не могла бы ты принести мои тапочки?
– Боже мой. – Мэгги вытерла слезы рукавом. – Перестань смешить меня, или я описаюсь.
– Черт, – сказала я, взяв себя в руки. – Я правда не хотела так легкомысленно отнестись к твоим проблемам.
– Ага.
– Нет, серьезно, – сказала я ей. – Я действительно ценю, что ты мне это говоришь. Для меня очень важно твое доверие. У меня мало настоящих подруг, и мне нужно начать ценить тех, кого мне подарила судьба.
– Ну, в любом случае у тебя дела идут лучше. У меня вот почти никого нет. Кроме тебя. И, может быть, Эль в хорошие дни. И, конечно, теперь есть Кэти. Можно сказать, что… я замужем за своей работой.
Мы снова расхохотались.
Да, нам нужно было снять напряжение. Лучший момент.
Вот дерьмо. Кстати, о снятии напряжения… я снова протрезвела.
– У тебя был с ним секс?
– Это Зейн, – сказала она, снова вытирая слезы. – Как думаешь?
– О-о-о.
– Просто не спрашивай. Тебе лучше не знать.
Я наморщила нос. Зейн был сексуальным и притягивал взгляды, объективно говоря, но все же я чувствовала в нем брата, как и он видел во мне сестру.
– И правда.
– Хорошо. Это слишком угнетает.
Ой. Это прозвучало плохо.
По-настоящему плохо.
– Я так понимаю… между вами двумя что-то не так?
Мэгги сделала еще глоток вина и посмотрела на меня.
– Это сложно.
Верно…
– Так… значит, ты планируешь остаться в браке? Я предполагаю, что нет, если ты все еще держишь это в секрете?
– Если бы я знала ответы на такие вопросы, Джесса Мэйс, то не пила бы вино прямо из бутылки.
Снова ой.
Я прикусила губу, размышляя.
– Вы обсуждали это… вместе?
– Да ладно тебе, Джесса. Ты же знаешь, что с этим человеком нельзя разговаривать.
– Черт.
– Не то слово.
– Так… что ты собираешься делать?
Она больше не смеялась, и внезапно слезы, которые она театрально вытирала, стали настоящими.
О черт.
Черт.
– Я не знаю, – прошептала она. – Что бы ты сделала на моем месте?
Я ошеломленно уставилась на Мэгги. Я никогда раньше не видела, чтобы она плакала. И в тот момент я почувствовала к ней столько сострадания. Потому что у нее были чувства к нему. Настоящие чувства. Это очевидно.
В противном случае вообще не было бы проблем просто развестись с этим засранцем, или расторгнуть брак, или что-то в этом роде, – и покончить с этим.
Но она этого не сделала.
– Думаю, это зависело бы от того, – честно призналась я ей, – насколько сильно я его любила.
Глава 20. Джесса
«Черный Ход» был именно таким: бар с главным входом в узком мерзком переулке за домом. Мы с Мэгги пришли на концерт Dirty вместе, войдя в конце саундчека. Огромный вышибала, который, казалось, знал Мэгги, впустил нас. Первое, что меня поразило, – это то, насколько бар казался меньше и сырее, чем в прошлом. Но пах он, как и раньше. Это был запах пота, смешанного с ароматом одеколона и сладкого, слегка терпкого аромата пролитого за десятилетия пива, пропитавшего размягчающуюся древесину и ковры, которые никогда полностью не высыхали.
На самом деле это был дайв-бар, и именно это мне в нем всегда нравилось. Старый гниющий памятник прошлому, «Черный Ход», был одним из немногих баров в городе, где все еще могли играть местные, подающие надежды рок-группы. Dirty начинали свою карьеру именно здесь; владельцы разрешали им играть и выпивать, когда они были еще несовершеннолетними. К тому же они входили в мотоклуб «Короли», так что между ними была особая связь. Владельцам также принадлежал стриптиз-клуб «Мисти», расположенный внизу. Насколько я знала, никакого Мисти не существовало, в отличие от Медведя и Змея. Отец и сын, сложенные как танки и примерно настолько же доброжелательные к незнакомцам. Но пока у вас не было проблем с ними – или с Королями – у них не было проблем с вами.
И Медведь, и Змей являлись давними поклонниками Dirty, а жена Медведя, которая была примерно такого же роста и телосложения, как и ее муж, фанатела от Зейна. Я также была почти уверена, что Змей влюблен в Эль, потому что я никогда не видела его таким теплым и пушистым, как в тот момент, когда она входила в зал и обращала на него внимание.
У меня сохранились воспоминания об Эль в возрасте двадцати лет, такой хорошенькой и задиристой, в кожаной мини-юбке и кроссовках, с платиновыми волосами, заплетенными в косички, и с бас-гитарой, перекинутой через плечо. Она тайком провела меня, тогда семнадцатилетнюю, в «Черный Ход», сказав Змею, что я ее сестра-близнец. Я знала, что он в это не поверил, потому что даже тогда я была выше ее, и мы действительно не были похожи. Но я до сих пор помню, как он впустил меня, не сводя глаз с Эль, и никогда так не улыбался от уха до уха, когда говорил ей: «При условии, что ты сыграешь для меня “Love Me Two Times” сегодня, Эль».
