Когда Мара закончила переводить эти слова, все восемь девочек бросились тереться носами между собой и с Антоном-младшим, подтверждая свои добрые отношения. Сергей Петрович подумал, что если бы это были поцелуи, то все были бы в слюнях; но по-местному это выходило даже гигиеничней.
– Ну, что, Антоша, – спросил он у пострадавшего мальчика, – ты доволен?
– Да, Сергей Петрович, – сказал тот, – я рад что мы взяли их к себе. Скажите, что я должен делать дальше?
– Дальше, – ответил тот, – ты должен сделать так, чтобы все эти девочки стали такими же, как и мы. Ты им нравишься, и от тебя зависит, во что они будут верить, как думать, чему радоваться и печалиться. Это очень большая ответственность, сынок.
– Я постараюсь, – сказал Антон-младший.
– Хорошо, Антоша. А теперь тихо посиди со своими девочками, мне еще нужно закончить с государственными делами.
Женщины бывшего клана Лани подавлено молчали. Для многих из них случившееся стало настоящей катастрофой. Ведь они и в самом деле собирались войти в этот новый клан и занять в нем достойное место, а тут, из-за необдуманных и импульсивных действий своенравного мальчишки, а так же нескольких неумных женщин, вставших на его защиту, все эти планы грозили рассыпаться прахом. Четырем юным счастливицам из них повезло, они уже были в принявшем их клане, и теперь готовились устраиваться в новой жизни. Закончив решать их судьбу, шаман Петрович встал и теперь медленно прохаживался из стороны в сторону.
– Что ж, – сказал он, – положение, сложившееся вследствие проявленной мною неуместной доброты, стало полностью нетерпимым и ставит под угрозу безопасность клана. В связи с этим считаю, что стоянка женщин бывшего клана Лани должна быть немедленно разобрана и расформирована, а живущие там женщины должны полностью подчиниться порядкам нашего клана. Они будут жить там, где потребуется клану, делать то, что им прикажут, и есть то, что им дадут. Все дети бывшего клана Лани, уже умеющие ходить и не нуждающиеся в грудном кормлении, будут воспитываться нами исключительно по правилам нашего клана. Все имущество бывшего клана Лани отныне принадлежит нашему клану по праву победителя. Те же из женщин, кого это не устраивает, могут отправляться отсюда на все четыре стороны, поскольку мы никого не собираемся удерживать силой.
Стон ужаса пронесся над поляной, а Марина Витальевна укоризненно покачала головой.
– Ты слишком жесток к ним, Петрович, – сказала она, – это ведь люди, а не любимые тобой деревяшки, которые ты можешь пилить и строгать в свое удовольствие.
– От деревяшек, Витальевна, – ответил тот, – никогда не бывает столько неприятностей, сколько от людей. Впрочем, я еще не закончил. Слушайте дальше! Я не собираюсь наказывать всех без разбора, поскольку в нашем клане нет принципа коллективной ответственности. С каждой будем разбираться в меру ее индивидуальных качеств, и ты примешь в этом посильное участие.
– Ну что же… – сказала женщина, – давай, дерзай, инженер человеческих душ, но только смотри – не перегни палку.
Глaва клана окинул взглядом рыдающих словно на похоронах женщин. В этот момент так оно и было – они хоронили себя, свою прошлую жизнь, свои надежды. Были потрясены даже Антошкины подружки, сейчас тихонько сидящие рядом с ним на скамейке.
Горько рыдала Себа, уже решившая, что пришел конец ее планам стать женщиной Гуга. Она совершенно не думала о том, что этот брак с молодым охотником позволит ей стать полноправным членом нового клана. Просто у нее слабели ноги и начинало учащенно биться сердце при виде этого немногословного сильного охотника, обладавшего грацией и пластикой пещерного льва. Юноша в ее обществе тоже преображался – лицо озаряла улыбка, движения становились плавными, а прикосновения нежными. Если это не любовь, то, что же?
От горестных мыслей Себу оторвал голос шамана.
– Себа, золотце, – ласково сказал он, – подойди ко мне и скажи – почему ты плачешь? Тебе не о чем печалиться. Как только Гуг вернется с охоты, я сразу же соединю ваши руки, обещая, что через одну луну ты станешь его женщиной, а он твоим мужчиной.
Выслушав перевод Мары, Себа вспыхнула лицом как маков цвет и бегом подбежала к Сергею Петровичу.
– Правда?! – воскликнула она, заглядывая в его глаза и вытирая слезы.
– Правда, – серьезно кивнул вершитель судеб. – Можешь уже считать себя полноправным членом нашего клана. А тот, кто тебя обидит, будет иметь дело со мной, Андреем Викторовичем, Антоном Игоревичем, Мудрой Женщиной Мариной Витальевной, и твоим будущим мужчиной Гугом. Ты не заметишь, как пролетит эта луна. А пока ты будешь жить вместе с нами нашей жизнью, и учиться всему тому, что тебе понадобится для того, чтобы стать хорошей женщиной для твоего будущего мужчины.
Из пучины отчаяния Себа мгновенно вознеслась к вершинам счастья. Но Сергей Петрович видел, что девушку продолжает мучить какой-то вопрос. Все-таки опыт его школьной работы никуда не делся.
– Дочь моя, – сказал он, – скажи мне, что тебя гнетет? Быть может, я смогу тебе чем-то помочь?
Себа еще ниже опустила голову и что-то пробормотала себе под нос.
– Величайший из шаманов, может ли этот девочка Себа высказать свой нижайший просьба? – перевела Мара ее слова.
