Его прикосновение вызывает во мне спазм остаточного удовольствия.
— Так хорошо, — бормочу я. — Не останавливайся.
Его пальцы продолжают мять мою разгоряченную кожу, и не успеваю я опомниться, как проваливаюсь в сон.
Я вырываюсь из дремоты, когда Виктор поднимает меня на руки. Он несет меня к нашей кровати и нежно укладывает. Я слышу, как льется вода, затем чувствую теплую ткань между ног, когда он моет меня. Его губы касаются завитков между моими ногами, пока сон заигрывает с краями моего сознания.
Виктор целует мое бедро, затем живот. Он втягивает сосок в рот и прикусывает, пока он не становится твердым.
Когда он облизывает и целует мою шею, мой рот изгибается в улыбке.
— Хочу спать, — стону я.
— Ты не против, если я буду трахать тебя, пока ты спишь? — спрашивает он, его голос хриплый от страсти, которую он испытывает ко мне.
— Вовсе нет, — сонно бормочу я. — Попробуй.
— Тогда спи, моя маленькая Роза, пока я буду неистово ласкать твою тугую киску.
Господи. Вот и все, что нужно для сна.
Я вытягиваюсь под ним, широко раздвигая ноги.
— Наслаждайся. — Я притворяюсь спящей, пока руки Виктора мнут мою грудь, а зубы пируют на сосках.
Боже, как же это возбуждает.
Я стараюсь, чтобы мое тело было вялым, а дыхание – как можно более ровным.
— Блять, — ворчит Виктор. — Мне нравится эта ролевая игра, черт возьми, намного больше, чем та, в которой приходится бороться. Ты без сознания и в моей полной власти, это чертовски сексуально, моя маленькая Роза.
Я молчу, мой живот гудит от потребности, пока его руки блуждают по моему телу, его прикосновения становятся все жестче и безрассуднее.
Мое сердце выпрыгивает из груди, вход между ног сочится возбуждением.
Нет ни одного сантиметра моей кожи, которого бы не коснулся Виктор. Его рот прикасается к выпуклостям моей груди, и он стонет от удовлетворения, когда сильно сосет мою кожу.
Он спускается к животу, и когда добирается до участка кожи над моими завитками, прикусывает плоть, издавая еще больше стонов.
Его руки массируют мои бедра, и я почти поднимаю их в отчаянии, но вовремя останавливаю себя.
Мое тело дрожит от пристального внимания и невыносимой потребности, нарастающей во мне.
— Не двигайся, блять, — приказывает он. — Продолжай притворяться, что ты спишь.
Боже, это так тяжело, но я подчиняюсь.
Виктор раздвигает мои ноги так широко, как только можно. Я чувствую его дыхание на своем клиторе и предвкушаю его язык, но вместо этого он прикусывает внутреннюю сторону моих бедер.
Я сейчас умру.
Такое чувство, что все мое тело трепещет, как крылья колибри.
Наконец он вводит в меня свои пальцы, но тут же вынимает их. Мгновение спустя он покрывает мои губы моим возбуждением, и когда он начинает лизать и посасывать мой рот, особенно трудно не поцеловать его в ответ. Он просовывает свой язык внутрь, и мне требуются все силы, чтобы проглотить стон, когда он проводит жесткими движениями по моим губам.
Он освобождает мой рот, затем его дыхание скользит над моим ухом.
— Я собираюсь трахнуть тебя, и если ты издашь звук или пошевелишься, я буду продолжать трахать тебя, пока ты действительно не потеряешь сознание.
Да. Пожалуйста.
Глава 37
ВИКТОР
Когда тело Розали распростерто подо мной, мой член так сильно болит, что кажется, будто он вот-вот оторвется, чтобы добраться до ее мокрой киски.
Несмотря на то, что она дрожит, она не шевелит ни единым мускулом и умудряется дышать ровно.
И блять, если у меня не сводит яйца от того, насколько эротична эта фантазия – ее бессознательное состояние позволяет мне делать все, что я хочу.
Господи, это просто извращение, питающее мою развратную сторону и заставляющее меня жаждать большего.
Я провожу костяшками пальцев по ее подтянутому животу, стоя на коленях между ее ног. Я смотрю на то, как поднимается и опускается ее грудь, на засосы, которые я ей поставил, окрашивая ее кожу в розовый цвет. Ее соски – твердые пики, ее киска блестит, когда ее возбуждение стекает по ее заднице, смачивая простыни.
Так чертовски красиво.
Для облегчения я обхватываю левой рукой свой ноющий член, а пальцами другой руки провожу по ее животу. Я провожу большим пальцем по ее клитору и обвожу его по ее влажности.
На головке моего члена собирается сперма, и, собрав ее, я размазываю по ее входу.
Бедра Розали на секунду напрягаются, прежде чем она заставляет себя снова расслабиться.
Хорошая девочка, моя маленькая Роза.
Я ввожу палец в нее, и ее внутренние стенки отчаянно сжимаются вокруг меня. Я накачиваю свой член, прежде чем расположиться у ее входа.
Желая посмотреть, как долго она сможет продержаться, я ввожу внутрь только головку, а затем вынимаю и трусь членом о ее клитор. Я продолжаю повторять действие, мои глаза жадно блуждают по ее невосприимчивому телу.
Христос. Это так чертовски эротично, что я скоро сойду с ума.
