Метис вышел в центр круга, вновь глядя на него с откровенной ухмылкой. Видно было, что разбитая башка не очень-то беспокоит его. В конце концов, он был просто старше, здоровее, опытнее Димки. И откровенно презирал его за глупое, по его мнению, благородство...
Димка молча пошел вперед, неотрывно глядя на ухмылявшегося Метиса. Сейчас ты получишь, урод, подумал он, собирая всю волю в кулак, наливая себя яростью от ещё не пришедшей боли. Получишь за всё. Ибо надоел...
Димка почувствовал, как сердце послушно убыстряет удары до самого предела - и уходит далеко за предел. Багровая мгла начала затягивать взгляд - но теперь мальчишка ЗНАЛ - знал совершенно точно - ЧТО сейчас случится. И это ЗНАНИЕ - делало его непобедимым...
На поляне повисла тишина. Метис с откровенной тревогой смотрел на идущего к нему мальчишку. Застывшее лицо Димки сейчас бы могло напугать даже опытного взрослого мужчину - но Метис был всё же не робкого десятка. Он пригнулся и поднес к подбородку кулаки, готовясь отразить атаку... вот только никакого значения это уже не имело.
Димка бросился в атаку - слепо и неудержимо. Кулак Метиса врезался ему в лицо. Голова взорвалась белой, ослепительной болью - но он ЖДАЛ этой боли и был к ней готов. И в ответ на неё в нем словно что-то взорвалось в ответ...
...то, что случилось потом, поразило бы даже и взрослых, много повидавших бойцов. Руки Димки, только что праздно болтавшиеся вдоль тела, вдруг рванулись вперед, ладони с невероятной силой ударили по ушам Метиса. Тот замер, оглушенный... кулак Димки врезался ему в поддых, согнув крючком... мальчишка "выпрямил" его сокрушительным ударом в челюсть, заработал кулаками, как машина, вновь нанося страшные удары по ушам и небрежно перебрасывая Метиса вправо-влево, словно тренировочную грушу - раз, два! Раз, два! И закончил расправу, рывком наклонившись и изо всех сил врезав Метису макушкой в лицо. Тот столбом опрокинулся на спину, карикатурно раскинув руки. Лицо его превратилось в отбивную, изо рта, носа, ушей ручьями текла кровь. Было ясно, что ТЕПЕРЬ он встанет ещё очень не скоро... Вот тебе! - зло подумал мальчишка. - Вот тебе, бешеный урод!..
- Таким, - процедил Димка, обводя пылающим, ещё несытым взглядом испуганно - да-да, испуганно! - замерших "гвардейцев", - будет конец любого, кто поднимет руку на моих друзей! Запомнили, скоты?! Запомнили?!
Над поляной повисла тишина. Удивленная... и уважительная. Похоже, что побить Метиса тут никому ещё не удавалось, - подумал Димка. До сих пор. До... меня.
Ощутив, как по губам на грудь течет что-то горячее, Димка утер лицо рукой. И удивленно уставился на окровавленную ладонь. Над горизонтом осталась лишь горбушка солнца, пылавшая ярким зеленым огнем - и в этом удивительном свете кровь казалась почти черной. Всё же нос мне разбил, гад, подумал он, глядя на Метиса. Игорь между тем подобрал пистолет и разрядил его.
- Три патрона осталось, - сообщил он Димке. - Это мой пистолет, кстати. Мне его как командиру пионерского отряда выдали, на крайний случай. А как мы в Столицу попали - пистолет у меня сперли. Я долго искал, кто, но даже подумать не мог... - он снова зарядил оружие и сунул его за пояс. - Что с ними делать-то? - он показал на Метиса и на Арика. Тот уже пришел в себя и поднялся, но стоял пошатываясь. На его макушке набухала здоровенная шишка, выражение лица до сих пор было какое-то дурацкое... - В озеро?..
- В лазарет, - коротко сказал Димка. - Обоих. Мы не фашисты, чтобы с ранеными воевать.
- А её? - Игорь показал на "Аллу Сергеевну", стоявшую свободно, но в кружке недружелюбно смотревших на неё ребят.
Димка тоже взглянул на неё. Он много, много дней мечтал, как, освободив Столицу, устроит грандиозный суд над ней и её присными. Но сейчас у него жутко болела голова, а из тела словно выпустили воздух. Страшный взрыв ненависти опустошил его - сейчас мальчишка ничего не чувствовал. Ни ненависти, ни радости от встречи с Машкой - ничего. Едва страшное нервное напряжение, изводившее его месяцами, покинуло его, всё тело словно налилось свинцом.
- Её? - он ещё раз взглянул на "Аллу Сергеевну". Она смотрела на него испуганно и зло. Боится, что я ей морду набью, как Метису, подумал Димка. Ему вдруг стало противно от одной этой мысли. - Возьми её и отвези... куда она там сама ребят ссылала?
- На остров Черепа, - буркнул Игорь.
- О как. Отвези её на остров Черепа. На... а, там видно будет.
- Сейчас? - удивленно спросил Игорь. Солнце, как по приказу, зашло, как-то сразу опустились сумерки. Над морем пылал невероятный радужный закат - темно-пурпурная, малиновая, зеленая полосы переходили друг в друга сотнями оттенков. Зрелище было потрясающе красивое - но Димка уже привык к нему, да и сейчас ему было всё равно...
- Сейчас, - сказал он. - Чего тянуть-то?
- Ладно, - Игорь вздохнул и пошел к "Алле Сергеевне", на ходу скликая экипаж своего "Смелого".
