Эту игру Лем продолжил в своей следующей книге «Мнимая величина» (1973), где были собраны его предисловия к несуществующим книгам. При этом и «Абсолютная пустота», и «Мнимая величина» написаны так убедительно, что трудно усомниться в реальном существовании всех этих книг. Зачем же Лему понадобилось морочить читателю голову? Конечно, за фасадом изящной литературной шутки скрывается правда о реальных и грядущих тенденциях в мировой литературе и человеческой мысли. Но истинная цель Лема, надо полагать, была другой: писатель существенно раздвигает границы нашего привычного мира и делает нам поистине королевский подарок, делясь с нами абсолютно оригинальной, игровой моделью Вселенной.
В 1974 году во Франции был опубликован «Голубчик» – дебютный роман никому не известного 34-летнего писателя Эмиля Ажара, живущего в Бразилии. Уже через год выходит следующая книга – «Вся жизнь впереди». Она имеет такой успех, что получает престижнейшую Гонкуровскую премию.
Правда, накануне вручения награды до жюри доходят странные слухи: якобы под псевдонимом Эмиль Ажар скрывается известный писатель Ромен Гари (подозрения возникли потому, что дома у него обнаружили рукопись «Голубчика»). На тот момент он уже был лауреатом Гонкуровской премии, а повторно вручать ее одному и тому же человеку запрещалось правилами.
Однако литературоведы, проанализировав творчество Гари и Ажара, убедились: это совершенно точно два разных писателя. Причем второй, по мнению многих критиков, гораздо более талантлив.
К тому же начинающий романист отнюдь не скрывался от публики: он охотно раздавал интервью и появлялся на мероприятиях. Молодой человек рассказал, что его настоящее имя – Поль Павлович, что Гари приходится ему двоюродным дядей, а псевдоним он взял, чтобы избежать обвинений в протекционизме: широкая общественность могла бы подумать, что произведения бесталанного выскочки публикуются только благодаря влиянию его знаменитого родственника.
Лишь после самоубийства Гари в 1980 году правда раскрылась.
За несколько месяцев до собственной кончины в эссе «Жизнь и смерть Эмиля Ажара» скрывавшийся за этим псевдонимом гонкуровский лауреат признался: все романы писал он, Поль Павлович (действительно его племянник) просто играл роль, а бразильские штемпели на конвертах рукописей появлялись благодаря другу Гари Пьеру Мишо, который присылал их из Рио. Там же он объяснил и причины мистификации: к середине 1970-х годов и критика, и публика считали, что Гари исписался. Новая «субличность» должна была доказать обратное.
Так Гари-Ажар стал единственным в истории литературы писателем, получившим Гонкуровскую премию дважды. Кстати, выяснилось, что он, как честный человек, пытался не нарушать правил: Павлович по его просьбе отправил в комитет отказное письмо.
Но президент Гонкуровской академии ответил, что «жюри голосует за книгу, а не за автора. …Премию нельзя ни принять, ни отвергнуть, она дается как рождение или смерть».
В 1990 году в литературном журнале «Современник» напечатали большое исследование, согласно которому поэта Александра Блока никогда не существовало.
Начиная с 1996 года в питерском издательстве «Азбука» стали выходить книги писателя Макса Фрая. Жанр – фэнтези с элементами пародии. Романы постепенно набирали популярность, а к 2001 году Макс Фрай превратился в одного из самых издаваемых российских писателей-фантастов. В конце концов популярность автора выросла до такой степени, что возникла необходимость предъявить его публике: Фрай стал настоящей звездой.
Среди заграничных авторов Макс Фрай не числится, для России такие имя и фамилия нетипичны – значит, это псевдоним, решили все. Издательство отшучивалось, что Макс Фрай – голубоглазый негр. Так продолжалось до осени 2001 года, пока в эфире телепрограммы Дмитрия Диброва ведущий не представил зрителям Светлану Мартынчик в качестве настоящего автора книг Макса Фрая. А затем разгорелся скандал: Мартынчик обвинила «Азбуку» в том, что она пытается зарегистрировать «Макса Фрая» как торговую марку и посадить литературных негров писать за нее.
Необходимость этой мистификации Светлана объяснила так.
В 1990-е на фоне хлынувшего на отечественный рынок потока зарубежной фантастики российские авторы несколько потерялись. В результате начали появляться книги отечественного происхождения, но под иностранными фамилиями. Дмитрий Громов и Олег Ладыженский писали от имени Генри Лайона Олди, а Елена Хаецкая превратилась в Мэделайн Симонс. По той же причине родился и псевдоним Макс Фрай. Кстати, на книгах Фрая всегда стояли копирайты самой Мартынчик. Фактически речь идет об издательской, а не писательской мистификации: фигура автора тщательно мифологизируется, а в момент раскрытия псевдонима, если автор к тому моменту еще сохраняет популярность, можно неплохо заработать.
