— Понятно, — соглашаются другие мужчины.
— Лиам, принеси оружие. У меня только два моих Heckler & Koch, — говорю я.
— Принесу.
— Мы встретимся у меня дома рядом с Южным Центральным парком. Я попрошу Луку прислать тебе адрес.
Все соглашаются и мы заканчиваем разговор.
Я сажусь и снова открываю свой ноутбук, взламывая камеры наблюдения вокруг дома Паризи. Все по-прежнему тихо.
Иисус, пусть с Розали все будет в порядке и она просто навещает Алиссу.
Полет длится чертовски долго, и за десять минут до того, как мы приземляемся, я замечаю активность в доме Паризи.
— У нас тут движение, — бормочу я.
Лука наклоняется ближе, чтобы видеть экран.
Джованни провожает свою жену и Алиссу до машины, затем смотрит, как они уезжают, прежде чем кивнуть в сторону дома. Двое охранников выходят из парадной двери, таща Розали, которая пытается вырываться из их хватки.
Блять.
Воздух стремительно покидает мои легкие, и каждый мускул в моем теле напрягается.
— Блять, — огрызается Лука.
Каждый синяк на ее прекрасном лице жестоко бьет в мое сердце. Там, где ее кожа не отмечена черно-синими отметинами, она чертовски бледная. Ее черты искажены агонией, говорящей мне, что ей чертовски больно.
Господи, блять, Боже.
Мое дыхание учащается, и в груди вспыхивает ярость.
Я смотрю, как ее заталкивают во внедорожник. Паризи забирается к ней на заднее сиденье, затем они уезжают с территории.
Гнев, не похожий ни на что, что я испытывал раньше, заставляет мое тело дрожать. Я уничтожу Коза Ностру.
Мой голос наполнен резней и разрушением.
— Я убью их, блять.
Я вытаскиваю телефон из кармана, чтобы позвонить Паризи, но Лука хватает меня за руки, чтобы остановить.
— Не надо! Прямо сейчас она должна им деньги. Они не убьют ее. Но если ты позвонишь и пригрозишь ему, все изменится. У нас есть элемент неожиданности. С помощью устройства слежения ты знаешь, где она. Мы попросим Лиама проследить за ними.
Я начинаю быстро печатать и вызываю сигнал устройства слежения Розали.
Лука соединяется с Лиамом.
— Нам нужно, чтобы ты проследил за Паризи. У него Розали, и с ней обошлись жестоко, так что справедливо предположить, что дело дойдет до драки. Держись на расстоянии, пока мы не присоединимся к тебе. Мы не хотим потерять элемент неожиданности.
— Сделаю, — отвечает Лиам. — Где они сейчас?
Я даю координаты GPS Лиаму, затем говорю:
— Если покажется, что они захотят ее убить, ты должен вмешаться. Я знаю, что прошу о многом. Против тебя будут два охранника и Паризи.
— Не волнуйся, Виктор. Я спасу ее, если что-то пойдет не так.
Частный самолет с мягким толчком приземляется на взлетно-посадочную полосу.
Мой голос напряжен, когда я говорю:
— Пожалуйста, не дай ей умереть.
— Она не умрет. Обещаю, — уверяет меня Лиам.
— Я твой должник.
— Нет, ты мне ничего не должен. Теперь моя очередь быть рядом с тобой. Я позабочусь о том, чтобы твою женщину не убили.
— Спасибо. — Мой голос срывается из-за всех эмоций, сеющих хаос в моей груди.
Пилот сообщает, что мы скоро приземлимся на частном аэродроме, но все мое внимание приковано к прибору слежения, показывающему, где находится Розали.
— Я преследую внедорожник, — внезапно говорит Лиам.
— Ты можешь увидеть, все ли в порядке с Розали?
— Я недостаточно близко.
— Не выдавай своего положения, — напоминает Лука Лиаму.
— Они остановились у церкви, — советует нам Лиам. — Мне последовать за ними внутрь?
— Блять, — огрызаюсь я.
— Здесь много людей. Похоже на свадьбу, — говорит Лиам.
Что?
Я смотрю на Луку, и как только эта мысль приходит мне в голову, Лука спрашивает:
— Ты думаешь, они заставляют ее выйти за кого-то замуж в качестве оплаты долга?
В нашем мире такое случается не в первый раз.
— Лиам, оставайся в укрытии. Проверь, со сколькими охранниками нам придется иметь дело, — приказываю я. — Приготовь оружие.
— Понял.
Когда частный самолет останавливается, я быстро закрываю ноутбук и засовываю его в свою сумку. Встав, я выбегаю из самолета, где меня уже ждут Габриэль и Николас.
Я иду, моя маленькая Роза.
Отключив свои эмоции, чтобы у меня была ясная голова, месть течет по моим венам.
Время убивать.
Глава 26
РОЗАЛИ
Меня затаскивают в церковь через боковой вход, и когда я снова пытаюсь вырваться, Алессандро перекидывает меня через плечо и несет вверх по лестнице.
— Отпусти меня! — Я кричу, ударяя левым кулаком по его спине.
Он заносит меня в комнату и бросает на пол. Мучительная боль пронзает мою правую руку, отчего она немеет до плеча.
Я быстро поднимаюсь на ноги, но он отталкивает меня назад, затем закрывает за собой дверь.
Я ударяю левым кулаком по двери.
— Выпустите меня! Вы не можете этого сделать.