И они сыграли. У Dirty вошло в привычку возвращаться сюда, чтобы выступить, по крайней мере, раз в пару лет, и с годами это стало традицией – завершать каждое выступление в «Черном Ходу» этой песней.
И вот, когда мы с Мэгги вошли в бар, оглушительно играла песня Aerosmith «Dude (Looks Like a Lady)», а гитарный техник моего брата, Джимми, находился на авансцене, изображая с подставкой для микрофона свою бесславную пародию на Стивена Тайлера; он пел под фонограмму просто для развлечения команды.
Я увидела позади него свою гитару, на подставке рядом с несколькими другими, которые принадлежали моему брату, и меня пробрала дрожь – очень неприятное тошнотворное ощущение. Техники готовили световое шоу, и когда появилось больше света, я увидела баннеры – большие портреты участников группы, нарисованные Кэти. Они оказались даже больше, чем сами картины, висевшие вдоль задней стены и по бокам сцены. Там были Джесси и я, затем Эль, Дилан, Сет и Зейн.
Какой-то сюрреализм.
Я сделала глубокий вдох, когда Мэгги потянула меня к сцене, где мы нашли Змея. Он крепко обнял меня и одарил редкой улыбкой, сказав, что группа за кулисами и что бы мне ни понадобилось, нужно просто дать ему знать. Я поблагодарила его, и мы поаплодировали выступлению Джимми. Как только Джимми увидел меня, то слетел со сцены, надевая бейсболку задом наперед, чтобы поцеловать меня. Когда он обнял меня, то оторвал от пола.
– Я все для тебя подготовил, – сказал он мне на ухо, после чего поставил на ноги, все еще не разжимая объятия. – Не могу дождаться, когда увижу, как ты играешь сегодня. – Он не отпускал меня, пока Мэгги терпела это, и отпустил, когда она оттолкнула его.
Я только улыбнулась. Джимми всегда был неравнодушен ко мне, чего он не стеснялся. Он милый. Я не возражала.
– Как продвигается? – спросила его Мэгги.
– Не волнуйся, Мэггс, – сказал он, запрыгивая обратно на сцену. – Мы сделаем так, чтобы все выглядело по высшему разряду.
– И я ему верила.
Сама я не была до конца уверена, как целое шоу Dirty, обычно предназначенное для стадионов и гигантских арен, уместится на этой крошечной сцене, с усилителями, самомнением участников группы и всем прочим, но верила, что команда все предусмотрела.
– Главное, чтобы звучало хорошо, – сказала ему Мэгги. Затем она взяла меня под руку и сказала мне шепотом: – Уверена, Джесса сможет сделать так, чтобы все выглядело хорошо.
– О боже.
– Все еще нервничаешь?
– Да.
– Не стоит, – сказала она, ухмыляясь. – От секретного шоу… вряд ли многого ожидают.
Я закатила глаза, не купившись на это ни на секунду.
– Точно.
О сегодняшнем концерте, как и о других, которые Dirty давали здесь, было объявлено всего за пару часов до открытия, а это означало, что объявление только что вывесили на олдскульном навесе над входом. Снаружи уже начали собираться люди; Джуд выставил в переулке группу охранников, и им пришлось проталкивать нас сквозь толпу, чтобы провести внутрь. И, конечно, слухи разлетались молниеносно.
Медведь, Змей и их сотрудники оставляли себе все деньги от продажи спиртного и чаевые. Собранные у входа деньги шли на благотворительность, и все были счастливы. Можно было почувствовать то ощутимое напряжение, которое всегда витало в воздухе перед выступлением Dirty, но оно определенно подчеркивалось невысказанной грустью – на этом концерте предполагалось, что Dirty должны были объявить, что Поли присоединяется к группе. Именно по этой причине Броуди заказал концерт, пока группа была в городе.
Поскольку этого не произойдет, они пожертвовали средства, вырученные от продажи билетов, больнице, где жена Поли проходила лечение.
Я просто надеялась, что смогу внести свой вклад и оказать честь Поли, поскольку он не мог быть здесь, не совершив при этом чего-нибудь нелепого, например упасть в обморок на сцене. Хотя, возможно, это само по себе имело бы определенную развлекательную ценность – заставило бы людей почувствовать, что они не зря потратили свои деньги, и еще кое-что.
Билеты на шоу были распроданы за двадцать минут – по сути, настолько быстро, насколько мог обслуживать посетителей персонал на входе. Через полчаса после открытия «Черного Хода» бар был заполнен до отказа. И я слышала, что несколько сотен человек все еще слонялись по кварталу снаружи, надеясь, что они смогут протиснуться сюда позже, если достаточное количество людей уйдет пораньше.
Вряд ли.
Как только все было готово к выступлению и двери открылись, группа и команда, а также Медведь, Змей, Мэгги, я и несколько друзей группы, которые начали приходить, спустились вниз для приватного VIP-обслуживания. Очевидно, Медведь и Змей закрыли «Мисти» сегодня вечером из-за нас, но у них были бармен, несколько официанток и стриптизерш, чтобы позаботиться о нашей компании.
Очевидно, что «Мисти» купался в деньгах. Несмотря на то, что стриптиз-клуб располагался в подвале старого здания, которое делило с ним второй этаж, он был отремонтирован за эти годы так, что в буквальном смысле пах отбеливат