«Он же запросто смог бы не выстрелить – оно навряд ли, – а просто наброситься на меня и свалить с ног, – подумал Хэлкар, оглядываясь. – Вот только он такого не сделает. Воспитание не позволит. И я – не позволю. Ни разу не пробовал приказывать людям, так и быть, поэкспериментирую напоследок…»
Обернувшись, он презрительно усмехнулся, не забывая сконцентрироваться на кристалле.
– Скажи еще: «Стрелять буду!» – с улыбкой протянул он. И тут же, уже жестко и серьезно добавил: – Стреляй! С десяти метров промахнуться трудно. Правда, у меня рюкзак на спине, так что целиться придется в голову. Вдруг еще поощрение получишь за бдительность. Ну там лычки ефрейтора, отпуск краткосрочный – дней на десять…
– От с-сука! – Бьерн замер, затем с досадой сплюнул на землю.
Хэлкар, впрочем, этого уже не видел, теперь он шел, не оборачиваясь, однако знал, что происходит у него за спиной. Ничего хорошего: стоят голубчики, как вкопанные, и с места никто из них не сдвинется. И кулаки у них чешутся морду мерзавцу набить, и никак. А когда двигаться смогут – ищи ветра в поле.
– Нет ума – считай, калека, – обескураженно проворчал длинноволосый парень, подчиненный Бьерна.
– Может, по ногам надо было стрелять? – неуверенно предположил второй. – Ну, отлежался бы в госпитале, залечили бы. Ведь если с ним что случится, с нас же и спросят – зачем выпустили?
– Не спросят! – подвел итог Бьерн. – А по ногам пускай дружинники стреляют, у их князя это хорошо получается! В общем, так: вы здесь никого не видели, понятно? Ни-ко-го! А если его «эльфы» сожрут – туда и дорога. А как он из Эльсинора ушел – да черт его знает! Да уж: этого – точно знает.
Никто из троих даже не заметил, что к ним только что применили небольшой и практически безвредный магический прием. Притом Хэлкар воспользовался даже не собственной энергией, а той самой, что выделяется, когда человек начинает злиться всерьез.
– Случится с ним что-нибудь, как же, – говорил Бьерн, когда Хэлкар окончательно скрылся из виду. – Я людей чувствую, ты уж мне поверь, Хэлкар этот – такая тварь, что сам любому «эльфу» горло перегрызет. С виду-то он тихий, а натура волчья…
Если бы Хэл слышал этот разговор, он, пожалуй, был бы польщен. Но дозорные остались за спиной, под ноги услужливо ложилась тропа, уводящая его все дальше и дальше от Эльсинора. И от людей.
И чем больше мелькало зелено-золотистых солнечных бликов, словно указывающих ему путь, чем дальше оставалось земное поселение, тем лучше становилось настроение Хэлкара.
Исчезновение Хэлкара, как он и рассчитывал, заметили не быстро.
Дозорным, к тому же принадлежавшим к ныне скомпрометированным «грифонам», совсем не улыбались дисциплинарные взыскания от Ингвара, грозившие переводом в другой отряд – в «Летучие мыши». Ничем хорошим для них это обернуться не могло.
А посему все трое, как и было договорено, молчали.
Ну мало ли кто и как выбрался из поселения?! Возможно, он просто обошел все посты. Что делать, своей головы нет – другую на место не приставишь. Да и вернется он непременно. Ну, а пост, возглавляемый Бьерном, ничего подозрительного не заметил.
Тем более что совершенно в другом месте границы поселения небольшое происшествие все-таки случилось. Просто-напросто на одного из дозорных – тоже ополченца – ночью свалился с дерева какой-то довольно крупный предмет. Откуда он взялся, так и не удалось установить: когда парень поднял глаза вверх, он увидел лишь слегка колышущуюся листву.
Предмет при ближайшем рассмотрении оказался головой Ульмара – сомнений в том не было, хотя ткани уже начали разлагаться.
Пришлось будить Ингвара.
Тот, недолго думая, приказал наутро зарыть как можно глубже неожиданно свалившийся с небес непонятно чей подарок. Но сначала и Сигурд, и дружинники должны были убедиться – проклятый зомби умер, притом окончательной смертью. Они в этом и убедились.
Так что у тех, кто не общался с Мастером по хозяйственным вопросам (а Химера, узнав «радостную» весть, встревожилась не меньше Хэлкара), настроение в то утро было приподнятым. Правда, так и осталось неясным, кто же покончил с Ульмаром, но все решили, что это были, вне всякого сомнения, «эльфы». «Хоть что-то правильное сделали, должна же быть с них хоть какая-то польза», – хмыкнул Сигурд.
Не сомневаться в собственных раз и навсегда сделанных выводах – свойство, человека совершенно не красящее.
Первой Хэлкара хватилась Китиара.
Да и то – не то чтобы особенно хватилась. Просто к вечеру решила, что достаточно испытала нервы молодого человека, и теперь надо окончательно выяснить: устраивать ли примирение или полный и окончательный скандал (примирение устраивало ее гораздо больше).
Но ни того, ни другого не случилось. Дверь заперта не была (в Эльсиноре замков не было почти ни у кого, исключая, пожалуй, Георгия – и то, замок был на дверях мастерской, и охранял помещение не от людей, а от случайных животных. А в жилище не было никого. Спального мешка тоже не оказалось.