Упираясь руками по обе стороны от ее талии, я широко раздвигаю колени, заставляя ее ноги раздвинуться еще больше, пока щелочка ее задницы не прижимается к моим яйцам.
Имея прекрасный вид на ее истекающее возбуждение, я медленно вхожу в нее, наслаждаясь каждым дюймом, когда растягиваю ее вход своим толстым членом.
Наблюдая за тем, как ее жадная киска принимает каждый дюйм моего члена во время мучительно медленных толчков, каждый мускул моего тела напрягается так сильно, что кажется, будто я вот-вот сорвусь.
Я так же медленно выхожу из нее, а мой стояк дергается от желания войти в нее. Когда я снова вхожу в нее, то прижимаюсь тазом к ее чувствительному пучку нервов, а своими тугими яйцами – к ее заднице.
— Блять, — шиплю я, мое тело сотрясается от усилий, которые я прилагаю, чтобы сдерживаться.
Дыхание Розали участилось, пока я был сосредоточен на том, чтобы мучить себя. Ее тело так сильно дрожит, ее пальцы вцепляются в простыни, что костяшки пальцев белеют.
— Не двигайся, — напоминаю я ей.
Мучительно медленно я снова вхожу в нее и не даю себе двигаться, дразня ее.
На этот раз из нее вырывается стон, а ее внутренние мышцы сжимают мой член.
Мое зрение затуманивается, дыхание вырывается из меня, а затем все пропадает, когда мои бедра начинают вбивать в нее мой ноющий член.
Руки Розали крепче сжимают одеяло, ее спина выгибается, а губы приоткрываются в беззвучном крике.
Я врезаюсь в нее так чертовски сильно, мой темп неумолим, пока она окончательно не перестает сопротивляться. Оргазм разрывает ее на части, заставляя биться в конвульсиях, когда из нее вырываются всхлипы.
Удовольствие Розали настолько сильное, что она теряет сознание, ее тело откидывается на матрас.
Господи. Блять. Боже.
Ухватившись за ее бедра, чтобы удержать ее обмякшее тело на месте, я вонзаюсь в нее. И вот, когда это уже не ролевая игра, а самая настоящая реальность, сильнейший оргазм вырывает воздух из моих легких. Снова зрение затуманивается, когда мышцы моего тела напрягаются. Мои яйца болезненно сжимаются, затем я дергаюсь внутри нее короткими жесткими толчками, мое освобождение взрывается во мне и заполняет ее.
Розали приходит в сознание, а я продолжаю трахать ее, мое удовольствие настолько чертовски сильное, что вырывает из меня рев.
Оргазм длится так долго, что я не могу справиться с наслаждением. Я падаю на Розали и, прижимаясь к ее телу, изо всех сил стараясь дышать.
Она обхватывает меня руками и ногами, прижимая мое тело к своему.
Мне удается просунуть руки под нее и прижать ее к себе так крепко, как только можно, с теми немногими силами, которые у меня остались.
Мы лежим неподвижно почти тридцать минут, прежде чем я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее. Улыбка расплывается по моему лицу, и удовлетворение разливается по моим венам, когда я вижу, что она уснула.
Со мной, все еще похороненным глубоко внутри нее.
Наплевав на принятие душа, я расслабляюсь на ней и закрываю глаза. Когда наши обнаженные тела сливаются воедино, я позволяю сну овладеть мной.
_______________________________
После насыщенного дня, у нас с Розали нет сил что-либо делать.
Я кормлю Луну и готовлю нам бутерброды с сыром на гриле. Сидя на диване, мы смотрим повтор CSI8.
Когда мы заканчиваем есть, я ставлю тарелки на кофейный столик и, ложась на диван, укладываю Розали на себя.
— Я, наверное, снова засну, — бормочет она, прижимаясь к моей груди. — Может быть, будут течь слюни.
— Дерзай, моя маленькая Роза. — Я провожу пальцами вверх-вниз по ее спине, наблюдая, как какой-то тупой ублюдок пытается скрыть убийство.
— Виктор, — шепчет Розали.
— Да?
— Спасибо тебе за сегодняшний день.
Я наклоняю голову, чтобы взглянуть на нее сверху вниз.
— Мне тоже это понравилось.
Чертовски сильно. Мы определенно сделаем это снова.
Она поворачивает голову и кладет подбородок мне на грудь.
— Разве это не странно, что мне это понравилось после того, через что я прошла?
— Нет. — Я провожу рукой по ее щеке, лаская ее нежную кожу. — Вовсе нет. Я показал тебе, что даже если ты без сознания, со мной ты в безопасности. Думаю, это в какой-то мере помогло. Верно?
Она кивает, затем вытягивает свое тело, чтобы прижаться поцелуем к моей челюсти.
— Это было исцеляюще.
— Хорошо. — Взяв ее за подбородок, я приближаю ее рот к своему и нежно целую. Когда я отпускаю ее, то добавляю. — Какие у тебя фантазии?
— Черт, — бормочет она, задумавшись. — Ты для меня живая, дышащая фантазия.
— Ты не возражаешь, что мои фантазии извращены?
Она качает головой, улыбка изгибает ее губы.
— Мне это нравится. — В ее глазах появляется любопытство. — Что тебе еще нравится?
— Связывание. — Я продолжаю водить пальцами вверх-вниз по ее спине. — Я хотел бы связать тебя и делать с тобой все, что захочу.