- Не хотим, - буркнула Файму.
- Окончательной победы коммунизма? - удивился Димка.
- А зачем она СИЛОЙ? - в свою очередь удивилась Файму.
- Ну... логично, - неохотно признал Димка. - Коммунизм должен победить в ходе повышения сознательности масс.
- Вот только что-то никак она не растет, - заявил вдруг Матвей. - Эти проклятые буржуины подкупили пролетариат своими акциями и золотыми флаерами и тем подорвали исторический прогресс. И ваша задача - сбросить буржуинов с парохода современности. Но с другой стороны - у мьюри тоже всё продумано же.
- Вот-вот, - подкупили, - немедленно поддакнул Юрка. - Боялись пролетарской революции.
- И у них всё тоже на чистом энтузиазме и любви к Великой Родине? - съязвил Димка.
Матвей хмыкнул.
- Они скажут не так.
- Платят неплохо, весьма неплохо? - предположил Борька.
- Заработать там можно, - заметил Талка. - Всегда. Хотя иногда очень неприятными способами. Например, еретиком на костре в кино - ожоги потом вылечат. И общество - идеальное. С точки зрения тех, кто стрижет купоны и имеет гешефт и профит. Но общество своё мьюри да - любят.
- И, наверное, не за то, что каждый там имеет право созерцать портреты Великого Вождя? - ехидно заметил Матвей. - А может полететь на личном флаере в гипермаркет и купить тонну крабов в коньяке. Ну, если деньги есть, конечно.
- А права и допуск к полетам? - спросил Димка.
- А есть. А то товарищ врежется ещё во флаер Уважаемого Гражданина. Или ещё во что-то ценное.
Талка улыбнулся.
- Да. А если денег нет - их можно научиться зарабатывать. Платно. Ну правда, если совсем нет - контракт на обучение будет интересный, но это не проблема: молодость - тоже ресурс. Законы мьюри разрешают покупку доли в перспективах заработка выпускника и авансирование ему средств, необходимых для финансирования его обучения - при условии, что он согласится платить кредитору определенную долю своего будущего заработка. У мьюри нет никаких юридических препятствий для частных контрактов такого рода, даже если они экономически эквивалентны покупке доли в доходе выпускника, и, таким образом, частичному рабству.
- То есть, школьники у мьюри продают себя в рабство? - ошалело спросил Димка. Такого вот он не мог даже представить.
- А почему - рабство? - удивился Матвей. - Ограниченный контракт. Называется так. Но Аниу почему-то говорят, что рабство. Ну и ученики у мастеров в средние века - какие у них были права?..
- Молчать в тряпочку и учиться, - ответил Сашка. - Будешь стараться - станешь мастером. Всего-то лет через двадцать. А пока - делать, что говорят.
- А если там хозяин-садист? - спросил Димка.
Талка лишь пожал плечами.
- У мьюри есть служба, которая следит за состоянием рабов и можно жалобы туда отправлять, и в некоторых случаях сотрудники даже могут что-то сделать. Только эта служба не в интересах рабов, а в интересах защиты строя, скорее. Поэтому иногда вмешиваются, пусть и чтобы совсем больших скандалов не было.
- Служба защиты домашних животных? - предположил Матвей. - Проверяет, свежий ли корм, регулярно ли чистят лоток, дают ли ошейник от блох и так далее?
Талка улыбнулся.
- Да. И даже если этот школьник после выпуска только ноги раздвигает в ошейнике - это не значит, что он всегда это будет делать. Плата за контракт там всегда есть. Но вот ей воспользоваться... тоже нужно суметь. Даже если товарищ доживет до окончания срока контракта.
- А что - с медициной плохо? - удивился Димка.
- Хорошо. Для тех, у кого много денег. А для тех, кто должен потом много денег получить - как раз плохая. Это незаконно конечно, но нарушения... бывают. А ещё можно не платить, а сразу кредит дать.
- Кредит? Рабу? - удивился Матвей.
- Пока-ещё-не-рабу, - пояснил Талка. - Чтобы стал рабом. Кредитным.
- То есть, так можно на нормальный универ заработать? - всё ещё ошалело спросил Димка. - Или совсем в долгах погрязть, если плохо учился?
Талка усмехнулся.
- И то, и то. Возможно, что кто-то так и будет "украшением двора и отрадой глаз" работать, просто потому, что понравилось.
- Как Вайми в рабстве? - предположил Димка. - Где он успешно играл роль ломехузы, порабощая хозяев ментально и необратимо подрывая их продовольственные запасы, а также и психику.
- Он сам мне про это рассказывал, - подтвердил Борька. - Как его, прекрасного юноша, ваяли, кормили тортиками, чесали ему ухи и так далее - правда вот гордо рассекать в одном ошейнике было иногда таки холодно. А были же и такие хозяева-извращенцы, которые кутали юноша невинного в паранджу, чтобы не пялились даром. Хотя, с другой стороны, у данного юноша были собственные рабы, которые чесали ему лохмы, носили жрать, обмахивали опахалами, отгоняли от него мух, умащали экзотическими маслами, подравнивали брови и так далее.
Талка улыбнулся.
- Ситуация не уникальна для мьюри в принципе.
