Ученые древности утверждали: паутина толщиной в один миллиметр способна остановить летящий на всей скорости «Боинг-757» и не разорваться. Что такое «Боинг» Найл представлял смутно, но то, что обычная паутинка не разрывается никогда, знал совершенно точно. Какая бы крупная рыба в море ни водилась, сеть из паутины ей не порвать… Вот только обычная нить восьмилапых получается слишком толстой и ее можно заметить. Для ловли ее требуется значительно утончить.
Смертоносцы выпускают свою нить отнюдь не в готовом виде. На кончике брюшка у них есть пять маленьких бугорков, из которых и растут паутинки, сразу слипаясь в одну, и первое, что сделал Найл — это посадил пятерых воинов, приказав каждому держать нить из одного бугорка, а паука послал идти по пляжу. После того, как восьмилапый убежал на сотню метров, Найл его остановил, и послал следующего. Когда полоса уложенных в нескольких сантиметрах друг от друга чистых белых паутинок достигла ширины в два метра, правитель приказал укладывать нити поперек. В итоге через час на пляже лежал новенький бредень ста метров в длину и двух в высоту. Затем люди забросали его песком — иначе рыбаки сами прилипнут к прочным нитям еще до того, как успеют что-либо поймать. Сеть из белой стала серой, но теперь ею можно было пользоваться.
— Так, Жувия и Рия, — повернулся к влившимся в экспедицию туземкам Найл. — Мы тут собираемся половить сетью рыбу. Вы местные, приметы рыбных мест знаете. Подскажите, где нам лучше всего с нею пройти?
— А как вы собираетесь ею ловить? — не очень поняла Жувия.
— Ну, — начал объяснять Найл. — Пара человек берет один край и заходит в воду по горло, еще несколько поддерживают ее посередине. Потом те, что глубже всех, идут вдоль берега, пока сеть не натянется и поворачивают к берегу. Бредень вытягивают на берег вместе с рыбой. Все, можно разводить костры и запекать ее над огнем.
— Неправильно делаете, — покачала головой туземка. — Нужно привязать снизу небольшие камушки, а сверху плавучие деревяшки. Две пироги отходят от берега, берут края сети и расходятся в стороны друг от друга на всю ее длину. Сеть высыпается в воду, один ее край тонет, другой держится поверху. Потом пироги плывут к берегу, здесь за ее края берутся воины и вытягивают на берег. Мне бабушка рассказывала.
— Так, — хлопнул в ладоши правитель. — Юлук, Айван, Нефтис, бегом в лес, нарубите деревяшек. Остальные: пройти по пляжу и насобирать мелких камушков, сколько найдете. Шериф! Долбленки к берегу!
На усовершенствование бредня ушло около часа — в основном на поиск камней и деревяшек, приклеить их к сети труда не составляло. Затем ее погрузили на долбленку. Туземки забрались каждая в свою пирогу и под их руководством гребцы погнали лодки от берега.
Они ушли почти на полкилометра, прежде чем растянули сеть.
Найл мысленно распрощался с бреднем — не верил, что его удастся оттуда вытянуть, но туземки действовали решительно и умело. Точнее — заставляли действовать гребцов.
Пироги пытались двигаться не прямо к берегу, а под углом около сорока пяти градусов к нему, стараясь разойтись — но постепенно оказывались все ближе и ближе друг к другу. Когда вышедшие навстречу моряки перехватили концы бредня, между его крыльями оставалось не больше десяти метров. Гребцы, выпрыгнув из пирог, присоединились к рыбакам.
— Потянули! И-и, р-раз! — громко скомандовал Найл, тоже взявшись за шершавые от песка нити. — И-и, вместе! И-и, р-раз!
Сеть в руках подрагивала, передавая биение попавшейся в западню рыбы. Похоже, старания не прошли даром и улов получился приличный.
— И-и, р-раз! Держи ее!
От сильного рывка бредень едва не вырвался из рук. Над водой промелькнул раздвоенный рыбий хвост, подняв кучу брызг, и тут бредень снова дернулся.
— Держи его, ребята! — не хватало еще, чтобы с таким трудом добытая добыча ушла обратно в море. — Держи!
На берегу мокрой кучей лежало уже больше половины вытянутого бредня, а в окруженном поплавками котле начинался настоящий ураган. Ходуном ходили волны, летели брызги, веревки рвались из рук. Попавшаяся рыбеха, наверное от отчаяния, кинулась к берегу, высунулась из воды, громко хлопнув огромной пастью, и сердце Найла кольнуло от узнавания:
— Попалась! Надо было утром меня есть, теперь не уйдешь!
— Уйдет! — кто-то из моряков бросил бредень и кинулся за гарпуном, и остальных рыбаков тут же протащило на пару метров в воду.
— Не сметь! — заорал Посланник Богини. — Не сметь ее убивать! Пауков сюда! Где воины?! Что, помочь некому?!
Вместо убежавшего моряка в воду кинулось несколько братьев по плоти, схватились за крылья бредня, помогли отвоевать у моря потерянные метры и сдвинуть бушующий котел еще немного ближе к берегу.
На мокрых от брызг камнях появились смертоносцы, ударили волей — буйство ослабло.
— За мной! — Найл кинулся прямо в очерченное сетью пространство, по пояс в воде нащупал там скользкое плоское тело, ухватил его за плавник. Айван притулился рядом и зацепил рыбину за жабры. — Потащили!
