Его большие пальцы властно давили на уголки рта Пии. Рафаэль целовал ее снова и снова, без остановки, не давая ей перевести дух, погружая язык в ее рот. Он словно приглашал Пию присоединиться к этой чувственной игре, обещая божественное наслаждение, давая ей то, чего она хотела.
— Рафаэль! Я… О, пожалуйста!.. — всхлипнула Пия, когда он отстранился от ее губ.
Высокий, надменный, он смотрел на нее сверху вниз сверкающими глазами. Его ноздри раздувались, его обычно насмешливый чувственный рот снова звал к поцелуям.
Пия, переполняемая эмоциями, упала бы на пол, если бы ее не поддерживали руки Рафаэля. Но даже сейчас его объятие было скорее агрессивным, чем нежным.
Он жестко рассмеялся:
— Я не умею говорить ласковых слов и не буду давать никаких обещаний, Пия. И ты все равно хочешь меня?
Глава 10
Рафаэль стоял перед Пией с взъерошенными ее пальцами волосами, в расстегнутой рубашке, словно заветная фантазия, ставшая реальностью. В его пронзительном, вопрошающем взгляде читался вызов. В этом был весь Рафаэль: безжалостный, но все же временами такой нежный, хотя в нем не было ничего милого и романтичного.
Он обвел обнаженные ноги Пии взглядом собственника.
— Потеряла дар речи, дорогая?
— Я знаю тебя, Рафаэль, и хочу тебя, — просто ответила она.
Резким движением он притянул Пию к себе. Она обхватила руками его шею, коснувшись затылка кончиками пальцев, и спрятала лицо на груди Рафаэля. Жар его тела чувствовался даже сквозь рубашку и согревал щеку Пии. Глухой стук его сердца совпадал с ритмом ее сердцебиения и успокаивал.
Рафаэль подхватил Пию на руки, отнес в свою спальню и уложил на огромную кровать. Одним резким движением он сорвал с себя рубашку. У Пии перехватило дыхание при виде его широких плеч, подтянутого живота, гладкой оливковой кожи, а также явного доказательства его возбуждения, выпирающего из брюк. Она скрестила ноги, снова развела их и услышала его резкий выдох.
— Что ты чувствуешь, глядя на меня сейчас? — спросил Рафаэль.
Пия вскинула голову, чувствуя, как к щекам и шее от смущения прилила кровь. Пальцы Рафаэля скользнули за пояс его джинсов. Пия уже почти набралась храбрости прикоснуться к нему, когда он развел ее ноги шире и устроился между ними. Она утратила дар речи. Рафаэль провел ладонью по ее груди.
— Что ты чувствовала, глядя на мое возбуждение, Пия?
Обхватив его за талию, она снова спрятала свое лицо на его груди и взмолилась:
— Пожалуйста, Рафаэль! Я не могу говорить об этом… Не могу…
С сухим смехом, от которого по ее спине побежали мурашки, он подарил ей восхитительный поцелуй. Пии казалось, что с каждым поцелуем Рафаэль словно крадет часть ее души.
Оторвавшись от его губ, она взглянула ему в лицо и ласково погладила по скуле. Пия разглядывала Рафаэля, словно стараясь впитать его в себя целиком: от маленького шрама на верхней губе до крошечной родинки около брови.
— Прости, я не могу выразить словами то, что чувствую… Я…
— Ничего страшного. Никогда не жалей о том, кто ты есть, Пия! Только не в моем присутствии! Я запрещаю тебе!
Она улыбнулась в ответ на это высокомерное заявление о том, что Рафаэль может ей запретить что-то чувствовать.
— Но я слышала, что мужчинам нравятся женщины, предприимчивые в постели.
Пальцы Рафаэля сжали воротник ее рубашки.
— Мне все равно, что ты слышала или о чем тебе говорили. Твоя неуверенность только заставляет меня понять, как сильно ты хочешь позволить мне сделать это.
Она нахмурилась.
— Сделать что?
Ответом ей был треск пуговиц на рубашке, которую рванул Рафаэль. Пия ахнула, когда его прохладные ладони обхватили ее небольшие груди. Он толкнул ее, и она выгнулась назад, полностью ему доверяя.
Рафаэль начал целовать ее грудь, приговаривая между поцелуями:
— Я научу тебя тому, чего я хочу от тебя. Я покажу, как доставить мне удовольствие, хорошо?
— Да, я хочу доставить тебе удовольствие, — тихо прошептала Пия.
Его глаза вспыхнули еще ярче. Он целовал ее тело, оставляя на ее коже влажный след.
— И мы вместе выясним, что дарит тебе наслаждение.
— Да, — выдохнула она, паря на облаке своих ощущений и не желая спускаться на землю.
В ответ на ее капитуляцию Рафаэль спустил рубашку с ее плеч и окинул грудь Пии жадным взглядом. Его глаза потемнели.
Большие руки Рафаэля легко коснулись талии Пии. Он проложил дорожку поцелуев по ее животу — вниз и снова вверх, а затем обхватил губами ее сосок. Пия выгнулась и вцепилась пальцами в затылок Рафаэля, удерживая его голову у своей груди, и тут же покраснела от собственного бесстыдного забытья. Темные глаза Рафаэля это подметили. Пия зажмурилась.
Ей казалось, что каждое ее ощущение словно усилено в миллион раз. За сомкнутыми веками вспыхивал калейдоскоп ярких цветов. Еще немного — и она, взорвавшись, переживет новое рождение.
Внезапно Рафаэль оторвался от ее груди. Пия почувствовала себя опустошенной. Она открыла глаза, тяжело дыша. В его взгляде читалось удовлетворение собственника.
