Вот он, этот рюкзак, с которым Хэл отправился в экспедицию – и сейчас рядом с ним стоит. Одна из немногих вещей, которые напоминают ему о Земле.
Хэлкар запрокинул голову, уставившись в усыпанное яркими звездами небо.
Вот поди разберись, где оно – земное Солнце.
И видно ли оно отсюда вообще?
Скорее всего, нет.
Георгий что-то говорил о другом рукаве Галактики, так что вряд ли можно заметить на небе крохотную яркую точку.
А заметишь – что с того? Не очень-то и жаль, что солнышка отсюда не видать. Вот Луны зайдут, закончится ночь – тогда солнце и появится.
Здешнее.
Наше.
То, которое светит и людям, становящимся на Плацдарме своими, и любому существу, которое здесь и так свое.
Хэл ткнул тонкой веточкой в горящее пламя, посмотрел, как она рассыпалась на алые угольки и оранжево-золотые искры. Странно, что ни одна из искр не отлетела в сторону, они вились исключительно над пламенем, постепенно догорая, и опускались на землю уже невзрачными белесыми точечками золы.
Почему-то на душе было грустно. Ему вдруг показалось, что если он вернется сейчас назад – а это еще не поздно сделать, то не обнаружит ни людей, ни животных, ни даже строений. Вместо этого будет шуметь под ветром не тронутый человеком лес, который отчего-то так и не принял никаких земных названий. Комнаты в полых деревьях опять станут обыкновенными дуплами – пусть и больших размеров. Только и останется, что какие-нибудь случайные следы, вроде случайно забытых или брошенных вещей. Деревянная миска возле родника, старое кострище, отпечаток подковы, застывший в глине возле ручья…
А может, у него предчувствие?
Ох, не хотелось бы все же становиться пророком, на Земле их в свое время водилось более чем достаточно.
«И всяк о смерти – какой-то бред…» – вспомнилась Хэлу строчка из Щербакова. Вот именно: бред. Нет уж, коли он и в самом деле настоящий Темный Властелин, он не должен допустить конца света. Во всяком случае, такого варианта, который устроил бы его противника, кем бы тот в итоге ни оказался.
Хэл улегся на спину возле костра, ощущая левым боком приятное тепло.
А вдруг его предчувствия – совершенно иного рода, и буквально их понимать не следует? Просто тому Хэлкару, который есть сейчас, уже никогда не суждено возвратиться обратно в Эльсинор? Поселение-то останется прежним, даже лучшим – взялись-таки за ум и дружина, и Ингвар. А вот он, Хэл, изменится…
«Ага, превращусь во что-нибудь такое-этакое, зеленочешуйчатое и с огромной пастью – как инопланетяне в фильмах ужасов. А Ульмар-то и в самом деле превратился, пусть внешне и остался человеком, – усмехнулся Лорд «эльфов». – Имя мне Хэлкар, назгул-король…» Да уж, вовремя приходят на ум всякие строчки из песен.
Гм, пожалуй, так и можно будет отрекомендоваться по возвращении назад и посмотреть, как вытянутся лица дозорных. Хэл так живо вообразил эту картину, что не выдержал и рассмеялся. Вот только, пожалуй, к дружинникам с таким приветствием соваться не следует, эти юмора могут и не понять – сперва всадят стрелу, а уж только потом будут разбираться.
Если вообще будут.
И, что характерно, ведь это почти что правда. Что получил воитель Хэлкар из легенды? Правильно, некий совершенно особый артефакт – не кристаллик в оправе, предположим, а колечко, да суть не в этом. А еще – бессмертие (пусть и относительное) в придачу. И службу Темному Властелину. И человеком быть вроде бы перестал…
Небо наискосок прочертила падающая звезда. Хэл проводил ее глазами и загадал желание: пусть человек, завладевший белым кристаллом, сгинет, не оставив следа, ну, хотя бы в болоте утонет. С проклятым древним артефактом вместе. Памятуя судьбу Ульмара, так оно будет лучше и для него.
«Да ладно, что ты ответственность пытаешься переложить с себя на что-нибудь еще – на падающую звездочку. Летела она себе – и летела… Сам себе помоги, а обстоятельства тогда и так будут на твоей стороне», – жестко сказал ему внутренний голос. И к этому совету, пожалуй, следовало прислушаться.
В первый раз, что ли?
В свое время недоучился на журфаке, зато сразу пришлось пойти работать – в газету. Пусть в самую «желтую» – зато там платили хоть что-то, а тогда, после великого кризиса, и это было уже хорошо. Сперва писал мелкие статейки, потом заказы стали покрупнее. А года два тому назад их главный редактор выложил на стол цветную роскошно отпечатанную газету – сразу становилось ясно – не им чета.
«Вот что сейчас интересно всем… Сможешь так?.. Ты же вроде бы всякой там фантастикой увлекаешься», – сказал он.
С газетной полосы Хэлкару (в редакции его, естественно, звали по паспортному имени) загадочно улыбалась темноволосая девушка, а из текста можно было понять, что девушка эта – потомственная колдунья в энном поколении – отвечает на вопросы читателей касательно отворотов-приворотов, бытовой магии и тому подобной ерунды.
Хэл кивнул – постараюсь, мол.
Так он и исчез с газетных страниц, дабы уступить место белой ведьме и врачевательнице Марине. Сенсационный взлет популярности этой самой «Марины» не планировал даже сам главный редактор.
