— Разрешите обратиться, товарищ майор!
Тот недовольно взглянул на него — он уже понял, с чем тот заявился.
— Что у тебя, капитан?
— Товарищ полковник добавил еще одного, — он кивнул на мужчину в конце очереди.
— Ну, и кто это?
— Отто Вернер, сорок три года, работал в отделе «М» Немецкого общества древностей. Вот личное дело.
Начальник охраны открыл папку, которую ему протянул капитан. Неужели нельзя было сделать это раньше? Все, как обычно — фотография, сведения об образовании и службе, характер служебных обязанностей… Сейчас, разумеется, ничего этого уже не проверишь — не задерживать же состав! Придется положиться на то, что полковник Васнецов из отдела технической разведки, чья подпись стояла на личном деле, выполнил свою работу на совесть. Вот только вряд ли это было так: начальник охраны знал, что Васнецов появляется в своем отделе не чаще пары раз в неделю, а остальное время все еще празднует победу, причем празднования эти сопровождаются обильными возлияниями.
Очередь, а вместе с ней и капитан, ждали, какое решение примет майор. Можно было, конечно, упереться рогом и потребовать проверки, но полковник все же был старше по званию… Начальник охраны подошел к немцу, вставшему в конец очереди. Одет, как и остальные — плащ, шляпа, и чемодан такой же, как у остальных. Лицо сухое, костлявое, с выражением усталости. Тусклые невыразительные глаза, немного испуганные. Что ж, вполне понятно — эти инженеры и ученые отправлялись в СССР, в подмосковный город Королев, который на долгие годы станет для них домом.
Майор вернулся в начало очереди. Снова, как и днем, начинал накрапывать дождь. Надо было заканчивать с проверкой, и так затянули.
— Беру, — сказал начальник охраны. — Можешь идти, капитан.
Глава 15. ШПИОНСКИЕ ИГРЫ
Поезд шел на восток.
Пассажиры под стук колес понемногу устраивали вагонный быт: доставали из чемоданов вещи, нужные в дороге, переодевались, разбирались, кто где будет спать. Смотрели в окна и гадали, когда в следующий раз они увидят родную страну, да и увидят ли вообще? Далекая и незнакомая Россия пугала немцев, но деваться некуда — надо были принять свою судьбу и смириться с ней.
Из ученых и инженеров, ехавших в пассажирском вагоне, лишь один не принимал участия в общих разговорах. Отто Штирнер занял верхнюю полку, отвернулся к стене и делал вид, что спит. На самом деле он прислушивался к разговорам вокруг. Больше всего его сейчас беспокоила возможность случайной встречи с кем-нибудь из старых знакомых по Обществу немецких древностей. Штирнер знал, что хорошая легенда, используемая для прикрытия, должна быть близкой к правде — именно поэтому его имя осталось настоящим, как и место работы. Вот только должность Штирнера, конечно, изменилась — он стал скромным инженером-математиком. И, разумеется, никакого упоминания об успешной карьере в СС — во время войны Отто Венер весьма квалифицированно выполнял чисто техническую работу, и именно в этом качестве он мог пригодиться в научных шарашках, создаваемых на территории СССР.
Штирнеру повезло — за те несколько часов, что он провел на верхней полке, ни одного знакомого голоса он не услышал. Ближе к ночи, когда в вагоне стало темно — свет горел только в коридоре, и то через одну лампочку — Штирнер, наконец, решил спуститься: в конце концов, ему надо было в туалет. Обе нижние полки в купе оказались заняты, двое его попутчиков спали, утомленные тревогами прошедшего дня. Сходив в туалет, Штирнер аккуратно закрыл за собой в дверь. Из тамбура доносились негромкие голоса. Он прислушался — разговаривали два инженера. Вероятно, это были настоящие фанаты своего дела — учитывая, в какое время и в каком месте шел разговор. После секундного колебания Штирнер рискнул — для дела, которое он задумал, понадобятся помощники. В одиночку собрать установку все равно не получится.
— О, давайте к нам! — бодро поприветствовал Штирнера один из спорщиков, выдохнув крепкий сигаретный дым. — Мы вот с Карлом рассуждаем — а что там, на этих платформах? Как, кстати, вас зовут?
Штирнер представился. Его тут же угостили сигаретой. Прямо скажем, это было не то, что привык курить штандартенфюрер СС, но отказываться он не стал. Вилли — так звали инженера, первого заговорившего со Штирнером — стал горячо доказывать, что под брезентом уцелевшие экземпляры ФАУ-2 и оборудование для их производства. Карл, снисходительно посмеиваясь над горячностью своего оппонента, объяснил ему, что из тех, кто садился в поезд, не было ни одного спеца по ракетам.
— Откуда ты знаешь? — спросил Штирнер — они сразу, как предложил Вилли, перешли на «ты».
— Потому что здесь много ребят из Йены, — ответил Карл. — Троих парней из «Цейса» я лично знаю, работал с ними пару лет назад, и еще одного из «Сименса». А вот из Пенемю́нде никого нет — можешь сам спросить. Так что, дорогой Вилли, — Карл кивнул назад, на грузовые платформы за вагоном, — никаких «Фау» там нет!
