– Неужели в его семье никого не осталось?
– Увы, – лицо Фабия скорбно скривилось, – сейчас очень трудно найти пари. Доркас поздно озаботился продолжением рода, начал искать уже после ста лет.
Я не прониклась жалостью к бедному несчастному домину.
– Но ведь можно усыновить, взять из приюта, – сироты были в этом мире, так же, как и в моем.
Правда от Авроры я узнала, что в этом мире детей не усыновляют, они не становятся сыновьями или дочерями в полном смысле этого слова, как у нас. Их берут на воспитание и, если будет угодно воспитателю, то он может оставить им состояние, дом, деньги и так далее.
– Воспитанники исключаются из очереди наследования императору, они не становятся доминами, – прохладно произнес Фабий, подтвердив мои сомнения, – если я или Растус умрем, не оставив кровного ребенка, семью навечно вычеркнут из папириса, заберут Эбусус. Родовыми островами могут владеть только домины. Сейчас мой отец восемьдесят пятый наследник Юстиниана, а еще сто лет назад был двухсотым. Ты не представляешь, сколько островов сейчас пустуют…
В его голосе слышалось возмущение, словно это я была виновата в том, что количество доминов стремительно сокращается. Не нужно перекладывать на чужие плечи проблемы хозяев империи.
– Но у ваших потомков останутся деньги… – попыталась перевести разговор в мирное русло.
– Талы не главное, – высокомерно заявил Фабий. Ну да, ну да. Главное – аристократическая спесь в виде порядкового номера и титул домина. Раньше я думала, что доминами называют всех родственников императора. Сейчас же я не была уже в этом уверена. В итоге благоразумно промолчала. По мне так без разницы на каком месте от императора ты находишься, главное семья, близкие люди, друзья.
Оказывается, поместье само себя обеспечивало, даже слишком. На склонах гор росли виноградники и оливковые рощи. В долинах рек паслись стада коров и овец, я начала понимать, куда девается столько молока. Можно наполнить и не один бассейн. Все мастерские и заводы по переработке мяса, шерсти, фруктов и прочего находились в глубинке, чтобы не портить красоту идеально чистого морского побережья.
После короткого разговора о бывшем владельце Фабий переменился, взял курс на соблазнение. Ласковые касания, взгляды, улыбки, комплименты, вплетенные в канву рассказа об острове. «Вы прелестно выглядите на фоне виноградников… Этот цвет подчеркивает цвет ваших глаз… Какая тонкая и нежная у вас кожа, она может легко обгореть… У вас очаровательный акцент, такой необычный»… и так далее.
С одной стороны, я четко понимала, зачем он это делает, с другой – ничего не могла с собой поделать, поддаваясь на его обаяние. Мне безумно нравился этот домин. Его хищная красота, мягкий обволакивающий голос, умные зрелые рассуждения о философии и истории – мы немного обсудили трактаты Йегошуа, поспорили о правильности введения монархии в империи, мягком захвате власти в провинциях. Он прекрасно умел говорить, объяснять, по памяти цитируя целые куски философских трактатов.
Если бы я постоянно не отвлекалась на красоты поместья, то домой я бы приехала уже по уши влюбленной. А так… лишь немного очарованной.
– Как успехи? – у гаража, как я называла место, где хранили коги, мы встретили Растуса. Он собирался куда-то уезжать и выводил из нутра огромного ангара длинную белоснежную ладью на десять посадочных мест.
– Не понимаю, о чем ты, – холодно ответил Фабий.
Я еще за завтраком заметила, что отношения между братьями напряженные. То ли причина в огромной разнице в возрасте, то ли в чем-то другом, но Фабий был явно недоволен присутствием брата на острове.
– Дала плебейка согласие? Тебя можно поздравить? – наглая ухмылка на лице Растуса так и просила вцепиться в нее ногтями. Хорошее настроение схлынуло, словно его и не было. Я кивнула обоим братьям, пробормотала, что мне нужно освежиться и убежала к себе. За спиной продолжали переругиваться.
Да что с ним не так? Почему всегда, когда мы встречаемся, он унижает и оскорбляет меня? С другой стороны, где-то в глубине души, я почувствовала слабую благодарность. Обидные слова Растуса начисто стерли флер очарования Фабием, который остался после прогулки.
Аврора уже вернулась и ждала меня в комнате. В последние дни она планировала наняться в поместье Гликериев на работу, чтобы не зависеть от моего присутствия или отсутствия в этом мире. Я предложила ей на выбор несколько способов изменить внешность, и по вечерам она тренировалась, крася лицо и надевая парики. Плюс Аврора сказала, что вряд ли домин вспомнит ее, они виделись один раз, и Гликерий почти не смотрел на нее прямо. Единственное, чего она боялась, это его способностей. Кто знает, что могут эти сверхчеловеки.
– Тогда тебе нужно работать не в доме, а где-то рядом, чтобы вообще не приближаться к папаше, – посоветовала я.
Вечером Растус закатил вечеринку. Не знаю, откуда взялось столько доминов, то ли с Родоса, то ли приехали из других островов. Сначала они пили в главной столовой, потом спустились в подвал. Я там была лишь однажды, но увиденного хватило, чтобы впечатлиться. Сауны, термы, огромные джакузи, как я называла бурлящие пузырьками резервуары. Громкая музыка, странные хлопки, треск, шипение, ну и визг девчонок пробивались даже через каменный пол.
