— Твоя кожа как бархат. — Она двигает кулаком вверх-вниз, исследуя больше. — Я не ожидала, что это будет так приятно.
— Каждый дюйм твой, моя маленькая Роза. Раздвинь губы и засоси меня в свой горячий маленький ротик.
Кровь практически бурлит в моих жилах, когда я смотрю на ее открытый рот. Когда она берет головку моего члена в свой теплый рот, и я чувствую, как ее язык касается меня, я хватаюсь за ее затылок и чуть не качаюсь на ногах от того, как это приятно.
После долгих лет дрочки, это рай.
— Вот и все, моя маленькая Роза. Теперь возьми меня так глубоко, как только сможешь, — приказываю я.
Я смотрю, как мой член всасывается в ее рот, вид Розали на коленях и ее глаз, смотрящих на меня в ожидании одобрения, более эротичен, чем все, что я видел.
Я точно не смогу долго сдерживаться. Мой голос хриплый, когда я инструктирую:
— Сделай глубокий вдох и расслабь язык.
Когда она готова, я хватаю ее за волосы и вонзаюсь так глубоко, как она мне позволяет. Головка моего члена ударяется о заднюю стенку ее горла, заставляя ее задыхаться.
Звук лишает меня всякого контроля, и я начинаю двигаться быстрее и жестче, испытывая потребность кончить ей в горло.
Ее глаза начинают блестеть, она задыхается от каждого толчка. Я провожу большим пальцем по ее губам, когда выхожу из нее, наслаждаясь тем, как они растягиваются вокруг моего широкого члена.
— Так, блять, идеально.
Розали принимает каждый толчок, пока удовольствие не пробегает по моему позвоночнику, и моя сперма не заполняет ее рот. Я тяжело дышу от интенсивного оргазма, из меня вырывается слово:
— Глотай.
Я смотрю, как она выпивает каждую каплю, прежде чем медленно выхожу. Схватив ее за плечи, я рывком поднимаю ее на ноги и прижимаюсь своим ртом к ее рту. Я пробую себя на ее языке точно так же, как она пробовала себя ранее, после того, как я съел ее киску.
Прерывая поцелуй, я смотрю в ее ошеломленные глаза.
— Хорошая девочка.
На этот раз она не откусывает мне голову, а улыбается, гордясь тем, что смогла сделать мне минет.
Христос. Это убьет меня, если я отпущу ее.
Глава 17
РОЗАЛИ
Я почти не спала последние два дня.
Сначала я была полностью поглощена Виктором. С каждым поцелуем и прикосновением я безнадежно влюблялась в него.
А еще у меня все болит от секса.
Я все еще собираю вещи, когда Виктор говорит:
— Мои люди упакуют остальное. Тебе нужно пойти со мной.
С каждой секундой отказывать ему в чем-либо становится все труднее. Я беру его за руку и иду за ним, когда он ведет меня в свой кабинет и указывает на мониторы.
На каждом экране разные квартиры. Я хмуро смотрю на Виктора.
— Что это?
— Выбирай какую хочешь, — приказывает он.
Я изумленно смотрю на него.
— Ты не купишь мне квартиру.
— Они уже принадлежат мне. Ты можешь остановиться в той, в какой захочешь.
Я качаю головой.
— Нет. Я хочу получить свое собственное жилье.
— Тогда я перепишу квартиру на твое имя. — Он наклоняет голову, его глаза прищуриваются, глядя на меня. — Мне нужно знать, что ты живешь не на свалке.
— Виктор. — Придвигаясь ближе, я поднимаю руку и кладу ладонь ему на подбородок. Он поворачивает голову и запечатлевает поцелуй на моей коже.
Боже, он так усложняет мне задачу.
Я бросаю на него умоляющий взгляд.
— Мне нужно сделать это самой. Как только я покину этот дом, у тебя не будет права голоса в моей жизни.
Боль искажает черты его лица.
— Я не позволю тебе уйти отсюда с пустыми руками. — Он идет к своему столу, и я смотрю, как он печатает на своем ноутбуке. На мониторах появляются новые экраны, затем он указывает на средний. — Это твой банковский счет. Я уже перевел средства для тебя.
Когда я начинаю качать головой, он огрызается:
— Это не обсуждается.
В шоке я смотрю на большую сумму.
Пятьдесят миллионов. Виктор сошел с ума!
Зная, что он будет со мной спорить, я беру себя в руки.
— Я заключу с тобой сделку. Я возьму столько, чтобы мне хватило на полгода. Это даст мне время найти работу, и я смогу поступить в колледж.
Черты его лица напрягаются, пока не становится похоже, что его вот-вот стошнит.
— Позволь мне позаботиться обо всем. Зачем тебе учиться в колледже, если я могу заплатить за элитный университет?
Странное ощущение – быть сильной. Я никогда не видела Виктора таким, и это разрывает мне сердце.
— Пожалуйста, остановись, — умоляю я. — У тебя было три года, чтобы заботиться обо мне. Против моей воли. Я хочу испытать жизнь самостоятельно. Мне это нужно, Виктор.
Я должна выяснить, кто я без Виктора. Без моей семьи. Мне нужно разобраться в своих эмоциях и убедиться, что то, что я чувствую к Виктору, не является стокгольмским синдромом. Я должна справиться с горем и виной.
Мне нужно сделать это для себя.
Я указываю на монитор.
— Оставь на счете только тридцать тысяч долларов. По десять тысяч за каждый год, который я провела здесь.
