– Разве ты меня не понесешь? – Ветка подозрительно взглянула на отца из-под растрепанной челки. Ее глазенки слезились и были красные от пыли и гари.
– Нет, дочка. Так получится слишком медленно. Тебе придется бежать самой. Мы с мамой все время будем рядом. Не бойся…
Тем временем к Егорову подошел низкорослый мужичок и, воровато оглядываясь, дернул его за рукав.
– Я случайно услышал, что вы говорите по-русски, – шепеляво прошамкал он, почесав крупный нос. – Именно поэтому, из-за своей большой любви к этой великой стране, я хотел предложить вам и вашим товарищам самый дешевый товар в этой части города.
– Чего? – не понял Юрка, отстраняясь от мужичка. – Какой, блин, товар?
Тот прищурил один глаз и мелко захихикал.
– Вы всегда берете у нас товар! Я отдам по тридцать пять шекелей за грамм. Считай – даром!
– Ты что, кретин? – спросил Егоров. – Здесь война идет, а ты мне наркоту впариваешь?
– Вы же русские, – удивленно вскинул широкие брови мужик. – Вы в любое время берете!
– Я тебе сейчас гланды вырву, – приторным тоном сообщила Волкова.
– Понял. – Мужик отступил на пару шагов и подмигнул Юрке. – А может, девочек?
Максим не заметил, как полковник оказалась рядом с ним. Ее рука мелькнула в воздухе, и торгаш сложился пополам, захрипев. Восстановив же через полминуты дыхание, он резво отвалил, сквернословя на дикой помеси иврита и русского.
– Пойдемте скорее, – скомандовал генерал.
Юрка озадаченно пожал плечами:
– Дурачок какой-то. У них тут что, так принято – долбаться дурью, когда стрелять начинают?..
Обогнув кафе, друзья выбежали на узкую улочку, извивающуюся змеей и круто уходящую вправо. На тротуаре, прислонившись спиной к старинному зданию, сидел человек в костюме-тройке. Голова его безвольно упала на грудь, галстук был перекручен, и ромбовидный кончик неровно лежал поверх пиджака. Рядом с ногой покоился раскрытый планшетный компьютер, на котором кривлялся объемными текстурами скринсейвер.
Генерал нагнулся и осторожно потрепал мужчину по плечу. Тот завалился на бок. На асфальте под несчастным обнаружилась целая лужа крови.
– Прости, дружище, – сказал Пимкин, подхватывая планшет. – Тебе он все равно уже не нужен.
Друзья, пригибаясь и стараясь не сбить дыхание, побежали рысцой за генералом вдоль правой стороны улицы. Максим то и дело притормаживал, чтобы Ветка поспевала за ним, а Маринка часто оглядывалась и продолжала что-то шептать одними губами.
Лишь много позже Долгов понял: жена, давным-давно потерявшая веру во всех богов, молилась…
После прохождения усиленного таможенного досмотра в порту Тель-Авива Фрунзику и Егорову пришлось попотеть, прежде чем они в суматохе сумели договориться с турком-таксистом, чтобы за пятикратно взвинченную цену всех их на двух машинах доставили в Иерусалим. Дело в том, что накануне из-за ракетных обстрелов был разрушен участок скоростной автомагистрали, и образовалась длиннющая пробка. Трафик был очень плотный – ведь попасть на святую землю стремилось огромное количество людей со всех уголков света.
Плюс ко всему прочему волнения были подогреты появлением возле берегов Израиля плазмоида-гиганта и едва не произошедшей катастрофой, виной которой мог послужить потерявший управление греческий круизный лайнер. К счастью, корабль был в последний момент остановлен Юркой, обнаружившим наконец свой скрытый дар.
До столицы друзья добрались только спустя три часа. Дорога на выезде из Тель-Авива и впрямь оказалась основательно разрушена. Бесконечная вереница легковых машин с черепашьей скоростью ползла, огибая скопление ремонтной техники и военных.
В Иерусалиме они оказались далеко за полдень. Перекусили в небольшом ресторанчике и решили, не теряя времени, отправиться в Вифлеем.
Святослав справедливо заметил, что после того, как Егоров совершил нападение на плазмоида, могут последовать ответные действия. И никто не знает – насколько быстро…
Командир полка подполковник Александр Ненилин вел свое звено на средней скорости – 1,5–2 М – плавно лавируя между холмами и плоскогорьями, усеянными редкой растительностью. Ведомыми у него были Гена Спилидзе и капитан Шамбалов. Они твердо держались на несколько корпусов позади. Ребята проверенные, неоднократно принимавшие участие в боевых операциях и знающие свое дело. Да что уж кривить душой – лучшие…
Вообще пилотов для участия в операции «Столкновение» Ненилин подбирал сам. Он не позволил даже командующему ВВС, своему наставнику и практически крестному отцу, советовать ему.
Здесь требовались асы высочайшего класса, которые могли вытворять в небе неподвластные обыкновенным летчикам финты. Те ребята, в которых подпол был уверен, как в себе самом.
Здесь были нужны те, кто понимал, что это последний бой.
Воины, а не ремесленники…
После вскрытия красного пакета подполковник отдал приказ готовиться к вылету. Техники в последний раз перепроверили грозные «Левиафаны», ждущие в ангарах на секретной базе возле Североуральска, располагавшейся в огромной искусственной каверне в массиве Уральских гор.
