Что с годами не зачах,
Сколько ж он, сердешный, вынес
На своих литых плечах.
С каждым годом вырастая
Приобрел цивильный вид
Где с гимнастом цепь златая?
Где малиновый прикид?
Выглядит теперь иначе
Деловой наш человек,
Он в костюме от «Версачи»
И в котлах «Филипп Патек».
Он к закону стал лояльней,
Чуть чего не лезет в раж —
На хрена ему паяльник,
Если рядом арбитраж,
Где свои сидят ребята
Сплошь с холодной головой.
Те, с которыми когда-то
Начинал он бизнес свой.
И подвергнется зачистке
Оборзевший конкурент
Быстро, четко, по-чекистски,
В точно выбранный момент.
С президентом квасит в Сочи,
С Патриархом он вась-вась,
Состоялась жизнь, короче,
Жизнь реально удалась.
Шелестит бабло в кармане,
Планов, блин, невпроворот,
До чего ж мы, россияне,
Предприимчивый народ!
Теперь — слова похвалы и некоторого облегчения. Хорошо все-таки, когда в стране стабильность! А то некоторые волновались по случаю передачи власти — не случится ли в стране чего-нибудь эдакого, непредусмотренного… тектонического типа. Не случилось. Ну, конечно, некоторая рябь по поверхности пошла — тут арбитражную судью прищучили, там о свободе поговорили, но в целом, в принципиальных вопросах, все по-прежнему крепко и надежно. Ну, вот например.
По сообщению «Новой газеты», комиссия по социальной политике Госдумы, по рекомендации правительства, отклонила предложенную Мосгордумой поправку в «Закон о реабилитации жертв политических репрессий». Поправка предусматривала возмещение морального вреда.
Нет, вы представляете, до чего додумались? Оплачивать моральный вред! А объемы компенсаций вы себе представляете, да? За все наши коммунистические радости, от Колымы до Норильска, да за полвека с гаком. Мертвые, слава те господи, не встанут, а то бы вообще никаких бюджетов не хватило, — но ведь кто-то, гад, выжил! В одной Москве под тридцать тысяч человек репрессированных до сих пор никак не помрут — и если бы не бдительность главы комитета Госдумы по социальной политике «единоросса» Исаева, отклонившего поправку (в полном единении с коллегами), репрессированные могли бы крепко испортить настроение государству. А так — получите вместо компенсации документик: средств в бюджете не предусмотрено, и скатертью дорога. Правильно! Нам еле на генералов хватает! Еще этих разгонов-шаламовых кормить. Помирать надо вовремя, а не тревожить родное государство злопамятностью, — правильно я излагаю мысль, товарищи «единороссы»?
И очень кстати, под этот депутатский «отлуп» репрессированным, пришла радостная весть из Грозного. Там наконец демонтировали памятник жертвам депортации 44-го года, стоявший посреди города. Очень некстати был этот памятник, сделанный из надмогильных камней, чуртов. Этими камнями, выброшенными из разоренных вайнахских кладбищ, советская власть потом мостила дороги. Очень экономично. А в девяносто втором, камни стали памятником жертвам депортации. Но сколько можно терпеть эту скорбь посреди города-новостройки? К тому же рядышком, буквально над могильными чуртами, Рамзан Кадыров поставил памятник своему папе Ахмаду, размером с Пушкина на Тверском, только лампионы побольше, — ну и надгробья, конечно, отвлекали чеченский народ от этой красоты. Но поскольку народ еще отсталый в эстетическом отношении, и всякий раз возражал против того, чтобы Рамзан трогал могильные камни, то на этот раз с народом ничего обсуждать не стали, а просто выкорчевали плиты и увезли на окраину города. Там пускай скорбят.
Но вернемся в Москву, в комитет Госдумы по социальной политике. Во время недлинного обсуждения обреченной, в сущности, поправки насчет выплаты морального вреда репрессированным, один ушлый депутат вдруг вспомнил, что Россия — правопреемник СССР! А значит, в случае принятия закона возникнет ответственность и перед гражданами Грузии, и перед гражданами Украины и, страшно сказать, перед гражданами стран Балтии! Это что же тогда получится? Вместо того, чтобы вставать грудью на защиту престарелых латышских НКВД-шников и называть улицы именами тех, кто депортировал эстонцев, Россия — что? будет платить? Три ха-ха. Не на тех напали. То есть, на кого мы напали, в сороковом году — это уж наше дело, но нести за это ответственность — увольте! Чай, не немчура какая-нибудь, чтобы полвека извиняться перед всем миром. Мы будем — гордиться! Гордиться и валять юридического дурака. Хамовники, слава те господи, не в Нюрнберге!
Хамовнический суд Москвы в минувший вторник отказался рассмотреть вопрос о реабилитации польских офицеров, расстрелянных в Катынском лесу в сороковом году. Как сообщает ИТАР-ТАСС, судья указала, что (цитирую) «с жалобой могут обращаться только те лица, чьи права были нарушены». Ранее главная военная прокуратура также не стала рассматривать обращение о реабилитации, сославшись на то, что отсутствуют материалы дела, на основании которого были репрессированы польские офицеры.