— Нет, блять, — огрызается он. — Это совсем ничего! Возьми хотя бы двадцать пять миллионов. Ровно половину.
— Нет. Тридцати тысяч достаточно, — возражаю я, стоя на своем. Когда он открывает рот, я бросаюсь вперед и прижимаю пальцы к его губам. — Остановись, Виктор. Умоляю тебя. Позволь мне уйти на моих собственных условиях, и я обещаю, если что-то не сработает и ты мне понадобишься, я позвоню.
Он долго смотрит на меня, прежде чем кивнуть.
— Но ты возьмешь телефон, который я тебе купил. Это не подлежит обсуждению. В нем есть мой номер.
Я одариваю его дрожащей улыбкой.
— Хорошо.
Он бросает на меня умоляющий взгляд.
— Пожалуйста, просто возьми Джозефа, чтобы он охранял тебя.
— Мы обговаривали это вчера. Я не возьму охрану. Мне будет казаться, что я все еще в плену.
— Блять, — ругается Виктор. — Я уже жалею о своем обещании отпустить тебя.
— Я сдержала свое, — напоминаю я ему. — Я дала тебе два дня. Дай мне свободу.
Он качает головой, вынимая телефон и зарядное устройство из ящика стола и протягивая их мне.
— У меня есть еще кое-что.
Я смотрю, как он достает из ящика тонкий черный футляр. Когда я открываю его дрожащими пальцами, то вижу ожерелье и подвеску в виде розы.
Мое горло сжимается, когда я говорю:
— Оно прекрасно.
— Я сделал это для тебя. — Виктор вытаскивает цепочку из футляра и заходит мне за спину.
Я собираю свои волосы, и когда он надевает платиновое ожерелье мне на шею, глаза начинают сильно слезиться.
Почему мне не хочется уходить от него?
Боже, я так запуталась.
Виктор обнимает меня и целует в макушку.
— С днем рождения, моя маленькая Роза.
Я сжимаю его предплечья, и мои плечи вздрагивают под тяжестью душевной боли.
— Босс, все готово, — слышу я голос Джозефа.
Я чувствую, как Виктор кивает, но не отпускает меня. Вместо этого его хватка на мне усиливается, и он осыпает поцелуями мою шею и лицо.
— Ты не против позаботиться о Луне, пока я не пришлю за ней? — Спрашиваю я дрожащим голосом. Мне нужно остепениться, прежде чем я смогу перевезти ее в Нью-Йорк.
— По крайней мере, у меня будет одна из вас еще некоторое время.
Боже. Мое сердце.
— Я должна идти, — умоляю я.
Или я вообще не уйду.
Я чувствую дрожь, пробегающую по его телу, прежде чем он опускает руки. Я разворачиваюсь и бросаюсь к двери, но хриплый голос Виктора останавливает меня.
— Розали.
Я не поворачиваюсь к нему лицом.
— Да.
— Скажи мне последнюю ложь.
Мое тело начинает содрогаться, когда слезы текут по моим щекам.
— Я ненавижу тебя, Виктор. — Рыдание вырывается из меня, и остальные мои слова выходят натянутыми. — Я вовсе не буду скучать по тебе.
Я выбегаю из комнаты и бегу из дома, который был моей тюрьмой в течение трех лет.
У меня так много смешанных чувств по поводу моего плена. Были плохие и хорошие дни. Я так много потеряла, но также и приобрела.
Рыдания вырываются из меня, когда я слышу лай Луны. Я быстро забираюсь на заднее сиденье внедорожника, и когда Джозеф подъезжает к воротам, я выглядываю в заднее окно. Вид Виктора, стоящего рядом с Луной, разбивает мое сердце на миллион осколков.
Слезы текут по моему лицу, и мне требуются последние силы, чтобы не попросить Джозефа остановить машину и не побежать обратно к ним.
Ты должна сделать это, Розали. Ради себя.
Не оглядывайся назад.
Ты должна справиться с горем, чувством вины и любовью, которая украла твое сердце.
Ты должна выяснить, что реально, а что нет.
Не оглядывайся назад.
Я закрываю глаза и закрываю лицо руками, плача, пока Джозеф везет меня к частному самолету, который стоит наготове, чтобы доставить меня в Нью-Йорк.
Глава 18
ВИКТОР
Я смотрю, как внедорожник выезжает за ворота, каждый мускул моего тела напрягается, чтобы не побежать за ней.
Ей это нужно, Виктор. Если она вернется по собственной воле, она будет принадлежать тебе. Заставить ее остаться – это все, против чего выступает твоя семья.
— Ты поступил правильно, — внезапно говорит папа позади меня.
— Тогда почему это кажется неправильным?
Он гладит Луну по голове.
— Пойдем, девочка. — Он обнимает меня за плечи и ведет к дому, в котором я вырос. — Вы оба остаетесь с нами сегодня вечером. Я не выпущу тебя из виду.
— Со мной все будет в порядке, — бормочу я, отстраняясь. — Но Луна может остаться с тобой.
— Виктор. — Папа бросает на меня предупреждающий взгляд. — Просто дай ей двадцать четыре часа, чтобы первоначальная боль прошла.
Она никогда не пройдет. Я только что наблюдал, как уходит женщина, которую я люблю.
Мне, блять, нужно сражаться, истекать кровью и убивать.
— Я поеду к Луке и Марии. И останусь с ними, — лгу я. Прежде чем он успевает остановить меня, я иду к одному из внедорожников.