Помимо «благовещенского дела», Коновалов курировал дело о проверке законности приватизации башкирского топливно-энергетического комплекса, большая часть предприятий которого указом президента Башкирии Муртазы Рахимова была переведена в структуры, контролируемые его сыном Уралом Рахимовым. По оценке Счетной палаты, эта приватизационная схема стала беспрецедентным случаем хищения активов федеральной собственности.
Как вы, наверное, догадались, кураторство Коновалова закончилось благополучным прекращением проверки. Благополучным — для семьи Рахимовых, а отнюдь не для федерального бюджета. (Ну, наши приоритеты вы понимаете…) Как сказано в официальной биографии нового министра юстиции, г-н Коновалов еще в молодости достиг серьезных успехов в академической гребле… Умение грести под себя и в правильном направлении, уверен, окажется совершенно незаменимым и в дальнейшем.
Ну, а новый глава ФСБ Александр Бортников приобрел широкую известность совсем недавно и довольно неожиданно для себя самого, — когда стал фигурантом двух расследований журнала «The New Times».
В первом случае речь шла об убийстве Литвиненко, организацией которого, по некоторым основательным данным, Бортников руководил лично; во втором же случае журналистка Наталья Морарь описала роль генерала ФСБ в работе кремлевской «прачечной», занятой выводом серьезных денег из подконтрольных нефтяных компаний, через тихие оффшоры, в банк «Райффайзен»… Таких наветов тонкая душа чекистского генерала не вынесла, и… Ну, что «и»? В старину в таких случаях стрелялись. В наше время принято подавать в суд, восстанавливать честное имя и отсуживать у клеветника миллионы за моральный ущерб. Но в деньгах, после операций с родной нефтянкой, генерал ФСБ, видать, не нуждается, а доброе имя ему и совсем без надобности, поэтому г-н Бортников просто закрыл журналистке Морарь въезд в страну. Конечно, если приглядеться, то все это немножко похоже на явку с повинной, но зачем приглядываться? Побережем глазки.
Да! Не будем вглядываться. Лучше благословим преемственность власти и порадуемся единству кадровых представлений ушедшего президента и президента нового. Помашем платочками вослед Устинову-Патрушеву, крикнем «ура» Коновалову-Бортникову — и вздохнем с облегчением. А то разговоров было: либерал в Кремль приходит! Ну, все относительно, конечно: рядом с Ивановым и Змей Горыныч либерал. А только сказка — та же. Горько расплакался, поняв это, мой друг, поэт-правдоруб Игорь Иртеньев.
Президента выбирал
Я в большой надежде,
Думал, будет либерал
А не то, что прежде.
Хоть и пядей не семи
Он во лбу, но все же
Из профессорской семьи,
Плюс к тому — моложе.
То-то, — думал я, — теперь
Оттепель настанет,
Зазвенит кругом капель,
Зимний лед растает.
И зеленая трава
Брызнет из-под спуда,
И гражданские права
Расцветут повсюду.
Но, видать, весны гонца
Зря нам предрекали,
Не закапало с конца
Властной вертикали.
И остаться ей столбом,
Ледяным навеки,
Сколь в нее не бейся лбом
Люди-человеки.
Пока поэт складывал в столбик свои нехитрые хореи, я понемногу пришел в себя, утер слезы печали по ушедшим, снова заглянул в интернет — и обнаружил, что никто, собственно, никуда особенно и не уходил! Под Патрушева реанимировали Совет безопасности, Устинова со всеми его нравственными запасами перенесли в Южный Федеральный округ… Чекиста Рапоту, сидевшего в Южном Федеральном, пересадили в кресло представителя президента Приволжском округе, еще теплое от ягодиц г-на Коновалова, пересевшего в Минюст, откуда, в свою очередь, только выковыряли Устинова. И в правительстве с Кремлем тоже — как в нардах. Так по кругу по коробочке и ходят. Ну, у нас, слава богу, не принято возвращаться обратно в народ! Разве только старожилы припомнят чиновников раннего ельцинского времени, порождение черной эпохи «лихих девяностых»: прокурор Казанник, помощник президента Сатаров, министр Ясин, вице-премьер Лифшиц… Поработали во власти, вернулись в жизнь. Просто как какие-то люди! Но теперь — шалишь! Теперь все на местах. Не на своем месте, так по соседству. Впрочем, при разных местах возможности все-таки разные, поэтому наш новый премьер (бывший гарант) напоследок успел нагарантировать своим приятелям безбедную жизнь… Про завтрак с Каддафи вы уже слышали, но кроме г-на Чемезова, которому капнули из казны те ливийские миллиарды, у Путина еще много другей.
В апреле был назначен конкурс на разработку крупнейшего в мире по запасам меди Удоканского медного месторождения, пишет «The New Times». Участниками конкурса станут два консорциума, фактически контролируемые двумя близкими друзьями Путина. Таким образом, хозяином Удокана станет кто-то из них, отмечает журнал.
Что охраняешь, то имеешь, писал Жванецкий в годы, когда никакого Путина и на горизонте не было. Ну, технология не новая, работает как часы, и читинский Удокан — это лишь горсть бирюзы в пещере доброго Али-Бабы Владимира Владимировича.
