Я оглядел мрачные лица офицеров. В реальность что-либо сделать здесь нашими силами ни один из них не верил. Я и сам не верил, если честно. Но для меня выбора не существовало.
— Капитан, спасибо за службу. И передайте благодарность штаба своим людям.
— Служу Земной Федерации, — вяло ответил Мбиа.
— Немедленно отправляйтесь спать. Всех, кто был в рейде, я не хочу видеть бодрствующими до завтрашнего утра.
Мбиа козырнул и вышел, а я вновь обернулся к офицерам.
— Ваше мнение, господа.
— Атака на это змеиное гнездо — верная гибель для полка, — заявил капитан Минченко, крепкий мужик лет тридцати с красным лицом и десятком лишних килограммов веса, — Если сможем напасть неожиданно, покрошим там немало, но потом не уйдем. Никак. Все там и ляжем.
— У нас нет цели убиться об стенку. Лобовая атака, естественно, не рассматривается.
— А тут, что в лоб, что по лбу, результат будет один, господин командующий, — заметил капитан Ли, типичный кореец, невысокий, улыбчивый офицер слегка за тридцать, присоединившийся к нам одним из последних. Он, кстати, единственный из офицеров с капитанским званием, кому даже в голову не пришло оспаривать мои права на командование полком, — проникнуть внутрь без шума совершенно нереально, вы согласны?
— Допустим, — ответил я, хотя мысль такая где-то на краю сознания у меня крутилась.
— Значит, будем шуметь. Ну, допустим, мы смогли незаметно сосредоточиться и неожиданно нанести удар ракетами с термобарической начинкой. Кварги грустят, кто выжил, конечно. Нашим пленным мы не навредим, поскольку держат их в прочном бетонном сооружении с окнами, закрытыми стальными заслонками. Часть кваргов тоже сидят в казармах и подземных сооружениях. Техника стоит в боксах и ангарах техпарка. Разрушения там, конечно, будут, но не слишком серьезные. Дальше кварги очухиваются от контузии, и бегут к своим роботам. Мы им, конечно же, сильно мешаем, вломившись на территорию базы второго полка вместе со своими ботами, Варанами и десантниками в броне. Проходит еще пара минут, и кто-то из врагов все-таки добирается до роботов. В бою наступает равновесие. Еще через минуту прилетает авиация кваргов. Массированный удар, как мы, они наносить не будут, чтобы не задеть своих, но наших Варанов выжгут на раз. Дальше рассказывать?
— Спасибо, капитан Ли, не нужно. У вас и так все очень выразительно получилось.
— Разрешите мне, господин командующий, — молодой старлей Иван Ивлев, всего лет на пять старше меня нынешнего, с эмблемой инженерных войск на квалификационном шевроне немного тушевался в компании более опытных офицеров.
— Мы вас слушаем, старший лейтенант.
— Я постоянно вижу, как курсанты-десантники возятся с оружием кваргов и упражняются в управлении их роботами. Я думаю, что они не просто так этим занимаются. Я не знаю до конца наших возможностей, господин командующий. Например, не понимаю, можем ли мы сами воспользоваться Мамонтами и Большими драконами, стоящими в ангарах. Если да, то картина, столь красочно описанная капитаном Ли, может кардинально измениться.
Старший лейтенант оказался парнем с головой. И вопросы он формулировал совершенно правильные.
— Вы верно мыслите, старший лейтенант. Я действительно планирую широко использовать трофейную технику. Но в данном случае все упирается в одну проблему. Для приведения к послушанию даже одного робота противника мне требуется помощь двух техников, мобильный ремонтный комплекс и, минимум, два часа времени. Если мы с боем прорвемся к техпарку, у нас этого времени не будет даже в количестве пяти минут. Да и не поможет нам один тяжелый робот.
— Господин командующий, если начать с машины командира дивизиона, то, взломав ее защиту, мы можем получить весьма широкий доступ к дистанционной перенастройке роботов всего подразделения. Это если судить по тому, как оно организовано у нас. В технике кваргов я до такой степени не разбираюсь.
Я задумался. Вопрос требовал изучения. Самому мне не случилось поработать с командирскими роботами кваргов, но информация по ним в моем планшете имелась.
— Идея интересная. Я должен ее обдумать. Но это не решает вопрос двух часов, двух техников и ремкомплекса. Хорошо, господа офицеры и командиры. На этом пока закончим. Приступайте к выполнению своих прямых обязанностей.
Мозголомка продолжалась. Погрузившись в отчеты моих коллег-ксенологов, которым довелось потрошить захваченных командирских роботов кваргов, я довольно быстро понял, что все-таки в чем-то я так и остался лишь бригадным генералом, и стать толковым ученым мне не светит, несмотря на весь гигантский объем знаний, который в меня затолкали. Я упустил целый пласт возможностей. Кварги отличались от людей гораздо более централизованным подходом ко всему на свете, и мне давно следовало сделать из этого полезные выводы. Командир для квагра — почти бог. Ну, или его полномочный представитель. И власть у командира по отношению к подчиненному тоже почти абсолютная. Я это знал, но почему-то знание это существовало во мне отдельно от всего остального. Сферический конь в вакууме. Абстракция. А оказалось, что эта абстракция влияет очень на многое. Например, на то, что из командирского робота кваргов оказалось возможным менять не только различные настроечные параметры машин подчиненных, но и коды доступа и даже протоколы взаимодействия с другими машинами. При необходимости командир даже имел возможность дистанционно заблокировать управление любой машиной подразделения. А вот перехватить управление командир возможности не имел. Видимо, это технически не удавалось сделать. Каналы связи в условиях интенсивной работы станций РЭБ противника страдали неустойчивостью. Поэтому полноценное дистанционное управление не представлялось возможным.
