– Куда ты, Андрей? – вскинула голову встревоженная Марина Витальевна.
– Зайду к этим тварям сбоку, – ответил мужчина, принимая у прибежавшего Антона-младшего второй кукри и подсумок с запасными магазинами к «Сайге». Весь его вид выражал спокойную сосредоточенность и готовность вступить в немедленную схватку с врагом. – Ну, товарищи, не пуха! И главное – не бздеть! Гуг, за мной! Это будет славная охота!
Сказав это, он быстрым шагом пошел навстречу приближающейся опасности, забирая сильно влево, чтобы не перекрывать своим товарищам основное направление стрельбы. Чувствовалось, что такие маневры для него – привычное дело, и вообще, он находится в знакомой стихии. Гуг, сжимая в руках остро отточенный топор, двинулся следом.
Сергей Петрович присоединил к мосинке оптический прицел и стал оглядываться в поисках упора для стрельбы. Стрелять с рук из снайперки – это занятие для оптимистов. Ничего подходящего поблизости не было. Тогда он подозвал к себе Сергея-младшего и со словами: « Стой ровно и не дергайся» стал укладывать ствол винтовки на плечо своему младшему тезке, прижимая лицо к резиновому наглазнику прицела.
К этому моменту преследуемые добежали до прохода в шиповниковых зарослях. Но в панике они его не заметили и продолжали бежать в сторону стоящих на берегу Ближней членов клана, по какому-то наитию забирая сильно влево, что ничуть не мешало стрельбе. А может быть, просто они не хотели бежать навстречу незнакомым людям, которые замерли в отдалении, выжидая неизвестно чего. Уже и невооруженным глазом было видно, что это уставшие и вымотанные до последней степени женщины и подростки, своей одежной и внешностью очень похожие на Дару и Мару, когда те впервые повстречались с кланом Прогрессоров.
Их преследователи в это время как раз начали форсировать ручей. Сергей Петрович поймал в прицел бегущего самым последним здоровенного воина, с увязанными в густой конский хвост длинными волосами и, затаив дыхание, надавил на спусковой крючок. Выстрел прозвучал словно щелчок кнута. Воин взмахнул руками и рухнул в воду, подняв фонтан брызг. Передернуть затвор, прицелиться, выстрелить. Передернуть затвор, прицелиться, выстрелить. На пять патронов первой обоймы удалось уложить троих. Петрович стрелял и удивлялся, что при этом ничего не чувствует. Как в компьютерной стрелялке. Попал – и чувство легкого удовлетворения. Промазал – и ощущение досады. Вторая обойма добавила к числу его жертв еще троих, а третья – четверых. В этот момент к стрельбе подключился и вставший на колено Антон Игоревич. СКС стрелял куда чаще; правда, не так метко.
К тому моменту, когда Андрей Викторович сблизился с охотниками на людей на эффективную дистанцию для стрельбы из «Сайги», тех осталось уже чуть меньше половины – примерно с дюжину. Патроны в его магазинах были заряжены волчьей картечью по двенадцать восьмимиллиметровых свинцовых картечин на выстрел. По групповой цели – самое милое дело. Не надо даже особо целиться – просто направляй ствол в сторону врага и стреляй. Поливает как из шланга. Грохот, вопли, брызги крови во все стороны. Пять выстрелов, перевернуть магазин и еще пять выстрелов – последний уже почти в упор. Времени хватило только забросить «Сайгу» за спину и крест-накрест выхватить из ножен оба мачете-кукри, да рвануться вперед.
Левым лезвием отбить и увести вскользь удар дубинкой, и взмах правым открывает на горле противника еще одну алую глотку. Бывший военный взвинтил темп, и оба лезвия замелькали и засвистели в воздухе подобно пропеллеру. Второй рухнул с распоротым животом, третьему снова досталось в горло. Сзади с хряском, как в свиную тушу, врубился во что-то топор Гуга. Потом снова деревянный стук и еще один хряск. Четвертого, по инерции почти проскочившего мимо, отставной прапорщик на обратном ходе клинка достал режущим ударом в печень, пятый сначала лишился кисти руки с зажатой в ней дубинкой, а потом и головы.
Все, противники кончились, и время опять потекло в своем обычном темпе. Наступила тишина – ни выстрелов, ни криков. Было слышно лишь, как сзади тяжело дышит Гуг. Поле перед было покрыто мертвыми телами, где погуще, а где пореже. Последние трое, не отвлекшиеся в его сторону и продолжавшие бежать прямо, были застрелены из арбалетов метрах в шестидесяти от стоящих у берега членов клана Прогрессоров. До Валериной «Сайги» дело так и не дошло.
Убедившись, что с Гугом тоже все в порядке, и стряхнув со лба пот, Андрей Викторович пошел наводить контроль в тех случаях, когда у него были сомнения в том, что враг окончательно мертв. Картечь, даже в упор, не убивает наповал, да и те двое с распоротой печенью и выпущенными кишками еще цеплялись за жизнь. Ничего личного, просто профессиональная привычка.
Двинулись вперед на смертное поле и остальные двое мужчин вместе с Сергеем-младшим, а за ними и все, кроме Ляли, оставшейся с ребятишками, которым незачем было смотреть на все это непотребство. Чуть в стороне, метрах в ста, обессилено опустились на землю давешние беглецы. Они уже не представляли себе, куда и зачем им бежать. Инстинкт самосохранения гнал их вперед, пока были силы, и за спиной улюлюкала погоня. Теперь все кончено, а те, кто за ними гнался, мертвы. Люди же, которые их перебили, ходят по лугу среди трупов, перекликаясь непонятными птичьими голосами.