Тот разочарованно вздохнул и развел руками.
— Очень жаль. Я, знаете ли, в детстве прочитал «Ракета для межпланетного пространства» Оберта и с тех пор бредил полетами в космос.
— Ну-ну, Вилли, ты ведь уже не ребенок! — засмеялся Карл. — Пора расстаться с детскими грезами.
— А если я не хочу? — упрямился тот.
— Если не «Фау», то что тогда? — спросил Штирнер, затянувшись.
Карл пожал плечами.
— Точно не знаю. Если здесь работники «Цейса», то, скорее всего, точная оптика какая-нибудь — микрометры, например. А если «Сименс» — то наверняка что-то связанное с электрикой.
Штирнер кивнул.
— А ты сам где работал? — спросил Карл.
— Занимался математикой.
— Где же?
— В Обществе немецких древностей.
Вилли скептически хмыкнул.
— А, это те самые, что с рунами да с Вальгаллой носились, да? Надо же! Не знал, что им были нужны математики. И что ты им считал? Сколько лет простоит третий рейх?
Штирнер подавил мгновенно вспыхнувшую злость и плавно перевел разговор в другое русло. Спустя пару минут он распрощался с новыми знакомыми. Надо было уложить в голове все услышанное. Надо же, вспомнил он, укладываясь на ночь на своей полке, инженеры «Сименса»… Это было бы весьма кстати. Ладно, решил Штирнер, пора спасть, завтра будет день знакомств. Посмотрим, кто из этих инженеров и ученых пригодится для общего дела.
Штирнер прочно прописался в голове Саши.
С одной стороны, он убеждал себя в правоте Громова — немец не сможет пробраться в Подмосковье незамеченным. С другой стороны, Саша уже много раз имел возможность убедиться в изобретательности Штирнера. А еще в том, что ему способствует удача — начиная с открытия коридора в Тюрингии и заканчивая побегом из замка практически на глазах у американцев. Еще и записную книжку с планом операции «Тайфун-2» сумел вернуть! Мысли о том, что сейчас делает Штирнер, донимали, словно назойливые мухи в летний день.
И на следующий день после разговора с Громовым, Саша, наконец, понял, в чем тут дело. После ежедневного совещания, когда все разошлись, он попросил уделить ему пять минут.
— Да, конечно, — согласился профессор, — в чем дело?
— Вы говорили, что Штирнеру будет сложно добраться до Москвы.
— Разумеется. Ты не согласен?
— Согласен. Более того, его задача на самом деле гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Громов явно заинтересовался.
— Что ты имеешь в виду?
— Ему надо не просто добраться до Москвы. Это еще полдела. Дальше ему надо собрать установку, которая обеспечит открытие коридора в параллельный мир с нашей стороны. Для этого требуются генераторы высокочастотного поля, трансформаторы, аккумуляторы, магниты, бесперебойный источник электричества. Как он достанет все это, постоянно прячась ото всех?
— Никак, — признал Громов.
— Вот именно!
— То есть мы можем спать спокойно? — спросил профессор. — Нам не угрожает немецкое вторжение под Москвой?
— Хотел бы я, чтобы это было так, — признался Саша, — но, знаете, иногда минус на минус дает плюс.
— А подробнее?
— Его могут вывезти с другими немецкими учеными в Советский Союз. Вы же знаете, что такая программа есть.
Громов встал с кресла и прошелся по кабинету.
— Да такая программа есть, — сказал он после паузы, — ею занимается управление специальных институтов НКВД. Но я тебе об этом не говорил, понял?
Саша кивнул.
— Ты считаешь, что Штирнер сможет представить свою работу как имеющую оборонное значение для СССР и таким образом получить необходимые ресурсы?
— Да.
Громов провел рукой по волосам.
— Думаю, ты прав. Разумеется, он использует другое имя, наверняка у него есть документы на такой случай…
Профессор задумался.
— Его нужно найти, — сказал Саша, — думаю, это реально.
Громов кивнул.
— Я займусь этим. — Он строго посмотрел на своего ученика. — Никому ни слова, понял?
Дважды повторять не пришлось.
Состав, резко дернувшись, остановился.
В наступившей тишине стали слышны звуки вагонной жизни: негромкий разговор в соседнем купе, звон чайной ложки о стакан. Где-то рядом поехала и стукнулась о косяк дверь. Штирнер выглянул в окно. Несмотря на ранний час уже рассвело, косые лучи летнего солнца заглядывали в окно купе.
Штирнер аккуратно, чтобы не потревожить еще спящих товарищей, спустился на пол, обулся и вышел в коридор. В окне виднелась длинная пустая платформа — только вдалеке стоял одинокий солдат с винтовкой. Справа Штирнер разглядел небольшой станционный павильон с названием на фронтоне — «Монино». Сердце забилось сильнее — это была удача: совсем рядом от того места, где он должен был сделать свою часть работы по сооружению прохода между мирами. Поедем дальше или это конечный пункт?
В такой неопределенности прошло примерно полчаса, и тем дольше они стояли, тем вероятнее было, что их путешествие окончено. Наконец, снаружи вагона послышались голоса, скрипнула входная дверь, и в тамбур вошел комендант поезда в сопровождении начальника охраны.