30 июля корпус был переброшен на Кубань и в начале августа разбит под Армавиром.
14 августа Шаповалов сдался в плен, а 1 октября 1942 года постановлением СНК СССР ему было присвоено воинское звание «генерал-майор».
С 1943 года — начальник оперативного отдела Зондерштаба «Р» абвера в Варшаве. После его расформирования занимал должность начальника лагеря в городе Торн (Польша), в котором находились советские инженерно-технические работники. В декабре 1944 года формировал истребительно-противотанковую русскую добровольческую бригаду для обороны Берлина.
…Отдельная противотанковая бригада майора Второва. Начала свое формирование 1 февраля 1945 года в Мюнзингене и состояла из четырех противотанковых дивизионов. По штату имела штурмовые орудия и 2400 фаустпатронов. Численность — 1240 человек.
…Учебно-запасная бригада полковника Койды. Начала свое формирование в январе 1945 года в Мюнзингене, как резервная для подвижных частей РОА из военнопленных и остарбайтеров. В состав бригады входили: штаб, взвод полевой жандармерии, военный оркестр, пехотный полк, артиллерийский дивизион, моторизованный батальон, батальон истребителей танков, кавалерийский эскадрон, отдел связи, саперный батальон, батальон артиллерийско-технического снабжения, школа младших командиров и батальон выздоравливающих. Численность — 7000 человек.
Первая Объединенная офицерская школа. Возникла в ноябре
1944 года при 1-й дивизии РОА в Мюнзингене и позднее преобразована в самостоятельное военно-учебное заведение. В январе
1945 года эта школа была объединена со школой вермахта для подготовки командиров народов Востока. Численность — 785 человек.
Управление штаба, службы обеспечения и части армейского подчинения РОА составили еще — 5000 человек.
Военно-воздушные силы РОА генерал-майора В.И. Мальцева.
В состав ВВС входили: управление штаба, взвод охраны, взвод особого назначения, 1-й авиационный полк, 9-й полк зенитной артиллерии, 12-й полк (строительства, телеграфной и воздушной связи), парашютно-десантный батальон, 6-я рота связи. В ВВС насчитывалось: 16 истребителей Me-109, 12 легких бомбардировщиков Ю-88, 3 самолета-разведчика Фи-158, 1 истребитель Ме-262, 2 транспортных самолета Ю-52. В состав учебно-тренировочного парка входили по два Me-109, Ю-88, Фи-156 и У-2 и по одному Хе-111 и До-17. Общая численность — 5000.
Мальцев Виктор Иванович. Родился в 1895 году в Ивановской губернии. Русский. Участник Гражданской войны. В РККА с 1918 года. В 1919 году окончил Егорьевскую школу военных летчиков. В апреле 1925 года назначен начальником Центрального аэродрома. В 1927 году — помощник начальника Управления ВВС СибВО. В 1931 году — начальник ВВС СибВО.
В 1936 году присвоено воинское звание «полковник». В 1937 году назначен начальником Туркменского управления Гражданского воздушного флота СССР. В марте 1938-го арестован как участник «антисоветского военного заговора». В сентябре 1939 года освобожден и реабилитирован.
1 декабря Мальцев назначен начальником санатория Аэрофлота в Ялте.
Осенью 1941 года из Ялты эвакуироваться не стал. 8 ноября явился в немецкую комендатуру и предложил сформировать антисталинское соединение под своим командованием. Несколько дней содержался в лагере военнопленных, затем освобожден за выявление советского и партийного актива в Ялте. С марта 1942 года — бургомистр Ялты, а с октября — мировой судья Ялты. До июня 1943 года формировал 6 небольших подразделений из крымских татар и другого местного населения, после чего участвовал в создании восточного батальона из карачаевцев, крымских татар, азербайджанцев и русских.
В конце сентября прибыл в Морицфельд для набора добровольцев в группу Холтерса из числа пленных летчиков, а в октябре занялся подбором личного состава и формированием Русской восточной авиационной группы. В январе 1944 года вместе с эскадрильей убыл в Двинск, где участвовал в боевых вылетах против партизанских подразделений и отрядов Армии людовой.
По возвращении формировал группы из летчиков-военнопленных для перегона самолетов с заводов на полевые аэродромы, вербовал летчиков-военнопленных в лагерях Польши и Германии и выступал по радио с пропагандистскими речами. В конце сентября приступил к формированию 1-го авиационного полка.
…На параде 16 февраля в Мюзингене присутствовали генерал Кёстринг, командующий 5-м военным округом в Штуттгарте Файель, начальник полигона в Мюзингене генерал Веннигер и другие лица. Парад начался с обхода войск Власовым. Буня-ченко поднял руку в арийском приветствии и доложил рапорт. Закончив обход, Власов поднялся на трибуну. Начался парад 1-й дивизии. Шли три полка с винтовками наперевес, артиллерийский полк, истребительный противотанковый дивизион, батальоны саперов и связи. Шествие замыкала колонна танков и САУ.