— Хотел бы я, чтобы ты видела сейчас свое лицо, дорогая. Твои глаза так широко раскрыты, твои губы опухли от моих поцелуев, ты вся дрожишь. Может, принести тебе зеркало?
Рафаэль не сводил взгляд с Пии. В его глазах плескалась тысяча невысказанных желаний и темных фантазий.
— До чего же ты прекрасна!
Он закинул мускулистую ногу на ее бедра и склонился над Пией, опершись на локоть.
— Нет ничего постыдного в том, что ты чувствуешь сейчас, дорогая, в том, что тебе нужно от меня.
Его губы снова сомкнулись вокруг ее соска. Пия вскрикнула от удовольствия.
Широкая ладонь Рафаэля вошла между ее бедер, раздвигая их, а затем он сам лег на Пию, и на его лице появилась озорная улыбка.
Удерживая взглядом взгляд Пии, Рафаэль скользнул пальцем внутрь ее, продолжая ласкать ее грудь. Пия выгнулась на постели и ахнула от внезапного вторжения.
— Ты никогда прежде такого не испытывала? — тихо спросил Рафаэль, словно боясь ее спугнуть.
Пия была не в силах ответить, полностью растворяясь в ощущениях от его смелой ласки. Рафаэль нащупал то место, которое показалось Пии в этот момент средоточием всего ее существа.
— Я жду ответа, моя красавица.
Она покачала головой, приподняв бедра ему навстречу.
— Нет, пожалуйста, Рафаэль!
— Как знаешь, красавица.
Его большой палец продолжал ее ласкать, то нажимая, то поглаживая, и Пия извивалась от этих прикосновений. Казалось бы, все давно объяснила наука: это лишь следствие эволюции. И все же Рафаэль творил с Пией настоящую магию — словно то, что происходило сейчас между ними, невозможно было объяснить теорией.
Мир растворился в чистых ощущениях, почти невыносимое удовольствие накатывало на Пию волнами, унося ее в космос, а затем возвращая обратно, но уже изменившейся.
Отчаянно желая дотронуться до Рафаэля, Пия отбросила прядь волос, упавшую ей на лоб, но тут же замерла в нерешительности.
— Коснись меня, красавица, где хочешь!
Она пробежала пальцами по его телу, ощупала каждый мускул, каждую выступающую кость. Рафаэль улыбался, по-прежнему глядя Пии в глаза.
— У тебя все написано на лице. Ты искренне рассказываешь мне, что я делаю с тобой, стоит мне только провести кончиками пальцев по твоему телу, и оно поет.
Медленными, грациозными движениями он снял с себя джинсы и трусы.
Откуда Рафаэль узнал, что она хочет доставить ему удовольствие? Ведь прежде Пия не выражала такого желания.
Он снова опустился на нее, их тела соединились. Пия обняла его спину, утопая в своих ощущениях.
Мускулистые бедра Рафаэля вдавили ее в постель, его руки сжали ее бедра и ягодицы.
— Видишь, как отчаянно я в тебе нуждаюсь?
В ответ Пия обхватила ладонями его бедра, ощутив твердые мускулы и бархатную кожу, покрытую крошечными волосками, так отличающуюся от ее собственной. Но до чего же прекрасно они дополняли друг друга!
Рафаэль, все больше возбуждаясь с каждым ее прикосновением, что-то шептал по-итальянски, пока Пия беззастенчиво гладила его ягодицы, изучала каждый дюйм его подтянутого, загорелого тела.
Сердце Пии пустилось вскачь, когда Рафаэль поцеловал мочку ее уха и прошептал:
— Раздвинь ноги!
Прижавшись головой к его груди, она послушалась. Продолжая ласкать Пию одной рукой, другой он сжал обе ее руки и завел ей за голову.
— Ты словно создана для меня!
Она тихо вздохнула, и тут Рафаэль неожиданным мягким движением вошел в нее. Пии показалось, что ее позвоночник раскололся от этого вторжения. Она впилась ногтями в плечи Рафаэля, пытаясь его оттолкнуть, но он остался внутри ее.
Пия чувствовала себя так, словно в нее сунули раскаленную кочергу. Рафаэль зашептал ласковые слова, обещая, что сейчас станет лучше. Он лихорадочно ласкал ее, словно извиняясь за то, что причинил ей боль.
— Посмотри на меня, дорогая! Обещаю, худшее уже позади.
Пия открыла глаза, испугавшись, что показала Рафаэлю свою боль. Вдруг он подумает, что она его не хочет? Но на его лице играла теплая улыбка, которая прогнала все опасения.
— Прости, я не хотела… Я не имела в виду…
— Не надо извиняться! Тем более когда я причинил тебе боль перед тем, как подарить наслаждение.
Рафаэль продвинулся немного вперед. На его лбу выступили крошечные бисеринки пота. Его кожа под пальцами Пии казалась влажным бархатом. В этот момент Рафаэль выглядел словно скульптура, высеченная из грубого камня, — настолько суровыми казались черты его лица.
«Он изо всех сил старается сдерживаться», — поняла Пия и почувствовала себя жуткой трусихой.
— Мне все равно, насколько это больно. Пожалуйста, продолжай.
— Поцелуй меня, дорогая, так, как ты хочешь. Разжав кулаки, Пия нежно прижалась губами к его губам, запустила пальцы в его волосы, притянула Рафаэля к себе.
Впервые он позволил ей управлять их поцелуем. Ей понравилось, как он зарычал от ее прикосновения. Пия скользнула языком в его рот, и Рафаэль снова издал горловой стон.