«Уже после того, как раскрылась история с попыткой зарегистрировать имя Макса Фрая как торговую марку, они [издательство “Азбука”] мне быстренько предложили: а давай мы посадим ребят, и они будут писать книжки – кандидаты филологических наук, не ниже! Так вот, они будут писать по книжке в квартал, а мне за это будут платить по сто тысяч рублей, тоже в квартал».
Из интервью Светланы Мартынчик
Кстати, о псевдонимах. Эта тема идет бок о бок с литературными мистификациями.
Казалось бы, какая тут связь?
Иванов издает свои произведения под фамилией Петров.
Что же тут особенного?
Но не все так просто.
Порой псевдоним диктовался общественными условностями. Например, Екатерина II, будучи отличным драматургом, печатала свои пьесы вообще без подписи, а великий князь Константин Романов публиковался под инициалами К. Р. Ну, не принято тогда было у царственных особ сочинять – низкое занятие!
А вот офицерам или чиновникам литературные публикации под своими фамилиями вообще грозили всякого рода репрессиями. И офицер Бестужев (впоследствии декабрист) печатал свои романы под псевдонимом Марлинский, а М. Е. Салтыков, занимавший видные посты, стал Щедриным.
Кукрыниксы. Шаржд на Илью Ильфа и Евгения Петрова
Часть 9. Приключения книг и персонажей
…я уже успел привыкнуть к ним.
Не зачеркивать же! Не слова – люди.
Одно мучение с этими писателями.
Ребята мне рассказывали, сколько у них хлопот было с Пушкиным, который упорно отказывался отправляться под Полтаву… В принципе справедливо, ему под пулями ходить не улыбается, да и нет надобности, он же поэт, а не историк.
Бедного Спартака раз шесть мотали туда-сюда по времени, восстание чуть не сорвалось, пока наконец автор не сдал свой роман в набор…
Оригинал одной из самых знаменитых сказок сборника «Тысяча и одна ночь» начинается так: «Аладдин был маленьким китайским мальчиком».
Однажды супруга французского писателя Жана Лафонтена застала своего мужа в слезах. Он рыдал над своей рукописью. Когда она спросила, в чем дело, Лафонтен вместо ответа прочитал отрывок из повести, в котором между главными героями в очередной раз встали почти непреодолимые препятствия, мешающие влюбленным соединиться.
Жена Лафонтена также расплакалась и начала умолять мужа:
– Соедини его с любимой.
– Не могу! – ответил Лафонтен. – Еще только первый том пишу.
Историю о приключениях моряка, 28 лет прожившего на необитаемом острове, знает каждый первый ребенок. Но мало кому известно, что в следующей книге «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо» персонаж Даниэля Дефо оказывает в России. В романе упомянуты Тюмень, Соликамск, Енисейск, Тобольск и другие сибирские города и места.
Всем знаком Митрофанушка, герой комедии Фонвизина «Недоросль». Но не все знают, что автор списал его с восемнадцатилетнего дворянина Алексея Оленина.
Когда Оленин увидел себя на сцене, он ужасно смутился, бросил бездельничать и начал учиться. Со временем Оленин стал самым образованным человеком своей эпохи, президентом Академии искусств и директором Публичной библиотеки в Петербурге.
При работе над романом «Собор Парижской Богоматери» Виктор Гюго, дабы лишить себя возможности отрываться от нее, остриг наполовину бороду и голову, а ножницы выбросил в открытое окно. Этим он вынудил себя оставаться дома, пока волосы не отрастут, и поэтому смог закончить роман в намеченный срок.
А в Брюсселе, работая над романом «Отверженные», он писал его ежедневно, утром и вечером, сидя при этом за конторкой табачной лавочки человека, у которого снимал комнату. Нередко случалось, что в отсутствие хозяина он сам продавал заходившим покупателям товар, отрываясь для этого от работы. И, что всего удивительнее, это не мешало стройному ходу его мыслей!
Прообразом знаменитого гоголевского персонажа Тараса Бульбы послужил реальный человек – предок известного путешественника Николая Миклухо-Маклая, запорожский атаман Охрим Макуха, заместитель гетмана Богдана Хмельницкого. Дело в том, что Николай Васильевич учился вместе с дядей этнографа и потомком того самого атамана. Говорят, что сам Миклухо-Маклай не расставался с книгой «Тарасом Бульбой» Гоголя.
Гоголь утверждал, что не собирался сжигать второй том «Мертвых душ» и ряд других произведений, но его заставил «злой дух».
Гоголь утверждал, что сюжет «Вия» – это древнее сказание, которое он дословно запомнил и затем записал. Правда, ни один знаток фольклора никогда не слышал о такой легенде.
Николай Васильевич не выдумывал мистическое существо, которое просило поднять ему веки. Вий – это персонаж восточнославянской мифологии, а само слово «вiйка» или «вейка» буквально переводится с украинского и белорусского как «ресница». Однако, по мнению ряда исследователей в сказках славянских народов нельзя найти образ полностью соотве