Хозяин Лубянки одернул себя: хватит витать в облаках! Надо продумать, как вести себя на завтрашнем заседании. Коба, как всегда, сначала даст выступить другим, а потом выскажется сам, подведя итог. И, конечно, найдутся те, кто потребует повторить сделанное в сороковом году в Мексике. Если сделали один раз, то почему нельзя повторить, спросят они? Да хотя бы потому, что операция по устранению «старика» готовилась не один месяц, и успешной попытке предшествовали две неудачные. Можем ли мы теперь ждать результата несколько месяцев? Очевидно, нет. Кроме того, в нашем мире Троцкий к моменту гибели не занимал никаких постов и был всего лишь неофициальным — пусть и всемирно известным — лидером международного коммунистического движения. Там же, по ту сторону коридора, Троцкий — одно из первых лиц Советского государства. Как отреагируют лидеры других стран на покушение?
Зазвонил телефон. Берия поднял трубку.
— Лаврентий Павлович, вы вызывали товарища Судоплатова. Он здесь.
— Пусть заходит.
Павел Судоплатов был, как всегда, подтянут и собран. Возглавляя четвертое управление НКВД, он отвечал среди прочего и за диверсионную деятельность, как за рубежом, так и на территории СССР — последнее, когда надо было тихо устранить врага государства. Судоплатов был одним из немногих в органах, кому Берия полностью доверял.
Описав ситуацию с Троцким, хозяин Лубянки спросил его мнение о возможности повторного устранения «старика». Судоплатов сразу сказал, что самое узкое место — операция прикрытия. Берия кивнул, соглашаясь.
— Его смерть должна выглядеть как внутренняя разборка между своими, — подтвердил он, — сможем ли мы представить дело так, чтобы нам поверили?
— Смотря кто поверил, — осторожно ответил матерый разведчик.
Берия усмехнулся.
— Смотря кто… в Мексике, скажем прямо, у нас получилось так себе. А здесь как получится? С учетом того, что кое-кого мы уже упустили, — напомнил он о недавнем провале.
— Лаврентий Павлович, нужно время для подготовки. Мы плохо знаем тамошний расклад, кто конкретно ненавидит Троцкого, и кто может его убить. То, что кандидаты есть, я не сомневаюсь, но фактор времени играет ключевую роль. Быстро создать правдоподобную версию будет непросто.
Берия делано нахмурился, но на самом деле он услышал именно то, что хотел.
— Сколько нужно времени?
— Если мои люди начнут работать на месте прямо сейчас… — месяца три, не меньше.
Хозяин Лубянки отошел к окну. Как всегда, дорожное движение на площади Дзержинского было оживленным. Глядя на проезжающие автомобили, Берия принял решение: да, завтра на заседании ГКО он будет стоять на такой позиции — операция прикрытия потребует времени. Конечно, устранить Троцкого можно и без нее, но политические последствия, особенно в международном аспекте, будут плохо предсказуемыми. Коба вряд ли на это пойдет, подумал Берия. Повернувшись к визитеру, он произнес:
— Хорошо, пусть будет три месяца. Павел, подготовь мне записку — короткую, не больше страницы. Она мне понадобится завтра.
Глава 36.ОТЫГРАТЬ НАЗАД
Павел Судоплатов по заданию Берии готовил операцию по устранению Троцкого в параллельном мире. Судоплатов, будучи мастером диверсионной и разведывательной работы, не интересовался политикой и любое задание рассматривал исключительно с профессиональной точки зрения. Чтобы просчитывать политические последствия тех или иных операций, есть специально обученные люди, пусть они этим и занимаются, считал генерал.
Телефон на столе Судоплатова зазвонил.
— Товарищ генерал, к вам полковник Сазонов, — сообщила секретарша.
— Пригласите, — распорядился Судоплатов.
Генерал, будучи в прошлом опытным оперативником, прекрасно знал — необходимое условие успеха операции заключается прежде всего в том, что командир группы, как и каждый ее член, должны хорошо знать свою задачу и понимать, как ее выполнить. Именно поэтому Судоплатов уделял особое внимание и планированию операции, и тому, чтобы донести принятый план до всех, кого это касается.
Обрисовав в общих чертах предстоящую работу, генерал спросил, все ли ясно, и есть ли у полковника вопросы. Оказывается, вопросы были, и довольно острые.
— Товарищ генерал, разрешите о прошлой операции?
— Спрашивайте, — разрешил генерал.
— У меня есть основания полагать, что в моей группе был человек, выполнявший приказы, о которых я не знал, — сказал Сазонов, — это действительно так?
— Да, — подтвердил Судоплатов. — Что-нибудь еще? — сухо добавил он, давая понять, что тема закрыта.
Но полковник не собирался сдаваться.
— Товарищ генерал, у меня было задание задержать и доставить двоих человек. Моей группе не удалось выполнить задание из-за действий этого человека. Я не снимаю с себя ответственности…
— Товарищ полковник, — прервал его Судоплатов, добавив металла в голос, — вы собираетесь обсуждать действия вышестоящего начальства?
Сазонов ничего не ответил, ожидая продолжения.
