонями по ушам, но сила сбоила… Пальчик не нес адхар, просто, сука, страдал повышенной крепостью - хоть и поплыл от удара, смог завершить замах. Резанул мне по спине.
Группировка, удар по ноге и на восходящей в пах. Переворотом обошел накренившееся мясо… Глаза и ухо. Здоровяк вскрикнул обиженно, поднося руки к лицу, и столь нужное лезвие закачалось в пределах досягаемости. Крепко же держит, не вырвать... В сальную грязную кисть вцепился зубами, вгрызся, хрустя и перемалывая, как в сочную отбивную…
Перехваченное влет оружие опустилось на зачатки шеи. Трижды…
Быстро похромал вдоль периметра. На стенках пилы, секаторы, ножи и крючья. В углах мешки, ворох одежды. У левой стены два эмалированных помятых тазика и жестяная бадья… Взвесил секач в руке – тяжеловатый, мясницкий инструмент. Зло отплевался от солоноватого вкуса крови… походу, выхаркал кусок Пальчика.
Лестница качнулась, текстура стены потеряла четкость… Кроет, дерет, вертит, жжёт. Плечом проскреб деревянную облицовку подъема. Встречайте, упыри… я несу обещанное.
Резкий девичий визг хлестнул по нервам. Спешу и рвусь, как водится… Вывалился в коридор, припадая на колено. Тело вело себя неправильно, то ли интоксикация, то ли что-то вновь приобретенное… Голоса справа - там, где кривой изгиб коридора и древний облупленный комод. Проход в целом загроможден – запасливая же семейка…
Крик.
В первой комнате встретил лишь серость и груду ящиков. Шагнул дальше… Кто ж так строит, чистый архитектурный угар.
-Да, подожди! – голос Анфисы.
На мое появление увлеченное собрание не отреагировало. В комнатке, оборудованной под мясницкую, на крепко сбитом столике примотана верещавшая Крыса. У ее ног возилась Фиска с ножовкой, примеряясь к бедру, по которому уже густой патокой текла кровь. Рядом дебелая девица-подросток, а у стенки мялся Вихор, попрыгивая…
-Пока орет, а… Фиска, бл… орет же…
Девица тонко захихикала, макнула пальцы в кровь и жадно облизнула. Крысу выгнуло дугой.
-А мне сосочки и пальчики. – дебелая закивала. – Пожалуйста…
-Да вы зае…! – женщина махнула пилой и увидела меня на пороге. Выдала неопределенное. – И-и…
Ноги, мягко говоря, плохо справились с рывком. Меня мотануло по косяку… Спине горячо и больно. Держись, Крыса, я дошел… Метнул секач, качнувшись к столу. Анфиса картинно раскинула руки, булькнула разваленной пастью и мертвой массой завалилась назад… Вихор врезался в стену:
-Ма-а… - и забавно хлопнул себя по паху. Только, когда разглядел мое лицо, взвизгнул пронзительно и провалился в неприметную дверцу. Я шагнул следом… Дебелая заверещала, присела в раскорячку – в руках блеснула отвертка. Ее прыжок рывком переправил в стену, где она подвисла на мясном крюку и заколотилась об стену.
-Не кушать… не кушать… Не надо… - Догнал меня хрип в дверном проеме. Быстро заглянул в комнатку, где растворился Вихор. Да сколь же тут ходов… в торце, вроде лесенка вниз. Новый подвал? Вернулся назад, вырвал из Фиски секач. Крыса в бессознанке, но дышит… едва заметно, как мелкий зверек.