Сперва Хэлкару приходилось придумывать и сами письма, и ответы. Но через месяц выяснилось, что письма читателей поступают и на самом деле, притом в таком количестве, что ответить на все просто невозможно, и надо отбирать самые интересные.
Еще через три месяца газета стала выходить в полноцветном варианте, а главный редактор поменял свои так себе «Жигули» на иномарку – Хэл не помнил, какую именно. Что же до автора «Марины», то он понял нехитрую истину: суперсовременный комп – вещь, при определенных обстоятельствах вполне достижимая.
Интересно, а кто сейчас ведет рубрику «Марины-целительницы»? Ведь она наверняка продолжает существовать. Наняли они кого-нибудь или сами раскручивать продолжают?
Главный очень не хотел, чтобы Хэл уходил, денег предлагал, думал, что его лучший ведущий рубрики польстился на обещания конкурентов. Хэл слушал его и делал над собой чудовищные усилия, чтобы не рассмеяться. Он уже получил деньги на организационные расходы для подготовки экспедиции, ему надо было срочно ехать за рубеж, Георгий и Ингвар очень ценили тех ролевиков, которым можно было доверить любое поручение – а Хэлкар был именно из таких. И денег у него было столько, что хватило бы на покупку и газеты, при всех изменениях не переставшей быть «желтой», и главного редактора со всеми его иномарками и идеями… Но бизнес его не занимал. Точнее, он интересовал Хэла только в свете выполнения определенных заданий.
…А вот теперь он и с Эльсинором, и с Китти расстался, как тогда с главным редактором. Вот только ушел по-английски, не прощаясь.
«Ничего, не навек же я ухожу», – сонно подумал Хэлкар, устраиваясь поудобнее. Костер продолжал уютно потрескивать, пахло дымом и почему-то грибами, в лесу где-то в отдалении слышались голоса ночных птиц, Луны зашли, но небо уже готовилось к встрече солнца. И вполне можно было представить, что ты не на планете Плацдарм, достаточно враждебной человеку, а где-нибудь на игровом полигоне в Каннельярви или Заходском под Питером.
Хотя звон цикад и попискивание какого-то зверька в ветках близлежащего кустарника напоминало кассету «Звуки джунглей». Но Хэл давно уже привык к подобному шуму, поэтому он спокойно задремал, и снились ему бесконечные лабиринты мрачных пещер в Сиреневых скалах. И в этих пещерах оказалась похороненной – если не навсегда, то, по крайней мере, очень надолго – его тоска по прежней жизни.
Это утро – как вчерашнее и позавчерашнее – выдалось жарким. Днем жара наверняка станет нестерпимой, и придется идти в тени деревьев.
Когда Хэлкар проснулся, костер успел давным-давно прогореть, и под слоем серого пепла не теплилось ни единой искорки.
– С добрым утром, – пробормотал Хэл самому себе – а больше все равно обращаться было не к кому. Он сонно зевнул. Нет, все-таки здесь, на Плацдарме, он впервые понял, что такое нормальный сон. В городе такого нет, там постоянное кружение с самого утра. И хорошо еще, навек прошли те времена, когда опоздание на работу могло обернуться тюрьмой. Радуйтесь, люди, теперь вы всего лишь будете просто губить свои нервы, вскакивая по звонку и собираясь на работу, будете двигаться на автомате, словно зомби. А здесь… Здесь киборги-«эльфы» – и те выглядят более живыми, чем толпа с серыми угрюмыми лицами, втягивающаяся по утрам в метро.
Да, утро на Плацдарме и в самом деле может быть добрым – хотя бы изредка, для разнообразия.
Поднявшись и потирая ладонями лицо, он направился к берегу озера, находившегося неподалеку. Умывшись и глотнув безвкусной воды – она, кажется, не остывала со вчерашнего вечера, – Хэлкар почувствовал себя вполне бодрым. Во всяком случае, последние остатки сна исчезли бесследно, вслед за ними отправилась и вчерашняя тоска.
Теперь можно бы и перекусить.
Хэл вернулся к оставленному около кострища рюкзаку, порывшись там, вытащил завернутый в листья кусок копченого мяса. Вот ведь как, оказывается, можно жить – здешняя природа дает все необходимое. Холодильник, электричество – все это совершенно ни к чему. Чтобы сохранить что-то надолго, есть погреба, а день-другой мясо можно хранить завернутым в лист, похожий на мать-и-мачеху, только побольше раз в пять. Все дает природа, и не надо спешить, суетиться…
Для позднего завтрака копченого мяса будет вполне достаточно, а вечером можно будет и поохотиться, свежатинки добыть. Если «эльфы», конечно, всю живность в округе не распугали, хотя это вряд ли…
Хэлкар был прав – вряд ли. Через несколько секунд этот вопрос выяснился.
Хэл успел поднести ко рту кусок мяса – и это последнее, что он сумел сделать, потому что в этот момент ему на плечи внезапно рухнуло что-то тяжелое. Он упал, едва не подавился, попытался сбросить тяжесть и вскочить – и вдруг понял, что это не очень-то получается. С трудом повернув голову, Хэлкар увидел, что его обвивает огромная буровато-зеленая змея, которая, судя по всему, уже считает Темного Властелина своим законным завтраком.