Вот молодцы! Во-первых, нет материалов дела. А где материалы? А засекречены. А кем засекречены? А военной же прокуратурой и засекречены. А дети расстрелянных пострадавшими не являются. Как так? А вот не являются, и все. Так решил судья Тюленев. Снимайте свое кино, пан Анджей Вайда, а в нашу юридическую машинку со своей памятью о погибшем отце — не суйтесь. Руки отрежет.
Своя небольшая катынь, умело организованная четыре года назад в Беслане, тоже получила адекватную юридическую оценку. Адекватную — нашим понятиям о праве и приличиях…
Общественная организация «Голос Беслана» обратились с отрытым письмом к Представителю президента в Южном Федеральном округе Устинову. В письме родственники погибших во время теракта в Беслане напоминают ему как бывшему Генеральному прокурору России о многочисленных должностных преступлениях, совершенных прокуратурой в рамках не-предотвращения и не-расследования этого теракта.
Ну, я считаю: этого так оставлять нельзя! Я имею в виду поведение бесланских матерей. Это ж натуральный террор! Который год преследуют они нашу правоохранительную гордость, Владимира Васильевича Устинова! Хорошо хоть у него кожа носорожья, а то бы расстроился человек — и кто бы тогда охранял нашу духовность, крышевал нравственные устои? Нет, с матерями Беслана надо что-то делать! Сколько можно действовать нам на нервы своими погибшими детьми? Ну, да… Ну, расстреляли их детей из огнеметов на глазах у сотрудников прокуратуры, ну подмигнуло потом это государево око чекистам и отвернулось, когда те ночью вывозили с места преступления вещественные доказательства… Ну, отказала Генпрокуратура в возбуждении дела против руководства путинского штаба по расстрелу детей, ну замылила аккуратненько расследование… Ну, всё уже, проехали! Что ж вы опять об одном и том же! Мы же всей страной договорились, что этого как будто не было. Берите пример с остального населения! Живем, в ус не дуем: с утра любуемся ростом барреля, вечером радуемся победам России. Вот, Канаду в хоккей сделали, вот Плющенко вокруг Билана прокатился за десять миллионов евро, на круг… Вся страна ликует, а эти… Нет, правда, ну как не русские, честное слово! Ну, ничего; настроение себе мы испортить не дадим и за Устинова встанем горой! Не бздо, Владимир Васильевич, спите спокойно. И поприветствуем, поприветствуем, господа, ум и такт новой кремлевской администрации, отправившей этого укрывателя бесланских вещдоков своим представителем на Кавказ…
Ну, на Беслан-то мы глаза всей страной прикрыли (детей у нас как грязи, и огнеметов не жаль), но уж на идеологическом фронте, по традиции, зоркость у нас такая, что глаза из орбит вылезают. С орбиты закона, по крайней мере, они выпали давно.
Организаторам выставки «Запретное искусство» — сотруднику Государственной Третьяковской галереи Андрею Ерофееву и директору Сахаровского музея Юрию Самодурову — предъявлено обвинение в разжигании религиозной розни: унижении христиан (цитирую) «особенно православных».
Знаете, каким образом организаторы выставки оскорбили христиан, «особенно православных»? Я вам сейчас расскажу. Они выставили в музее Сахарова картины. Но не Ильи Глазунова, а Ильи Кабакова, а кроме того, еще и Вагрича Бахчаняна и многих других, которые в разные времена рисовали свои картинки, как будто они свободные люди. То есть, не строители коммунизма, и не в келье под епитимьей, и не при аятолле во имя аллаха, а просто так себе художники, каждый со своим взглядом на жизнь. И организаторы выставки имели то же самое заблуждение — будто живут в светском государстве! Хотя уж Самодуров мог бы запомнить, что Конституция на бумаге, а погром и суд с приговором — вот они, туточки, за углом… То есть, он, видимо, в последний момент про это вспомнил — и сделал так, чтобы случайно не травмировать этих болезненных людей. Посмотреть на запретные картины можно было только через специальное окошечко. Причем чтобы заглянуть в то окошечко, надо было еще встать на подставочку, а ту подставочку еще и подтащить к стенке. Не помогло! Помните анекдот: вызывает человек милицию, говорит — безобразие, в окне напротив голая баба все время. Милиционер говорит: где? Никого не видно. А гражданин ему: вы на шкаф залезьте! И вот, стало быть, старший следователь прокуратуры Коробков залег на шкаф с группой заранее обиженных православных — и им удалось оттуда разглядеть такое, что обидело их по-настоящему… М-да. Все-таки мне кажется, что если эти люди кем-то обижены, то — Богом. Самодуров бы так не сумел.
И еще немного о делах сутяжных. Удивительные вещи приходится иногда фиксировать в судебном порядке!
Кемеровский суд приговорил лидера КПРФ к выплате компенсации морального вреда, причиненного кемеровскому губернатору Тулееву. Как передает ИТАР-ТАСС, поводом для обращения в суд стало высказывание Геннадия Зюганова о том, что перед президентскими выборами Тулеев якобы созвал (цитирую) «своих янычар» и обещал снять с должностей руководителей территорий, население которых отдаст за Зюганова более 10 % голосов. Суд признал сведения, распространенные Зюгановым, не соответствующими действительности.