Медики вкололи пилотам всякую дрянь, ускоряющую рефлексы и стимулирующую активность таламуса, отвечающего, как известно, за все виды чувствительности.
У взлетно-посадочных полос летчиков не провожали родственники и друзья. Они просто не знали о предстоящей операции.
Только скупой кивок представителя Генштаба, рукопожатие командующего и молчание в спину.
Любые слова в тот момент были бы оскорблением…
Зеленый коридор над своим воздушным пространством не предоставил только Ливан. Поэтому четырем эскадрильям 63-го отдельного авиационного полка пришлось делать крюк, уходя на полсотни километров восточнее. Возле Дамаска все 57 истребителей были дозаправлены в воздухе двумя авиатанкерами ВВС Сирии и продолжили полет на юг, чтобы возле Аммана заложить поворот и выйти на атакующий азимут. Лоб в лоб на цели, с высокой скоростью двигающиеся над Средиземным морем.
Четырнадцать плазмоидов-сверхгигантов полукилометрового диаметра, сформировавшихся в верхних слоях ионосферы, появились в небе над Алжиром около трех часов назад, вызвав сначала ажиотаж в прессе, а затем и всплеск панических настроений по всему миру. Вскоре к сверхгигантам присоединились около трех сотен особей поменьше, и вся эта жуткая армада двинулась на восток.
Относительно неторопливо, но весьма уверенно.
Специалисты рассчитали несколько допустимых курсов и пришли к выводу, что с вероятностью в шестьдесят с лишним процентов плазмоиды направляются к берегам Ливана, Египта или Израиля. ВВС и ПВО этих стран были приведены в полную боевую готовность, хотя командование понимало, что обыкновенные ракеты бессильны против высокоэнергетических плазменных монстров. Тем более такого невиданного доселе размера.
Была объявлена всеобщая эвакуация населения из крупных городов. Сухопутные войска и полиция с трудом обеспечивали порядок на улицах.
Сотни тысяч верующих и фанатиков ринулись в мечети, храмы и синагоги. Электронные СМИ всего мира то и дело транслировали до озноба пугающие кадры, снятые с помощью длиннофокусного объектива итальянским оператором с южного берега Сицилии: клин ярко-желтых шаров проплывает далеко над горизонтом в грозовом мареве, а вокруг вьется множество светящихся точек.
Это напоминало картинку из кошмарного сна.
Это было материальное приближение Армагеддона.
И никто не мог понять, на кого же в конце концов обрушится такая невообразимая мощь решающего удара плазмоидов…
По данным с наземных радиолокационных станций военной базы «Хайфа-7», плазмоиды находились в 300 километрах к западу от береговой линии Сектора Газа. Они двигались с постоянной скоростью около 2 М. Соответственно, до густонаселенного побережья им оставалось не больше десяти минут лету.
Все пилоты «Левиафанов» получили целеуказания от радарных комплексов и подтвердили пеленг. Офицеры доложили четырем командирам эскадрилий о полной боевой готовности, а те в свою очередь отчитались перед Ненилиным.
Радиосвязь пока еще функционировала.
– Все работают в связке со своими ведущими, – проговорил Ненилин, закладывая правый поворот на 90 градусов. – Атакуем по фронтальной схеме «зебра». Два звена отстрелялись, разошлись по противоположным азимутам на повторный заход. Следующие два – работают. Резонансные пушки спаренные, так что за один раз заряда аккумуляторов хватит на два или, при удачном раскладе, на четыре выстрела. Эффективное расстояние полтора. Скорость не меньше двух махов. Так что при уходе с линии готовьтесь к пиковым шестикратным.
Подполковник умолк и немного прибавил подачу кислорода, чтобы почувствовать легкий кураж и эйфорию. Оценил цифры, проецирующиеся специальными устройствами летного шлема прямо на сетчатку. До целей оставалось уже меньше 350 километров. Взаимная скорость сближения была огромной.
Московские аналитики и тактические спецы, консультируясь с коллегами из Израиля, полчаса назад высчитали с точностью девяносто процентов, что при неизменной скорости и векторе движения плазмоиды собираются нанести удар по Иерусалиму или его окрестностям.
«Если удастся, – прикинул Ненилин, – полк „Левиафанов“ сумеет уничтожить три-четыре крупных особи. Не больше… Поэтому город можно заранее считать обреченным».
О том, что последует за этим, даже думать не хотелось.
– Товарищ подполковник… – раздался в наушниках мягкий голос Виктора Берчева – командира третьей эскадрильи. – Саша, мы… отрабатываем малые цели?
Ненилин на мгновение прикрыл глаза. Что ж, пожалуй, пришло время для правды.
– Нет, Витька. Наша задача – только плазмоиды-гиганты. Малые цели приказываю игнорировать.
В эфире остались лишь помехи, которые становились с каждым пройденным километром все сильнее.
– То есть… – произнес Берчев через десяток бесконечно долгих секунд, – в лоб? Без шансов?
– Да, Витька… В лоб. Без шансов. И если хотя бы трех завалим – значит не зря погоны носим. Скоро связь прервется. Прощайте, ребята.