Вдвоем им удалось сдвинуть тело всего на несколько шагов — как только брюхо добычи легло на дно, а пятнистый загривок высунулся над поверхностью, ноша стала непомерно тяжелой.
Тут Любопытный отважно вбежал в волны и вонзил свои хелицеры, впрыскивая парализующий яд.
— Теперь не дернется, — облегченно вздохнул правитель. — Тащите слеги, будем через камни ее переваливать.
Оставшейся в бредне улов вытянули двое моряков. Улов по обычным меркам можно было считать богатым — но по сравнению с плоской пятнистой рыбой… Так, одну бочку заполнить.
— Ну, молодцы туземки, — сделал вывод, утерев мокрый лоб, правитель. — Ради одной такой рыбалки и то стоило их из мангрового леса забрать. Шериф, пироги можно отправлять к флагману, высаживать оставшихся воинов и пауков. Мелкую рыбу запекайте для людей, а это пятнистое чудище пусть остается смертоносцам. А если Рия с Жувией еще и наутро такое же поймают…
Что можно пообещать туземкам, правитель не знал, и решил исполнить любое их желание — если, конечно, оно будет иметь разумные пределы.
К сумеркам с флагмана на берег переправились все братья по плоти и полтора десятка моряков. Похоже, Назия решила остаться дежурить на борту всего с парой мужчин — это, по ее собственному признанию, минимальная команда, способная отвезти корабль обратно в порт города пауков. В лагере всех новоприбывших досыта накормили и отвели место для ночлега поблизости от огня. Шериф Поруз позаботился о запасе дров и костры должны были пылать до самого рассвета.
— Сегодня получился трудный день, шериф, — сказал северянину Найл, обсасывая ребрышки печеной кефали. — Но, по-моему, он удался.
— Да, мой господин, убирайтесь отсюда!
— Что ты сказал?! — поперхнулся рыбой правитель.
— Я согласился с вами, мой господин, — не понял удивления Посланника северянин.
— Убирайтесь отсюда немедленно, иначе мы уничтожим вас всех! — полыхнувшая в сознании Найла фраза сквозила голодом и злобой. — Это наши угодья, и мы пожрем всех, кто ступит на наши земли!
— Знакомые интонации… — Посланник Богини встал и попытался разглядеть тонущий за пляжем в сумерках лесок. — Сегодня утром точно так же со мной общалась одна смертоносиха. Прости, Поруз, я сразу не понял, что это не твои слова, и мысленное послание. Шериф молча пожал плечами. Он не слышал мысленной речи, если она не была целенаправленно послана пауком к нему в сознание, и что там воспринял правитель от его имени не знал.
— Уходите все, и оставьте нашу добычу!
Послание предназначалось смертоносцам из лагеря путешественников, а своей законной добычей пауки из леса явно считали находящихся здесь же людей.
— Мы пришли с миром! — ответил Посланник Богини как можно дружелюбнее. — Мы не останемся на ваших охотничьих угодьях и уйдем дальше завтра утром. Нам не нужно ни вашей земли, ни вашей добычи.
— Вы оставите двуногих, когда уйдете? — поинтересовались из леса.
— С ними пришли, с ними уйдем, — лаконично ответил Найл. — Не беспокойтесь, от нас не останется никаких следов.
— Что происходит, правитель? — поинтересовался шериф.
— Нам угрожают. Похоже, племя из леса наконец-то осознало наше присутствие. Они хотят, чтобы мы ушли.
— Я выставлю усиленные посты, — северянин поднялся и ушел от костра.
— Двуногие, попавшие в наши угодья, принадлежат нам! — заявили местные смертоносцы.
Побыв некоторое время в мысленном контакте, Найл почувствовал, что разговаривает не с одним пауком, в котором соединились разумы всех остальных, а со смертоносцем, которому постоянно поддакивают другие пауки. Видимо, здешнее племя восьмилапых находилось на очень низкой стадии развития.
Ничего странного: Великая Богиня Дельты далеко, стимулирующего излучения доходит совсем мало.
— Они пришли из другой земли, и уйдут в другую землю! — твердо отрезал Найл.
— Оставьте нам несколько двуногих, и мы отпустим вас с миром, — пообещали собеседники.
Можно подумать, они успели захватить экспедицию в плен! Или, по крайней мере, загнали в ловушку.
— Завтра утром мы все уйдем к высоким домам, и вы забудете о нашем существовании, — пообещал Найл.
— Отдайте двуногих, или сегодня ночью мы перебьем вас всех! — втиснулся в разговор кто-то другой.
— Оставьте хранителей, или мы не пропустим вас к домам, — пообещал еще чей-то импульс.
Совсем сдурели от голода и жадности, — покачал головой Найл. Впрочем, не удивительного, если здешний лесок так нищ, как рассказывали ходившие в него на охоту смертоносцы.
— Где живет племя хранителей?! — спросил Посланник Богини. Мысленный контакт тут же оборвался.
Найл встал и пошел искать шерифа.
Поруз на берегу моря объяснял Айвану, каким образом нужно прятаться среди камней, чтобы видеть все, но оставаться незаметным. — Хватит лекций, — оборвал его правитель. — Похоже, в лесу царит разброд, вождей нет, каждый делает, что хочет. Почти наверняка они считают нас такими же бестолочами, и найдутся желающие сделать ночью набег на лагерь.