«Ушел на охоту, что ли? – поняла Китти. – Ну, ладно, вернется – тогда уж поговорим! Но надо выяснить, с кем это он отправился».
И вскоре девушка выяснила, что ни с кем Хэлкар никуда не уходил.
Может, он отправился на рыбную ловлю и решил заночевать где-нибудь на берегу (что было, конечно, вопиющим непорядком, но хотя бы каким-то образом объясняло происходящее)? Но на верфи ей было сказано, что Хэлкара там тоже не видели – по крайней мере, сегодня.
К вечеру Китти поняла, что ее молодой человек просто взял и исчез. Растворился в воздухе.
И что было тут делать? Масштабы предстоящего скандала грозили превысить все мыслимое – но так было только поначалу. Но, проведя бессонную ночь и вновь придя с утра в пустующее жилище Хэла, Китиара вдруг поняла, что никаких сцен устраивать не желает. Лишь бы он хоть как-то дал о себе знать.
Ведь – она только сейчас сообразила – в последнее время Хэлкар выглядел каким-то странным и задумчивым, будто бы прислушивался к себе. Отвечал иногда невпопад, а в последний раз так вообще не обратил на нее никакого внимания. Может, он был болен, а она этого не заметила. Или что-то с ним произошло…
Надо бы обратиться к Олли, но ей сейчас не до того – Ник все еще находился между жизнью и смертью.
Китти оставалось только одно – ждать. Она даже временно переселилась в жилище Хэла.
Ожидание себя оправдало.
На третий день после исчезновения Хэлкара небольшая компания, отправившаяся на охоту, спокойно возвращалась в Эльсинор с не слишком богатой, но все же добычей.
И примерно в километре от границы на тропу перед идущим впереди (а это был не кто иной, как Алирен) приземлился какой-то небольшой предмет. Он вздрогнул и остановился – предмет был не чем иным, как арбалетным болтом. Стреляли не по охотникам, скорее, просто старались привлечь их внимание. К тому же Алирен и его сотоварищи так и не поняли, был ли выстрел вообще, или же арбалетный болт, обмотанный красной нитью, просто метнули с дерева.
Оглядываясь по сторонам и держа оружие наготове, Алирен и двое других охотников приблизились к воткнувшейся в землю стреле. Нет, вряд ли она может быть отравлена… Когда стрела была поднята, обнаружилось, что к красной нити привязан сложенный в несколько раз широкий и гибкий лист одного из местных деревьев – в Эльсиноре уже научились использовать такие листья для письма. «Передать Китиаре» – было процарапано сверху.
Что ж, сколь бы Алирен любопытен ни был, пришлось исполнить указание.
Тогда-то и выяснилось, что же произошло с Хэлкаром. Точнее, не выяснилось почти ничего, но стало понятно, что он, вероятнее всего, жив.
«Рассказать тебе сейчас я ничего не смогу, – так он и начал свое послание. – Но ты, наверное, беспокоишься обо мне, а я не хочу выглядеть свиньей. В Эльсиноре моей жизни угрожали. Да и тебе пришлось бы очень плохо, окажись ты рядом со мной – враг вряд ли станет разбирать, с кем ему драться, а кто просто шел мимо. А сейчас я в относительной безопасности. Рано или поздно я появлюсь здесь, и пусть враг не ожидает никакого снисхождения. Что же до тебя, то будь осторожнее – особенно если общаешься с магами. «Эльфы» совсем не так страшны, как некоторые наши соплеменники…
Я не вернусь чересчур скоро. Если честно, мне давно хотелось отправиться в путешествие, а не сидеть в Эльсиноре, где иногда бывает донельзя тоскливо. Теперь возможность странствовать у меня появилась, так что постарайся не переживать… Будь счастлива».
Увы, полагающихся «жди, люблю, целую» в письме не было.
Глава 12«Мы тогда узнаем сразу…»
– …Вот теперь ему будет оч-чень нехорошо! – злорадно ухмыльнулась Зимородок.
– А если все-таки вчерашний пожар кто-то устроил случайно? – спросила Инга.
– А за случайно бьют отчаянно! Если он сделал это по глупости, то глупость должна быть наказана. Ни фига себе случайность: еще чуть-чуть – и весь Эльсинор заполыхал бы! К тому же мы не убиваем этого поджигателя своей магией, верно? Ну, руку слегка обожжет, подумаешь… Заодно, кстати, мы и узнаем, кто это натворил. Он же в госпиталь побежит…
– …А я тем временем буду начеку, – закончила ее мысль Элана. – Ну что, народ, завтракаем – и вперед, к месту преступления…
– Договорились.
Завтракать молча и сосредоточенно обычно не получалось. Вот ужин, особенно когда народ хорошо потрудился за день, частенько проходил просто в гробовом молчании. В такие дни даже словоохотливая Инга и та предпочитала молча поглощать пищу. Хотя секретарские обязанности при «Хранителе информации» могли показаться не столь уж обременительными.
Но это только на первый взгляд.
Да, такой начальник, как Георгий, разумеется, не станет грязно домогаться или орать не по делу. Но почему перед ним хотелось вытянуться в струнку: то ли его знания были тому причиной, то ли то, что он, в отличие от князя Сигурда, был и впрямь из потомственных земных аристократов, в свое время по недосмотру недобитых большевиками.