Изучить захваченные в результате спецоперации немецкие установки Громов поручил Сергею Кутову из Физического института и его ребятам. Саша тоже присоединился к ним. Они, не отвлекаясь на другое, занимались этим весь день после спецоперации.
— Как у вас дела, разобрались? — спросил Громов у Кутова. Казалось, привезенные приборы разобрали до последней гайки. — Собрать-то потом сможете? — добавил профессор.
— Обижаете, Александр Николаевич, — откликнулся Кутов, — у меня принцип: разбираем дальше только после того, как сумели собрать разобранное.
— Хороший принцип, — похвалил профессор. — Ну, и как общее впечатление?
— Инженеры у немцев классные, — признал Кутов, — прямо скажем, есть чему поучиться. Начнем хотя бы с того, что электроды у них меньше, а работают устойчивее наших. Наверное, какие-то добавки в металле…
— Использовать сможете?
— Думаю, да. Схему надо немного изменить, например, вот так…
Кутов схватил лист и начал было увлеченно рисовать, но профессор его остановил.
— Сережа, давай попозже, ладно? Мне надо кое о чем поговорить с Сашей, прямо сейчас.
Кутов оглянулся — Саша чуть ли не до пояса залез в вакуумную камеру и орудовал там инструментами, одновременно обсуждая что-то с инженерами, оставшимися снаружи. Услышав, что его зовут, Саша с явной неохотой вылез из камеры и подошел к Громову.
— Пойдем, надо поговорить?
— Это срочно? — спросил Саша, позволив себе нотку недовольства в голосе.
Профессор усмехнулся.
— А когда было иначе?
Они прошли в небольшой кабинет, который на время отдали Громову. Судя по ярким полотнищам, свернутым в углу и придавленным бюстом Ленина, раньше здесь был красный уголок. Профессор достал из ящика подробную карту Московской области и развернул ее на столе.
— Итак, — начал Громов, — по радиосигналу мы смогли за пять минут определить точку, в которой появится коридор. Так?
— Да, — подтвердил Саша, — я помню, вы говорили, что немцы смогут сделать то же самое…
— А ты говорил, что у нас был квадрат, в котором откроется коридор, а у немцев его не будет, верно?
— Вроде так.
— Так, да не так, — сказал профессор. — Пока вы с Сережей возились с генераторами плазмы, парни из военной контрразведки плотно поработали с немцами, которых захватили ночью.
— Иван Васильевич поработал? — уточнил Саша.
— И не только. Вывод такой — по ту сторону барьера знают о наших планах и наших возможностей. Вот так вот.
— Но откуда? — опешил Саша.
— Это не наше дело, — отрезал Громов, — мы должны думать о другом.
— О чем же?
— Как обмануть немцев на той стороне. Нельзя допустить, чтобы наших разведчиков захватили.
Саша посмотрел на карту, словно ожидая найти в ней подсказку.
— И как же мы это сделаем? — пробормотал он.
Громов вздохнул.
— Я вижу только один выход. Не слишком хороший, но другого решения пока никто не предложил. Надо создать ложные цели.
— Как это?
Профессор усмехнулся.
— Я думал, ты сразу догадаешься. Видно, голова у тебя все еще там, в вакуумной камере…
Громов, взяв карандаш, принялся оставлять на карте пометки, примерно на одинаковых расстояниях друг от друга.
— Мы создадим сигнал, но не будем открывать коридор! — догадался, наконец, Саша.
— Верно, — подтвердил профессор, — и нам понадобится много генераторов. Расставим их по всей Московской области, путь по ту сторону гадают, где мы нанесем удар на самом деле.
— А если угадают? — спросил Саша.
Тот же вопрос мне задал и Синицын, вспомнил профессор, и ответ ему не понравился.
— Попробуем сделать так, чтобы не угадали, — уклончиво сказал Громов, это все, что мы можем.
Глава 27. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕНИ ПРОШЛОГО
Саша чувствовал — наверху, у начальства, что-то идет не так.
Гонка в последние дни была бешеная — требовалось собрать множество генераторов плазмы для ложных коридоров, чтобы отвлечь немцев от тех мест, где в реальности запланировали прорыв. На вопрос, сколько таких генераторов потребуется, Громов лаконично отвечал: «Чем больше, тем лучше». С каждой новой собранной установкой вероятность пустить врага по ложному следу возрастала.
В цеху авиаремонтного завода близ Монино, где собирали установки, работали день и ночь, в три смены. Руководили сменами Громов, Саша и Сергей Кутов из Физического института. Каждую собранную установку вывозили на полигон, где проверяли ее, способна ли она пробить коридор — пусть даже небольшой, этого достаточно для генерации радиосигнала в параллельном мире, чтобы запутать немцев. Часто генераторы приходилось дорабатывать — этим занимались вне основной смены.
В один из дней Громов попросил подменить его на смене — разбить ее между Сашей и Сергеем. Разумеется, они оба согласились, несмотря на постоянные переработки последних дней. Что могло заставить профессора оставить свою смену? Только какое-то экстраординарное событие. Саша видел, как рано утром за Громовым заехал Владимир, и они куда-то уехали. В чем дело, гадал Саша? Неожиданное осложнение, из-за которого начало операции откладывается?
Громов вернулся в Монино к вечеру, зашел в цех, где собирали генераторы, посмотрел, как идет работа.