– Говори, Себа, – величественно сказал Сергей Петрович, мимолетом пожалев о том, что у него нет при себе посоха, которым можно было бы красиво пристукнуть об землю.
Себа покраснела еще сильнее.
– Девочка Себа хотеть, – перевела Мара, – чтобы ее друг девочка Лита тоже стать женщина охотник Гуг. Девочка Лита хороший. Девочка Себа любить девочка Лита и очень хотеть быть с ней вместе.
«Господи! – подумал Петрович, – и эта при первой же возможности пытается оказать протекцию подружке. С другой стороны, женская дружба – это не самое плохое явление, и распадается она обычно как раз из-за соперничества за мужчину. Теперь весь вопрос в том, что скажет сам Гуг.»
– Себа, а охотник Гуг хочет, чтобы девочка Лита стала его женщиной? – спросил он.
– Гуг хотеть, – перевела Мара слова Себы, – Гуг думать, молодой охотник только один женщина. Мальчик Антон, – Себа стала загибать пальцы, глядя на антоновых подружек, – одна рука и три девочка. Девочка Вета звать девочка Сали к мальчик Антон. Охотник Гуг два женщина. Пожалуйста, шаман Петрович!
«Ну вот, – невесело подумалось тому, – что такое прецедент, местные понимают великолепно. А с другой стороны – почему бы и нет. Посмотрим на эту Литу, и, если что, пусть решает Гуг, ему же с ней жить, а не мне.»
– Пусть девушка Лита выйдет сюда, – сказал он вслух, – мы хотим ее видеть.
Мара перевела и Лита вышла. При этом одна из тех женщин, что ранее устроили скандал, попыталась схватить ее за руку, и той пришлось вырываться.
«Так, – отметил Петрович, – а вот эту – на стройку к полуафриканкам, пока вся дурь из нее не выйдет.
Возражений по поводу ее кандидатуры ни у кого не возникло, и Себа с Литой тихонько присели на скамейку – ждать возвращения Гуга. Отделение агнцев от козлищ продолжалось.
Далее Кате, Лизе и Ляле была предоставлена возможность выбрать по две женщины в дополнительные жены своим мужьям. Вопрос был уже в принципе давно решенный, и даже Катя возражала против увеличения числа жен. Она выбрала для супруга двух своих сверстниц Диту и Тату, из числа тех девочек и женщин, которых клан Прогрессоров отбил у людоедов прямо в стойбище Ланей. Как и предсказывал в свое время Сергей Петрович, обе будущие жены Сергея-младшего оказались девушками тихими и молчаливыми.
Усадив их на скамейку рядом с Катей, Петрович выпустил вперед Лизу. Очевидно, женсоветом все кандидатуры были оговорены заранее, потому что та, не колеблясь, вывела к Сергею Петровичу двух молодых вдов Рану и Миту. Каждая женщина держала за руку по мальчишке в возрасте четырех-пяти лет, а по перевязанной голове Петрович опознал в Мите ту самую женщину, которую они нашли раненую на тропе. Обе шли за Лизой безропотно, и хоть их лица не сияли большой радостью, было видно, что этот выбор Лизы польстил их самолюбию. Жены Главного Охотника клана – это очень высокий статус. Сергей Петрович, соединив руки всех четверых, заявил, что окончательно свяжет их на празднике осени, когда дни станут равны ночи.
– Андрей, – сказал он Андрею Викторовичу, – теперь у тебя есть целых два сына, и это такие же твои дети, как и те, что родятся от твоего семени. Сделай так, чтобы они выросли достойными членами нашего клана и стали нам в старости гордостью и надежной опорой.
Эти его слова окончательно растопили сердца двух молодых женщин. Ни одна мать не могла захотеть своему ребенку более удачной судьбы.
После Лизы к группе женщин бывшего клана Лани подошла Ляля и сразу же вернулась, ведя за собой Фэру и еще одну молодую женщину по имени Илин – ту самую, которая смогла убежать от людоедов с годовалым ребенком на руках. Фэра, поняв, для кого ее выбрали, шла за Лялей почти радостно, и охотно вложила свои ладони в руки Сергея Петровича.
– Шаман Петрович уже изменить свой мнение? – спросила она, чуть склонив голову, и в ее глазах плясали смешинки.
У того потеплело на сердце.
– Да, Фэра, я изменил свое мнение, – сказал он, посмотрев на ее сильные, чуть морщинистые, теплые пальцы, привыкшие к тяжелой женской работе.
Илин несколько замешкалась. Она не знала, как дать Сергею Петровичу свои руки, ведь в них она держала свою годовалую дочь Мули. Тогда стоявшая рядом Лиза беоежно взяла у нее ребенка, позволив завершить обряд. Поверх всех рук легли тонкие пальцы Ляли. Дело было сделано – семья Сергея Петровича увеличилась сразу на пять человек, поскольку у Фэры было двое дочерей, разнояйцевых близнецов, семи лет от роду.
Затем Марина Витальевна сказала, что было бы несправедливо не принять в клан по упрощенной схеме Ниту, которая все время вела себя прилежно, в скандале не участвовала, а мужа себе не может искать только из-за своего особого, в смысле интересного, положения.
– Тогда возьми ее к себе, – предложил Сергей Петрович, – помолвка не свадьба, и твой Антон не должен будет с ней спать. А через два года, когда закончится срок ее табу, мы разберемся, останется ли Нита со своими детьми в вашей семье или перейдет в другую.