Активы «Сибура» — крупнейшей нефтегазохимической компании страны — в настоящее время стремительно уплывают из рук «Газпрома» в пользу частных лиц при явном одобрении высшего руководства страны, пишет «The New Times» в той же статье.
«Газпром» — это, если кто подзабыл, наше национальное достояние. А дальше — следите за руками.
Сначала это национальное достояние в одно касание переводит «Сибур» под контроль своей «дочки», «Газпромбанка»; на втором касании «Газпромбанк» теряет этот контроль… Приятная небрежность, особенно в свете дальнейших манипуляций. Вы следите за руками? Некий кипрский оффшор, принадлежащий, по счастливой случайности, пятерым топ-менеджерам «Сибура» во главе с президентом компании, выказывает похвальное желание выкупить ее контрольный пакет, — и за всего за пять дней стороны сходятся в цене! Вообще-то пять дней — небольшой срок даже для продажи подержанной машины, а тут — десятки заводов и предприятий по всей Сибири! Но надо же учитывать сердечность отношений между продавцом и покупателем… Вы следите за руками? Еще одно неуловимое (прокуратурой) движение — и цена «Сибура» приятнейшим образом оказывается заниженной в полтора раза, причем продавец («Газпромбанк») еще и субсидирует покупателя деньгами на половину этой суммы. И вот группа вчерашних топ-менеджеров превращается во владельцев государственной компании, а ее вчерашний владелец, наше национальное достояние, «Газпром» — сидит с дурашлепистым видом, и ничего не понимает! Святая простота.
Во времена отъема НТВ эти люди учили нас эффективному менеджменту… М-да. Степень этой эффективности эксперты уже посчитали, а заодно выдвинули гипотезу такой внезапной рассеянности.
Констатируя, что группа «Газпром» пошла на сделку, в результате которой потеряет почти семь миллиардов долларов годовой выручки и почти миллиард чистой прибыли, издание высказывает предположение, что реальным бенефициаром компании-покупателя является некий высокопоставленный государственный чиновник, которого, возможно, таким образом хотят вознаградить «за верную службу», заключает «The New Times».
А-а, ну это совсем другое дело, в смысле эффективности! Тогда нет вопросов. Даже и фамилию спрашивать не будем, не такие мы бестактные люди. Я бы только посоветовал, на будущее, заранее прикинуть линию защиты. Потому что когда время еще разок свернется лентой Мебиуса, и новые «государственники» со строгими лицами начнут гонять «питерских» по избе сапогами, — к этому времени следует быть в юридическом всеоружии! Ведь неэффективная сделка — это одно, а «хищение по предварительному сговору» — совсем другое, не правда ли? Так что лучше заранее прикинуться дурачками, чем потом оказаться ворьем. Значит, договорились: нашим национальным достоянием руководят рассеянные люди. Теряют контроль над активами, покупают задорого, продают задешево, сами предоставляют кредит покупателю… Ну, газком передышались, потеряли концентрацию, чего не бывает!
А бывает, надо вам сказать, всякое. Иногда — просто не веришь ушам! Нет, не то чтобы что-то совсем новое в любезном Отечестве началось: внезапная ласточка весны не сделает, — но пропорхнуло, надо сказать, неслабо для начала…
Руководство российской судебной системы впервые открыто признало факт давления на суд со стороны администрации президента. Свидетельские показания об этом во время судебного заседания дала первый заместитель председателя Высшего арбитражного суда Елена Валявина.
Этот случай потряс мое воображение. Вмешательство? Администрации президента? В работу судов? Да не может быть. Неужели работники кремлевского аппарата — при Путине! — могли иметь какой-то левый хозяйственный интерес? Вот прямо по наглому звонили и влезали в имущественные споры? Как же они не боялись этих стальных глаз? Этой суровой приверженности закону? А вот не боялись отчего-то. Но что ж вы раньше молчали, г-жа Валявина? Когда семь лет назад вашего коллегу, арбитражного судью Ренова, всем Кремлем насиловали за новогодним салатом, чтобы добиться ликвидации телеканала ТВ-6? Когда всю вашу честную компанию возили лицами по стенам арбитражного суда во времена перехода ЮКОСа в честные руки сотрудников кремлевской администрации? У кого ночевала в ту пору ваша отлучившаяся принципиальность? Впрочем, наверное, судьям угрожало что-нибудь страшное? Да, так и есть. Угрожало!
Давая показания в Дорогомиловском суде по вопросу о давлении со стороны Кремля, судья Валявина заявила, что в настоящее время (цитирую) «судьи могут опасаться, что не получат заслуженных государственных наград, если будут высказывать какие-то принципиальные позиции».
Ну, это настоящий ужас. Лишиться заслуженной государственной награды — такое в страшном сне не увидишь. Да пропади оно пропадом, правосудие, если такой ценой! М-да. Однако ж тут маячит один старый парадокс, — ибо в путинском государстве государственную награду мог заслужить только судья, который лег перед государством ничком. А судья с принципиальной позицией заслужить мог только неприятности… Надо было выбирать, и судьи, по большей части, выбирали безошибочно: все в наградах. А теперь начинают помаленьку жаловаться на свою тяжелую долю. Ну что же: самое время.