— Пойдем, мне тебе надо кое-что показать, — сказал он.
Саша кивнул на инженеров, заканчивающих сборку вакуумной камеры.
— Нужно проследить.
— Я знаю этих ребят, они сделают, как надо. Пошли.
Саша послушался.
Они прошли в кабинет Громова, устроенный рядом с ремонтным цехом. Сквозь окно в стене между помещениями можно было видеть, как идет сборка. Профессор закрыл дверь кабинета и пригласил Сашу сесть.
— Догадываешься, зачем я тебя пригласил? — спросил он.
— Что-то случилось?
Громов кивнул.
— Случилось. Я тебе сейчас кое-что покажу и хочу, чтобы ты об этом никому не рассказывал. Честно говоря, Владимир был против, но я поручился головой, что болтать ты не будешь. Я прав, на тебя можно положиться?
— Разумеется, — ответил Саша с ноткой обиды в голосе.
— Хорошо, — сухо ответил профессор, не обратив внимания на обиду.
Громов отпер сейф, достал из него папку и положил перед собой.
— Сначала немного предыстории, — начал он. — Как ты знаешь, все собранные генераторы плазмы проверяются на полигоне.
Саша кивнул.
— Для испытания выбрали глухое место, подальше от населенных пунктов. Ни к чему раньше времени привлекать внимание. Но оказывается, глухие места привлекают не только нас.
— А кого еще? — спроси Саша.
— Например, партизан.
Саша хлопнул себя по лбу.
— Да, мог бы и сам догадаться! Удалось с ними связаться? — спросил он с энтузиазмом.
Однако Громов почему-то такого энтузиазма не разделял.
— Я не знаю, мы этим не занимаемся, — уклончиво ответил он, — однако вот что удалось обнаружить.
Профессор достал из папки лист бумаги желтоватого цвета и протянул Саше. На нем крупными печатными буквами было написано:
«ПОЛИЦИЯ И СТАРОСТЫ! ГОТОВЬТЕ СЕБЕ КРЕСТЫ!
НЕМЕЦКИМ ПРИХВОСТЯМ КАПУТ,
ВЕЗДЕ И ВСЮДУ ВАС НАЙДУТ!
ТОВАРИЩИ! ПОДНИМАЙТЕСЬ НА БОРЬБУ С ФАШИСТСКИМИ ОККУПАНТАМИ!
ЗА ТОВАРИЩА ТРОЦКОГО! ЗА МИРОВУЮ РЕВОЛЮЦИЮ!»
Саша молчал.
— Прочитал последнюю строчку? — осведомился профессор.
— Да. Что это значит? Может, в параллельном мире троцкистов не до конца уничтожили? Или… — Саша внезапно замолчал. Ему пришел в голову другой вариант, гораздо более радикальный.
— Думаю, не стоит это сейчас обсуждать, — сказал Громов, верно истолковав молчание Саши, — ни нам с тобой, ни вообще с кем-либо. Компетентные органы разбираются.
Саша не знал, что сказать. Разные мысли роились в голове, но он хорошо знал — не все, что думаешь, следует говорить, даже человеку, в честности которого не сомневаешься.
Громов забрал у Саши листок, положил обратно в папку и запер ее в сейфе.
— Владимир сейчас проводит спецоперацию, — сообщил профессор, — он рассчитывает, что ее результат многое прояснит. А пока продолжаем работать в прежнем режиме. Генераторы плазмы будут нужны в любом случае. И еще раз — никому об этом, понял?
Саша подтвердил. Он знал, чем могут обернуться политически незрелая болтовня, да еще накануне больших событий.
Старшина Иван Васильевич Куваев занимался тем, что отлично научился делать за годы войны: охотился за информацией. Обстоятельства охоты, однако, были несколько необычны. Рано утром его забросили в параллельный мир через коридор, пробитый специально для этой цели. Плащ-палатку со вшитой в нее металлической сеткой для изоляции от электромагнитного поля Иван Васильевич спрятал в тайнике у места, где пробили коридор — по плану обратный переход собирались совершить там же. Сам переход весьма впечатлил старшину, хотя он и не подал вида. На операцию отводилось шесть часов — Куваев заявил, что справится быстрее, но Владимир сказал, что спешить не надо, осторожность прежде всего.
Необычным было и то, что именно должен был найти и доставить Куваев. Его целью были газеты — все, какие он сможет раздобыть, чем больше, тем лучше.
Инструктаж перед заданием Владимир проводил со старшиной с глазу на глаз. Оба прекрасно понимали, что значит последняя строчка в партизанской листовке. «Надо знать, что происходило там в последние годы — и во время войны, и до нее», — напутствовал Владимир. Особенно до войны, читалось между строк. После обнаружения листовки он провел повторный допрос немца, якобы желая выяснить диспозицию немецких войск по ту сторону барьера, однако на самом деле выведывая то, что тот знал о политической системе СССР в параллельном мире. И то, что удалось выяснить, Владимир не решился зафиксировать в протоколе допроса — слишком шокирующими были эти сведения.
Старшина тоже был на том допросе.
После того, как немца увели, они обсудили, что делать дальше. Скрыть полученную информацию было так же опасно, как и отразить ее в протоколе. Оставался лишь один путь — получить веские доказательства победы троцкистов в борьбе за власть.