Известно, что так называемый «Комитет освобождения народов России» Власова претендовал на представительство всех народов России. Однако ряд национальных лидеров высказали недовольство идеями генерала. Так, например, 18 ноября 1944 года ими был составлен и подан на имя Розенберга открытый протест. Как пишет Искандер Гилязов в своей монографии «Идель-Урал», «это был редкий случай политического единодушия — подписавшие протест заявили о своем несогласии с Власовым, который выступал от имени всех народов СССР. Они считали, что в данном случае речь вновь идет о “русском господстве”. Они (от народов Идель-Урала — Шафи Алмас, от армян — Армик Джамалян, от азербайджанцев — Аббас бей Атам-Алибеков, от грузин — Михаил Кедия, от северокавказских народов — Али Хан Кантемир, от крымских татар — Эдите Мустафа Кирималь, от среднеазиатских народов — Карими, от украинцев — Мельник, от белорусов — Островский) предложили германскому правительству:
1. Воспрепятствовать любой попытке генерала Власова руководить нашими народами.
2. Признать права наших народов на самостоятельные государства и окончательно заявить о признании национальных представительств.
3. Разрешить создание наших национальных формирований под собственным руководством в оперативном подчинении вермахта и передать политическое руководство внутри этих формирований нашим национальным представительствам.
В заключение составители протеста посчитали своим долгом заявить, как о самом важнейшем моменте, — если попытки генерала Власова руководить нашими народами не будут пресечены с полной решительностью, ни одно из национальных представительств наших народов не берет на себя ответственности за последствия, к которым в результате может привести власовская акция».
Сам же Власов ставил своей целью «объединение усилий всех народов СССР в борьбе против сталинской тирании» как абсолютно необходимое условие для успеха созданного им движения.
Уже в декабре 1944 года появляются в свет статья капитана фон Гроте о единении народов России и Востока в «общей борьбе» и публикация Р. Креца «Власовское движение и национальный вопрос». В последней «автор воспевал «мудрость» власовского руководства, «гарантировавшего право народов на самоопределение, самостоятельность и суверенность».
«13 января 1945 г. генерал добровольческих соединений дал “пропагандные указания” по поводу взаимоотношений национальных представительств с генералом Власовым, — пишет И. Гилязов. — Главной целью пропагандистской работы в данном вопросе провозглашалось — “убедить добровольцев нерусской национальности в том, что их национальные представительства (комитеты) не будут затронуты, их национальные части не будут ликвидированы или поставлены под русское командование. Национальные формирования должны воспринимать русское освободительное движение как железного союзника в борьбе против большевизма”».
После таких инструкций некоторые национальные лидеры очень быстро сменили свое отрицательное отношение к Власову и в том же 1944-м приветствовали «Пражский манифест». Кроме того, из штаба Власова периодически отправлялись к националам его представители, имеющие цель привлечь их на свою сторону.
«Однако ни пропагандистские призывы, ни практические шаги реально не смогли сблизить позиции русских и нерусских коллаборационистов, — подчеркивал И. Гилязов. — Численность “националов” в Русской освободительной армии Власова была очень невелика (число поволжско-приуральских татар в ней, по неточным данным “Союза борьбы”, достигало примерно тысячи человек). Не особенно стремились к сближению национальные представительства, которые декларировали в качестве своей главной цели создание “независимых, самостоятельных государств” и, несмотря на заверения Власова, не видели в нем своего союзника в достижении цели. Национальные лидеры воспринимали его в первую очередь как русского военного и политика, который в их понимании мог представлять лишь великодержавную, шовинистическую позицию».
Как утверждает Джон Армстронг, «части РОА, находившиеся на различных стадиях интеграции в это формирование, насчитывали к январю 1945 года 300 тысяч человек, из которых от 35 до 40 процентов были украинцами». При этом Армстронг ссылается на украинские источники.
Были сделаны и другие усилия для единения.
Например, 9 октября 1944 года состоялось собрание двадцати эмигрантов (среди участников были также начальник управления по делам русской эмиграции в Германии генерал от кавалерии В.В. Бискупский и начальник 2-го отдела РОВС в Германии генерал-майор А.А. фон Лампе) в Берлине.
Власов пришел последним и практически сразу же объяснил всем присутствующим цель собрания: предстоящее объединение всех русских частей под его командованием.
Он заявил, что ему представлено на рассмотрение несколько проектов об учреждении Комитета освобождения народов России, из которых он выбрал составленный Жиленковым, и прочел готовый текст. Затем предложил высказаться. Генерал Бискупский возражал только против пункта, в котором вина за происшедшее возлагалась на Николая II. Он просил убрать этот пункт, так как эмигранты в большинстве своем были монархистами.
6 декабря 1944-го Власов на двух автомобилях в сопровождении охраны приехал на переговоры в Берлин к казачьему генералу В.Г. Науменко. Под бутылку вина Андрей Андреевич вел разговор об отношении к нему генерала Краснова. Власова смущало то, что Краснов держится по отношению к нему неприязненно, хотя он ему зла не желает и воевать с ним не собирается. Далее они говорили о казаках, которые пишут Власову и просятся служить и воевать под его командой. Андрей Андреевич предложил образовать казачье управление, чтобы дать возможность самим казакам решить свою суд