Еще один кирпичик улегся в стройную схему вызревающего в моей голове плана. Но в нем все еще зияло несколько дыр, которые требовалось срочно заткнуть. И главной дырой оставалось время, необходимое на взлом вражеского робота. В моей памяти хранился двухсотлетний опыт взлома компьютерных систем, многие сотни алгоритмов, о которых здесь, по обе стороны фронта, никто еще даже и не думал. Таблицы типовых уязвимостей, адаптивные тесты на устойчивость систем безопасности, да чего там только не было. Оставалось придумать, как эти многочисленные инструменты использовать, а мыслей на этот счет пока не имелось. Мне требовалось исключить из стадии взлома трудоемкую разборку и последующую сборку робота. Ведь сами кварги не делают этого, когда им необходимо провести тестирование или мелкое обслуживание машины. Из кабины доступ к техническим портам не получить, по крайней мере с помощью имеющихся в ней интерфейсных разъемов и доступного пилоту беспроводного функционала. Но техники ведь, как правило, не лезут в кабину. Они работают снаружи.
Решение пришло неожиданно. Я вызвал Джеффа и затребовал у него список трофейного снаряжения, имеющегося в нашем распоряжении. На мое счастье среди десятка боевых скафандров противника нашлась и боевая экипировка техника. Я уже морально готовился адаптировать боевой скаф к техническим нуждам, но не пришлось.
Мы отправились во владения старшего техника. По дороге я объяснил ему свою идею, и по загоревшимся глазам Джеффа понял, что он тоже считает, что мы на верном пути. Со скафандром мы провозились часов пять, и на выходе получили защищенный броней хакерский агрегат, лишь внешне напоминающий тот скафандр кварговского техника, которым он изначально являлся. Основной смысл наших усилий заключался в том, чтобы избежать необходимости сращивания перед взломом чуждых друг другу человеческого и кварговского интерфейсов. Всю эту работу мы сделали у себя на базе, взломав и модернизировав трофейный скафандр, и теперь, используя его в качестве посредника, могли подключаться напрямую к портам техобслуживания вражеских роботов, не разбирая их и не влезая в коммуникации, расположенные в глубине конструкции.
Подопытным кроликом стал Малый Дракон. Я еле влез в трофейный скафандр. Разница в анатомии между людьми и кваргами сильно мешала, и даже способность скафандра адаптироваться к размерам владельца помогала не вполне. Но я справился. Малый дракон сдался за десять минут.
Теперь оставался последний штрих. Капитан Мбиа уже проснулся, и я отправился к нему и его людям, чтобы выяснить наши возможности по проникновению внутрь охранного периметра. Как оказалось, возможности имелись, благо свое спецоборудование разведчики во время отступления смогли сохранить, и оно ждало своего часа в их флайкаре. Но Мбиа честно предупредил меня, что степень риска при этом мероприятии весьма высока.
Когда на экстренно созванном совете я изложил свой план, в штабе повисла гробовая тишина. Наконец, капитан Ли грустно улыбнулся.
— Господин командующий, у меня сложилось впечатление, что я слушаю описание процедуры ритуального самоубийства. Причем в первую очередь вашего, ведь именно вы собираетесь первым лезть в глотку дракона и проверять, чем он сегодня ужинал. Но и мы все переживем вас ненамного и отправимся вслед за вами ровно в тот момент, когда проглотив вас, дракон поймет, что он опять проголодался, а завтрак уже подан. Что ж, значит, так тому и быть.
— Вы романтик, капитан, — ответил за меня Мбиа, — Я, вообще-то, тоже хочу еще пожить. Планы, знаете ли, имеются. Но там, за бетонными стенами казарм, ждут своей судьбы наши товарищи. Я камерунец. Сейчас не очень принято вспоминать национальные корни, но мне, если честно, на это…, ну, назовем это словом «наплевать». Мой прадед рассказывал мне, как наши предки относились к бедам, в которые попадали соплеменники. Сейчас мы все — одно племя, потому что появился общий враг. При всем моем уважении, капитан Ли, мои предки вас бы не поняли. А теперь по существу. В моей зоне ответственности я не вижу в плане господина командующего ничего невозможного. У меня все.
— Вы неверно истолковали мои слова, капитан, — ответил кореец, снова улыбнувшись. — Они означают лишь то, что я вижу реальную перспективу своей гибели и готов к ней. Моя роль в плане господина командующего мне ясна, и я уверен, что справлюсь. А еще я вижу, что сам господин Лавров готов к возможной смерти ничуть не хуже меня, хоть и не торопится познакомиться с ней поближе.