- Как в Древнем Риме, где вольноотпущенники, а иногда просто рабы запросто покупали сенаторов и так далее? - предположил Сашка.
- А причем тут?.. - Талка удивленно взглянул на него. - Хотя чем-то похоже, да.
- У вас дипломаты на Мьюри Прайм есть же? - вдруг спросил Матвей. - Чтобы взятки буржуям давать и так далее. В том числе и парнями прекрасными.
Файму недовольно взглянула на него. Верно, постоянные насмешки Матвея над её родиной здорово её раздражали.
- Не так, - возразила она. - Нет, дипломат может взятки давать, если надо по работе, но может и себе купить что-нибудь интересное, чисто для личных нужд например или там для представительства.
- Прекрасного юноша в одном ошейнике для выгуливания его на поводке? - ошалело спросил Димка.
- Нет. Такого вот нет. Это у мьюри разврат.
- А при коммунизме то же самое, только с другими названиями? - не удержался Юрка.
- При коммунизме есть только один вид любви - и это любовь к Партии, - гордо заявил Матвей. - А чем там народ дома занимается - мы не знаем, потому что чтим права личности. Наверное, классиков конспектирует. А что стоны и крики слышны - так это всё от энтузиазма. И вообще, чем коммунизм отличается от общества с БЖП? Где всяким бездельникам платят за то, чтобы они по магазинам шлялись и давали им прибыль?
- Тем, что деньги есть? - ошалело спросил Димка.
- При коммунизме как раз нет же, - усмехнулся Матвей. - Зато есть Духовность, которой нет при биздуховном буржуинстве. Потому что коммунизм - высшая общественная формация, при которой отношения внутри общества достигают окончательной гармонии и духовные потребности начинают доминировать над материальными. При коммунизме народ готов жить под кустом ради возможности слушать музыку великих композиторов и читать Хайдеггера в подлиннике. А при капитализме народ пишет порнуху про школьников в ошейниках и всякое такое.
- А при коммунизме такое нельзя писать? - спросил Юрка.
- Нет. Потому что разврат и подрыв единственно верной коммунарской морали. Можно писать трагедию про моральные страдания робота, который не может выполнить план по выпуску искусственных цветов из-за срыва поставок оцинкованной проволоки. Или про духовные страдания пионера, который пукнул в присутствии Учителя. Или про товарища, который увидел, что ребенки скачут по клумбе и теперь не может спать и кюшать от мыслей, что молодежь совсем дурацкая пошла.
- А робот имеет моральные страдания? - удивился Димка.
Матвей улыбнулся.
- При коммунизме имеет. Потому что там любой труд будет одухотворен.
- В смысле, при коммунизме таки будет рабство? - спросил Сашка. - Ладно, с роботами, но если они могут испытывать страдания и люди считают, что роботы могут страдать, и при этом вкалывают роботы... а почему? Потому что созданы так, чтобы работать на благо общества?
- Да. И очень страдают, если не имеют такой возможности. Люди естественно тоже страдают, если не могут приносить пользу обществу.
- А от невыполнения плана - нет? В чем разница?
- От невыполнения плана люди тоже страдают, так как это лишает их права приносить пользу обществу, - ответил Матвей. - Но невыполнение плана возможно лишь по причине обстоятельств непреодолимой силы. Например, нехватки оцинкованной проволоки.
- Где в таком коммунистическом обществе граница между роботами - по сути рабами и людьми? - спросил Димка. - Происхождение? Роботы из металла?
- Естественно, - улыбнулся Матвей. - Кроме того, роботы не могут испытывать высокие чувства, особенно любить. Но люди там тоже очень любят работать. И очень страдают, если не имеют такой возможности.
- Страдать, значит, можно? - спросил Сашка.
Матвей улыбнулся.
- Разумеется. Именно это делает человека человеком. Способность страдать от несчастной любви, от невыполнения плана, от того, что на далекой планете угнетают туземцев и так далее.
- А как же эксплуатация человеков тогда при коммунизме?
- Эксплуатация человека человеком при коммунизме невозможна в силу отсутствия при нем товарно-денежных отношений и всеобщей высокой сознательности, - ответил Матвей. - А когда некая дева побуждает некого юноша лететь на Венеру за ценным камнем для колье - это совсем другое. Или некий начинающий юнош побуждает некую начинающую деву сделать за него домашнее задание, обещая взять её на рыбалку. Или когда знаменитый художник говорит менее знаменитому - мол, вскопаешь мне огород, попадешь на выставку. Но эксплуатации нет.
- А работать на выполнение Плана?
- Это работа на благо всего Человечества.
- И при этом не эксплуатация?
- Нет. Потому что нету класса эксплуататоров, получающих прибыль от подневольного труда трудящихся. Эксплуатация бывает лишь в брачной жизни, по взаимному согласию сторон.
- Люди, на которых вкалывают роботы, не эксплуататоры?
- Эксплуататоры. Но роботы рады вкалывать на людей, потому что в этом заключается их функция. Неспособность исполнять которую несет им тяжелые моральные страдания.
- То есть Аниу запрограммировали рабов так, что они от рождения счастливы, что они - работают?