Димка несколько секунд смотрел ему вслед, потом перевел взгляд на "гвардейцев". Они собрались вместе и смотрели на окруживших их ребят испуганно. Димка нашел взглядом их командира. Святослав, вот как его звали, наконец-то вспомнил он. Вздохнув, Димка подошел к нему. Больше всего ему сейчас хотелось спать, но и это дело не ждало отлагательства...
- Что вам Метис наплел? - с ходу спросил он.
Святослав опустил глаза, словно нашкодивший мальчишка.
- Что ты свихнулся и других свихнул, - не поднимая глаз, буркнул он. - И что Хоруны возьмут всех вас в рабство.
- А потом? - требовательно спросил Димка. - Когда мы вернулись?
Святослав наконец-то взглянул на него. Лицо у него до сих пор было офигевшее. Было бы, чем фигеть, а повод найдется, с усмешкой подумал вдруг Димка.
- Сначала - что Хоруны плывут сюда, вернуть себе Столицу. Это было очень убедительно, знаешь...
- А потом?
- Потом - что вы пираты и разбойники, которые восстали против законно избранной народом власти...
- Это вы-то - народ? - спросил Димка и мальчишка снова опустил глаза. - Дурачьё вы, вот вы кто. Знаешь, как овец на бойню водят? Вот вы это и есть. Метис - козел, а вы - просто бараны.
- И что с нами теперь будет? - спросил Святослав, всё ещё не поднимая глаз.
Димка вздохнул.
- Высечь бы вас всех, как следует - только противно, да и лень, честно говоря, - он сунул большие пальцы за ремень штанов, глядя на понурых "гвардейцев". - В общем, так. "Гвардию" вашу я упраздняю. Как не оправдавшую доверия. Пойдете работать. Как все. Будете искупать честным трудом, так сказать. Всё, разойтись!
Димка махнул рукой собравшимся вокруг ребятам и посмотрел на девчонок. Одна Аглая была в своём замшевом, расшитом бисером платье, подаренном ей ещё Виксенами до начала похода сюда, а нынче уже основательно потрепанном. Остальные, так сказать, окончательно освоились - на них сейчас было что-то вроде обернутых вокруг бедер местных полотенец и таких же местных домотканых шарфиков, весьма небрежно повязанных вокруг груди. Раньше Димка бы, наверное, натурально разинул рот, глазея на их голые ноги и гладкие, подтянутые животы - но сейчас ему было просто всё равно...
Недовольно мотнув головой, он подошел к Машке. Она смотрела на него внимательно и остро. Непонятно смотрела. Димка растерялся, не зная, что ей сказать - но искать слова ему и не пришлось. Коротко размахнувшись, Машка вдруг врезала ему в живот. Куда-то в пупок. Димка совсем не ожидал такого и громко ёкнул, словно упавший на пол баян.
- Маш, ты чего? - выдавил он, согнувшись. Он и не знал, что Машка, при её вовсе не могучем сложении, может бить так сильно.
Вместо ответа Машка врезала ему ещё раз, на сей раз в ухо. В голове у Димки зашумело и он покачнулся, чувствуя, что может и упасть. Но тут Машка бросилась к нему - и заключила в объятия с такой силой, что из груди Димки вырвался какой-то писк. Вот теперь я точно сойду с ума, подумал он с каким-то даже облегчением.
Проснувшись, Димка несколько секунд смотрел в массивный бревенчатый потолок. Ощущение у него было такое, словно он спал целый год - и вспомнить, где он и собственно кто, получилось далеко не сразу...
Приснится же такая хрень, подумал Димка, потягиваясь. Хоруны, этот жуткий Безвозвратный Город...
Низ живота свела острая резь и мальчишка ошалело вскочил, чувствуя, что сейчас просто лопнет. Судя по солнцу, времени было уже около полудня - он проспал сутки по земному счету времени. Неудивительно, что...
Не глядя вокруг, Димка помчался вниз, в туалет. Потом, ощутив себя едва ли не родившимся заново, побрел обратно. На него с любопытством смотрели и он почувствовал себя неловко. В одних плавках, встрепанный - дома он точно получил бы полотенцем по попе, появись он на глазах родителей в таком диком виде...
Добравшись до постели, Димка натянул штаны (кстати, уже изрядно затасканные - ещё пара месяцев и ему тоже придется переходить на местное) - потом причесался. Тут же ему со зверской силой захотелось есть.
Беспокоиться на эту тему ему правда не пришлось, потому что тут же появилась Машка. Она едва ли не с натугой перла местное "блюдо" - плоскую корзинку, накрытую большим листом. На "блюде" было горой навалено жареное мясо пополам со съедобной местной зеленью.
Теперь, при свете дня, Димка смог рассмотреть Машку более внимательно. Темная грива её была связана в хвост, из одежды - только обернутый вокруг груди пёстрый зелено-сине-желтый шарфик и два куска ткани на бедрах, соединенных шнурком. Ноги между ними были видны до самого этого шнурка - но Димку сейчас куда больше интересовала еда. Он плюхнулся на пол и принялся деловито лопать, запивая молоком из нашедшегося поблизости сосуда-тыквы. Вкусно было до невозможности - и он и не заметил, как стрескал всё. Потом снова посмотрел на Машку. Она заметно похудела, руки и голые ноги были ободраны. И взгляд её стал совсем другим - она смотрела на него, словно прицеливаясь. Не самый приятный взгляд для девчонки, честно сказать. Да и для кого угодно, если уж на то пошло, подумал Димка.