Я взяла книгу и отправилась к дальнему бассейну. Там было удобно – по периметру территорию освещали шары на магнитных подушках, так что можно было спокойно почитать. Читала я в очках, иначе дикая головная боль была бы обеспечена. Перед сном особенно не хотелось страдать. Аврора идти со мной отказалась. Она усердно выщипывала брови, придавая им другую форму, по-моему, лишь уродуя лицо.
Мое уединение продлилось недолго. Вскоре компания доминов вышла наружу и расположилась напротив, на другой стороне «моего» бассейна. Словно специально. Их тут же окружили слуги, расставляя на столиках еду, выпивку. Потом принесли несколько магнитных улавливателей, и лужайка с шезлонгами засияла круче новогодней иллюминации. На странные поперечные стойки в стороне от бассейна установили большую магнитную рамку, она тут же наполнилась электой. Внутри нее замелькали какие-то фигуры, то ли музыкантов, то ли актеров, зазвучала музыка.
Сначала я хотела уйти. Шум стоял невообразимый, читать стало немыслимо, тем более, что я и так с трудом разбиралась в хитросплетениях древних текстов. Но потом передумала. Мне было интересно. Когда я еще увижу толпу доминов вблизи? Пока я видела лишь мужчин. Здесь же присутствовали и девушки. Все как на подбор необычайно красивые, с модельными фигурами, гибкие, грациозные. Одетые (или скорее раздетые) в изумительные накидки из тончайшего кружева, увитые длинными драгоценными цепочками, сверкающими в свете шаров. Они, словно райские птички, порхали между парнями, их голоса переливались хрустальными колокольчиками. Ну, просто финал мисс вселенной.
– Скучаешь? – вкрадчивый голос раздался у самого уха. Я едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть, хотя мурашки от испуга побежали по коже. Растус стоял так близко, что я чувствовала ветерок от его дыхания на виске. Как же я могла так отвлечься, что не увидела его появления?
– До этого момента не скучала, – произнесла прохладно, не оборачиваясь.
Парень хмыкнул и встал напротив, сложив руки на груди. Я, стараясь выглядеть равнодушно, прошлась взглядом по полуголому атлетически сложенному телу. Элитный самец. Он знал, что красив, его самодовольный вид лишь подчеркивал это. Сейчас на нем было что-то вроде длинной рубашки из переливающейся в темноте серебристой ткани, естественно, расстегнутой. Смуглая мощная грудь приковывала внимание к рельефным кубикам пресса, жестким темным волоскам, спускающимся к паху. Хорошо, что была ночь, так как взгляд случайно зацепился за прекрасно просматривающиеся анатомические подробности в обтягивающих плавках, и к щекам прилила кровь. Я сумела выдержать незаинтересованное выражение лица. Насмешливо хмыкнула и снова уткнулась в книжку, делая вид, что не увидела ничего занимательного.
– Присоединишься к нам? – выдержав ровно минуту игнора, произнес домин.
– Нет, – коротко ответила, не поднимая головы. Я спросила Фабия вчера, сколько лет брату. Тот ответил тридцать. И добавил, что до пятидесяти доминов не привлекают к семейному бизнесу, позволяя учиться, развлекаться, как им вздумается.
Дите неразумное, тридцатилетнее. В нашем мире тридцатилетний мужчина имел бы уже работу, как минимум, а как максимум – семью и детей. Финансовую независимость, достижения, успехи или неудачи… А этот живет за счет денег отца, застыл в бесконечном круговороте безделья, девиц и выпивки. Бесит.
– Что ты тут делаешь, Раст? – к нам подошла очередная идеальная представительница рода доминов. Красивая, как драгоценная статуэтка. Я бросила быстрый взгляд на девушку. По сравнению с ней я выглядела заурядным синим чулком, в очках, с книжкой, закутанная в халат до колен. Хотя дома я никогда не комплексовала по поводу своей внешности, и по праву считалась одной из самых популярных студенток.
– Что ваша служанка делает у бассейна? – девица мгновенно вычислила, что я обычный человек.
– Это не служанка, – хмыкнул Растус, – мой братец привез себе пари.
Внутри заворочалось раздражение. Что же они ко мне пристали? Допускаю, что для младшенького я любопытна, как неизвестный зверек. Не признающая статусов, говорящая, что думаю, не склоняющая голову перед хозяевами мира. Но его постоянные грязные намеки уже поднадоели.
– О! Будущая корова? – девушка скривила идеальные губы. То есть, между собой пари называют коровами? Обидненько. Себя я не относила к семейству парнокопытных, но за других несчастных было горько. Вряд ли мне удастся еще почитать или просто посидеть спокойно. Я медленно закрыла книгу, положив закладку, и многозначительно посмотрела на Растуса. Тот стоял вплотную к моим ногам, не давая возможности подняться.
– Ее уже осеменили? – девушка положила руку на предплечье домина и прижалась грудью к его груди. Ну, просто идеальная картинк