В отчаянии я оглядываю комнату в поисках способа сбежать, но здесь нет даже окна, через которое можно было бы пролезть. Я начинаю искать что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия, а затем открываю шкаф, наполненный предметами декоративно-прикладного искусства.
Я хватаю самую большую кисть, которую только могу найти, дыхание срывается с губ.
Услышав шаги, я держу кисть наготове в левой руке, мои глаза прикованы к двери.
Когда она открывается, входит Алисса, за ней следуют Алессандро и Томмазо. Охранники заносят свадебное платье.
— Я не выйду замуж за мистера Греко, — говорю я, мой голос дрожит от разочарования и паники. — Я лучше умру.
— Не искушай нас, мать твою, — ворчит Алессандро. — Одевайся.
Я качаю головой, делая шаг назад.
— Нет.
Томмазо подходит ко мне, и я пытаюсь ударить его кистью, но он легко отбрасывает мою руку. Он заходит мне за спину и хватает мои руки, заламывая их за спину.
Я издаю мучительный крик от резкой боли в правой руке.
— Остановись, — кричит Алисса. — Ты делаешь ей больно.
— Убирайся, — рявкает на нее Алессандро.
— Нет!
Охранник хватает ее и выталкивает в коридор, после чего закрывает за ней дверь. К моему ужасу, он запирает ее, чтобы она не вошла.
Алессандро с угрожающим видом приближается ко мне. Томмазо крепче сжимает меня, когда Алессандро достает нож из кармана и разрезает мою рубашку спереди.
Чувствуя себя на грани истерики, я кричу:
— Остановись!
— У тебя был шанс одеться самостоятельно, — насмехается надо мной Алессандро. Он расстегивает мои джинсы, и когда он тянет молнию вниз, сильный страх захлестывает меня.
Дыхание становится прерывистым, а сердцебиение сбивчиво.
Алессандро стягивает джинсы с моих ног, и я начинаю брыкаться в жестокой хватке Томмазо.
Алессандро сильно шлепает меня между ног, прижимая свое лицо близко к моему.
— Мы не можем трахнуть тебя, но мы можем сделать тебе больно.
Парализующий стыд и ужас разрывают мою душу в клочья. Желчь бурлит в моем животе от отвращения, заполняющего каждый дюйм меня.
Я смотрю на чудовище, стоящее передо мной.
Его средний палец трется о мой вход.
Непреодолимый гнев и унижение заставляют меня стиснуть зубы:
— О-остановись.
— О-о-о-остановись, — насмехается он надо мной с жестокой улыбкой, изгибающей его губы, когда он сдвигает мои трусики в сторону. Я сильно сжимаю ноги, но его рука останавливает меня.
Когда его палец касается моей кожи, из меня вырывается безнадежный крик.
— Достаточно, — огрызается Томмазо, его хватка на мне немного ослабевает.
— Ты оденешься сама? — Алессандро наклоняется ближе, пока я не чувствую запах сигарет в его дыхании. — Или ты хочешь, чтобы я сделал это за тебя?
Мое горло сжимается, а из глаз катятся слезы, когда мой голос срывается на словах:
— Я с-сама оденусь.
Торжествующая улыбка расплывается по его лицу, но, по крайней мере, он убирает от меня свою руку.
Томмазо толкает меня вперед, и я быстро хватаюсь за платье. Я чувствую, как глаза Алессандро обжигают мою обнаженную кожу, и торопливо влезаю в свадебное платье. Натянув шифон на тело, я просовываю левую руку в рукав, а затем с трудом берусь за правую.
Томмазо подходит ближе, и я отшатываюсь от него.
— Я просто хочу помочь, — уверяет он меня, на его лице нет жестокости, что на лице у Алессандро.
Я смотрю с колотящимся сердцем, как он помогает мне вдеть правую руку в узкий рукав. Склонив голову, он шепчет:
— Прекрати бороться. Ты только усложняешь себе задачу.
— Я никогда не перестану бороться, — выдавливаю я слова сквозь стиснутые зубы.
Когда Томмазо отходит от меня, он смотрит на меня с жалостью.
Алессандро берет вуаль и протягивает ее мне.
— Прикрой лицо. Никто не хочет видеть невесту с синяками.
Я выхватываю это у него, бормоча:
— Иди на хуй.
Я никогда не ругалась так сильно, как за последние четыре дня.
— А тебе бы этого не хотелось? — он насмехается надо мной.
Томмазо бросает на Алессандро предупреждающий взгляд.
— Иди, подожди снаружи. Я займусь этим.
Два охранника пристально смотрят друг на друга, прежде чем Алессандро выходит из комнаты.
Мои глаза останавливаются на лице Томмазо.
— Помоги мне, пожалуйста. Я вижу, что ты не такой, как они.
Он берет у меня вуаль и надевает ее мне на голову. Прежде чем опустить ее мне на лицо, он смотрит на меня.
— Ты понятия не имеешь, какой я. Возможно, я тебя и не изнасилую, но убью.
Маленькая надежда на то, что Томмазо защитит меня, исчезает.
Он закрывает мое лицо, затем указывает на дверь.
— После тебя.
Я не могу этого сделать.
Я собираю шифон юбки и выхожу в коридор. Алессандро ведет нас вниз по лестнице, и когда мы останавливаемся у двойных дверей, свадебный марш драматично наполняет воздух оттуда, где его играют на органе.
Боже.
Когда я отступаю назад, Алессандро хватает меня за правую руку и дергает вперед.