— Уверяю вас, это было необходимо, — продолжил генерал, по-прежнему строго, но несколько снизив тон, как бы давая понять, что понимает озабоченность подчиненного, но не собирается ей потакать, — да, не все пошло по плану, но вашей персональной вины в этом нет. Ваши личные действия в ходе операции «Охотник» я лично и вышестоящее начальство оцениваем высоко. Надеюсь, операцию «Старик» вы проведете на столь же высоком уровне, — закончил Судоплатов, предлагая таким образом сгладить возникшее напряжение. — Еще вопросы есть?
— Я хотел бы получить письменный приказ, — тихо, но твердо сказал Сазонов.
В кабинете повисло напряженное молчание.
— Повторите, что вы сказали, — ледяным тоном приказал Судоплатов.
— Мне нужен письменный приказ об устранении гражданина Троцкого Льва Давыдовича в параллельном мире, — повторил Сазонов.
Судоплатов поднялся с кресла и подошел к Сазонову, нависнув над ним.
— Товарищ полковник, вы в своем уме? — спросил он.
Тот молчал.
— Вы прекрасно знаете, как проводятся такие операции, — отчеканил генерал, — вы прекрасно знаете, что враг не дремлет, и его агенты могут быть повсюду. Обстановка, сложившаяся теперь, особенно опасна, когда скрытые троцкисты, недобитые в тридцать седьмом, вновь могут поднять голову. Любые письменные свидетельства об этой операции, попав к врагу, нанесут серьезный ущерб государству, авторитету СССР на мировой арене. Неужели это надо объяснять?
— Никак нет, товарищ генерал, — ответил полковник, — объяснять не надо. Но приказ мне нужен.
— Вы понимаете, что ваша карьера на этом закончится? — тихо спросил генерал. — Мне бы этого не хотелось.
— Мне бы тоже, — честно признался полковник.
— Так в чем же дело?
Хотя бы в том, подумал Сазонов, что если кто-то в высшем руководстве считает необходимым физически устранить руководителя другого государства, то он должен взять на себя ответственность за это. Он должен отвечать своей подписью — это самый минимум, который следует потребовать.
Сазонов предполагал, о чем пойдет речь, когда его вызвали к Судоплатову и поэтому готовился к разговору. У него не было сомнений в том, чтобы озвучить требование письменного приказа, но объяснять ли мотивы? Это зависело от того, как пойдет разговор, а пошел он по жесткому варианту, с намеком на поднимающих голову троцкистов.
— Товарищ генерал, если письменный приказ будет получен, я лично буду нести ответственность за его сохранность, — ответил Сазонов.
Лицо генерала застыло.
— Вы свободны, — приказал он, — готовьтесь к операции. Любые другие действия будут расцениваться мною как нарушение воинской дисциплины со всеми вытекающими последствиями, — добавил Судоплатов.
— Есть, товарищ генерал, — ответил Сазонов. Такой итог от предвидел. Разумеется, подготовка к операции начнется по плану, но приказ о ее начале полковник выполнять не будет, если не получит письменное подтверждение.
Что ж, подумал Сазонов, стукнемся, посмотрим, чье разобьется.
Дни в заключении для старшины тянулись один за другим, почти не отличаясь друг от друга. После памятного разговора с хозяином Лубянки допросов больше не было. Старшина подозревал, что его будущее решается где-то в кабинетах высокого начальства. Сначала он пытался прикинуть, что его ждет, но потом бросил — все равно бесполезно.
На пятый день после разговора на Лубянке к нему пришел посетитель — молодой мужчина в хорошо сшитом костюме, лакированных туфлях натуральной кожи и в шляпе. Посетителя сопровождал едва уловимый запах хорошего одеколона. Представившись Анатолием — отчества посетитель называть не стал — он сказал, что у него есть к старшине деловое предложение. Судя по манерам, Анатолий работал не в органах.
— Что за предложение? — спросил Иван.
— Длительная командировка.
— Куда же?
— В заграницу, в некотором роде, — усмехнулся посетитель, — я знаю, вы успешно провели одну из первых операций в параллельном мире — доставили печатную продукцию, нужную для оценки ситуации.
Старшина кивнул.
— Было дело.
— Тот поселок уже освобожден Красной Армией, — сообщил Анатолий, — и там восстанавливается советская власть. Процесс идет… скажем так, непросто, есть некоторые шероховатости в отношениях с местными коммунистами. Понимаете, о чем я? — спросил посетитель.
— Думаю, да, — ответил старшина. Догадаться было несложно, если учесть, сколько раз попадался портрет Троцкого на выпусках «Правды», доставленных из того поселка.
Анатолий кивнул.
— Очень хорошо. Дело в том, что некоторые наши товарищи взялись за дело слишком рьяно. Разумеется, они руководствовались самыми лучшими побуждениями, — тут же добавил посетитель, — но результат оказался далеким от желаемого. Нужно исправлять ситуацию.
Он дипломат, осенило Ивана, вот откуда его манеры. Значит, к работе на освобожденных территориях решили привлечь дипломатов. Что ж, смысл в этом есть — рассматривать СССР в параллельном мире как иностранное, но дружественное государство…