– Ну что, командир, – сказал геолог, – повоевали?
– Повоевали, – удовлетворенно хмыкнув, ответил Андрей Викторович, – и неплохо повоевали! Моих в рукопашной пятеро, да еще Гуг двоих отоварил топором. Теперь можно и начать разбираться в обстановке, но сперва…
Он перевел взгляд на Гуга.
– Так, товарищи, – торжественно произнес старший прапорщик, – за проявленное в бою мужество и героизм предлагаю принять кандидата Гуга в действительные члены Клана. Возражения будут?
Возражений не было, и он вручил юноше запасной кукри, который принес ему Антошка. Сам Гуг не понял и половины из того, что было сказано, но, получив в руки знак принадлежности к клану, осознал важность происходящего. Его оценили и возвели в более высокий ранг – это было ясно. Вскинув двумя руками кукри в ножнах над головой, он издал пронзительный охотничий клич своего народа.
– Значит так, Гуг, – улыбнувшись, сказал Андрей Викторович, – ты или твои соплеменники встречали когда-нибудь таких вот людей?
– Гуг никогда не встречать такой черный урод, и ничего об этом не слышать, – ответил тот удивительно длинной фразой.
– Не такие уж они и черные, – заметил учитель, разглядывая ближайший к нему труп, – скорее, светло-кофейные. И на негров они похожи весьма отдаленно. Какая-то переходная форма, уже частично адаптированная к европейским условиям.
– В принципе, неважно, негры они или еще какие мутанты, – отмахнулся его коллега, – сейчас важно понять – кто они такие, откуда взялись и почему гонялись с дубинками за несчастными бабами и ребятишками.
– Товарищ старший прапорщик, – сказал Петрович, – тут у нас под боком целая группа свидетелей и потерпевших. Быть может, Гуг и его сестры понимают их язык? Главное, чтобы они с перепугу не стали удирать еще и от нас.
– Спасибо, Петрович, – сказал тот, – ты настоящий друг. А чтобы они не убежали, пошлем к нимнаших близняшек. Они вроде не такие страшные, как мы, мужики, и может быть, сумеют уговорить их познакомиться с нами поближе. А для контроля пошлем с ними нашу Лизу.
Он нашел взглядом Дару и Мару.
– Так, солнышки, – сказал он, – идите сюда. Ступайте к тем женщинам и скажите им, чтобы они подошли к нам. Мы не причиним им зла, просто хотим узнать, почему за ними гонялись эти обалдуи. Поняли? Повторите.
– Женщина идти сюда, – немного замявшись и тщательно подбирая слова, произнесла Мара. – Зло нет. Хотеть поговорить.
– Умница, – улыбнулся отставной прапорщик, – если бы у вас уже не было мужа, то я бы обязательно на вас женился. Идите. И ты, Лиза, тоже вместе с ними.
Когда те ушли, он внимательно посмотрел на Сергея-младшего.
– Серега, – сказал он, – возьми свою Катю и сходи с ней до ручья, разведайте там обстановку, а заодно проведи сеанс эвтаназии для тех, кого подстрелили Петрович с Игоревичем, если, конечно, они еще живы. И поосторожней там – если что не так, сразу отходите. Главное, не рискуйте – ты работаешь, Катя с арбалетом страхует.
– А может, не стоит так жестоко? – спросила Марина Витальевна.
– Стоит, Марина, стоит. Тут нет ни милиции, ни ФСБ, ни прокуратуры, а эти твари, как я понимаю, куда хуже наших обычных уличных гопников. И если что-то пойдет не так, о нас никто ничего и не вспомнит. Поэтому тот, кто рискнул вступить с нами в конфликт, не должен прожить настолько долго, чтобы успеть еще кому-то об этом рассказать. У нас или будут только добрые соседи, или совсем никаких. Пока клан на военном положении и не окончательно не устранены все внешние угрозы, командую тут я. Понятно?
– Понятно, Андрей, – вздохнула женщина, – но все же не хотелось бы начинать нашу жизнь здесь с жестокости…
– Не мы это начали, Марина, – поддержал коллегу Сергей Петрович, – налицо состояние необходимой обороны, не ограниченное никакими законами. Андрей на своем месте совершенно прав. Он просто обеспечивает нашу безопасность, и не стоит его учить, как это делать. Он же не учит тебя, как лечить людей, Антона – как искать руду, а меня – как строить из дерева дома или корабли.
– Ладно, мальчики, – работница медицины махнула рукой, – делайте как знаете.
Тем временем Лиза и близняшки медленно и осторожно подошли к сидящим на земле беглянкам. Еще издали Дара замахала рукой и выкрикнула пожелание доброго здоровья на диалекте северных равнин, впрочем, вполне понятном и здесь, далеко на юге. Слова звучали с непривычным акцентом, но узнаваемо. Вскочившие на ноги женщины, порывавшиеся было снова убежать, в сомнении замерли на месте. Если вас хотят убить, то не посылают навстречу женщин, и не начинают разговор с пожеланий здоровья. В эти бесхитростные времена такое еще было не принято.
Одна из беглянок, чуть постарше возрастом, сделала шаг навстречу девушкам.